Трёхконтурная система денежного обращения СССР

Что касается 4-го приоритета обобщённых средств управления-оружия, то послевоенная Россия закрылась от вторжения библейской кредитно-финан­совой системы государственной монополией внешней торговли, построив у себя трёхконтурную кредитно-финансовую систему, в которой:

· первый контур — валютного обращения обеспечивал внешнюю торговлю в условиях государственной монополии на экспортно-импортные операции, что исключало непосредственное финансовое управление извне народным хозяйством СССР;

· второй контур— безналичного рублёвого внутреннего обращения обслуживал систему производства в государственном и кооперативно-колхозном секторах экономики;

· третий контур— наличного денежного обращения обслуживал систему розничной торговли и единоличной трудовой деятельности, хотя количество единоличников (частных предпринимателей) и объёмы производства ими товарной продукции и услуг были ничтожно малы по отношению к объёмам производства в государственном и кооперативно-колхозном секторах^[52].

* * *

Такая организация кредитно-финансовой системы более соответствует демократическому обществу и истинно демократическому государству, поскольку, если государство выражает стратегические интересы подавляющего большинства людей — быть свободными от паразитизма на их труде и жизни паразитов-единоличников и корпораций паразитов^[53]— то:

· власть государства над внешней торговлей (не обязательно в форме монополии, как это было в СССР) защищает управление народным хозяйством от паразитизма извне;

· разобщённость контуров наличного обращения, обслуживающего личные и семейные потребительские потребности, и контура безналичного обращения, обслуживающего производственное потребление главным образом промежуточных продуктов, препятствует легализации нетрудовых доходов в качестве источника существования семей и кланов внутренних паразитов и защищает от них подавляющее большинство населения — трудящихся людей.

*    *
*

В принципе ничто в кредитно-финансовой системе как таковой, построенной на этих принципах, не мешало допустить в неё и частных предпринимателей — тружеников, организаторов коллективной деятельности. Если бы при этом их личные семейные доходы, которые они могут потратить на личное и семейное потребление, были ограничены уровнем, исключающем возможность «беситься с жиру», и была бы гарантирована свобода инвестирования в общественно полезное производство, то в результате получилась бы куда более эффективная экономика, чем экономика любой из капиталистических стран; получилась бы экономика, выражающая иную — действительно общечеловеческую — нравственность и этику (в смысле единения людей на основе единых и общих для всех них нравственно-этических принципах).

При эмиссии средств платежа, отстающей от роста производства, исчисляемого в неизменных (базовых) ценах, и отсутствии в системе ссудного процента такая кредитно-финансовая система неизбежно функционирует в режиме снижения номинальных цен, что гарантирует рост благосостояния всех (кроме ростовщиков и биржевиков-спекулянтов), и при контроле над минимумом и максимумом потребительских доходов (расходов) граждан — гарантирует отсутствие в обществе беспросветной бедности и нищеты, неизбежных в исторически сложившейся культуре вседозволенности в ценообразовании на рынках продуктов и рынке труда^[54]. Т. е. трёхконтурная система денежного обращения СССР могла обеспечить экономический и общекультурный взлёт, и вследствие этого мешала только паразитам, которые для себя де-факто признают одни нравственно-этические принципы, от других людей де-факто требуют соблюдения других нравственно-этических принципов, а де-юре изображают свою приверженность «общечеловеческим ценностям», опустив при этом миллиарды людей в нищету и бескультурье по всему свету. Однако внешние паразиты не в состоянии были избавиться от этой трёхконтурной кредитно-финансовой системы до тех пор, пока в СССР к власти не пришли внутренние паразиты.

И трёхконтурность кредитно-финансовой системы была эффективна до тех пор, пока не была исчерпана инерция эпохи сталинизма и не произошло вытеснение на руководящих постах в партии, в государственном аппарате, в науке и в отраслях промышленности и сельского хозяйства творцов-професси­оналов сталинской эпохи хапугами и безвольными приспособленцами, чуждыми идеям социализма либо не способными их защищать в политике (по трусости и безволию).