СССР ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 20-х - 30-е годы XX в.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА

Во второй половине 20-х годов важнейшей задачей экономическо­го развития стало превращение страны из аграрной в индустриаль­ную, обеспечение ее экономической независимости и укрепление обороноспособности. Неотложной потребностью была модернизация экономики, главным условием которой являлось техническое совер­шенствование (перевооружение) всего народного хозяйства.

Политика индустриализации. Курс на индустриализацию провоз­гласил в декабре 1925 г. XIV съезд Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) (переименована после образования СССР). На съезде шла речь о необходимости превращения СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую их. В его документах обосновывалась потребность в максимальном раз­витии производства средств производства (группа «А») для обеспече­ния экономической независимости страны. Подчеркивалась важ­ность создания социалистической промышленности на основе повышения ее технического оснащения. Начало политики индустри­ализации было законодательно закреплено в апреле 1927 г. IV съез­дом Советов СССР. Главное внимание в первые годы уделялось ре­конструкции старых промышленных предприятий. Одновременно строились свыше 500 новых заводов, в их числе Саратовский и Рос­товский сельскохозяйственного машиностроения, Карсакнайский медеплавильный и др. Началось сооружение Туркестано-Сибирской железной дороги (Турксиб) и Днепровской гидроэлектростанции (Днепрогэс). Развитие и расширение промышленного производства почти на 40% велось за счет ресурсов самих предприятий. Кроме внутрипромышленного накопления источником финансирования стало перераспределение в пользу индустрии национального дохода.

Осуществление политики индустриализации потребовало измене­ний в системе управления промышленностью. Наметился переход к отраслевой системе управления, укреплялось единоначалие и цен­трализация в распределении сырья, рабочей силы и производимой продукции. На базе ВСНХ СССР были образованы наркоматы тяже­лой, легкой и лесной промышленности. Сложившиеся в 20—30-х го­дах формы и методы управления промышленностью стали частью механизма хозяйствования, сохранявшегося в течение длительного времени. Для него были характерны чрезмерная централизация, ди­рективное командование и подавление инициативы с мест. Не были четко разграничены функции хозяйственных и партийных органов, которые вмешивались во все стороны деятельности промышленных предприятий.

Развитие промышленности. Первый пятилетний план. На рубеже 20—30-х годов руководством страны был принят курс на всемерное ускорение, «подхлестывание» индустриального развития, на форси­рованное создание социалистической промышленности. Наиболее полное воплощение эта политика получила в пятилетних планах развития народного хозяйства. Первый пятилетний план (1928/29— 1932/33 гг.) вступил в действие с 1 октября 1928 г. К этому времени еще не были утверждены задания пятилетки, а разработка некоторых разделов (в частности, по промышленности) продолжалась. Пятилет­ний план разрабатывался при участии крупнейших специалистов. К его составлению были привлечены А.Н. Бах — известный ученый-биохимик и общественный деятель, И.Г. Александров и А.В. Вин­тер — ведущие ученые-энергетики, Д.Н. Прянишников — основатель научной школы агрохимии и др.

Раздел пятилетнего плана в части индустриального развития был создан работниками ВСНХ под руководством его председателя В.В. Куйбышева. Он предусматривал среднегодо­вой прирост промышленной продукции в объеме 19—20%. Обеспечение столь высоких темпов раз­вития требовало максимального напряжения сил, что хорошо понимали многие руководители пар­тии и государства. Н.И. Бухарин в статье «Замет­ки экономиста» (1929 г.) поддержал необходи­мость высоких темпов индустриализации. По его мнению, осуществлению таких темпов могли спо­собствовать повышение эффективности и сниже­ние себестоимости производства, экономия ресур­сов и уменьшение непроизводительных затрат, повышение роли науки и борьба с бюрократиз­мом. Одновременно автор статьи предостерегал против «коммунистических» увлечений и призывал к более полному учету объективных экономических законов.

План был утвержден на V Всесоюзном съезде Советов в мае 1929 г. Главная задача пятилетки заключалась в том, чтобы превра­тить страну из аграрно-индустриальной в индустриальную. В соот­ветствии с этим началось сооружение предприятий металлургии, тракторо-, автомобиле- и авиастроения (в Сталинграде, Магнитогор­ске, Кузнецке, Ростове-на-Дону, Керчи, Москве и других городах). Полным ходом шло строительство Днепрогэса и Турксиба.

Однако очень скоро начался пересмотр плановых заданий индустрии в сторону их повы­шения. Были «откорректированы» задания по производству строительных материалов, по вы­плавке чугуна и стали, по выпуску сельскохозяй­ственных машин. Пленум ЦК партии, состояв­шийся в ноябре 1929 г., утвердил новые контрольные цифры развития промышленности в сторону их резкого увеличения. По мнению И.В. Сталина и его ближайшего окружения, можно было к концу пятилетки выплавить чугу­на вместо планируемых 10 млн тонн — 17 млн, выпустить 170 тыс. тракторов вместо 55 тыс., произвести 200 тыс. автомобилей вместо 100 тыс. и т. д. Новые кон­трольные цифры не были продуманы и не имели под собой реальной основы.

Руководство страны выдвинуло лозунг — в кратчайший срок до­гнать и перегнать в технико-экономическом отношении передовые капиталистические страны. За ним стояло желание в кратчайшие сроки любой ценой ликвидировать отставание в развитии страны и построить новое общество. Промышленная отсталость и междуна­родная изоляция СССР стимулировали выбор плана форсированного развития тяжелой промышленности.

В первые два года пятилетки, пока не иссякли резервы нэпа, про­мышленность развивалась в соответствии с плановыми заданиями и даже превышала их. В начале 30-х годов темпы ее роста значитель­но упали: в 1933 г. они составили 5% против 23,7% в 1928—1929гг. Ус­коренные темпы индустриализации потребовали увеличения капита­ловложений. Субсидирование промышленности велось в основном за счет внутрипромышленного накопления и перераспределения нацио­нального дохода через госбюджет в ее пользу. Важнейшим источни­ком ее финансирования стала «пере­качка» средств из аграрного сектора в индустриальный. Кроме того, для получения дополнительных средств правительство начало выпу­скать займы, осуществило эмиссию денег, что вызвало резкое углубление инфляции. И хотя было объявлено о завершении пятилетки в 4 года и 3 месяца, «откорректированные» задания плана по выпуску большинства видов продукции выполнить не удалось.

Вторая пятилетка.Второй пятилетний план (1933—1937 гг.), утвержденный XVII съездом ВКП(б) в начале 1934 г., сохра­нил тенденцию на приоритетное развитие тяжелой индустрии в ущерб отраслям лег­кой промышленности. Его главная эконо­мическая задача заключалась в заверше­нии реконструкции народного хозяйства на основе новейшей техники для всех его отраслей. Плановые задания в области индустрии по сравнению с преды­дущим пятилетием были более умеренными и казались реальными для выполнения. За го­ды второй пятилетки были сооружены 4,5 тыс. крупных промышленных предприятий. Вошли в строй Уральский машиностроительный и Челябинский тракторный, Ново-Тульский металлургический и другие заводы, десятки доменных и мартеновских печей, шахт и эле­ктростанций. В Москве была проложена пер­вая линия метрополитена. Ускоренными тем­пами развивалась индустрия союзных республик. На Украине были возведены пред­приятия машиностроения, в Узбекистане — заводы по обработке металла.

Завершение выполнения второго пятилетнего плана было объяв­лено досрочным — снова за 4 года и 3 месяца. В некоторых отраслях промышленности действительно были достигнуты очень высокие ре­зультаты. В 3 раза выросла выплавка стали, в 2,5 раза — производст­во электроэнергии. Возникли мощные индустриальные центры и но­вые отрасли промышленности: химическая, станко-, тракторо-и авиастроительная. Вместе с тем развитию легкой промышленнос­ти, производящей предметы потребления, не уделялось должного внимания. Сюда направлялись ограниченные финансовые и матери­альные ресурсы, поэтому результаты выполнения второй пятилетки по группе «Б» оказались значительно ниже запланированных (от 40 до 80% по разным отраслям).

Масштабы промышленного строительства заражали энтузиазмом многих советских людей. На призыв XVI конференции ВКП(б) орга­низовать социалистическое соревнование откликнулись тысячи тру­жеников заводов и фабрик.

Среди рабочих разных отраслей промышленности получило ши­рокое развитие стахановское движение. Его инициатор — шахтер Алексей Стаханов в сентябре 1935 г. установил выдающийся рекорд, выполнив за смену 14 трудовых норм. Последователи А. Стаханова показывали примеры небывалого подъема производительности труда. На многих предприятиях выдвигались встречные планы производст­венного развития, более высокие по сравнению с установленными. Трудовой энтузиазм рабочего класса имел большое значение для ре­шения задач индустриализации. Вместе с тем рабочие нередко подда­вались нереальным призывам, таким, как призывы выполнить пяти­летку за четыре года или догнать и перегнать капиталистические страны. Стремление к установлению рекордов имело и оборотную сторону. Недостаточная подготовленность вновь назначенных хозяй­ственных руководителей и неумение большинства рабочих освоить новую технику порой приводили к ее порче и к дезорганизации про­изводства.

Аграрная политика. Индустриальный рывок тяжело отразился на положении крестьянских хозяйств. Чрезмерное налоговое обложение возбуждало недовольство сельского населения. Непомерно увеличи­вались цены на промышленные товары. Одновременно искусственно занижались государственные закупочные цены на хлеб. В результате резко сократились поставки зерна государству. Это вызвало осложне­ния с хлебозаготовками и глубокий хлебный кризис конца 1927 г. Он ухудшил экономическую ситуацию в стране, поставил под угрозу выполнение плана индустриализации. Часть экономистов и хозяйст­венников видели причину кризиса в ошибочности курса партии. Для выхода из создавшегося положения предлагалось изменить взаи­моотношения между городом и деревней, добиться их большей сба­лансированности. Но для борьбы с хлебозаготовительным кризисом был избран иной путь.

Для активизации хлебозаготовок руководство страны прибегло к чрезвычайным мерам, напоминающим политику периода «военно­го коммунизма». Запрещалась свободная рыночная торговля зерном. При отказе продавать хлеб по твердым ценам крестьяне подлежали уголовной ответственности, местные Советы могли конфисковывать часть их имущества. Особые «оперуполномоченные» и «рабочие от­ряды» изымали не только излишки, но и необходимый крестьянской семье хлеб. Эти действия привели к обострению отношений между государством и сельским населением, которое в 1929 г. уменьшило посевные площади.

Переход к коллективизации.Кризис заготовительной кампании 1927/28 гг. и тенденция части работников аппарата ЦК ВКП(б) к централизованному, административно-командному руководству всеми отраслями экономики ускорили переход к всеобщей коллекти­визации. Проходивший в декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) принял специальную резолюцию по вопросу о работе в деревне. В ней шла речь о развитии на селе всех форм кооперации, которые к этому вре­мени объединяли почти треть крестьянских хозяйств. В качестве пер­спективной задачи намечался постепенный переход к коллективной обработке земли. Но уже в марте 1928 г. ЦК партии в циркулярном письме в местные парторганизации потребовал укрепления действу­ющих и создания новых колхозов и совхозов.

Практическое проведение курса на коллективизацию выразилось в повсеместном создании новых колхозов. Из госбюджета выделя­лись значительные суммы на финансирование коллективных хо­зяйств. Им предоставлялись льготы в области кредита, налогообло­жения, снабжения сельхозтехникой. Принимались меры по ограничению возможностей развития кулацких хозяйств (ограниче­ние аренды земли и т. д.). Непосредственное руководство колхозным строительством осуществлял секретарь ЦК ВКП(б) по работе в де­ревне В.М. Молотов. Был создан Колхозцентр СССР, возглавляемый Г.Н. Каминским.

В январе 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О темпе кол­лективизации и мерах помощи государства колхозному строительст­ву». В нем намечались жесткие сроки ее проведения. В основных зерновых районах страны (Среднее и Нижнее Поволжье, Северный Кавказ) ее должны были завершить к весне 1931 г., в Центральной Черноземной области, на Украине, Урале, в Сибири и Казахстане — к весне 1932 г. К концу первой пятилетки коллективизацию плани­ровалось осуществить в масштабе всей страны.

Несмотря на принятое решение, и Политбюро ЦК ВКП(б), и ни­зовые партийные организации были намерены провести коллективи­зацию в более сжатые соки. Началось «соревнование» местных властей за рекордно быстрое создание «районов сплошной коллекти­визации». В марте 1930 г. был принят Примерный устав сельскохо­зяйственной артели. В нем провозглашался принцип добровольнос­ти вхождения в колхоз, определялся порядок объединения и объем обобществляемых средств производства. Однако на практике эти по­ложения повсеместно нарушались, что вызвало сопротивление крес­тьян. Поэтому многие первые кол­хозы, созданные весной 1930 г., быстро распались. Потребовалась отправка на село отрядов «созна­тельных» рабочих-партийцев («двадцатипятитысячники»). Вме­сте с работниками местных пар­торганизаций и ОГПУ, переходя от уговоров к угрозам, они убеждали крестьян вступать в колхозы. Для технического обслуживания вновь возникавших крестьянских производственных кооперативов в сельских районах организовывались машинно-тракторные станции (МТС).

В ходе массовой коллективизации была проведена ликвидация ку­лацких хозяйств. (В предшествующие годы осуществлялась политика ограничения их развития.) В соответствии с постановлениями конца 20-х — начала 30-х годов прекращалось кредитование и усиливалось налоговое обложение частных хозяйств, отменялись законы об арен­де земли и найме рабочей силы. Было запрещено принимать кулаков в колхозы. Все эти меры вызывали их протесты и террористические действия против колхозных активистов. В феврале 1930 г. был при­нят закон, определивший порядок ликвидации кулацких хозяйств. В соответствии с ним слой кулачества разделяли на три категории. В первую включались организаторы антисоветских и антиколхозных выступлений. Они подвергались аресту и суду. Наиболее крупных ку­лаков, отнесенных ко второй категории, надлежало переселять в дру­гие районы. Остальные кулацкие хозяйства подлежали частичной конфискации, а их владельцы — выселению на новые территории из областей прежнего проживания. В процессе раскулачивания были ликвидированы 1—1,1 млн хозяйств (до 15% крестьянских дворов).

Итоги коллективизации. Ломка сложившихся в деревне форм хо­зяйствования вызвала серьезные трудности в развитии аграрного сектора. Среднегодовое производство зерна в 1933—1937 гг. снизи­лось до уровня 1909—1913 гг., на 40—50% уменьшилось поголовье скота. Это было прямым следствием насильственного создания кол­хозов и неумелого руководства присланных в них председателей. В то же время росли планы по заготовкам продовольствия. Вслед за урожайным 1930 г. зерновые районы Украины, Нижней Волги и За­падной Сибири охватил неурожай. Для выполнения планов хлебоза­готовок вновь вводились чрезвычайные меры. У колхозов изымалось 70% урожая, вплоть до семенного фонда. Зимой 1932—1933 гг. многие только что коллективизированные хозяйства охватил голод, от кото­рого умерло, по разным данным, от 3 млн до 5 млн человек (точная цифра неизвестна, информация о голоде тщательно скрывалась).

Экономические издержки коллективизации не остановили ее про­ведения. К концу второй пятилетки было организовано свыше 243 тыс. колхозов. В их составе находилось свыше 93% от общего числа крестьянских дворов. В 1933 г. была введена система обяза­тельных поставок сельскохозяйственной продукции государству. Ус­танавливаемые на нее государственные цены были в несколько раз ниже рыночных. Планы колхозных посевов составлялись руководст­вом МТС, утверждались исполкомами районных Советов, затем сооб­щались сельскохозяйственным предприятиям. Вводилась натураль­ная оплата (зерном и сельхозпродуктами) труда механизаторов МТС; ее размеры определялись не колхозами, а вышестоящими инстанци­ями. Введенный в 1932 г. паспортный режим ограничивал права кре­стьян на передвижение. Административно-командная система управ­ления колхозами, высокие размеры государственных поставок, низкие заготовительные цены на сельхозпродукцию тормозили эко­номическое развитие хозяйств.

К середине 30-х годов усилилась бюрократизация управления эко­номикой. Углубились деформации в развитии народного хозяйства: легкая промышленность все более отставала от тяжелой индустрии. Серьезные трудности испытывали сельское хозяйство, железнодо­рожный и речной транспорт.