Россия в период перехода к капитализму. 1992-1999 гг.

1. Социально-экономическое развитие

Экономическая реформа. Главной особенностью соци­ально-экономического развития России в 1990-е годы была экономическая реформа. Она обеспечила переход от плано­вой экономики к рыночной, от социализма к капитализму. Переход совершался форсировано, болезненно, трагичес­ки. Были разрушены государство (СССР), единый народно­хозяйственный комплекс (ЕНХК), военно-промышленный комплекс (ВПК), советское общество, вера народа в «свет­лое будущее».

Реформа решила несколько задач и прошла три этапа. На первом этапе (1991-1992 гг.) были определены курс, за­дачи, проведены либерализация цен, малая приватизация, введена свобода торговли. На втором (октябрь 1992 г. — июнь 1994 г.) проведена чековая (ваучерная, большая) при­ватизация. На третьем (с июня 1994 г.) — денежная прива­тизация.

Либерализация цен. Необходимость введения рыноч­ных, освобожденных от государственного регулирования цен была осознана еще руководством СССР. Однако оно не Решилось на реформу, опасаясь социальных потрясений.

Российское правительство провело либерализацию цен 1 января 1992 г. Этот первый и решительный шаг к рынку вошел в историю современной России как «реформа Гайда-

ра». Накануне реформы президент России Б. Н. Ельцин в своем обращении к народу на V съезде народных депутатов РСФСР предупредил о предстоящем росте цен в России на 70%, обещая к осени 1992 г. их стабилизацию. Но реформа привела к шоковому скачку цен, прежде всего на потреби­тельские товары. В 1992 г. они выросли на 2525%, в 1993 г. Щ еще на 847%, в 1994 г. — на 224%, в 1995 г. — на 131%, в 1996 — 22%, а в 1997 г. — на 11% по сравнению с предшествующим 1996 г. Промышленные цены выросли еще больше. Падение покупательной способности рубля продолжалось все 90-е годы и было сравнимо с периодом гражданской войны и военной интервенции.

Самым катастрофическим оказался 1992 г. К лету из-за отсутствия денег неплатежи в промышленности переросли в платежный коллапс. В этих условиях в июле-августе Вер­ховный Совет РФ совместно с Центробанком фактически заменили правительство. Они решили на полную мощь включить печатный станок, предпочитая гиперинфляцию краху государства. В декабре 1992 г. VII съезд народных депутатов России признал работу «кабинета реформ» и лич­но Е. Т. Гайдара неудовлетворительной.

В. С. Черномырдин, возглавив правительство, 31 декаб­ря 1992 г. подписал постановление правительства о возоб­новлении государственного регулирования цен. Это имело эффект разорвавшейся бомбы и среди российских либера­лов, и на Западе. Они расценили эту меру как попытку по­хоронить переход к рынку в целом и приватизацию в част­ности. Министр финансов Б. Г. Федоров и председатель Гос­комимущества А. Б. Чубайс организовали активную кампа­нию протеста и в правительстве, и в средствах массовой ин­формации. Через 3 месяца решение В. С. Черномырдина было пересмотрено. А. Б. Чубайс сам написал постановле­ние об отмене регулируемых цен.

Либерализация цен резко понизила уровень жизни на­рода, «съела» накопления. Падение рубля по отношению к доллару многократно обесценило национальное богатство страны и укрепило позиции криминала. Рыночные цены, вопреки предсказаниям Е. Т. Гайдара, не стали стимулом производства. Изменения в экономике носили не положи-

тельный, а отрицательный характер. Министры-реформа­торы причину этого видели в том, что у руководства страны не хватило политической воли провести либерализацию цен на стратегические товары: нефть, газ, электроэнергию.

Тем не менее либерализация цен позволила узкому слою населения накопить капиталы, которые с конца 1994 г. были использованы для проведения денежной приватизации.

Свобода торговли. В январе 1992 г. президент России подписал указ о свободе торговли. Он был подготовлен А. Б. Чубайсом и П. С. Филипповым (председатель подко­митета по приватизации Комитета ВС РФ по вопросам эко­номической реформы и собственности, один из лидеров дви­жения «Демократическая Россия», радикал-демократ).

Указ позволил, с одной стороны, реализовать товарный запас, накопленный кооператорами и отдельными лицами в предыдущие годы, с другой — разрешил уличную торгов­лю всем гражданам и организациям. Местным властям было запрещено ей препятствовать. В торговлю ушли представи­тели различных профессий, в т.ч. науки, образования, куль­туры. Центр российской столицы был забит торговцами. Столичная картина стала типичной для России.

Указ положил начало формированию прежде разрушен­ного потребительского рынка, многих спас от нищеты и го­лода. Он позволил парализовать крупные социальные кон­фликты и в целом терпимо воспринять многократный рост цен. Некоторые из тех, кто в 1992 г. начинал с торговли клипсами или утюгами, в конце 90-х уже владели заводами и телекомпаниями.

Свобода торговли была дополнена введением на терри­тории России свободной конвертации рубля. Превращение рубля в свободно конвертируемую валюту вызвало массо­вую «долларизацию» финансовой системы страны.

Приватизация. Российские демократы считали прива­тизацию (разгосударствление собственности) ключом к ус­тойчивому росту экономики. Свободный рынок и частная собственность на средства производства должны были стать гарантами эффективности производства, повышения про­изводительности труда и уровня жизни.

Вся концепция перехода к рынку в России основывалась на предположении, что лидирующее положение частного сектора повысит эффективность экономики и ускорит рост производства. Частную собственность либералы считали «первой общечеловеческой ценностью» (А. Н. Яковлев), предлагали провозгласить ее «священной и неприкосновен­ной» (Р. И. Хасбулатов).

Стихийная, или робкая, приватизация в России нача­лась еще в 1991 г. Она проходила под прикрытием «аренды с правом выкупа». Суть процесса заключалась в том, что арендатор по истечении срока договора получал возмож­ность выкупить имущество предприятия и стать его полно­ценным собственником, предпринимателем. Такая возмож­ность предоставлялась тогда еще союзными актами: Осно­вами законодательства СССР и союзных республик «Об аренде», постановлением Совмина СССР «О развитии арен­дных отношений».

Российские демократы считали, что подобная привати­зация является номенклатурной, воровской, что она на руку чиновникам из министерств и ведомств, которые могли вы­купать предприятия по остаточной стоимости.

3 июля 1991 г. Верховный Совет РСФСР принял закон «О приватизации государственных предприятий», который положил начало формированию правовых основ привати­зации в России. Закон был направлен на проведение откры­той и массовой, а не тайной и номенклатурной приватиза­ции государственной собственности.

Малая приватизация. 10 ноября 1991 г. в новое прави­тельство России, помимо Гайдара, Бурбулиса, Шахрая, во­шел А. Б. Чубайс, который стал председателем Государ­ственного комитета РФ по управлению государственным имуществом (ГКИ, Госкомимущество). На этом посту он добился превращения комитета в основной рычаг привати­зации государственной собственности. Приватизация вош­ла в новейшую историю России как «реформа Чубайса», а ее автор — как «главный приватизатор».

В декабре 1991 г. правительство РФ подготовило первую программу приватизации, утвержденную указом президен­та от 26 декабря 1991 г. «Об ускорении приватизации го-

сударственных и муниципальных предприятий». 29 декаб­ря Президиум ВС одобрил программу, но под названием «Ос­новные положения программы приватизации государствен­ных и муниципальных предприятий на 1992 г.».

В этих документах решающим для проведения «прива­тизации по Чубайсу» стало положение о том, что правом распоряжаться объектами государственной собственности на территории России обладает исключительно Госкомиму­щество и его комитеты в субъектах федерации. Оно выбива­ло почву из-под ног министерств и ведомств, хотя Чубайсу и его команде пришлось согласовывать с ними свои дей­ствия.

Программа приватизации предусматривала одновремен­но с либерализацией цен и введением свободы торговли раз­вернуть малую приватизацию, т.е. приватизировать пред­приятия торговли и сферы услуг, что позволяло ликвиди­ровать тотальный товарный дефицит, ставший реальностью к концу 1991 года. До осени 1992 г. она проходила за день­ги, затем за ваучеры.

Некоторый опыт малой приватизации был приобретен еще в 1991 г. В апреле 1991 г. в Нижнем Новгороде состоял­ся первый аукцион по продаже магазина. В мае 1991 г. на аукционе была продана парикмахерская в Ленинграде. Но в тот период еще мало кто верил, что можно в открытой борь­бе на аукционе купить предприятие и стать предпринима­телем. Тем не менее «северная столица» к началу 1992 г. накопила наибольший опыт в малой приватизации. В том же году он был распространен на всю страну.

В ходе процесса было сломлено сопротивление фактичес­ких хозяев торговой сети — торгов (управлений по торгов­ле), они лишились всевластия. Частные магазины, ателье, кинотеатры, прачечные и т.п. обрели юридическое лицо. Они стали независимыми хозяйствующими объектами — и юридически, и экономически, и финансово. Малая прива­тизация 1992 г. через аукционы, организованная Госкоми­муществом, стала приносить деньги (хотя и небольшие) в госбюджет и бюджеты городов. Номенклатурная (стихий­ная) приватизация бюджетные интересы не учитывала и проводилась в пользу партийной, комсомольской, директор-

ской, частично профсоюзной элит, использовавших свое руководящее положение.

С 1992 г. власть положения была потеснена властью де­нег. До начала ваучерной приватизации, т.е. до конца 1992 г, в ходе малой денежной приватизации в частные руки перешло примерно 40% предприятий торговли и быта. Тем не менее в 1992 г. самым продвинутым видом рыночных преобразований была аренда с выкупом. На нее шли креп­кие директора, сильные личности, с мощной поддержкой трудового коллектива. Коллектив приобретал собственность фактически за бесценок — по остаточной стоимости. Госу­дарство и город ничего в свой бюджет от такой формы при­ватизации не получали.

Помимо аренды с выкупом и аукционов существовала еще одна форма малой приватизации — конкурсная прода­жа. Она предполагала предъявление к покупателю опреде­ленных требований, если, например, существовали опасе­ния, что собственник может закрыть магазин или изменить его профиль. Однако в больших масштабах к конкурсной форме Госкомимущество не прибегал, опасаясь страсти рос­сийских чиновников к запретам.

Чековая приватизация. 11 июня 1992 г. Верховный Со­вет РФ окончательно утвердил Государственную програм­му приватизации на 1992 г., которую правительство прове­ло в конце декабря 1991 г. лишь через Президиум Верхов­ного Совета в форме «Основных направлений». Программа предусматривала форсированную массовую приватизацию посредством именных приватизационных чеков (ваучеров).

1 июля 1992 г. президент издал указ о плане приватиза­ции. Удивительно, но факт: к рынку было намечено идти по плану — кому, когда, сколько приватизировать. Указ учитывал менталитет чиновников: столица ставит план — провинция обязана его выполнить. Инициатор указа Чубайс считал, что по советскому образцу до каждого субъекта федерации необходимо довести план: в Архангельской облас­ти, например, приватизировать 80% предприятий легкой промышленности, 50% пищевой, 45% строительных ма­териалов. И так по алфавиту — от «А» до «Я» (Ярославская область). В конце 1992 г. была разработана трехлетка ре-

форм («трехлетний план реформ»), которая ежегодно обнов­лялась и соблюдалась.

В августе 1992 г. вышел указ президента России №721 — о приватизационных чеках, который включил в процесс приватизации всех граждан России. В отличие от позиции Верховного Совета, указ снял положение об именных чеках. Фамилия владельца с чеков снималась. Чек стал государ­ственной ценной бумагой «на предъявителя» и выдавался всем гражданам России, родившимся до 2 сентября 1992 г. Его можно было обменять на акции инвестиционных фон­дов, продать, подарить, передать по наследству. Чек был действителен по 31 декабря 1993 г., стоимость его состав­ляла 10 тыс. рублей, или 40 долл. по курсу осени 1992 г. Предполагалось, что гражданину России гарантируется право на часть государственной или муниципальной соб­ственности в пределах этой суммы.

На подготовку и проведение чековой приватизации Гос­комимущество потратил 40 млн. долларов (на печатание чеков, раздачу их населению, создание аукционных цент­ров, проведение чековых аукционов, уничтожение исполь­зованных чеков, пропаганду приватизации). Из этой сум­мы 10 млн. долларов предоставило Агентство международ­ного развития США. Америка была самым крупным доно­ром российской приватизации.

Почему нужна была чековая приватизация? В пользу необходимости чековой приватизации правительство РФ выдвинуло три причины: 1) внутри страны нет собственных инвестиционных ресурсов, а денежная приватизация очень Дорогое удовольствие. «Новых русских» (башкир, татар и т.д.) в стране мало и денег у них было недостаточно; 2) ино­странцы не готовы покупать по высокой цене российские предприятия: экономический кризис, политическая неста­бильность в России отпугивают; 3) социально-психологичес­кая причина: чеки как бы делали соучастниками процесса всех —| и богатых, и бедных. Это сбивало возможную волну массового недовольства. Ведь основные деньги были сосре­доточены примерно у 5% населения. Большую приватиза­цию за деньги организаторы процесса считали социально неприемлемой

Куда ушли ваучеры? 25% ушло в ЧИФы (чековые инве­стиционные фонды); 25% были проданы гражданами, кто относился к ним со скепсисом, примерно двум тысячам «юридических лиц», ставших главными игроками чековых аукционов; 50% — вложены членами трудовых коллекти­вов в собственные предприятия. Всего было использовано до 1 июля 1994 г. 95-96% выданных чеков.

«Пирамиды». Чековые инвестиционные фонды создава­лись при поддержке государства. В них вложила свои чеки преимущественно интеллигенция, не связанная с производ­ством, торговлей. Она предполагала получить солидные дивиденды. Однако многие из этих фондов оказались зау­рядными «пирамидами»: «Хопёр», «Гермес», «Нефтьалмазинвест» и т.п. (всего около 1800). Собрав чеки у населения, они исчезли.

Государство не создало систему защиты населения от мошенников. Более того, опробовав на этих фондах метод выкачивания чеков, оно создало свою пирамиду — ГКО (го­сударственных краткосрочных обязательств), которая лоп­нула в августе 1998 г., поставив на грань банкротства всю Россию. Игра в «пирамиды» позволила вырастить собствен­ных олигархов, чьи капиталы превзошли капиталы зару­бежных миллионеров.

ГКН составил 3 списка предприятий: не подлежащих приватизации; подлежащих приватизации, но с ограниче­ниями; подлежащих без ограничений. Предприятия третье­го списка приватизировались в двух основных вариантах: 1) вся собственность выставлялась на чековый аукцион; 2) 51% собственности оставался в руках трудового коллекти­ва, 49% выставлялось на аукцион или конкурс.

Альтернативой приватизации «по Чубайсу» стала мос­ковская форма приватизации — приватизация «по Пияшевой». В конце 1991 г. мэром Москвы Г. X. Поповым доктор экономических наук JI. И. Пияшева была назначена руко­водителем департамента московского правительства. Ее идеи проводило в жизнь Москомимущество во главе с Е. Котовой.

Главная идея Пияшевой — бесплатная передача соб­ственности трудовым коллективам. Москомимущество тем

не менее несколько изменило эту идею — передавало мага­зины по остаточной стоимости. Такая схема противоречила закону о приватизации, где стартовая цена определялась ниже рыночной, а процедура передачи собственности была конкурентной. Пияшева сама «пробила» у Б. Н. Ельцина указ относительно московской приватизации. Пияшевская схема — аренда с правом выкупа — работала главным обра­зом в период малой приватизации. Чубайс отдал Москву, чтобы сохранить за собой Россию. Когда мэром стал Ю. М. Лужков, Л. И. Пияшева была уволена, и московская приватизация в целом со второй половины 1992 г. пошла по общероссийскому пути.

Ограниченно приватизировались предприятия «оборон­ки» (военно-промышленного комплекса).

Указ №721 (август 1992 г.) предполагал поголовное ак­ционирование предприятий. Первые чековые аукционы со­стоялись в августе 1992 г. в Нижнем Новгороде, Петербур­ге, Челябинске.

В начале 1993 г. (январь-март) разразился кризис чеко­вой приватизации. В ходе аукционов было собрано очень мало чеков. Большинство предприятий не торопились уча­ствовать в этом деле, надеялись: а вдруг пронесет. Поэтому цена на чеки резко упала: с 10 до 4 тыс. рублей, а 2 февраля курс снизился до 3950 рублей. Из кризиса стали выходить лишь после референдума 25 апреля 1993 г., на котором был поддержан курс реформ.

Ваучерная приватизация, которую хотели завершить к концу 1993 г., была продлена до 30 июня 1994 г. в связи с политическим кризисом осени 1993 г. В первой половине

1994 г. ее темпы резко возросли. К началу денежного этапа приватизации 70% государственной, региональной и муни­ципальной собственности перешло в частные руки.

Денежная приватизация. Официально денежная прива­тизация началась 1 июля 1994 г., а фактически с осени 1995 г., когда начались залоговые аукционы. Годовой зас­той был обусловлен как стагнацией рынка, так и полити­ческими причинами — ожиданием парламентских выборов 1995 г., пассивностью нового председателя Госкомимущества В. П. Полеванова, который сменил А. Б. Чубайса после окончания чекового этапа. Полеванов был противником

форсированной приватизации, видя в ней угрозу националь­ной безопасности. В феврале 1995 г. ГКИ возглавил С. Г. Беляев, либерал из «команды Чубайса».

В денежной приватизации принимал и принимает учас­тие очень небольшой процент населения - олигархи, «де­нежные мешки». В ходе перераспределения собственности они становятся еще богаче.

Всплеск денежной приватизации осенью 1995 г. принес госбюджету 1 млрд. долларов. Весной 1996 года начался застой, страна ожидала президентских выборов. После по­беды Ельцина вновь начался бурный рост стоимости акций приватизированных предприятий, затем снова застой, пе­риод всеобщей апатии на фоне болезни президента. В нача­ле 1997 г. С приходом в правительство А. Б. Чубайса и Б. Е. Немцова — новый подъем.

Денежная приватизация второй половины 1990-х гг. — это преимущественно передел частной собственности за деньги, но распродавалась и государственная собственность. Самой крупной сделкой этого периода, «сделкой века», ста­ла продажа в 1997 г. «Связьинвеста» — государственной телефонной компании. Контрольный пакет компании (25% плюс 1 акция) за 1 млрд. 875 млн. долларов купил консор­циум, организованный ОНЭКСИМбанком во главе с В. О. Потаниным. Сделка была проведена, когда во главе Госкомимущества стоял А. Р. Кох, который считал ее нача­лом «неолигархического, конкурсного, конкурентного рос­сийского капитализма».

Сельское хозяйство. С начала 1990-х годов сельское хо­зяйство находилось на периферии государственной полити­ки руководства России. Была резко сокращена государ­ственная поддержка аграрно-промышленного комплекса (АПК), ликвидирована государственная система материаль­но-технического обеспечения села. Упор был сделан на про­ведение аграрной реформы путем создания новой аграрной структуры на базе государственных и негосударственных форм собственности.

Начало реформе положили Указ Президента Российской Федерации «О неотложных мерах по осуществлению земель­ной реформы в РСФСР» и постановление правительства «О порядке реорганизации колхозов и совхозов», вышедшие в

декабре 1991 г. Согласно им, все сельскохозяйственные предприятия в течение 1992 года были обязаны провести реорганизацию, в двухмесячный срок перейти к «частной, коллективно-долевой и другим формам собственности в со­ответствии с Земельным кодексом РСФСР». Местным орга­нам исполнительной власти вменялось в обязанность обес­печить контроль за реализацией права членов колхозов и работников государственных предприятий на беспрепят­ственный выход из них для создания крестьянских (фермер­ских) хозяйств.

Указ и постановление строго регламентировали поря­док выделения из хозяйства индивидуального производи­теля, декларировали его права обмена, залога, купли-продажи земельного участка, ответственность должностных лиц за возможные препятствия этому процессу.

27 октября 1993 года вышел указ президента «О регу­лировании земельных отношений и развитии аграрной ре­формы в России». Он закрепил право граждан и юридичес­ких лиц — собственников земельных участков «продавать, передавать по наследству, дарить, сдавать в залог, аренду, обменивать, а также передавать земельный участок или его часть в качестве взноса в уставные фонды (капиталы) акци­онерных обществ, товариществ, кооперативов, в том числе с иностранными инвестициями». Граждане и юридические лица могли вновь объединить свои земельные доли в общую собственность.

Указ гарантировал неприкосновенность и защиту част­ной собственности на землю, а также прав собственников при совершении сделок с землей. Члены коллективных предприятий должны были получить свидетельства о пра­ве собственности без выделения земли в натуре. Если же они желали выделиться, рассчитывая организовать свое хозяй­ство, сдать землю в залог, аренду, обменять земельную долю на имущественный пай, передать его по наследству и т.п., то согласия других собственников на это не требовалось. Собственники земельных паев могли продавать их любым гражданам и юридическим лицам с одним условием — для производства сельскохозяйственной продукции.

Правом скупать землю и продавать ее всем желающим наделялись комитеты по земельной реформе. При этом они же получили право контроля за использованием этих зе­мель, в том числе новыми владельцами.

К середине 90-х годов из 25,5 тыс. колхозов и совхозов было приватизировано, реорганизовано и перерегистриро­вано 24 тыс. хозяйств (95% ). Из них треть сохранили свой прежний статус. Остальные были преобразованы в акцио­нерные общества и товарищества, кооперативы, ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и др. Доля государ­ственного сектора в сельскохозяйственном производстве сократилась до 10%.

Главным достижением аграрной реформы стало со­здание фермерских хозяйств. Однако процесс носил проти­воречивый характер. Если к середине 90-х годов их число возросло до 285 тысяч, то в дальнейшем из-за возросших трудностей с материально-техническим обеспечением, ухуд­шения финансового положения и по другим причинам чис­ленность фермерских хозяйств сократилась и стабилизиро­валась к концу десятилетия на уровне 270 тыс. В 2002 г. в них было занято примерно 1 млн. человек. Им передали в собственность и аренду 5% сельхозугодий и 6% пашни стра­ны, на которых они производят примерно 2% валовой про­дукции сельского хозяйства, в том числе 5% общего произ­водства зерна. Средний размер фермерского хозяйства со­ставляет 40 га. На долю более 60% хозяйств приходится менее 20 га земли. В условиях фермерского малоземелья рассчитывать на высокую рентабельность производства не приходится. Тем не менее с конца 90-х годов начался рост валового производства сельхозпродукции фермерских хо­зяйств. В 2001 г. он составил 6,5%, в 2002 г. — более 20%-

За годы аграрной реформы доля населения в производ­стве продукции сельского хозяйства увеличилась с 32% ³ 1992 г. до 58% в 2002 г. Однако само производство сократилось: зерна с 106,8 млн. т. в 1992 г. до 86,6 млн. т. в 2002 г. мяса соответственно с 12,9 млн. т. до 11 млн. т. Проблема обеспечения населения страны продуктами питания во многом стала решаться за счет импорта.

Итоги социально-экономического развития России в 1990-е гг. К концу 90-х годов была проведена радикальная экономическая реформа, составными частями которой ста­ли свобода цен, свобода торговли, приватизация (разгосу­дарствление, денационализация) государственной собствен­ности — федеральной, региональной, муниципальной (го­родской, сельской). В стране сложилась многоукладная эко­номика, состоящая из государственного капитализма (быв­шие общенародные предприятия), частного капитализма (приватизированные предприятия), мелкотоварного произ­водства, коллективного хозяйства. Направление экономи­ческого развития страны стал определять крупный, сред­ний и мелкий бизнес. Он усилил сырьевую и подорвал нау­коёмкую ориентацию производства.

Сформировался класс предпринимателей (буржуазии), владеющий средствами производства и информации, и про­летариата (наемных работников), лишенного собственнос­ти. Численность первого составила около 15 млн. человек (с членами семьи). Его вершина — олигархи — стали фак­тическими хозяевами новой России. Они неэффективно уп­равляли страной, однако, по замыслу реформаторов, в ходе очередных переделов собственности появится «эффектив­ный собственник», который сделает Россию процветающей страной.

Прообраз подобного собственника «отец русского капи­тализма» Чубайс в конце 90-х годов видел в медиамагнате В. А. Гусинском, который свои основные капиталы сделал на финансовых операциях с бюджетными деньгами. Он был одним из основных игроков на рынке ГКО. В 2001 г. след­ственные органы предъявили Гусинскому обвинение в фи­нансовых махинациях, и «эффективный собственник» по­кинул Россию.

В переходный к капитализму период резко выросла роль криминала в обществе. К концу 90-х гг. под его контролем находилось примерно 40% частных и 60% государственных предприятий, от 50 до 85% банков. Удельный вес теневой экономики вырос до 40% валового внутреннего продукта (ВВП), в теневой бизнес было вовлечено около 9 млн. росси­ян.

В 1990-е годы произошло массовое бегство капиталов и спад производства. Экспорт капитала из России в 1990-е гг. составлял, по разным оценкам, от 20 до 100 млрд. долларов, импорт — 3-4 млрд. долларов в год. Падение Валового внут­реннего продукта (ВВП) и промышленного производства про­должалось почти все 90-е годы (25 и 46% соответственно). Временная стабилизация положения в 1997 г. была наруше­на в следующем году. Лишь с 1999 г. начался рост.

Сокращение национального богатства и падение про­мышленного производства в 90-е годы сравнимо с первым периодом Великой Отечественной войны. Однако, по мне­нию А. Б. Чубайса, не это главное: рост-спад дело времен­ное. Российские же либералы, по его мнению, создав част­ную собственность, сделали работу «на тысячелетия».

Первый этап перехода к капитализму, к рыночной эко­номике закончился финансовым банкротством государства в 1998 г. Подготовленный правительством В. С. Черномыр­дина и объявленный 17 августа 1998 г. правительством С. В. Кириенко дефолт привел к обвалу национальной ва­люты. Это произошло несколько месяцев спустя после де­номинации (укрупнения) рубля, проведенной в целях упо­рядочения денежного обращения и придания большей пол­ноценности национальной валюте. Соотношение рубль — доллар, равнявшееся накануне финансового кризиса 6/1, к концу сентября достигло 18/1.

Монетаристский экономический курс прежних прави­тельств попытался скорректировать Е. М. Примаков, став­ший премьер-министром в сентябре 1998 г. Он смог стаби­лизировать положение. Это позволило в последующие годы перейти к медленному, но устойчивому росту производства. Временным стимулом роста стал возросший спрос на отече­ственную продукцию, вызванный резким скачком цен на импортные товары.