Внешняя политика Ивана IV. От Руси к России
Внешнеполитические достижения Московского государства в эти годы были не менее эпохальными, впечатляющими и не менее продуктивными. В состав Московского государства была включена часть территории, занимаемая ранее Золотой Ордой. Ранее уже говорилось, что Золотая Орда к середине XV века была расколота на несколько враждующих между собой государств: Крымское, Казанское, Астраханское, Сибирское ханства и Ногайскую Орду. Междоусобицы, военные столкновения между ханствами приводили к переселению многих людей из этих областей в другие государства, туда, где жизнь была спокойней и благополучней, например, в Литву, Польшу. Постепенно все больше людей стало приезжать в Московское государство. Переселялись и представители высшей знати со своими подчиненными людьми. Знатные переселенцы наделялись землей и становились частью московской знати, получая зачастую княжеский титул. Так появились князья Черкасские, Мещерские, Юсуповы. Выше упоминалось, что от одного из подобных переселенцев, Кара-Мурзы, берет начало род Карамзиных, давших России знаменитого автора «Истории государства Российского».
Самым влиятельным из перечисленных государств было Казанское ханство. К середине XVI века в Казани среди представителей знати было много сторонников сближения с Московским государством и даже вхождения Казани в состав Москвы. Один из таких людей, Шах-Али, стал правителем Казанского ханства около 1550 года. Однако противники союза с Московским государством вынудили его покинуть Казань. Власть в ханстве перешла к той группе знати, которая не хотела союза с Москвой, а искала покровительства у Турецкой империи. Но союз с Турцией на практике был неосуществим, а Московское государство стремилось к контролю над Волжским торговым путем. Все эти обстоятельства привели к вооруженному противостоянию, и в 1552 году в ходе военного похода войско Московского государства во главе с самим царем взяло Казань штурмом. Позднее, в 1556 году, добровольно признало власть Москвы Астраханское ханство. Народы Поволжья, жившие на территории Казанского и Астраханского ханств, вошли в состав Русского государства, которое стало превращаться в Россию.
Отметим и такой факт. Уже в начале XVII века целый народ добровольно перешел в русское подданство. Это были калмыки, или, как их прежде называли, джунгары или ойраты. Они проживали ранее примерно на северо-западе современного Китая. В начале XVII века китайская армия повела против джунгар войну на уничтожение. Чтобы не погибнуть, джунгары перешли на территорию Московского государства, на юг Урала, а потом получили разрешение поселиться на северном побережье Каспийского моря. Их потомки и проживают там в наши дни, составляя основное население Калмыкии. В XVIII веке также добровольно в состав России войдут казахи и многие другие народы.
При Иване IV процесс расширения государства принял принципиально новый характер. При отце и деде Ивана IV происходило собирание в единое целое тех русских земель, которые входили в государство Ярослава Мудрого в середине XI века, то есть, вокруг Москвы объединялись прежние земли и княжества Русского государства. Вхождение в состав Московского государства земель Казанского, Астраханского, а затем Сибирского ханств ознаменовало собой начало того процесса, в результате которого Русь, собрав вокруг себя народы, превратилась в Россию. Россия уже при Иване IV стала в географическом отношенииевро-азиатской страной, а после присоединения Урала и Сибири превратилась в крупнейшее государство в мире.
Народы Поволжья, Урала, Сибири, а затем Севера и Дальнего Востока только выиграли от этого процесса. Образовавшиеся после разгрома Золотой Орды ханства практически не имели шансов остаться самостоятельными государствами, обеспечивающими своим подданным благополучие. Раздоры и войны делали невозможной мирную жизнь. Влиятельными соседями этих ханств, способными в будущем претендовать на включение последних в свою территорию, были Турция, Иран и Китай. Но все они в своем социальном развитии выбрали принципиально недемократический, деспотический характер общественного и государственного устройства. Выбрали они и не самый эффективный способ функционирования экономики, что в итоге привело перечисленные страны к отставанию уровня жизни их подданных по сравнению с уровнем жизни людей, живших в странах с демократическим вектором развития. Эти страны выиграли, кроме того, и в военной мощи. Экономическое и социальное отставание недемократических и не рыночно ориентированных государств стало очевидным уже в XVIII веке, но неизбежность этого определилась еще раньше – в XVII и даже XVI веке. Выбор, сделанный Иваном IV и его окружением в середине XVI века, был благоприятен в принципе и в перспективе и для государства, и для людей, народов, населяющих его.
Все сказанное позволяет сделать вывод, что народы, входившие в состав Руси, а затем России начиная с XVI века, считали свое пребывание в составе России лучшим вариантом реальногоисторического развития. Конечно, положение большинства представителей этих народов не было идеальным и безбедным. Большинство людей и испытывало притеснения, и страдало от бедноты, неграмотности и других негативных факторов. Периодически из-за различного рода притеснений чиновников, сборщиков налогов, среди новых народов России вспыхивали недовольства, иногда перераставшие в восстания. Но эти притеснения и даже злоупотребления со стороны чиновников не носили характера национального гнета. Чиновники и наместники точно так же обирали и простых русских людей, близких им по кровному родству. Взяточнику очень трудно остановиться перед искушением настоять на взятке или поборах. Сам же притесняемый иногда может объяснить поборы и притеснения не жадностью чиновника, а его этническим отличием.
В целом Московское государство характеризовалось большой терпимостью к представителям тех народов, которые начинали присоединяться к Руси с XVI века, даже если они исповедовали не православную религию и не какое-либо другое христианское вероучение. Для Московского государства того времени была свойствена большая веротерпимость по сравнению даже с передовыми государствами Европы. Достаточно напомнить, что время Ивана IV – это время религиозных войн во Франции, в ходе которых католики и протестанты убивали друг друга, не щадя даже детей. В XVI веке из Испании были изгнаны десятки тысяч людей, исповедовавших мусульманскую веру. А в Московском государстве большая часть народов Поволжья остались мусульманами по вероисповеданию.
О степени интеграции представителей народов, вошедших в состав Московского государства при Иване IV, можно судить даже по следующему событию. В 1558 году, в том самом, когда на престол Англии вступила знаменитая Елизавета I, началась Ливонская война – самое значительное внешнеполитическое событие правления Ивана IV. На первом этапе этой войны русскими войсками командовал предпоследний правитель Казанского ханства Шах-Али, которому сдавали города последние правители Ливонского ордена[51]. Одно это обстоятельство показывает степень межнационального доверия в Московской Руси и несостоятельность тезиса об исключительно насильственном присоединении к России Казани и татарского народа. Не мог же покоренный возглавлять войско покорителей.
Благодаря всем этим обстоятельствам в XVI веке всерьез и надолго в составе России оказались тюркоязычные потомки волжских булгар, которых называли казанцами, а затем татарами. В состав России вошли также чуваши, финно-угорские народы мари (черемисы), мордва, удмурты.
Несколько позднее русское подданство приняли восточные соседи Казани тюркоязычные башкиры и северные народы ненцы и коми. Этот процесс продолжался и при ближайших преемниках Ивана IV. Уже через сто лет после его смерти Московское государство простиралось до Камчатки и северо-восточного Китая, включая в себя многие и малочисленные, и многочисленные народы Урала, Сибири и Дальнего Востока. В основном вектор расширения Московского государства, избранный Иваном Васильевичем, полностью оправдал себя.
Оправдал себя и противоположный вектор расширения – западный, точнее северо-западный, балтийский. Следствием этого выбора и стала уже упоминавшаяся Ливонская война. Собственно, это была война за морские порты, за выход к морю, за возможность иметь флот и вести морскую торговлю на мировом уровне. Эта война была продиктована не имперскими, захватническими мотивами в духе Юлия Цезаря или Чингисхана. От выхода к морю зависело экономическое благополучие и государства, и его граждан. К середине XVI века Московское государство уже контролировало Волжский торговый путь и извлекало выгоды из торговли с Ираном и другими государствами Азии через Каспийское море. Но к этому времени значение речных торговых путей упало, а еще больше упало значение сухопутных торговых путей. Великие морские открытия XV и XVI веков и развитие судоходства необычайно повысили роль морской торговли. Для того чтобы быть активным ее участником, требовалось иметь удобные порты или, по крайней мере, выход к морю.
Для Московского государства были возможны два варианта решения этой проблемы:
1) выход к побережью Черного моря;
2) выход к побережью Балтийского моря.
Вначале Иван IV, как и многие его преемники вплоть до Петра I, склонялся к черноморскому варианту. Но это означало войну с Крымским ханством, которое было самым сильным из наследников Золотой Орды и самое главное, за которым стояла Турецкая империя, достигшая к XVI веку вершины своего могущества. Но даже победа над Крымским ханством и овладение побережьем и портами Черного моря мало что давало России.
К важнейшим торговым морским путям из Черного моря можно попасть только через проливы Босфор, Дарданеллы и Мраморное море. Все они находились под контролем Турции, поэтому овладение побережьем Черного моря принесло бы мало экономических выгод. Другое дело Балтийское побережье, которое обеспечивало выход к ведущим торговым странам Европы и всего мира. Именно этим и объясняется то упорство, с которым Иван IV вел Ливонскую войну, затянувшуюся на 25 лет – с 1558 по 1583 годы.
Даже с правовой и моральной точек зрения Ливонская война выглядела достаточно оправдано. Восточное побережье Балтийского моря, за обладание которым, собственно, и шла война, принадлежало до 1558 года Ливонскому ордену. Этот орден занимал восточную часть территории некогда могущественного Тевтонского ордена, о котором говорилось в предыдущей главе. Западная часть Тевтонского ордена была уже секуляризована, то есть стала светским государством, герцогством Пруссией, а затем частью Бранденбургского государства, из которого впоследствии выросло королевство Пруссия. Время орденских государств уже прошло, что понял и последний владетельный великий магистр Тевтонского ордена, сделавший себя герцогом Пруссии. Ливонский орден не представлял значительной военной силы и вообще выглядел анахронизмом в середине XVI века, во время становления и развития национальных государств.
Военные действия против Ливонского ордена развивались успешно. Орден терпел поражение от русских войск и терял города. В 1561 году орден прекратил свое существование, и на его земли предъявили претензии его соседи и соседи Прусского государства – Швеция и Литва. В итоге война против орденского государства превратилась в войну против двух сильных государств и приняла затяжной характер. В 1569 году ситуация для Русского государства еще более ухудшилась. В этом году Литва и Польша объединились в одно государство – Речь Посполитую. Две страны уже давно связывали тесные узы, особенно после того, как королем Польши в XVI веке стал великий князь Литвы – Ягайло. И до времен Ливонской войны на польском троне сидели потомки Ягайло – Ягеллоны. Благодаря этому был возможен особый союз между Литвой и Польшей – личнаяуния,то есть союз, основанный на родственных связях правителей. Следует напомнить, что польский король считался выборным – его избирала высшая знать, шляхтичи (дворянство Польши) на своем особом съезде – Сейме. Польское дворянство очень гордилось этой привилегией, считая ее гарантией особой свободы и прав военного, служивого сословия.
Последний король из династии Ягеллонов не имел наследников, и выбирать после его смерти приходилось бы человека из другого рода. Но выбор человека из польского или литовского рода задевал бы гордыню и интересы других родов, поэтому в короли было решено выбирать представителя иноземного, знатного рода, а для сохранения союзнических отношений между Польшей и Литвой создать единое государство, которое и получило название Речь Посполитая. Напомним, что это название означало буквально республика. Само слово «республика» возникло в Древнем Риме и в переводе с латинского означает «дело народа». Это в XIX веке понятие «республика» стало восприниматься как антипод монархии, а в Польше и Литве с XVI до XVIII века избирали королей республики.
Подобная система в конце концов закончилась драматично и для Польши, и для Литвы, но вначале наиболее негативные последствия объединения двух государств испытало на себе Московское государство, оказавшееся в состоянии одновременной войны с Литвой, Польшей и Швецией. Успех первых лет войны сменился неудачами уже примерно с 1563–1564 годов. Ситуация могла значительно улучшиться в 1572 году, когда после смерти последнего Ягеллона короля Сигизмунда II выбирали нового короля Речи Посполитой. Одним из кандидатов являлся второй по старшинству сын Ивана IV Федор, будущий царь Федор Иоаннович. Некоторые представители шляхты были заинтересованы в его кандидатуре. В случае избрания Москва могла бы в лице Польши и Литвы получить союзников в Ливонской войне и захватить ту часть побережья Балтийского моря, на которую претендовала Швеция – с удобными морскими портами Ригой и Ревелем (Таллином). Собственно, это и произошло спустя 150 лет, уже при Петре I.
Но король Польши должен был быть католиком, а смена религии была малоприемлема для членов семьи московского царя, воспринявшего идею « Москва – третий Рим». И новым королем Польши в 1573 году стал брат французского короля принц Генрих Анжуйский. Однако в 1574 году умер король Франции, у которого тоже не было детей, и Генрих Анжуйский буквально сбежал с польского трона, предпочтя ему трон французский. Это не принесло, впрочем, ему счастья, поскольку через 15 лет Генрих был убит религиозным фанатиком, да и все его царствование во Франции прошло среди мятежей и раздоров.
Речи Посполитой пришлось избирать нового короля, и одним из претендентов снова оказался член царского русского дома, но теперь уже не царевич, а сам Иван IV. Однако серьезных усилий для избрания на польско-литовский трон царем предпринято не было, возможно, в первую очередь опять же из религиозных соображений. Новым королем стал князь Трансильвании Иштван Батори. Трансильвания в XVI – XVII веках была самостоятельным княжеством, занимавшим часть современной Венгрии и Румынии. Иштван Батори происходил из знатного, но не королевского венгерского рода. Он стал князем Трансильвании в результате избрания в 1571 году, а через пять лет он был избран и королем Речи Посполитой. Иван IV поначалу пренебрежительно относился к королю, не имевшему монархического происхождения. На беду царя и Московского государства Иштван Баторий, звавшийся после избрания королем Стефаном Баторием, оказался энергичным человеком и талантливым военачальником. В1577 году его войска захватили южную часть Ливонии, а позже даже несколько русских городов. В 1581 году Стефан Баторий осадил Псков. На севере бывшей территории Ливонского ордена также складывалась неудачная для Московского государства ситуация из-за успешных действий шведских войск.
Многолетняя война истощила ресурсы Московского государства. Иван IV был вынужден искать мира. В начале 1582 года был заключен мир с Речью Посполитой, а в 1583 году со Швецией. Россия потеряла все свои приобретения в Ливонии, за которые вскоре началась многолетняя война между Швецией и Речью Посполитой, закончившаяся переходом удобных портов Балтии к Швеции. А еще позже, опираясь уже на дружественную Речь Посполитую, Петр I завершил стратегический план Ивана IV, выиграв второй этап Ливонской войны, известной под названием Северная война 1700–1721 годов.