Кризис или возрождение либерализма
Новейшие тенденции и сдвиги в индустриально развитой зоне современного мира в 70-х - 80-х годах, которые довольно подробно проанализированы в нашей литературе, оказали значительное влияние на всю систему западной общественно-политической мысли, на все ее течения, направления и школы. С этой точки зрения исключением не является и либерализм. Поскольку значительная доля ответственности за решение социальных и экономических проблем в течение всего послевоенного периода лежала на государстве благосостояния, отождествляемом прежде всего с социал-демократией и либерализмом, то причину всех трудностей, вставших в этот период перед индустриально развитым миром, стали видеть именно в нем, а следовательно, в либеральном и социал-демократическом реформизме.
Показателем разброда и растерянности среди либералов стало появление множества работ, посвященных кризису современного либерализма. Со второй половины 60-х годов такие выражения, как "нищета либерализма", "конец либерализма", "смерть либерализма", зачастую выносимые в заголовки книг и статей, стали стереотипными. Еще в 1971 г. один из теоретиков западногерманского либерализма К.Г.Флах вынужден был признать, что "голос либералов ослаб", что "либерализм остановился в своем развитии в XIX в". [110, с. 17]. Еще более категоричные суждения по этому вопросу высказал известный американский социолог Р.Нисбет, который утверждал, что "либерализму, как мы его понимаем в XX в., место на свалке истории" [138, с. 84].
Подобные суждения отражали тот факт, что в послевоенные десятилетия позиции либеральных партий действительно ослабли (за исключением Демократической партии США), в ряде случаев они отошли на задний план или даже на периферию политической жизни. В настоящее время по своему весу и роли между либеральными партиями имеются существенные различия. Например, в Японии и Австралии либеральные партии, несмотря на свое название, представляют интересы преимущественно консервативных сил. Показательно, что Либерально- демократическая партия Японии и либеральная партия Австралии вступили в Международный демократический союз, составляющий своего рода интернационал консервативных партий развитых капиталистических стран. В посттоталитарной России либеральными называют себя некоторые по своей сути авторитаристские группировки. Более умеренных позиций придерживаются свободные демократы Германии, Либеральная партия Великобритании и радикальные социалисты Франции, а центристской ориентации - партии Ж.-Ж.Серван-Шрейбера и В.Жискар д'Эстена. Левый спектр представлен преимущественно скандинавскими либеральными партиями. Значительное разнообразие оттенков наблюдается также и внутри самих либеральных партий. Например, в СвДП ФРГ более или менее четко выделяются фракции экономических либералов, делающих упор на свободные рыночные отношения, и социальных либералов, подчеркивающих роль государства в социальной сфере. Почти во всех либеральных партиях существуют свои левые и правые группировки.
При всех возможных оговорках рассуждения о смерти либерализма, как представляется, не обоснованы и являются преувеличенными и преждевременными. Заслуживает внимания следующий факт. В 1939 г. Дж.Дангерфильд написал книгу "Странная смерть либеральной Англии". Учитывая факты оживления либеральных идей в последние годы, современный английский политолог Я.Бредли назвал свое исследование, посвященное этой проблеме, "Странное возрождение либеральной Британии". В предисловии к книге, возражая тем, кто говорил о крахе и возможном исчезновении либерализма, Бредли писал [97, с- 3]: "Либеральное пламя в настоящее время горит в нашей стране более ярко, чем когда бы то ни было за многие годы".
О том, что во Франции в "моду вошел либерализм", который притягивает к себе все возрастающее число сторонников из самых Разных социальных слоев, писал в 1984 г. бывший премьер-министр этой страны Р.Барр [89, с. 4].
В данном контексте возникает вопрос о правомерности постановки данной проблемы в форме "кризис или возрождение?" применительно к либерализму, равно как и к некоторым другим крупным течениям общественно-политической мысли - консерватизму, социал-демократизму и т.д. Здесь следует прежде всего определить, о каком именно либерализме идет речь. Как следует изизложенного выше, история либерализма - это история его постоянных изменений и перевоплощений. Во всяком случае, речь может идти не об одном, а о нескольких или даже о многих либерализмах, так как помимо общих моделей существует ряд национальных вариантов. Не случайно свою книгу, посвященную этой теме, английский исследователь Дж.Грей озаглавил следующим образом: "Либерализмы: очерки по политической философии" [П7]
При поисках ответа на вопрос о судьбах и перспективах либерализма необходимо провести различие между либерализмом как идейно-политическим течением и либеральными партиями. Показательно с данной точки зрения, что сборник статей на эту тему, изданный под редакцией Х.Форлендера, называется "Упадок или возрождение либерализма?" [153]. На обе части вопроса сам Форлендер вполне обоснованно отвечал положительно. И действительно, имеет место возрождение либеральных идей при одновременном упадке либеральных партий. Обнаружилось, что возрождение либеральных идей не всегда и не обязательно имеет своим последствием автоматический подъем либеральных партий. Либерализм в качестве организованной политической силы, выполнившей свои политические задачи, как бы устарел, но в виде мировоззренческого кредо сохраняет значительное влияние.
Другими словами, либерализм в качестве течения общественно-политической мысли сохраняет значимость и в наши дни. Более того, наблюдается своеобразный парадокс: на фоне подрыва веры в либерализм у политиков и избирателей возникает больший интерес в академических и университетских кругах к политической и социальной философии либерализма. Хотя большинство либеральных партий оказались в состоянии глубокого кризиса, сам либерализм сохраняет жизнеспособность. При комплексном анализе то, что выдается за упадок либерализма, можно квалифицировать как его изменение и приспособление к новым реальностям.
Либерализм на пути к обновлению
Большинство приверженцев либерализма предприняли довольно энергичные усилия по переосмыслению своих позиций в важнейших вопросах, касающихся характера взаимоотношений общества, государственно-политической системы и отдельного индивида, капитализма и демократии, свободы и равенства, социального равенства и справедливости и т.д. Об этом свидетельствует широкий поток литературы, который к настоящему времени по своей интенсивности и размаху не уступает, если не превосходит, аналогичную литературу, посвященную консерватизму и правой идеологии. Усилия по возрождению и обновлению либерализма, пересмотру его идей и приспособлению к современным реальностям породили целую гамму новейших модификаций и вариантов, что в значительной степени затрудняет поиски общих знаменателей и вычленение либерализма как четко очерченного и окончательно оформившегося вида или течения общественно-политической мысли.
С этой точки зрения интерес представляет предлагаемая Д.Беллом четырехчленная классификация идейно-политических течений на американском примере по шкале консерватизм - либерализм: либеральный консерватор (М.Фридман и др.) - приверженец свободного рынка и права отдельного индивида распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению; консервативный консерватор (Л.Страус и др.) выступает за то, чтобы народные массы соответствующим образом воспитывались и контролировались "философской элитой", и за введение при необходимости цензуры, чтобы перекрыть народу доступ к "неприличной литературе"; консервативный либерал (П.Самуэлсон и др.) - сторонник смешанной экономики; либеральный либерал (Дж.Макговерн и др.) - сторонник крупномасштабных правительственных расходов на реализацию социальных программ, и являясь одновременно популистом, выступает против элитистской культуры [92, с. 9].
По мнению германского социолога и политолога Р.Дарендорфа, в ФРГ линия раздела проходит между экономическими либералами и либералами - сторонниками правового государства [103, с. 52]. Среди первых есть такие, которые считают, что "рынок всегда прав". Но есть и такие, по мнению которых, рынок сам по себе не в состоянии преодолеть ни инфляцию, ни безработицу, поэтому для решения важнейших проблем необходимы согласованные усилия государства, предпринимателей и профсоюзов. Сторонники же правового государства выступают за сохранение всех результатов реформ, реализованных в послевоенные десятилетия. Такое разграничение не означает, однако, что первые выступают против правового государства, а вторые - против свободного рынка. Здесь речь идет о политических приоритетах. В реальной жизни оба течения объединяются, и проводится прагматический политический курс, который имеет нечто общее с позицией расширенного центра, объединяющего сторонников статус-кво. Дарендорф выделяет также социал-либерализм, сторонники которого видят свою задачу в обеспечении "социальных предпосылок свободы" или претворении в жизнь социальных прав граждан. Еще одно течение - радикал-либерализм - исходит из того, что рыночные силы представляют собой частный случай всеобщего принципа плодотворного антагонизма между потребностями и возможностями их удовлетворения [там же, с. 54].
Аналогичная ситуация наблюдается и в других национальных вариантах либерализма. Анализ этой ситуации показывает, что западные обществоведы исходят из постулата о существовании не одного, а нескольких и даже многих либерализмов. Все же, как представляется, в этой мозаике можно выделить два более или менее четко очерченных блока, каждому из которых присущ комплекс некоторых общих идей, принципов и подходов к важнейшим проблемам, стоящим перед обществом.
Первый блок - идейно-политическая конструкция, которая в крайних своих проявлениях тяготеет к либерализму с его негативной трактовкой свободы, концепцией минимального государства, приверженностью принципам laisser faire (свободного рынка) и т.д. Это течение, иногда называемое в западноевропейских странах неолиберализмом, в США соответствует Чикагской школе. Это по сути дела экономические консерваторы, повторяющие с определенными модификациями отдельные основные положения классического либерализма.
Второй блок - идейно-политическая конструкция, занимающая в общих чертах среднее положение между социал-демократией и консерватизмом, при этом смыкаясь с первой слева, а со вторым - справа. Именно она и берется в качестве основного компонента современного либерализма. Для избежания терминологической путаницы в отношении ее можно использовать название "социальный либерализм". Для него характерна ориентация на реформизм в одних странах с большей долей правого, а в других странах с большей долей левого компонента в традиционном понимании этих терминов.
В чем же все-таки состоит суть возрождения или обновления либерализма и что собой представляет либерализм на исходе XX столетия? На эти вопросы можно ответить, лишь выяснив позиции либерализма по таким ключевым проблемам общественной жизни, как роль государства, отношение к власти и демократии" трактовка свободы, равенства, справедливости.
Дилеммы либерализма в социально-экономической сфере
Большинство теоретиков современного либерализма, впрочем как и других течений общественно-политической мысли, усматривают его возрождение и обновление в возврате к изначальным принципам, касающимся индивидуальной свободы, равенства, социальной справедливости и т.д. Так, лидер Либеральной партии Великобритании Д.Стил считает одной из причин кризиса английского либерализма то, что его приверженцы "отошли от некоторых базовых принципов, которыми руководствовались либеральные основатели государства благосостояния" [97, с. 10].
Разумеется, в вопросе о взаимоотношениях отдельного индивида, государства и общества одно из центральных мест отводится переосмыслению роли государства в экономической и социальной сферах. В этом вопросе нынешний либерализм сохраняет приверженность ряду важнейших постулатов либерализма послевоенных десятилетий, в частности, программ социальной помощи наиболее малоимущим слоям населения, вмешательству государства в социальную и экономическую сферы и т.д. Более того, часть приверженцев либерализма, преимущественно американских, сохранила верность этим принципам, считая, что только государственное вмешательство и реализация определенных программ социальной помощи позволят сгладить социально-классовые конфликты и защитить капиталистическое общество конца XX в. от революционных потрясений.
Вместе с тем, осознав факт возрастания негативных последствий чрезмерно разросшейся бюрократии и государственной регламентации в экономической и социальной сферах, либералы выступают за стимулирование рыночных механизмов при одновременном сокращении регулирующей роли государства. Вполне в духе классического либерализма К.Полей, например, считал, что экономические законы, основанные на стремлении к индивидуальной выгоде и прибыли, ведут к наибольшему счастью Для наибольшего числа людей [140, с. 250]. Поэтому, по его словам, необходимо предоставить всем дееспособным членам общества максимум возможностей для самореализации и оптимум условий для свободы игры рыночных сил. Примерно в таком же Духе рассуждают представители и других национальных вариантов либерализма. При всем том большинство либералов сознает пределы возможного ограничения роли государства. Они отнюдь не забыли, что именно введение государственного регулирования способствовало смягчению экономических кризисов и их последствий. Так, по словам представителя германского либерализма Т.Шиллера, стремление решить экономические проблемы без учета социального компонента - не социальный либерализм а социальный дарвинизм. В рассматриваемом плане германский социальный либерализм имеет некоторые точки соприкосновения с социал-демократией.
По мнению английских либералов, "сегодняшний либерал дод. жен опираться на правительство в качестве контролирующего и стимулирующего органа". Еще более четкую позицию по этому вопросу занимают американские либералы. Высказываясь за отказ от излишне централизованных в пользу более гибких форм государственного регулирования, они подразумевают под децентрализацией не столько замену федеральных регулирующих органов разрозненными организациями с соответствующими функциями, сколько введение системы более пропорционального и более оптимального разделения труда между верхним и нижним этажами власти.
Очевидно, что, признавая неизбежность и даже необходимость государственного вмешательства, либералы постоянно озабочены тем, чтобы ограничить пределы этого вмешательства. В новейших конструкциях либералов нашел отражение получивший на Западе широкую популярность лозунг "Меньше - это лучше", под которым подразумевается ослабление регулирующих функций государства, сокращение не оправдавших себя социальных программ, поощрение частной инициативы и свободных рыночных отношений. Как считает Р.Дарендорф, всякая социально-экономическая политика должна руководствоваться лозунгом "Не больше, а лучше". По мнению либералов, в современных условиях необходимо добиваться органического сочетания добровольного сотрудничества и взаимопомощи отдельных людей, общин, организаций и государства в деле обеспечения социального благополучия общества. Таким образом, как и в сфере экономики, в социальной сфере либералы проповедуют принцип смешанности. У них модель смешанной экономики экстраполируется и на сферу реализации социальных программ.
Проблемы государства, власти и демократии в либерализме
Большое место в построениях либералов занимает проблема соотношения капитализма и демократии, сущности и судеб демократических форм правления, прав и свобод человека. И это естественно, поскольку именно либералы внесли наибольший вклад в их становление и утверждение. Особое внимание они уделяют принципам идеологического и политического плюрализма. Либералы обоснованно показывают, что плюралистическая демократия является гарантом существования и жизнеспособности капитализма как общественно-политической системы. По их мнению, без свободной экономики нет и не может быть свободного Общества, поскольку, по их представлениям, рыночное хозяйство И правовое государство основываются на одинаковых ценностях- Эта мысль получила четкую формулировку в "Фрайбургских тезисах" германских либералов 1971 г.: "...свобода нуждается в собственности. Собственность создает свободу" [111, с. 69].
Эта проблема подробно была рассмотрена в разделе, посвященном демократии. Здесь внимание концентрируется на том ее аспекте, который касается вопроса о соотношении свободы, равенства и справедливости. Данный вопрос у либералов, пожалуй, разработан значительно шире и глубже, чем в других течениях общественно-политической мысли. Видимо, именно поэтому в предлагаемых либералами доводах много противоречий, различий, нюансов, оттенков, переходных ступеней от откровенной апологии неравенства до признания необходимости определенного уровня социального равенства.
У либералов выделяются два крайних подхода - негативная и позитивная трактовки свободы. Первый подход наиболее адекватно представлен в предлагаемом французским политологом Ж.-М.Варо так называемом институциональном либерализме. Отстаивая тезис о рынке как естественном регуляторе экономической жизни и утверждая, что политика определяется экономическими императивами и оценивается в зависимости от экономических успехов, Варо подчеркивает, что либерализм отнюдь не ограничивается сферой экономики и представляет собой одновременно политическую философию и философию права. Суверенитет индивида требует для утверждения два условия: он должен быть институциональным и ответственным [150, с. 17]. Постулируя свободу индивида, либерализм предполагает отделение государственной власти от гражданского общества. Для достижения этой цели, утверждает Варо [там же, с. 20], недостаточно только прекратить огосударствление, денационализировать и дерегулировать. Необходимо осуществить радикальную революцию, соединив воедино свободный рынок, лессеферизм, распространенный на социальную сферу, расширяющиеся свободы и гражданские институты. Иными словами, требуется соединение поликратии с правовым государством, безусловно подчинив при этом государственную власть праву, именно праву, а не законам.
Именно с помощью права и через право, в конечном счете через множественность центров информации, обсуждения и инициативы будут достигнуты цели современного либерализма: ослабление роли государства, денационализация и дерегулирование Меньше государства означает больше права [там же, с. 125].
Сторонники позитивной трактовки свободы в либерализме пытаются найти своеобразное решение дилемме соотношения свободы и государства - путем разграничения экономического и политического либерализмов. В данной связи французский политолог Л.Рутье приводит следующее образное сравнение [144 с. 50-51]:
Либерализм настоящий не позволяет использовать свободу для того, чтобы ее уничтожить Манчестерский либерализм можно сравнить с таким режимом на дорогах, который позволяет автомобилям ездить без правил. Пробки и задержки движения в подобных случаях были бы бесчисленными... Либеральное государство - это то, где автомобилисты свободны ехать, куда им заблагорассудится, но уважая при этом правила дорожного движения
В тесной взаимосвязи с проблемами равенства и свободы встает вопрос о справедливости общественно-политической системы. Либералы признают, что фундамент капиталистической цивилизации рушится, если нельзя доказать, что она основывается на принципах справедливости. И они предпринимают усилия, чтобы доказать это. Их не устраивает, что левые ставят справедливость в зависимость от возможностей удовлетворения в первую очередь материальных потребностей или, другими словами, выдвигают требования социальной справедливости.
В глазах либералов справедливость - это прежде всего политическая справедливость или формальная справедливость, определяющая общепринятые законы и принципы, обеспечивающие свободы и права всех граждан. Главную ошибку сторонников социальной справедливости либералы видят в том, что они неправомерно смешивают фундаментальные права, которые носят формальный характер, с социальными правами, которые не вытекают из самой человеческой природы, а потому вторичны по отношению к фундаментальным правам. Социальные права - это лишь подпорки, помогающие обеспечить условия для существования каждого гражданина в современном обществе. К ним либералы относят права на образование, труд, пособие в старости, пособия, определяемые кодексом социального страхования. Это - долги, превращенные в права законом, но не подлинные права, равные по своему значению фундаментальным правам, вытекающим из самой человеческой природы.
Большинство либералов отдает предпочтение равенству возможностей перед социальным равенством. По их мысли, государство должно гарантировать равенство всех без исключения граждан перед законом, равные права участия в политической жизни и равенство возможностей в социально-экономической сфере, что собственно и обеспечит реализацию принципов справедливости- Это, пожалуй, самое уязвимое место в позициях либералов. Ни одному из них фактически не удалось разрешить извечную антиномию между равенством и свободой, между равенством, свободой и справедливостью. Да вряд ли есть смысл упрекать их в этом. Ведь это одна из кардинальных проблем самого человеческого существования, а кардинальные проблемы не могут иметь окончательных решений.
Вопросы и задания для самопроверки
1. Перечислите сущностные характеристики либерализма.
2. Каковы факторы формирования и основные вехи эволюции либерализма?
3. Какое место в либерализме занимает идея индивидуальной свободы и прав человека и гражданина?
4. Каково соотношение либерализма и демократии?
5. Что такое классический либерализм и новый либерализм?
6. Назовите особенности развития либерализма в послевоенный период.
7. Каковы позиции либерализма по социально-экономическим вопросам?
8. Как трактуют либералы проблемы государства, власти и демократии?
9. Как решается в либерализме антиномия свободы, равенства и справедливости?
Консерватизм. Сущностные характеристики консерватизма
Консерватизм - это система воззрений в отношении окружающего мира, тип сознания и политико-идеологических ориентации и установок, который так же, как либерализм, социал-демократизм, марксизм не всегда ассоциируется с конкретными политическими партиями. Консерватизм вобрал в себя различные, порой противоречивые идеи, концепции, доктрины, традиции. Характерно, что в четырехтомной антологии "Мудрость консерватизма" среди приверженцев консервативной традиции перечислены такие разные по своим социально-философским и идейно-политическим позициям мыслители, как Платон, Аристотель, Цицерон, Макиавелли, Болингброк, Берк, де Местр, де Бональд, де Токвиль, Ницше, Гамильтон, Адаме, фон Хайек и др. [149]. Обращает на себя внимание историческая многовариантность консерватизма.
История консерватизма начинается со времен Великой французской революции, бросившей вызов самим основам "старого порядка", всем традиционным силам, всем формам господства наследственной аристократии. Именно с того времени берут начало две классические традиции консерватизма: первая, восходящая к французским мыслителям Ж. де Мэстру и Л. де Бональду, и вторая, связанная с английским мыслителем Э.Берком. Если в англосаксонских странах утвердился в основном берковский вариант консерватизма, то в странах континентальной Европы - своеобразный синтез идей, ценностей и установок обеих традиций, которые, естественно, в каждой конкретной стране, особенно в современных условиях, проявляются в национально-специфических формах.
Впервые основные положения консерватизма были сформулированы в работах Э.Верка, Ж. де Местра, Л. де Бональда и их единомышленников и последователей. Как правило, отправным пунктом современного консерватизма считается выход в свет в 1790 г. знаменитого эссе Э.Верка "Размышления о революции во Франции". Серьезный вклад в развитие консервативной традиций внесли русские философы, социологи и политические мыслители: К.Леонтьев, Н.Данилевский, В.С.Соловьев, И.Ильин во второй половине XIX - начале XX в., а после прихода к власти большевиков - ряд представителей русского зарубежья. Сам термин "консерватизм" вошел в обиход после основания Шатобрианом в 18l5 г. журнала "Консерватор".
Основатели консерватизма противопоставили выдвинутым европейским Просвещением и Великой французской революцией идеям индивидуализма, прогресса, рационализма взгляд на общество как на органическую и целостную систему. В этой связи следует отметить, что, хотя экономика конца XVIII - начала XIX в. характеризовалась бурными темпами развития, общественно-политическая мысль этого периода отмечена печатью реставрации, проявившейся в появлении так называемых теократических политических учений, возрождении теорий божественного происхождения государственной власти вообще и королевской власти в частности. К тому периоду относится также формирование "историзма", "исторического миросозерцания". Наряду с верой в силу человеческого разума снова получает популярность мысль о неразрывной связи человека с прошлым, с вековыми традициями и обычаями, происходит историзация человеческого мышления. К этому же периоду относится дальнейшая интенсивная разработка органической теории государства, в которой последнее отождествлялось с существом, имеющим самостоятельное от отдельных личностей существование и стоящим над ними, обладающим внутренней жизненной силой и способностью к самосохранению.
Следует отметить, что начавшиеся формироваться в первой половине XIX в. позитивизм О.Конта и социализм А.К. Сен-Симона являлись реакцией на идеи социального атомизма, возрожденческо-просветительского индивидуализма и результаты Великой французской революции, стремлением к их духовному преодолению. В поисках органических начал в организации общества они были весьма близки основателям континентальной консервативной традиции Ж. де Местру и Л. де Бональду. Объясняя власть и общество волей божьей, Л. де Бональд рассматривал власть как живое существо, призванное сохранить общество. "Воля этого существа,- говорил он,- называется законом, а его Действия - правительством". Как и живое существо, общество Имеет свое детство, юность, зрелость. Возражая Руссо и Канту, Которые считали, что общество создано человеком для человека, Де Бональд утверждал:
Человек существует только для общества; общество создается только для самого себя.
Критикуя индивидуализм, де Бональд говорил, что в отличие от философов Нового времени, которые создали философию Я, он хотел создать философию социального человека, философию Мы. Де Бональд считал, что в обществе нет прав, а есть только обязанности. Он рассматривал государство как большую семью, которой и телом, и душой принадлежат все составляющие ее обездоленные индивидуумы. При этом он обосновывал идею вмешательства государства в материальную и моральную стороны жизни своих членов. Реализация идей Просвещения и Великой французской революции, утверждали духовные отцы консерватизма, приведет к обесцениванию унаследованных от предков традиций и бессмысленному разрушению моральных и материальных ценностей общества. У консервативных мыслителей так или иначе присутствует идея некоего жизненного начала всего реального мира. У некоторых русских мыслителей консервативной ориентации, например у В.С.Соловьева, в качестве такого жизненного начала выступала София - Душа мира, Премудрость Божия. Предполагалось, что человек в силу ограниченности разума не вправе бездумно браться за переустройство мира, поскольку он рискует задеть заключенную в этом мире духовность или жизненное начало.
Отправным пунктом философии консерватизма является убеждение в греховной сущности человека. Для нее зло и страдания неотделимы от самого человеческого существования, и мудрость правителей состоит в том, чтобы свести к минимуму их последствия. На этом основании классический консерватизм отвергал абстрактные идеи индивидуальной свободы, прав человека и общественного договора, а также утилитаризм и веру в прогресс.
Как утверждал, например, Э.Берк, над человеком давлеет проклятие первородного греха. В силу злой и греховной сущности своей природы он не ведает, что для него лучше и что хуже. Человек не только не способен переустроить общество, но и не должен стремиться к этому, поскольку такое стремление явилось бы насилием над естественными законами развития общества. Политические принципы следует приспосабливать к обычаям, национальным традициям, установившимся формам общественно-политических институтов. Свобода, о которой говорят идеологи Просвещения и Французской революции, говорил Берк, не имеет ничего общего с истинной свободой, дарованной английскому народу обычаем и традицией. Цель общества не в придумывании мнимых свобод, которые могут обернуться всеобщей анархией, а в сохранении и защите существующих свобод, основанных на традиции [7].
Характеризуя общество как амальгаму институтов, норм, моральных убеждений, традиций, обычаев, сам по себе факт их взаимосвязанности и единства они рассматривали как чудо истории, поскольку этот факт невозможно объяснить с рациональных позиций. Существующим институтам, по их мнению, следует отдать предпочтение перед любой теоретической схемой, какой бы совершенной она ни показалась с рациональной точки зрения. Поскольку все формы моральной и политической приверженности зиждятся на ассоциациях и поскольку ассоциации нельзя искусственно создать за короткое время, то разрушение унаследованныx институтов крайне безответственно.
В конструкциях основателей консерватизма естественным и законным считалось лишь общество, основанное на иерархической структуре, отдельные части которой обеспечивают жизнеспособность и целостность общественного организма, подобно тому, как отдельные органы человеческого тела обеспечивают жизнеспособность и целостность всего его организма.
Если либерализм и социализм возникли как классовые идейно-политические течения соответственно буржуазии и рабочего класса, то в этом смысле значительно сложнее обстоит дело с консерватизмом. В целом консерватизм отражает идеи, идеалы, установки, ориентации, ценностные нормы тех классов, фракций и социальных групп, положению которых угрожают объективные тенденции общественно-исторического и социально-экономического развития, тех привилегированных социальных группировок, которые испытывают возрастающие трудности и давление со стороны не только демократических сил, но и наиболее динамичных фракций имущих слоев населения.
Как писал один из видных представителей современного консерватизма М.Оукшот, быть консерватором значит "предпочесть проверенное непроверенному, факт тайне, реальное возможному, близкое далекому, достаточное сверхдостаточному, удобное совершенному...". В этом контексте консерватизм можно рассматривать как искусство политического компромисса, обеспечения Равновесия и умеренности. Очевидно, что консерватизм представляет собой нечто большее, чем просто защиту интересов тех или иных слоев населения. "Консервативное" включает в себя утвердившийся и общепринятый в обществе набор ценностей, детерминирующих поведение и образ мыслей значительных категорий людей, а также формы приспособления к традиционным социальным нормам и институтам. Важное место в нем занимают глубинные традиционалистские и ностальгические тенденции, характерные для психологии массовых слоев населения. Нередко консервативные ценности и нормы поддерживают и отдельные группы Населения, интересам которых они объективно противоречат, поэтому консерватизм мог и может апеллировать не только к имущим, но и к отдельным группировкам из других слоев насел например к фермерам, лавочникам, ремесленникам, жителям сельской местности, которые испытывают страх перед будущим, несущим неопределенность и зачастую изменение социального статуса. Большое значение имеет и то, что консерватизм выдвигается в контексте религиозной социальной философии, как правило, претендующей на внеклассовость.
Гносеологической предпосылкой консерватизма является что общественно-политический процесс имеет двойственную природу. Это, с одной стороны, эволюция, развитие и отрицание строго, разрыв с прошлым и творение нового, а с другой - сформировавшееся положение, вбирающее в себя из прошлого все жизнеспособное, непреходящее, общечеловеческое. Любая общественно-политическая система может трансформироваться в одних своих аспектах, сохраняя преемственность в других аспектах. Историческая связь не может прерваться хотя бы потому, что разного рода декретами и постановлениями просто невозможно добиться ликвидации материальных условий бытия и духовной культуры. Ибо, как справедливо подчеркивал Н.Бердяев [6, с. 81 -82], в судьбе, воле каждой нации ...говорят не только живые, но и умершие, говорит великое прошлое и загадочное будущее. В нацию входят не только человеческие поколения, но также камни церквей, дворцов и усадеб, могильные плиты, старые рукописи и книги. И чтобы уловить волю нации, нужно услышать эти камни, прочесть истлевшие страницы . И то поколение, которое порвет с национальным прошлым, никогда не выразит духа нации и воли нации Ибо в духе нации и воле нации есть сила воскрешающая, а не смертоносная.
Форсирование процесса разрушения старого мира во имя построения на его развалинах нового мира, как показал исторический опыт, в лучшем случае занятие бесполезное, а в худшем - чревато трагическими последствиями. Даже глубокие социальные революции, как, например, Великая французская революция и Великая Октябрьская социалистическая революция в России, не имели своим следствием историческую амнезию двух народов и освобождение" от прошлого.. После них Франция и Россия не потеряли свою идентичность, свое национальное лицо в том смысле, что в обеих революциях, служивших в качестве поворотных пунктов на пути к новым формациям, были сохранены многие национальные традиции, обычаи, верования, стереотипы поведения другие элементы, составляющие субстрат национального сознания. Как писал английский этнограф и антрополог Э.Геллнер [19, с. 60], "человек XIX и XX столетий не просто индустриализовывался, он индустриализовывался как немец, русский или японец... Современная индустриальная высокая культура не бесцветна, она имеет "этническую окраску", которая является ее сутью". Иначе говоря, лишь при наличии взаимодействия и тесного переплетения двvx начал: развития и творения нового, с одной стороны, и сохранения преемственности с прошлым - с другой, можно говорить об истории и общественно-историческом процессе. Поэтому вслед за О.Шпенглером можно сказать, что история представляет собой одновременно становление и ставшее.
Из этих двух начал консерваторы отдают предпочтение второму. Принимая существующее положение вещей, консерватизм делает акцент на необходимости сохранения традиционных правил, норм, иерархии власти, социальных и политических структур и институтов. В духе гегелевской формулы "все действительное разумно, все разумное действительно" консерватор рассматривает существующий мир как наилучший из всех возможных миров. Конечно, любая страна , любая нация нуждается в категории людей, партий и организаций, а также в обосновывающей их интересы идеологии, призванных сохранять, защищать и передавать будущим поколениям то, что достигнуто к каждому конкретному историческому периоду, ибо народ без памяти о прошлом - это народ без будущего". Приведем мудрую восточную поговорку: "В того, кто стреляет в прошлое из пистолета, будущее выстрелит из пушки". Нельзя не сказать и то, что любому обществу в целом есть что отстаивать, сохранять и передавать будущим поколениям.
Вместе с тем истинный консерватизм, призванный защищать статус-кво, обосновывать необходимость его сохранения, должен учитывать изменяющиеся реальности и приспосабливаться к ним. Поскольку мир динамичен и подвержен постоянным изменениям, консерватизм не может отвергать все без исключения изменения. Показательно, что начиная со второй половины XIX в. и особенно в XX в. (в ряде случаев после второй мировой войны), приспосабливаясь к социально-экономическим и общественно-политическим изменениям, консерваторы приняли многие важнейшие идеи и принципы, которые- они раньше отвергали, например, свободные рыночные отношения, конституционализм, систему представительства и выборности органов власти, парламентаризм, политический и идеологический плюрализм и т.д. При всей своей приверженности религиозной вере большинство консерваторов после второй мировой войны приняли рационализм и технократизм. Приняли они также отдельные кейнсианские идеи государственного регулирования экономики, социальных форм, государства благосостояния и т.д. В этом аспекте консерватизм претерпел глубокую трансформацию в 70-х - 80-х годах.