Общее понимание отношений политики с другими сферами общества.

Природа политики наиболее выразительно проявляется в ее связях с другими сферами общества. Функциональный характер политики, ее внутренняя способность служить социуму - такова объективная причина ее влияния на другие аспекты общественной жизни. Исследователи по-разному толкуют характер этого взаимодействия, следовательно, и природу политического, его места в обществе. Со времен Древней Греции и до эпохи модерна политика вообще не выделялась из других сфер социальной жизни. Она интерпретировалась как всеобъемлющая универсальная человеческая деятельность, воплощающая в себе всю гамму взаимоотношений человека и социума. Разделение последнего на сферу политики и гражданское общество происходит во время формирования научных основ европейской политической мысли и связано с такими мыслителями, как Макиавелли, Гоббс, Локк и др. Благодаря теоретическим разработкам этих и более позднего периода ученых (Монтескье, Джефферсон, Гегель и др.) политика предстает как одна из областей человеческой деятельности, которая характеризуется определенными внутренними качествами и функциями, связывающими ее с другими сферами бытия.

При этом возникает необходимость не только определения политики как социального явления, но и оценки ее роли во взаимоотношениях с другими сферами социума. Здесь опять сталкиваемся с разнообразием исследовательских подходов. Одни из них усматривали в политике ведущую отрасль человеческой жизнедеятельности (Моска, Поппер); другие - рассматривали ее как вторичную, зависимую от какой-нибудь из общественных сфер: индустрии (О. Конт), права (Гоббс, Кант), экономики (Маркс, Ленин); третьи - растворяли политику во всех других видах человеческой деятельности (Фрёнд); четвертые - толковали ее как относительно автономную область общественной жизни, равноправную с остальными.

Чтобы составить собственное представление об отношениях политики с другими общественными сфера (217) ми, необходимо осознать названные подходы, а также принять во внимание: во-первых, исторический характер политики, во-вторых, двойственную природу ее отношений. Историзм политики прежде всего в том, что взаимодействие ее с другими сферами определяется не только общими универсальными свойствами (функциональность, легитимность, использование власти и пр.), сложившимися в истории человечества, но и конкретно-историческими условиями эпохи, реальными обществами и особенностями их развития. Например, в Древней Греции проблема отношений политики, когда последняя была по сути всеобъемлющей - это одно, а в новейшее время, когда образовалось гражданское общество, - совершенно иное. Если же взять иной "срез", - отдельные общества, - то взаимодействие политического с иными явлениями, например, в западных открытых обществах и в странах "реального социализма", окажется принципиально отличным.

Двойственность отношений политики с экономикой, культурой, правом заключается в том, что им присущ причинно-следственный и функциональный характер.

Первый свидетельствует о детерминированности, обусловленности происхождения определенного явления. Второй - о взаимозависимости относительно самостоятельных систем регулирования социальных процессов.

Итак, в нашем контексте прежде всего речь идет об обусловленности политического другими неполитическими факторами, в частности, экономикой, правом, моралью. Идея обусловленности политики иными сферами имеет продолжительную историю: от Аристотеля и до Маркса. Первый выдвинул тезис обусловленности государственной власти имущественным и социальным состоянием граждан. А. Смит отстаивал положение о соответствии политических отношений экономическому строю. Маркс и его главный идейный наследник Ленин фактически свели политику к инобытию экономики, лишив ее собственного содержания. Маркс, как известно, утверждал, что средство производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и

духовный процессы жизни. Ленин определял политику как "концентрированное выражение экономики".

Этим крайним взглядам противостоят другие. Наряду с гиперболизацией детерми-нированных связей и зависимостей политики в научной сфере утверждалась (218) мысль о самодетерминированности политики, неподвластности ее влиянию других сфер жизни.

Теперь о функциональном характере взаимосвязей: различные по содержанию политические, экономические, моральные и другие регуляторы общественных отношений действуют автономно и гибко. В зависимости от общественного строя, конкретных условий его развития они обнаруживают разную эффективность норм, санкций и форм поощрения поведения, считающегося необходимым. Политика, в частности, играет отнюдь не одинаковую роль в разных общественных условиях.

Как правило, в стабильных демократических обществах с развитой рыночной экономикой функциональная связь политики с другими сферами имеет стабильный динамический характер с четко выраженной тенденцией к снижению ее как регулятора общественных отношений. В нестабильном же обществе, особенно в условиях перехода из одного состояния в другое, например, во время эволюции от тоталитаризма к демократии и от плановой к рыночной экономике, возрастают авторитарные тенденции, увеличивается роль политических методов регулирования социальных процессов. Соответственно слабеет регулирующее влияние духовных, моральных и религиозных факторов. Правительственные лидеры в этих обстоятельствах зачастую в угоду идеологической мотивации пренебрегают моральными и правовыми нормами, экономической целесообразностью и понятиями чести и достоинства человека.

Политика и экономика

Взаимодействие политики и экономики сложно и важно своими последствиями. Поэтому нельзя ограничиваться тем, что было сказано при рассмотрении внутренних свойств политики, в частности ее инклюзивности, или проникающей способности, когда она осознавалась как сфера общества. Сейчас целесообразно углубить это знание, раскрыть механизм взаимодействия политического и экономического явлений и определить его специфичный характер.

В наиболее общем виде этот механизм заключается во взаимном многомерном влиянии одного явления на другое. Специфичность его в том, что срабатывает он, как правило, не прямо, а опосредованно, охватывая (219) социальные отношения. Такое определение имеет положительные и отрицательные моменты. С од ной стороны, оно позволяет единым взглядом охватить все явления целиком. С другой - не показывает внутренней логики и главных импульсов взаимодействия политики и экономики.

В отношениях политики с экономикой отметим прежде всего определяющую роль экономики. Определенным признанием достоверности этого является отдельный само-стоятельный подход к проблеме, получившей название девелопменталистского (development, англ. - развитие). Его сторонники, не абсолютизируя зависимость политики от экономики, считают, что слаборазвитая экономика объективно предусматривает центра

лизацию власти, усиливает авторитаристские тенденции. В то же время экономический рост приводит к плюралистской демократии. Многие из западных исследователей, исходя, главным образом, из экономической эффективности, выделяют пять типов государства, которые отвечают пяти типам социально-экономического развития общества: традиционные, примитивные общества; традиционные цивилизации; переходные общества; общества промышленных революций и общества высокого массового потребления.

В обществоведении известно и другое течение, отрицающее по существу девелопменталистский подход. Речь идет о марксизме-ленинизме, который довел до крайности детерминирующую роль экономики относительно политики. Согласно его концепции общественно-экономической формации история человечества знает четыре типа государства (рабовладельческое, феодальное, буржуазное, социалистическое), рычагом каждого из которых является экономический базис, развитие производительных сил и способ соединения непосредственных производителей с собственностью. Маркс, как

известно, делал вывод, что ручная мельница дает вам общество во главе с сюзереном, паровая мельница - общество с промышленным капиталистом. Основатели этой теории исходили из того, что в "светлом будущем" государству, следовательно, и политике, места не найдется, поскольку государственная собственность якобы приведет к тому, что руководство людьми будет заменено управлением вещами, к тому же и классы будто бы окончательно исчезнут. (220)

Западная политология и социология доказали, а жизнь подтвердила, что марксисты не смогли увидеть фундаментальной роли "формальной свободы". Они считали, что формальной демократии недостаточно, а потому стремились дополнить ее "экономической демократией". Но это оказалось пустой фразой, которая должна была закамуфлировать тот факт, что формальная свобода является гарантией демократической экономической политики.

Маркс, открыв значение экономической власти, преувеличил ее место в обществе.Он и его последователи усматривали власть экономики повсеместно: кто имеет деньги, тот имеет свободу, тот имеет власть! Вот и вся философия этого вопроса. Разве не каждый готов с этим согласиться? Разве это не так?.. Да, конечно, так. Но такое возможно было только при том капитализме, который исследовал Маркс со своими единомышленниками, да еще, может быть, в обществе неустоявшемся, которое переходит на рыночную экономику. Но в нормальном цивилизованном обществе ключи контроля экономических демонов найдены. Золотой из них - демократия.

Безусловным преувеличением является утверждение марксизма, что экономика всегда определяет политику как сферу жизни. Существенные источники политики тех или иных государств, классов, наций не могут быть сведены только к экономической детерминанте. Они, как показано выше, имеют более сложную обусловленность. Один из важнейших факторов – согласование интересов граждан, в разнообразном спектре которых экономические реализуются наряду с остальными. К ним, в частности, принадлежит защита чести, достоинства человека и самой его жизни, стабильность развития социума, защита сообщества от внешнего врага и т.п.

Влияние политики на экономику также достаточно

сложный процесс по характеру и конкретным последствиям. Что касается характера, то он может быть тройственным: позитивным, негативным или нейтральным. Последствия же бывают самыми разнообразными, и обусловлены они именно указанным характером влия-

ния. Взвешенной представляется оценка, при которой политика не рассматривается как праматерь экономики и в то же время не истолковывается как анемичная и бессильная по сравнению с ней. (221)

Влияние политики на экономику - это не какая-то постоянная величина. Оно имеет исторический характер, который в целом при определенном предположении можно представить следующей схемой: всесилие политики (при условии традиционных обществ и цивилизаций) -" ограниченная роль политики (в эпоху модерна, особенно его верхнего предела) -" возрастающее значение политики (в обществе высокого массового потребления, когда разворачиваются процессы международной экономической, научно-технической и социальной интеграции) -" ограниченная вторично роль политики (в очень

отдаленной перспективе, когда, возможно, возникнут другие объекты политики).

Сегодняшнее взаимодействие политики с экономикой корнями уходит во времена, когда обществу начал реально угрожать "парадокс свободы", то есть неограниченная экономическая свобода стала небезопасной для свободы экономически слабых. В этих условиях социум ограждает себя тем, что из общества "марксова капитализма" постепенно формируется новый строй. Самым характерным признаком его становится экономический интервенциализм. Образуется общество, в котором функции государства в экономической сфере выходят далеко за пределы защиты собственности и "свободных договоров". Государство приобретает возможность контролировать экономическое могущество, что одновременно свидетельствует о расширении сферы политической деятельности.

Но внутренние свойства политики таковы, что при определенных условиях она способны "перебрать" на себя властного субстрата больше, чем необходимо для управления общественными процессами, экономическими в том числе. Абсолютизация политической власти оказывается ничем не лучше экономической. Заметим, кстати, что абсолютизация всякой власти является угрожающей. Экономический интервенционализм, в особо благоприятных для этого условиях (сплошное огосударствление собственности, господство определенной государственной идеологии, отсутствие политического плюрализма), способен вызвать своеобразный парадокс государственного планирования, когда последнее приобретает тотальный характер, теряется свобода, а вместе с тем ставится крест и на самом планировании. (222)

Здесь налицо безусловный перекос деятельности государства. Свойственный ему, так сказать, по определению, метод проектирования экономическо-правовой инфраструк-туры, перестает функционировать, а второй метод свободной деятельности государства для достижения целей, намеченных его лидерами, - превращается в господствующий и даже в единственный. В этой ситуации общество подстерегает господство другого демона - политического.

Укрощение этого демона также возможно. Общим способом тут является углубление демократии. Что же касается конкретных мер, то это, во-первых, институали-зация политики, потому что только определенные структуры, а не отдельные личности, способны защитить граждан от неограниченного государственного вмешательства и возможного лишения их свободы; во-вторых, сознание оптимальности метода проектирования правовой структуры, а главное повсеместное, где это возможно, использование его.

Важно, чтобы постсоветское общество для глубокого реформирования использо-вало оба метода экономического вмешательства государства. Установить режим хозяйст-венной конкуренции, внедрить рыночные отношения и обеспечить развитие предприни-мательства невозможно без соответствующей экономико-правовой инфра-структуры, то есть создания законов и других норм, регулирующих отношения собственности, демоно-полизирующих экономику, благоприятствующих нормальному обращению ценных бумаг и пр.

Вместе с тем сохраняется необходимость предоставления государству в определенных пределах свободы деятельности, как это считают нужным его лидеры. Такое вмешательство оправдано тем, что присущее командно-административной системе управление уничтожено, а руководство новыми средствами еще не создано.

Итак, обоснованность вывода о сложности отношений между политикой и экономикой не вызывает сомнений. К тому же, отношения эти имеют, как уже отмечалось, "не прямой, а косвенный характер: между ними находятся социальные отношения. Экономика, определяя материальные рычаги жизнедеятельности людей, обусловливает характер социальной дифференциации общества. Различные социальные группы в за(223)висимости от содержания экономических интересов могут прибегать к различным политическим средствам их удовлетворения. Соответственно происходит та или иная реакция государственных структур, не только отражающая, но и завершающая потребности экономической жизни. Социальные группы, таким образом, обусловливают тот или иной характер деятельности государства, политики в целом.

В свою очередь, политика может вызвать такие социальные последствия, которые приведут к определенной ее коррекции или даже ограничению. В качестве примера можно сослаться на современное состояние украинского общества, в котором политическими средствами интенсивно строится правовая инфраструктура рыночной экономики. Все это обеспечивает широкое развитие предпринимательства, мелкого и семейного бизнеса, хозяйственной инициативы граждан вообще, а вместе с тем вызывает самоорганизацию экономических процессов, препятствует расширению участия государства в управлении хозяйственно-экономической жизнью.

Политика и мораль

Политика взаимодействует не только с экономикой, но и с другими сферами духовной жизни общества: культурой и наукой, правом и идеологией, этикой и моралью. Остановимся лишь на взаимоотношениях политики и морали. Дм этого есть довольно веские основания. Во-первых, политика и мораль имеют общее качество, ведь и одна и другая представляют собой организационные, регулятивные, контрольные сферы общества. В то же время они отличаются и взаимодействуют достаточно противоречиво. Во-вторых, украинское общество, как и общество других государств СНГ, пребывает в состоянии перехода от тоталитаризма к демократии, эволюционизирует от аморальной к качественно новой политике, которая управляется определенными моральными началами. В-третьих, в определенных кругах человеческого социума сложилось крайне негативное представление о политике, как о явлении аморальном по своей сущности и как о грязном деле, которым не должен заниматься порядочный человек. Частично этим мы обязаны самой политике, поскольку ее действия, мягко говоря, не всегда высокоморальны. Определен(224)ный вклад в создание негативных представлений о политике внесла художественная литература, герои которой интерпретируют политику, власть, в первую очередь, как такую, что призвана причинять боль гражданам, унижать и обманывать.

Итак, каковы содержание и специфика взаимоотношений политических и моральных регуляторов общества? Эта проблема занимала умы мыслителей всех времен:

от легистов Древнего Китая до многих политологов, социологов и психологов современности. Во взглядах на проблему в истории философской и политической мысли можно выделить три основные течения. Одни исследователи (Н. Макиавелли, Г. Моска, Р. Михельс, А. Бентли, Дж. Бернхем, Г. Кан и др.) отрицали существование какой-либо самостоятельной морали в политике. Другие (Платон, Аристотель, Э. Фромм, Л. Мемфорд, Дж. Хаксли и др.), наоборот, растворяли политические подходы в морально-этических оценках, рассматривали последние как определяющие и для этой сферы человеческой деятельности, третьи (А. Швейцер, М. Ганди, А. Эйнштейн и др.) настаивали на возможности и необходимости улучшения политики моралью.

Итак, политика и мораль выполняют регулятивные функции. В то же время функ-ционирование их существенно отличается друг от друга. Обе действуют в определенной степени автономно. Кроме того, в отличие от политической организационно-контрольной сферы, мораль не имеет вещественных форм регулирования. Она не материализуется в институциях власти, аппарате управления, лишена центров управления и средств связи. Мораль объективируется в языке и предложении, но прежде всего - в отображении, в признаках и свойствах других общественных явлений. Но несмотря на это, мораль вездесуща, охватывает сущности, управляющие обществом, все феномены политики. Специфичность действия морали и в том, что она, выполняя регулятивные функции, распространяет их и на политику, находясь вне ее. Мораль ограничивает политику, свободу бесконтрольного политического действия.

Политика же в идеальном представлении не контролирует мораль, но при определенных условиях влияет на нее. Изначально она соединяет в себе две различные системы координат, системы оценок и ориентации человека в отношениях с государственной властью – по (225)лезного и морального. И если мораль помещает эти действия и поступки в сферу отношений Добра и Зла, то политическое сознание требует оценивать их с точки зрения вреда и пользы, эффективности или неэффективности в достижении целей. Как резонно заметил М. Вебер, гений или демон политики пребывает во внутреннем напряжении с богом любви, напряжении, которое в любой момент способно взорваться непримиримым конфликтом [См.: Вебер М. Политика как призвание и профессия. // Избр. произв. - М., 1990. - С.703]. Политика, в общем не контролируя мораль, в своих конкретных проявлениях ситуативна. Она сама способна сформулировать ту или иную общественную, политическую, следовательно, и моральную ситуацию. Тем самым в моральные оценки привносятся ситуационные критерии, которые, смягчая моральные характеристики, прибавляют к ним различные оправдательные объяснения. При таких условиях начинает господствовать классовая, революционная мораль, когда оценки "плохой" - "хороший" имеют разный смысл в политике и морали.

Итак, моральность политики - величина относительная. В стабильных демократичес-ких режимах она - один из важнейших источников взаимоуважительного диалога элит и электората. При других условиях, когда, например, отсутствует демократия, мораль - это слабое MCCTCL политики и власти. Здесь неединичны попытки уклониться от морали и моральных оценок, хотя в действительности от них не уйти. История нового времени свидетельствует: фашистские и коммунистические режимы проводили аморальную поли-тику, реализуя в своей практической деятельности макиавеллевский принцип - цель оправдывает средства. Это и неудивительно: ведь основатели, например, коммунистичес-кой идеологии с самого начала считали необязательным в ее пределах придерживаться определенных моральных принципов. М. Вебер, отмечая аморальность социалистов, ссылался на их Циммервальдские резолюции, в которых говорилось: если социалисты встанут перед выбором - еще несколько лет войны, а потом революция, или мир сейчас, но никакой революции, то они (социалисты) изберут еще несколько лет войны [См.: Вебер М. Указ.соч.- С.698]. Известно также ленинское (226) положение: для большевиков мораль подчинена классовым интересам пролетариата, морально только то, что служит делу коммунизма [См.: Ленин В.И. Поли. собр. соч.- Т.41.- С. 11].Вот откуда тянутся нити к образованию тоталитарного режима на одной шестой части земного шара. В Советском Союзе верхушка Коммунистической партии, присвоив КПСС статус высшей ревнитель-ницы морали, открыто пренебрегала общечеловеческими представлениями о чести и достоинстве. Неудивительно, что во времена сталинизма доносы на родственников и друзей, предательство считались нормальным явлением и оправдывались высочайшей целью построения коммунизма.

Нормальное развитие общества предусматривает определенный баланс между поли-тическими и моральными критериями. Достичь его нелегко, это удается людям, имеющим непосредственный опыт политической деятельности, устойчивые моральные принципы, ибо разрешить раз и навсегда противоречивые отношения между политикой и моралью невозможно. Можно только придать конфликту цивилизованные формы. Это реально при условии проведения властными структурами гуманно сориентированной политики, которая исключала бы привилегированное положение правящей элиты или каких-либо других социальных и политических групп, политики, направленной на гражданский мир и

согласие, постоянный поиск консенсуса между политическими силами.

Существует также постоянная, неусредненная качественная основа моральности в политике, то есть то минимальное качество деятельности, которая сама по себе, а не только результатами моральна. Безусловно, аморальны необязательность, недобропоря-очность, некомпетентность, неадекватная квалификация, просто безграмотность, а тем более коррумпированность политика.

Соблюдение баланса политических и моральных критериев позволяет избегать гиперморализма в политике. Вытеснение критериев политической оценки абстрактными пожеланиями, наивным предугадыванием, оторванными от жизни притязаниями есть не что иное, как мистификация сознания субъектов политики. В этих обстоятельствах доминирующее положение могут занять социальные или политические группы, манипулирующие (227) общественным сознанием ради достижения собственных узкоэгоистических интересов. Таким образом, абсолютизация морального идеала может обернуться излишней жертвенностью, неоправданной уступчивостью по отношению к социальным демагогам и вообще привести к отрицательным последствиям политической

деятельности.