ПЯТАЯ РЕСПУБЛИКА 1958—1967 ГОДЫ 5 страница

СОЦИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА ПРАВЯЩИХ КРУГОВ И МАССОВОЕ ДВИЖЕНИЕ ТРУДЯЩИХСЯ

Перестройка отношений с бывшими колониальными владениями, повышение престижа Франции в мире благодаря независимой реалистической внешней политике, несомненно, являлись факторами, способствовавшими известной консолидации режима Пятой республики. Но с течением времени действие этих факторов слабело. По мере того как воспоминания о министерской чехарде забывались, а с разгромом ОАС угроза путча «ультра» окончательно отходила в прошлое, среди забот рядового француза на первый план все более властно выдвигались насущные вопро-

⁹⁹ «L'Humanité», 5 1 1967

Пятая республика

454

сы материального порядка — заработная плата, социальное обеспечение, занятость, жилье, образование, доступ к культуре и т. п.

С 50-х годов монополии в значительной мере контролировали государственный аппарат. Хотя в условиях нового режима сохранились основные атрибуты буржуазной демократии, вся полнота реальной власти сосредоточилась в руках главы государства и его ближайшего окружения — узкой техно-бюрократической элиты, решительно взявшей курс на форсированное завершение структурной перестройки экономики соответственно требованиям конкурентной борьбы в «Общем рынке» ¹⁰°. Процессы, связанные с научно-технической революцией, западноевропейской интеграцией, существенно изменили экономический облик Франции.

Доля занятого в сельском хозяйстве самодеятельного населения, которая составляла в 1954 г. 27%, равнялась в 1%8 г. только 15%. В промышленности процесс концентрации и централизации производства и капитала также резко ускорился: если в 1958 г. произошло 541 слияние и поглощение предприятий, то уже в 1959 г.— 931, а еще через год это число превысило тысячу. Сливались в первую очередь крупнейшие предприятия наиболее высоко монополизированных отраслей (металлургия, химия, нефть), тогда как мелкие либо оттеснялись в менее прибыльные отрасли, либо теряли финансовую самостоятельность и низводились до роли обслуживающих монополии субподрядчиков. Главной задачей правительственной экономической политики было провозглашено максимальное поощрение деятельности наиболее крупных и конкурентоспособных производственных единиц международного калибра ¹⁰¹. По мере того как монополии становились на собственные ноги и начинали считать государственную опеку чересчур стеснительной для себя, система жесткого регулирования, характерная для первых послевоенных лет, постепенно уступала место более гибким методам воздействия на экономические процессы.

Ломка архаичной структуры французской экономики развертывалась в тесной связи с отказом в рамках ЕЭС от традиционного таможенного протекционизма и усилением экспортной ориентации хозяйства. На протяжении 60-х годов производство на внешний рынок росло примерно в 1,2 раза быстрее, чем личное потребление. Одновременно наметились глубокие сдвиги в географическом распределении внешнеторговых связей страны; главным направлением экспансии стал «Общий рынок». Там же сосре-

^,0° M. Porodi. L'Economie el la société française de 1945 à 1970. Paris, 1971,

p. 138-168. ¹⁰¹ «Франция». Отв ред. Ю И Рубинский. М-, 1973, стр. 24—27.

455

Пятая республика

доточилась значительная часть французских капиталов за рубе-жом (28%) ^luz.

Руководители Пятой республики задались целью вернуть в страну бежавшие капиталы и побудить владельцев золотых и инвалютных сбережений продать часть их государству. В июне 1958 г. министр финансов Пине выпустил очередной внутренний заем на исключительно выгодных для крупного капитала условиях: он представлял собой ренту из расчета 3,5% годовых, гарантированную от колебаний курса франка неизменным золотым паритетом. Кроме того, подписчики «займа Пине» получали ряд существенных налоговых льгот. Заем принес 294 млн. фр. чистой выручки и 30 млрд. в облигациях прежних займов. Государство смогло скупить 150 т золота на сумму 190 млн. долл., или 77 млрд. фр. Таким образом, генеральной линией правящих кругов с самого начала явилось создание наиболее благоприятных условий для деятельности частного капитала, завоевание «доверия» которого должно было послужить фундаментом дальнейшего развития французской экономики.

Подготовка более радикальных мер была возложена на комитет экспертов под председательством известного реакционного экономиста Жака Рюэффа, созданный для разработки проектов стабилизации франка и подготовки народного хозяйства страны к вступлению в действие (с 1 января 1959 г.) механизма договора об «Общем рынке». В комитет Рюэффа, являвшегося в свое время финансовым советником кабинетов Пуанкаре и Лаваля, вошли представители ведущих банков и промышленных группировок: один из управ \яющих банка Лазар Гюйо, председатель правления алюминиевого треста «Пешинэ» и член административных советов десятка электротехнических, нефтяных, химических трестов де Витри д'Авокур, бывший председатель Всеобщей конфедерации французских предпринимателей Жиньу и т. д.

Рекомендации комитета легли в основу серии правительственных указов (ордонансов), опубликованных в конце 1958 г. Главным путем борьбы против инфляции члены комитета Рюэффа избрали сокращение вдвое бюджетного дефицита: решено было ограничить его 587 млрд. (pp.— суммой, которая могла быть покрыта посредством обращения к денежному рынку без авансов у Фран-ц} некого банка. Ресурсы для уменьшения дефицита были получены благодаря отмене ряда бюджетных субсидий, за счет которых в прошлом несколько сдерживался рост цен на товары широкого потребления — хлеб, молоко, вино, табак и т. д.¹⁰³ Вместе с тем

^1П- Л/. Purodi. I/Kconumie et la société française de 1945 à 1970, p. 246—256. ¹'^u Подобны» механизм пыпуждепио применялся правительствами Четвертой

республики ввиду наличия .чакона о подвижном шкале (С Du peux. L<i

Fiance de 1945 à 1965, p. 284—287).

Пятая республика

456

повышение тарифов на газ, электроэнергию, уголь, транспорт, почтовые услуги позволило урезать дотацию казначейства убыточным национализированным предприятиям и отраслям.

Впервые за послевоенный период правительство решилось открыто посягнуть на систему социального страхования, отменив компенсацию некоторых расходов на лечение, сократив пособие по беременности и упразднив пенсию ветеранам мировых войн. Прямые и косвенные налоги были увеличены на 220 млрд. фр. Одновременно тяжелый удар был нанесен по интересам крестьянства, прежде всего мелкого и среднего: сокращение льготных условий закупки инвентаря и удобрений с помощью государства, отмена системы индексации — зависимости закупочных цен на сельскохозяйственные продукты от цен на промышленные товары, покупаемые деревней. «Жертвы были распределены неравномерно, особенно тяжело ударяя по тем социальным категориям, которые более всего нуждаются в помощи, — рабочим, служащим, крестьянам, хозяевам мелких и средних предприятий»,— констатировал докладчик финансовой комиссии сената Марсель Пелленк ¹⁰⁴.

«Гвоздем» декабрьских ордонансов явилась очередная крупная девальвация франка, в результате чего курс иностранных валют по отношению к французской повысился на 17,55%. Если для французских покупателей импортные товары становились дороже, то для иностранных импортеров французская продукция, напротив, стала значительно дешевле, чем прежде, несмотря на известный рост цен.

В таких ус\овиях правящие круги Франции могли без особых опасений ввести в действие договор об «Общем рынке»: с 1 января 1959 г. были снижены на 10% томоженные тарифы в торговле с пятью остальными членами Европейского экономического сообщества и увеличен на 20% объем квот на импорт.

Декабрьские мероприятия 1958 г. способствовали укреплению наиболее слабого места в экономике Франции — валюты и финансов. Биржа приветствовала финансовую политику Пине общим поднятием курсов акций на 50% только за 1959 г., приток капиталов из-за рубежа существенно увеличил депозиты в банках. Выросли также налоговые поступления. Казначейство получило поэтому возможность не прибегать к крупным авансам у Французского байка и отказаться от выпуска новых долгосрочных внутренних займов.

Ощутимый сдвиг произошел и в области внешней торговли: улучшилась структура товарообмена Франции с заграницей — удельный вес готовой промышленной продукции в экспорте, составлявший рапсе всего 20—25%, повысился до 40%. В 60-х годах

-<Lü Revue ck- Paris», février 1961.

457

Пятая республика

внешнеторговый дефицит практически исчез. Ввиду улучшения платежного баланса золотые и инвалютные резервы Франции достигли весной 1958 г. внушительной суммы порядка 7 млрд. долл. (уступая только США и ФРГ). Резервы золота и валюты далеко превысили общую сумму внешнего государственного долга. Французское правительство объявило о досрочном погашении части внешней задолженности ¹⁰⁵. Вместо обесцененного старого франка в январе 1960 г. была выпущена новая денежная единица — новый франк, равный 100 старым.

Все зти результаты были достигнуты в значительной мере за счет нажима на широкие массы трудящихся. С 1 июля 1957 г. по 1 июля 1959 г. покупательная способность рабочего Парижского района, по официальным данным, сократилась в среднем на 12%. «Укрепление экономики было достигнуто благодаря жертвам лиц наемного труда»,— откровенно заявлял министр и лидер партии ЮНР Роже Фрэ ¹⁰⁶.

Заметно ухудшилось и положение мелкого крестьянства, поскольку в результате отмены системы индексации «ножницы» между ценами на продукцию сельского хозяйства и промышленности увеличились. «Наблюдающееся во всем мире явление обнищания земледельцев особенно болезненно сказывается во Ф ранции, где удельный вес сельского населения составляет 26,5%, а его доля в национальном доходе — всего 10,5% (в Соединенных Штатах соответствующие данные — 4,8 и 5%). Результатом всего этого оказывается тяжелое положение большинства французских крестьянских хозяйств, что находит выражение в дефиците хозяйств, отказе их от определенных видов модернизации (сокращение покупки тракторов в 1959 г. на 15%, плугов — на 22, удобрений — на 10% и т. д. по сравнению с 1958 г.), а также росте задолженности»,— указывал директор бюллетеня деловых кругов «Перспектив» Жак Гаскюэль ¹⁰⁷.

Недовольство широких масс ухудшением их экономического положения свело к нулю результаты некоторых социал-реформистских мероприятий, предпринятых в целях раскола рядов трудящихся. Принятый в начале 1959 г. ордонанс о поощрении «заинтересованности трудящихся в результатах работы предприятий» был встречен профсоюзами без всякого энтузиазма и остался по сути дела на бумаге. К началу 1961 г. соглашения между реформистскими профсоюзами и хозяевами о «заинтересованности» пер-

105 р Viansson-Fcnté. Les Politiques p. 66, M. Parodi. L'Economie et la société française de 1945 à 1970, p. 246—259.

¹⁰⁶ «Le Monde», 21.11 1961.

¹⁰⁷ «Perspectives économiques», 11.11 1960.

Пятая республика

458

сонала в результатах работы предприятий охватили всего 25 тыс. раоочих и служащих из общего числа 12 млн. ¹⁰⁸

Таким образом. Пятая республика, добившаяся определенных успехоп в деле стабилизации экономики и особенно валюты, не могла похвастаться достижениями на социальном фронте. Напротив, чем больше увеличивался объем производства, тем острее становилась борьба за распределение производимых благ между различными классами французского общества.

Верный своим революционным традициям, французский рабочий класс ответил на атаку монополий крупными забастовочными боями. Наряду с рабочими активное участие в борьбе приняли также государственные служащие. В авангарде движения выступили трудящиеся национализированного сектора — железнодорожники, электрики, газовщики и т. д. Угрожая принудительной мобилизацией на работу, власти запретили однодневную всеобщую забастовку железнодорожников, намеченную всеми профцентрами на июнь 1959 г. После этого стачки приняли в основном «перемежающуюся» форму прекращения работы на несколько часов на отдельных предприятиях или даже в цехах, достаточного, чтобы парализовать экономику целой отрасли или района. Единство действий железнодорожников позволило им 24 октября 1961 г. успешно провести всеобщую стачку. Широкий размах приобрело движение бывших фронтовиков за восстановление отмененных пособий.

Многие из этих требований, поддержанные массовыми выступлениями, увенчались успехом. Предприниматели частного сектора в ряде случаев вынуждены были увеличить заработную плату. Правящие крути, вопреки заявлению Дебре о том, что в Пятой республике «власть не отступает», неоднократно должны были повышать гарантированный минимум заработной платы, семейные пособия, восстановить отмененные декабрьскими ордонансами возмещение расходов на лечение и пенсии бывшим фронтовикам.

Вплоть до 1962 г. одной из главных причин хронической напряженности в экономике страны и ее кредитно-финансовом механизме являлась война в Алжире, которая обходилась бюджету в 30 млн. новых франков в день. Однако и после ее окончания размеры непроизводительных расходов не уменьшились — на смену колониальным войнам пришли затраты на ядерную «ударную силу», перевод армии на новые рельсы, финансирование неоколониалистской политики в Африке, наконец, щедрые субсидии и налоговые льготы монополиям и т. д. В результате неуклонно усиливались инфляционные тенденции, грозя свести на нет экс-

^J!i «Témoignage chrétien», 3.II 1961.

Шахтеры

портные преимущества, созданные для французских товаров девальвацией 1958 г.

Стремясь затормозить темпы роста цен, правящие крути, которые сочли свои позиции упроченными результатами референдума и выборов 1962 г., прибегли к новой, второй после декабря 1958 г., серии мероприятий, направленных против интересов трудящихся. 12 сентября 1963 г. министр финансов Жискар д'Эстен обнародовал «план стабилизации». Он включал выпуск очередного внутреннего займа, сокращение банковского и потребительского кредитов, дальнейшее урезывание гражданской части бюджета. Вместе с тем давалось обещание снизить цены на отдельные потребительские товары (бензин, автомашины, сигареты, мясо) ¹⁰⁹.

Основной целью плана являлось свертывание внутреннего спроса и известное торможение темпов роста производства с тем, чтобы увеличить экспорт и создать для предпринимателей резерв рабочей силы. Той же цели должны были служить усиленное привлечение її і траку дешевых рабочих рук из-за рубежа ара-

^ll" С Dupeux. L«i France de 1945 à 196^e), p. 288—290.

Пятая республика

460

бов, турок, испанцев, португальцев, а также демобилизация ряда возрастов из армии. «Предпринимательские организации уже давно требуют создания резервной армии безработных, чтобы использовать в своих целях их бедственное положение, сделав их конкурентами трудящихся, имеющих работу. Теперь власти выполняют это требование предпринимателей»,— указывал генеральный секретарь ВКТ Б. Фрашон ^по. «План стабилизации» ударял и по некоторым категориям мелкой буржуазии — торговцам, спекулянтам недвижимостью и т. д., которые изображались главными виновниками дороговизны.

Враждебная интересам широких масс социально-экономическая политика монополий натолкнулась на решительный отпор трудящихся. Весной 1963 г. длительные переговоры между профсоюзами шахтеров и дирекцией национализированных шахт о повышении заработной платы зашли в тупик. Шахтеры Лотаринг-ского бассейна, которым грозила безработица ввиду закрытия нерентабельных шахт, начали стачку. Профсоюзы всех без исключения центров — ВКТ, ФКХТ, «Форс увриер» — поддержали горняков. В ответ власти издали приказ о «реквизиции» — принудительной мобилизации на работу под страхом уголовного наказания. Правящие круги заняли столь жесткую позицию в расчете на то, что угроза перебоев с топливом после необычайно суровой зимы восстановит против шахтеров общественность и поможет сломить забастовку.

На деле ситуация сложилась иначе: по всей стране прокатилась волна кратковременных стачек солидарности с горняками. В таких условиях применение «реквизиции» оказалось чересчур рискованным. Не увенчался успехом и маневр с целью затянуть дело, передав его на расследование «комитету мудрецов» — группе чиновников во главе с генеральным комиссаром планирования. После пяти недель героической борьбы шахтеров дирекция вынуждена была пойти на определенные уступки.

Стремясь во что бы то ни стало взять реванш за понесенное поражение, монополии развернули шумную кампанию, пытаясь возложить на профсоюзы ответственность за инфляцию и пугая трудящихся безработицей в том случае, если издержки производства во Франции окажутся выше, чем у ее конкурентов по «Общему рынку». После такой «психологической подготовки» правое большинство Национального собрания 17 июня 1963 г. приняло 257 голосами против 205 закон об условиях проведения забастовок на государственных, муниципальных и коммунальных предприятиях. Согласно этому закону, профсоюзные организации обязаны были за пять дней предупреждать дирекцию или власти о предстоящей

¹¹⁰ «L'Humanité», 16.IX 1963.

Пятая республика

забастовке. Реакция намеревалась тем самым выбить из рук рабочего класса острое и гибкое оружие «перемежающихся стачек».

Однако и антизабастовочный закон не принес его вдохновителям ожидаемых результатов. Профсоюзы вносили по нескольку раз заявки о стачках, за которыми не следовало никаких действий, а затем, когда дирекция переставала реагировать на них, бастовали в самый неожиданный момент. Осенью 1963 г. работу прекратили банковские служащие, чиновники государственных учреждений. 26 ноября однодневная забастовка парализовала все транспортные магистрали страны. Всего за этот год в результате стачек было потеряно 8 млн. рабочих дней — больше чем когда-либо за предыдущее десятилетие. Еще год спустя, 2—11 декабря 1964 г., однодневная всеобщая забастовка рабочих и служащих национализированного сектора (транспортников, электриков, газовщиков, связистов) охватила 3,5 млн. человек — наибольшее число после массовых стачек 1947—1948и 1953 гг.

Продолжались волнения и в деревне: крестьяне отказывались платить налоги, подвозить продукты в города, баррикадировали дороги. Особенно бурные волнения охватили Бретань — еще недавно прочный оплот правых партий. Национальная федерация синдикатов земледельцев потребовала срочной аудиенции у главы государства, «чтобы сообщить ему о тревоге и отчаянии крестьян перед лицом дискриминации, жертвой которой они являются». Однако заявление большинства депутатов о необходимости созыва чрезвычайной сессии парламента для рассмотрения проблем сельского хозяйства было, в явном противоречии сконституцией, отвергнуто президентом.

Начало очередного учебного года в 1963 г., выявившее плачевное состояние школ и университетов, вызвало массовые манифестации учащейся молодежи, которые переросли в Париже в стычки с полицией, а затем в забастовку студенчества и профессорско-преподавательского состава. Бастовавшие не только добивались увеличения кредитов на народное образование, но и протестовали против подготовлявшейся антидемократической реформы высшей и средней школы («реформы Фуше»).

Поскольку «план стабилизации» тормозил не только рост цен, но и рост производства, он стал одной из причин эрозии политической базы режима, что сказалось на результатах президентских выборов 1965 г. В этих условиях правящие круги попытались изменить тактику в социально-экономической области. Весной 1966 г. бывший премьер М. Дебре, сменивший В. Жискар д'Эстена на посту министра экономики и финансов, взял курс на активизацию темпов роста производства. Одновременно правящие круги организовали рекламу всякого рода социал-реформистских проектов, имевших целью привлечь трудящихся к «конструктивному» со*

Пятая республика

462

трудничеству с предпринимателями. Эти проекты особенно настойчиво рекламировали так называемые «левые голлисты» — Рене Капитан, Луи Валлон, Лео Амон и другие лидеры влившегося в ЮНР «Демократического союза труда» (ЮД1), которым были предоставлены некоторые министерские портфели.

Промышленники, ссылаясь на нехватку средств для капиталовложений и угрозу со стороны конкурентов, по-прежнему отказывались от повышения заработной платы; бюджет был перегружен непроизводительными расходами, а внедрение автоматизации и структурные сдвиги в промышленности все острее ставили проблему занятости, особенно для молодежи. Очередной, пятый план модернизации и развития (1966—1970 гг.) ставил во главу угла усиление концентрации и централизации производства и капитала, ограничивал рост заработной платы, наконец, официально допускал увеличение резервной армии труда при сохранении фактической продолжительности рабочей недели в 54 часа. Неудивительно, что забастовочное движение и крестьянские волнения, несколько стихшие в 1965—1966 гг., к весне 1967 г. вновь приобрели весьма широкий размах, причем на сей раз в стачках активно участвовали и трудящиеся частного сектора (химики заводов «Родиасета» в Лионе, судостроители Сен-Назера, горняки железорудных разработок в Лотарингии и т. д.); главным их требованием являлась гарантия занятости.

Масло в огонь подлило принятие правоцентристским большинством Национального собрания законопроекта о предоставлении правительству чрезвычайных полномочий в социально-экономической области — права издавать до 31 октября 1967 г. декреты (ордонансы), имеющие силу закона, для подготовки страны к окончательной отмене таможенных тарифов в рамках «Общего рынка». Цель ордонансов состояла в увеличении взносов трудящихся в фонд социального страхования, где по вине предпринимателей образовался крупный дефицит, и уменьшении выплат на лечение, а также повышении транспортных тарифов.

Определенные успехи Пятой республики в деле стабилизации валютно-финансового положения страны и структурной перестройки ее экономики в соответствии с требованиями «Общего рынка» были, таким образом, куплены ценой реакционной социальной политики, продиктованной монополиями. Между тем если в условиях парламентской системы классовые противоречия могли так или иначе смягчаться благодаря компромиссам многочисленных партий в ходе частых правительственных кризисов, то теперь положение изменилось. Безраздельное господство правоцентристского блока в парламенте, резкое сужение прав последнего, личный характер власти президента, наконец, огромная роль государства в экономике переместили социальные конфликты в плоскость прямых столк-

463

Пятая республика

новений широких масс с государственной машиной. Неудивительно, что разрозненные выступления отдельных категорий трудящихся в защиту их непосредственных экономических интересов приобретали политический характер, постепенно расшатывая устои режима.

Следует также иметь в виду, что финансово-экономические позиции Франции в период Пятой республики оказались недостаточно прочными. Доля капиталовложений в валовом национальном продукте составляла в конце 60-х годов 21,8%, тогда как в ФРГ она равнялась 25,5, а в Японии —31,3%. Если принять уровень 1958 г. за 100, то в 1968 г. индекс промышленного производства составлял в Италии — 239, в Голландии — 208, в ФРГ—175, в Бельгии—163, а во Франции—только 159 ^ш. Товарная структура французской внешней торговли отличалась высоким удельным весом сырья, продовольствия, полуфабрикатов в экспорте и готовых изделий— в импорте. Более высокие, чем в других странах ЕЭС, издержки производства делали французскую экономику весьма чувствительной к инфляционной опасности. Важной причиной этого являлись высокие непроизводительные расходы, в том числе на военные цели (ядерная «ударная сила»).

ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА В 1962—1967 ГОДАХ

Приближение очередных выборов в Национальное собрание заставило даже тех буржуазных парламентариев, которые в прошлом активно поддерживали правительство, становиться в позу оппозиционеров. Центробежные тенденции в парламентском большинстве неуклонно усиливались. К весне 1962 г. из 27 членов первоначального состава кабинета Дебре только 7 сохранили свои портфели. Сменились четыре министра внутренних дел, четыре — народного образования, три — финансов, три — информации и т. д.

Стремясь во всеоружии встретить новую ситуацию, лидеры ЮНР прибегли к ряду политических маневров. 8 апреля 1962 г. был проведен очередной референдум — по вопросу об одобрении Эвианских соглашений. Как и в 1961 г., вопрос, поставленный перед избирателями, был явно двусмысленным: вместе с миром в Алжире они должны были одобрить или отвергнуть предоставление президенту новых чрезвычайных полномочий. Смысл данного маневра состоял в том, чтогЗы использовать всеобщее удовлетворение концом войны и создать для правящего лагеря благоприятные условия на последующих парламентских выборах. Предпола-

¹¹¹ M. Parodi. L'Economie et la société française de 1945 à 1970, p. 251—255.

Пятая республика

464

галось, что ФКП, враждебная практике референдумов-плебисцитов, призовет дать отрицательный ответ и тем самым оттолкнет от себя значительную часть избирателей, что подорвет возможности единства действий левых сил.

Однако подобные расчеты провалились: коммунисты призвали ответить на референдуме «да», но самым решительным образом подчеркнули, что положительный ответ относится только к Эвиан-ским соглашениям и ни в коей мере не означает изменения позиции в отношении режима. Аналогичные оговорки содержались и в решениях Национального совета СФИО. За ответ «нет» выступила только ничтожная кучка «ультра» (Бидо, Морис, Дюше и т. д.), которая потерпела сокрушительное поражение — из 20,4 млн. избирателей, принявших участие в голосовании, «да» ответили 17,5 млн. (90,7%), «нет»— 1,8 млн. (9,3%) ¹¹². Глава государства после некоторых колебаний решил отказаться от досрочных выборов и ограничиться сменой кабинета. В апреле 1962 г. политически «изношенное» правительство Дебре ушло в отставку. Президент де Голль поручил формирование нового кабинета бывшему директору банка Ротшильдов Жоржу Помпиду (который являлся начальником его секретариата в 1958 гг.). Хотя большинство прежних министров перекочевало в состав нового кабинета, удельный вес профессиональных политиков в нем несколько вырос за счет «беспартийных» чиновников; это должно было придать правительству более «парламентарный» оттенок.

Тем не менее назревавшая давно проба сил правящего лагеря с оппозицией была неизбежна. 22 августа 1962 г. автомашина президента республики, следовавшая в его поместье Аа Буассри, была близ местечка Пти-Кламар обстреляна из автоматов группой заговорщиков-«ультра». Инцидент в Пти-Кламар ускорил реализацию давно подготовлявшихся планов пересмотра конституции 1958 г. в сторону усиления ее президентского характера. В речи по радио и телевидению 20 сентября 1962 г. генерал де Голль объявил о предстоящем, четвертом по счету с 1958 г., референдуме, который должен был решить вопрос об избрании главы государства не расширенной коллегией выборщиков, а всеобщим голосованием. Эта реформа обосновывалась необходимостью обеспечить переход власти к будущему преемнику де Голля и дать ему достаточный авторитет, диктуемый требованиями ядерного века и примером других держав. Опубликованный вскоре проект конституционной реформы предусматривал, что президент должен быть выбран абсолютным большинством голосов. Если ни один кандидат не собирал его, то назначался второй тур, в котором сохраня-

¹¹² «L'année politique 1962». Paris, 1963, p. 38.

465

Пятая республика

лись только две кандидатуры, собравшие в первом туре наибольшее число голосов.

Выступление президента вызвало протесты со стороны всех политических партий, кроме правительственной ЮНР. Критики проекта реформы указывали, что он прямо нарушает статью 89-ю конституции, предусматривавшую предварительное обсуждение ревизии конституционного текста обеими палатами парламента. По существу же, отмечали они, речь шла о сосредоточении в руках, главы государства еще больших полномочий и дальнейшем принижении парламентских учреждений ^из. Высший орган административной юстиции — государственный совет — признал проект незаконным. В ночь с 5 на 6 октября Национальное собрание после бурных дебатов приняло 280 голосами резолюцию порицания правительству. За нее высказались 10 коммунистов, 43 социалиста, 33 радикала, 50 народных республиканцев, 109 «независимых и крестьян», 32 прочих и дажеЗ депутата ЮНР. Каб инет Помпиду подал в отставку. В ответ де Голль объявил о роспуске парламента и проведении сразу же после референдума досрочных выборов ¹¹⁴.

Все эти события придали борьбе, развернувшейся перед референдумом, особую остроту. Наиболее активную роль среди противников конституционной реформы играли коммунисты. Уже 5 октября ЦК ФКП обратился с призывом ответить на референдуме «нет» ¹¹⁵. Однако остальные оппозиционные партии, движимые прежними антикоммунистическими предрассудками, попытались выступить отдельно от компартии. 10 октября в Париже состоялась пресс-конференция, устроенная Ги Молле (СФИО), М. Фором (партия радикалов), М.-Р. Симонне (МРП), П. Рейно («независимые и крестьяне»). Участники пресс-конференции объявили о создании «Картеля сторонников ответа «нет»» в составе четырех перечисленных партий.