Десант» - это преемственность поколений

Пока все отдыхают, «старички» готовят посвящение. Верстается «Боевой листок», разбираются роли театрализованного представления. И вот долгожданный час настает - после многочисленных конкурсов-испытаний новички «окропляются святой водой» из походного чайника, звучит «десантский» гимн. Еще 6 ребят получают почетное звание бойца «Снежного десанта». А в дверь класса, который стал нам на время домом, стучится детвора: не терпится ребятишкам посмотреть еще раз сценку про ловкого студента, который сдает экзамен рассеянному профессору.

Десант» - это постоянный поиск

Наконец позади 310 км маршрута, пройдено 12 пунктов Новгородской обл. Рюкзаки наполнены книгами, сувенирами, документами и копиями материалов будущего музея фронтовой печати. Вместе с документами мы везем и многочисленные отзывы на интересные лекции и концерты. Это благодарность 5 тысяч школьников, воинов и других жителей Новгородчины, ставших нашими зрителями.

Уже в Казани нас нагоняет письмо: «Прочитал вашу заметку в районке «Ко всем, кто помнит» и вот, хочу вам рассказать...» Значит, снова нить для поиска. Наверное, поэтому «десант» и называется так, что он всегда в поиске, всегда в движении.

Тем, кто, хочет узнать лучше о «десанте», одно пожелание - сходите в поход.

Из книги И.И. Милюкова

«ХОДИЛИ МЫ ПОХОДАМИ»

Из путевых записей М. Черепанова:

«Январь 1982 г.

После 10-километрового перехода хочется прижаться к батарее, посушиться, подремать, но нет времени. Надо ещё успеть очистить от снега братские захоронения, изучить архив местного военкомата, рассказать о находках в школе и показать концерт в деревенском клубе. Надо. Личные желания уходят в другое измерение.

И вот, намахавшись лопатой, начинаешь перебирать тысячи кар­точек погибших воинов, выискивая знакомые адреса: ТАССР, Мензелинский, Мамадышский... И чаще всего больше ни деревни, ни улицы, ни дома. Значит, снова придется искать адресат, чтобы узнали на роди­не, что не пропал «без вести» рядовой Аюп Фахрутдинов, а погиб в фев­рале 1943-го в боях за новгородскую деревеньку. И было ему тогда 22 года...

О нем и его товарищах, похороненных вдали от родной Татарии, и поет наша гитара в затихшем переполненном зале. Местные жители не понимают слов татарской песни, но чувствуют, что она о памяти, о печали, о тех, кто уже не вернется с войны. Именно память объединя­ет всех нас - людей разного возраста, национальности и места жи­тельства.

«Не думайте, что мёртвые не слышат,

Когда о них живые говорят».

Эти строки благодарные зрители написали на своём памятном по­дарке - книге о войне. Они благодарят нас за то, что приехав из далёкой Татарии, мы помогли им вспомнить о прошлом, больше узнать о тех, кто дал им свободу. Благодарят нас, не знавших войну... А впереди снова дорога, новый поиск...».

В ходе второго зимнего похода мы проведели работу в Валдай­ском, Парфинском, Старорусском и Демянском военкоматах, в краеведческих музеях г.Старая Русса и Парфинского фанерного завода, в Лычковском, Полавском, Залучинском и Любницком сельсоветах, изуче­ны архивы Е.К. Емельянова (Валдай) и Е.А.Виноградова (Любница), про­смотрены подшивки газет: «За Родину» (на татарском языке), «Новго­родская правда», «Старорусская правда», «Ленинский путь» (Валдайско­го р-на), «Авангард» (Демянского р-на) и «Голос рабочего» (Парфинского р-на), приведены в порядок 11 братских захоронений и со­браны данные о боевом пути 349 Казанского полка 26 Златоустовской сд, сформированной в Бугульме в 1918 г.

По итогам второго похода апробированы новые темы лекций - «Муса Джалиль на Волховском фронте», «2-я Ударная армия и её газета «Отвага», «КамАЗ». Прочитано 54 лекции с охватом слушателей 2606 человек.

Слаженно, неутомимо трудилась агитбригада. Разнообраз­нее, интереснее становился её репертуар, на одном дыхании проводи­лись концерты, которых в походе показано 13 и на которых присутствовало 1810 человек. Непременным спутником походов поис­ковиков стал гимн «Снежного десанта» филологического факультета, написанный А.Панкратовым и С. Суховерковой:

Под стук колес и звон гитары,

Земля летела под окном,

Забыты наши семинары,

Мы в измерении ином.

Забыты, брошены тревоги,

Перед экзаменом в ночи,

Зовут опять пути-дороги,

То ли пешком, толь едучи.

Припев: Мы не просто студенты,

Мы не просто надежда,

Очень любим походы

И «десант» этот «Снежный»,

Без него нам не жить,

Ты, товарищ, прочувствуй,

Слушай, дай закурить,

И не надо про чувство.

В газетах пишем мы об этом,

Порой урвав часок у сна,

Как полегли отцы и деды,

В году, когда была война.

Как под Дубровкой пели хором,

Нам ветераны песню ту,

Что о веселом репортёре,

Сражённом и у павшем тут.

Припев. Наш отыщется след,

Там, где шли мы в походы,

И гитарный аккорд,

Не умрёт через годы.

Сестрорецк, Лисий Нос,

Наш маршрут не из лёгких,

Но его мы пройдём,

И ещё ровно столько.

На основе собранных материалов написано 3 курсовых работы, одна из которых по теме похода: «Газета Северо-Западного фронта «За Родину» («Ватан эчен»). Благодаря пере­писке с ветеранами установлены новые факты из боевого пути 349 Ка­занского полка. Продолжена опе­рация «Районная газета» - направление в районные газеты материалов о «десанте» и воинах из Татарии, похороненных в Новгородской обл. Выпущенная по итогам похода газета «Военкор» заняла 1 место. Музею ТАССР переданы в дар 11 экспонатов, найденных в Долине смерти, для расширения экспозиции о Мусе Джалиле. Четверо членов агитбригады в составе театра ОПТЮГ стали лауреатами республиканского конкурса «Юморина-82».

Прошло полтора года с момента создания «Снежного десанта» на филфаке... В 1982 г. он становится лучшим в универ­ситете. Успех немалый. Слово командиру «десанта» М.Черепанову:

«Барьер взят. Итак, теперь уже никто не спросит, нужно ли изу­чать ту тему, которую мы выбрали - историю татарской фронтовой печати, историю подвига наших земляков. Успешные походы, полные открытий и находок, дали нам возможность соперничать с лучшими поисковыми коллективами университета.

В результате 3 походов собран материал о фронтовых газетах «На страже Родины» (Ленинградский фронт) и «За Родину» (Северо-Западный фронт). Собирая сведения о фронтовой печати, мы узнаем и о боевом пути соединений, которые сформированы за пре­делами Татарии, но основу которых составляли наши земляки. Так мно­го нового узнали мы о 2-й Ударной армии Волховского фронта, в кото­рой воевал Муса Джалиль. Мы сейчас можем назвать не только членов редакции газеты «Отвага», но и однополчан Джалиля - наших земляков.

Новостью для местных краеведов оказалась и история 349 Казан­с­кого полка 26 сд, которую мы узнали, побывав на Новгородчине. Начали мы и операцию «Письмо», задача которой - сооб­щать родственникам о местах захоронения уроженцев Татарии. Ис­пользуем для этого республиканскую и районную печать.

В общем, поиск ведётся насыщенный, отличающийся новизной. И все же у нас, как, наверное и везде, есть свои насущные проблемы. Прежде всего - это, конечно, кадры. «Десант», состоящий наполовину из журналистов, за­дыхается без фотографий. Так и нет ещё у нас сильной пресс-группы. А отсюда и все другие проблемы: многое можем рассказать и показать - но нет материалов для стенда - фотографий, нет наглядной агитации - от того, наверное, о нас мало ещё знают на родном факультете. Не хватает артистов для агитбригады, не хватает оформителей и про­сто - боевых ребят. А ведь работа у нас самая интересная - это и походы, и поезд­ки с выступлениями по Татарии, и интересная перепис­ка с известными военкорами страны, и познавательные встречи с вете­ранами-журналистами, и, конечно же, научная работа. Всё это легко лишь перечислить, а рассказать обо всём - труднее. Тем более, что рас­сказывать - это тоже наша работа. Чем больше мы находим новых сведений о войне, тем больше убеждаемся - как мало мы о ней знаем, как много интересного уходит от нас вместе с ветеранами, которых с каждым днём становится всё меньше. Тем и отличается наш поиск от других видов деятельности, что воспоминания военкоров далеко не все напечатаны в газетах и изданы книгами - они в памяти людей. Вот почему нам надо торопиться, вот почему счет идёт на дни. И самое обидное то, что нас не так уж много, что много ещё барьеров на пути настоящего поиска.

И один из них, пожалуй, самый важный - это воп­рос, что важнее - конкуренция или поиск? История этого вопроса имеет свои корни ещё во временах «Великого разделения», когда исторический и филологический стали разны­ми факультетами. Положительные стороны этого события доказаны - для нас это было время рождения. Появились новые возможности, пра­во выбора своих путей. Началось соревнование братьев-факультетов. Отлично! Соперничество - это всегда источник сил. Мы начали под­считывать баллы, соизмерять места - и не заметили, как наше сорев­нование стало настоящей конкуренцией, причём конкуренцией беспощад­ной, в чём-то смахивающей на вендетту. Преувеличение? Конечно! Но ведь только в гротеске можно разглядеть малоза­метную трещину, которая может стать большой помехой.

Соревнуясь, мы сами не заметили, как разделились на два лагеря - «историки» и «филологи» с тем условием, что для «филологов» плохо всё «историческое» и наоборот. Казалось бы - ничего страшного - борь­ба гигантов, да и только. Но плачевные результаты этой конкуренции, когда, упаси бог, пропустить в свой лагерь «врага-историка», стали настоящим тормозом даже для такого благородного дела, как работа «Снежных десантов». Когда материалы, собранные филологами стал обрабатывать член «десанта», но историк - нас стали обвинять чуть ли не в государственной измене. А ведь каждому понятно, что писать историю соединения - дело историка, филологам же вполне достаточ­но своих тем.

Отсюда исходит другой вопрос - сокровища или материал для работы?

Не секрет, что об одном и том же предмете каждый специалист может написать по-своему. Это относится и к тем материалам, которые мы в большом коли­честве привозим из походов. Журналисты могут изучать работу фрон­товых газет, филологи - статьи татарских публицистов, язык и стиль газеты, а историки - фиксировать взаимосвязь событий. Так неужели эта логика теряет смысл, когда речь идёт о разных факультетах?

Нам говорят - кладите материалы каждый в свою папку, и не дай бог вам спутать - кто какую бумагу нашёл! А разве в этом смысл поис­ка? Разве для того собирают люди неизвестные факты, чтобы спря­тать их в своих папках? Нам говорят, что каждый должен обрабаты­вать только свои находки. Что же это за научный труд - от сих до сих? Разве не прошёл век исследователей-одиночек? Наконец, разве по­иск ведётся для создания фонда сокровищ, который нужно оберегать от чужого глаза?

Нет! И мы в этом убеждены. Вот почему мы предла­гаем всем, кто хочет заниматься исследованием фронтовой печати, творчества писателей в годы войны - приходите к нам. Поделимся всем, что имеем. Для нас лучшей наградой будет ваша научная работа - ре­зультат наших совместных усилий - зримая польза поиска. Мы обраща­емся ко всем журналистам - приходите к нам за интересным материа­лом - поделимся. Для нас слова «отбивать хлеб» не имеют смысла. Бу­дет мало - заработаем еще.

Итак, решайтесь! Кто примет вызов? Добро пожаловать, как говорится, кто б ни был ты! Мы убеждены, что работа «десанта» - это дело научное. А в науке нет места мелоч­ной конкуренции. Приходите - и мы решим все проблемы».

История деятельности «Снежного десанта» 1982 г. не ограничи­лась зимним походом. В этом году «десантом» совершены ещё два похода - в Волгоград и в Долину смерти.

В воспоминаниях М.Черепанова звучит мысль о необходимости поисковой работы в Долине смерти:

«Вот уже 2 летних похода посвятил наш «Снежный десант» истории 2-й Ударной армии, трагической истории, разыгравшейся 40 лет назад под Новгородом, у д. Мясной Бор. Что же привело нас сюда, студентов Казанского университета? Чем дорога нам память о погибшей армии, о которой ходили такие различные слухи? Во-первых, что для нас самое главное, в ее составе воевал наш татарский поэт-герой Муса Джалиль, политрук Залилов. Он с апреля 1942 г. стал со­трудником армейской газеты «Отвага», проник в расположение уже окруженной армии, чтобы с оружием в руках сражаться рядом с земляками. Во-вторых, что не менее важно, нам удалось узнать, что многие подразделения 2-й Ударной армии сформированы на территории Татарии и Поволжья. Удалось узнать имена нескольких ветеранов армии - наших земляков. К тому же, мы теперь знаем имя Ибрагима Гареевича Сайфуллина - нашего земляка, командира миномет­ной батареи, погибшего под Мясным Бором. И наконец, сама судьба этой армии вынуждает вести поиск, чтобы восстановить справед­ливость - вернуть доброе имя тем бойцам, которые пали тогда в боях за Ленинград (бои велись с целью прорыва блокады). До сих пор еще стоит на погибшей армии клеймо «власовской», поставленное чьей-то лег­кой рукой 40 лет назад. Стремление восстановить справедливость побудило начать этот поиск Николая Ивановича Орлова, жителя Нов­города (ныне покойного), его сына - Валерия и брата Александра. Эта же цель стоит и перед нашими походами. Уже удалось доказать, что армия погибла героически: найдено более 10 тысяч останков бойцов и офицеров 2-й Ударной армии, сраженных в бою с оружием в руках, най­дены многие документы, свидетельствующие, что именно стойкость бойцов этой армии помогла выстоять Ленинграду. Армия приняла удар на себя: 15 дивизий врага тоже остались лежать в Волховских болотах.

Речь пойдет о нашем последнем походе в Долину смерти - ту са­мую, что рядом с Мясным Бором. Именно здесь проходили в 1941-1942 годах самые жаркие бои. Именно эта Долина была перешейком, связывающим 2-ю Ударную с тылом, или как ее называли бойцы - «горлыш­ком мешка». Если в первый раз мы смогли углубиться только на 3-4 ки­лометра, то на этот раз задача была сложнее - посетить место шта­ба армии и редакцию газеты «Отвага», пройти более 10 км по болоту в район реки Кересть. Задача нелегкая - об этом мы знали. Однако с нашим проводником - Валерием Орловым - можно было выдержать любой переход.

Мы знали, что придется переправляться вброд через речки, идти в основном по бревенчатой дороге, проложенной еще в 1942 г. саперами Волховского фронта. Знали мы и то, что До­лина хранит еще много неприятных сюрпризов, один из которых подо­рвал здоровье Николая Ивановича, а другой - оставил на руке Валеры лишь один палец...

Начался переход в дождливую погоду и потому нашим операторам - Вадиму Петровичу Дросину и Алику Рахимдинову не удалось заснять первые шаги, но когда мы проходили мимо места, где когда-то была разбомбленная фашистами деревенька Теремец-Курляндский, камеры застрекотали. Вот ровный жерновой камень - единственное, что ос­талось от деревни, вот фундамент небольшой подстанции. Идем даль­ше - время не ждет. Переправившись через Глушицу, подходим к уже знакомым нам воронкам - озеркам в диаметре 10 м, дно которых усыпано останками наших воинов. Вот и на этот раз сошедшая вода открыла останки офицера: берцовая кость, череп, таз, подсумок с пат­ронами, среди которых и пистолетные. Вот она - воронка, ставшая братской могилой для одного из штабов дивизии, о которой рассказы­вал нам ветеран армии Петр Александрович Чипышев. В таких воронках и жили солдаты здесь, на передовой, где даже окопы вырыть было невозможно. Края воронки служили бортиками и потому болотная жижа сюда не стекала. В стенках воронки рылись щели и даже блинда­жи. Так и жили всю зиму, весну и лето. Обитателям этой воронки не повезло - сюда попал снаряд. Минута молчания...

И снова в путь. Все чаще стали попадаться пробитые каски и котелки, вот и ос­танки разобранного уже и вывезенного зимой на металлолом танка. Вот и мост нашей полуторки - на такой же машине распо­лагалось все хозяйство редакции. Вот столбик с подвешенны­ми немецкими касками - свидетельство того, что и фашистам доста­лось. Болото под ногами становится все мягче, мох проваливается все глубже. Но Валера не снижает темп и потому о привале говорить ник­то не собирается, лишь неутомимые операторы стрекочут своими ка­мерами и просят пропустить их вперед в поисках кадра. Вокруг - высо­кие заросли болотной трубки. Последний подламывает вершинки: на всякий случай заметить дорогу. Иногда приходится на руках перено­сить девчонок через топь: о сухих ногах уже никто не мечтает. Идем и идем, а вокруг одно болото - тощие деревца, хилые кустики - как за ними скрывались тогда бойцы от бомбежек?!

И вот, наконец, цель похода - река Кересть. Где-то здесь, в районе уничтоженной фашистами деревеньки Новая Кересть располагался последний лагерь штаба 2-й Ударной армии, а значит и редакции «От­ваги». Но найти их не так просто. Сначала Валера один ходил по дикому лесу больше часа. Пришел расстроенный: «Чув­ствую, что где-то здесь, а где - не найду. Заросло все, изменилось с тех пор, как мы ходили сюда с отцом». Посидел и опять ушел. Лишь спустя еще час весело ломая сучья пробрался он к нашему привалу. Есть! На­шел. Оставляем уставших девчонок в лагере и быстро собираемся в пос­ледний переход.

Тут произошел случай, который еще раз напомнил нам, что мы не в простом лесу. Разложили костер на обычной полянке под деревом. Прибегает вездесущий Валера: «Место прощупали?» В ответ недоуменное молчание. Несколько движений щупом и ... перед нами це­лый заряд тола. Под перепревшей листвой его не заметишь - можно лишь нащупать. У всех расширенные глаза, а Валера улыбается: «Ничего, в следующий раз будьте поосторожнее».

Арьергард из одних парней, не смотря на усталость, снова двига­ется в путь. Теперь уже к самой заветной цели - тем самым землянкам.

Лес изрыт полуобвалившимися траншеями, вот несколько кроватей, каркас радиоприемника, трофейная буржуйка: видно, стояла палат­ка. Пустые магазины пулеметов, кучки гильз - следы жаркого боя. Но что это: лес расступается в форме ровного прямо­угольника: взлетная полоса. Где-то рядом и сам штаб. Проходим еще несколько метров. Вот они - штабные машины, оставленные при отступлении. Одна, вторая, третья ... Каждая из них пробита десятками осколков. Несколько ми­нут на осмотр, и Валера уже вновь торопит. Нужно, пока не стемне­ло, найти сами землянки.

По воспоминаниям современников редакция «Отваги» представляла из себя бревенчатую избу, врытую в зем­лю. Теперь ее совсем не видно: в большом холме лишь узкая нора, обна­жающая бревна потолка. Именно из этой землянки в 1946 г. Николай Иванович Орлов вынес подшвки фронтовых и центральных газет. «Отваги» среди них не было. Члены редакции спрятали ее в сейф и спрятали где-то здесь же. В результате поисков нам удалось найти один такой армейский сейф. Долго мы ковырялись, взламывая за­пор, сломали топорик, но все же открыли. Внутри осталась одна тру­ха. Что это был за сейф, остается только догадываться. Рядом с зем­лянкой лежала и большая артиллерийская гильза, сплющенная вверху - лампа. В одном из окопчиков рядом Валера нашел и стеклянную черниль­ницу - спутницу редакций и штабов...

Вернувшись в лагерь, мы показали трофеи девчатам. Один из них - чугунную эмблему с немецкой буржуйки решили не брать. И лишь потом узнали, что именно такой трофейной буржуйкой отап­ливалась редакция. Что ж, бывают промахи даже в таком, казалось бы, легком деле, как сбор экспонатов.

На другой день решеили идти обратно, чтобы сделать лагерь у болота. Здесь можно найти останки солдат. Год назад мы уже здесь были. Тогда удалось найти 5 человек. Повезет ли на это раз? Разбили палат­ки, вскипятили чай на стволах винтовок, найденных тут же. И снова в поиск. Первый день поиска пришлось проводить самосто­ятельно: Валерий ушел за провиантом в Мясной Бор. Общими силами нашли останки одного воина. Долго искали смертный медальон - не­большой пенальчик, в котором можно прочесть имя погибшего. Сколько ни рылись - нет. Сколько их таких вот безымянных лежит здесь в Доли­не смерти! Из 10 тысяч найденных и захороненных после войны удалось установить имена лишь сотни солдат. А где-то его все еще ждут. Над ним висит клеймо власовца, в лучшем случае «пропавшего без вести». А он лежит с винтовкой, на нем советская каска, пробитая бомбовым осколком.

Ночью на наши песни у костра кто-то вышел: мы слышали, как хру­стели кусты в 10 метрах от лагеря. Лишь утром недалеко от стоянки на тропе Валера обнару­жил свежий след волка. Значит и они здесь есть.

С приходом проводника жизнь закипела с новой силой. Одна за од­ной из-под болотных кочек стали появляться минометные мины, сна­рядные ящики, личные вещи солдат, карабины и винтовки с поржавевшими магазинами и последними патронами. Но вот на лице Валеры по­явилось выражение неописуемой радости: «Он!» Спустя несколько мгно­вений все увидели на его ладони черненький пластмассовый медальон. Дрожащими от волнения руками Валера развернул его и вновь засиял: «Есть вкладыш и даже буквы тушью написаны!»

Для него, привыкшего возвращать людям доброе имя, и то это было большим событием. Что уж там говорить о нас! Но все же решили не спешить. Раскрыть полу­истлевший бумажный вкладыш в полевых условиях было невозможно. Решили везти его домой. Из вещей солдата захватили с собой его кара­бин, осколочное кольцо гранаты, запал, несколько патронов и клапан от подсумка. Взяли и ложку. Останки пока пришлось оставить в болоте. Предстоял долгий путь, да и складывать останки в мешок не хотелось. Валера пообещал, что еще вернется сюда и вынесет останки, чтобы захоронить их на братском кладбище у Мяс­ного Бора.

Об истории медальона расскажем дальше, а пока - вновь до­рога. На обратном пути, поедая заросли брусники и голубики, наткну­лись на мирно загорающих гадюк. Визга не было - такие уж девчонки были в походе. Лишь деловито разглядели обитателей здешних мест и прошли мимо.

Когда мы проходили по просеке ЛЭП, заметили, что трактор недавно срезал кустарник и вместе с ним слой земли. Здесь грунт был уже твердым и потому в песке трудно было обнаружить останки бойцов. На этот раз они оказались прямо на поверхности. Мы нашли целое пулеметное гнездо: трое лежат рядом. Три саперных лопатки, куча гильз, диски, пуговицы от шинели и кости. Единственный знавший азы археологии, Олег Салехов осторожно рас­капывал небольшой окопчик. Вот противогаз, сапоги, другая мелочь. Валера в это время чуть поодаль нашел еще одного красноармейца. Зах­ватили с собой его винтовку с острым шты­ком. Здесь на поле нашли шток-мину. Теперь она была уже не опасна - без запала. Обычно такие мины ставились нашими саперами на палке, сантиметров 80 над землей. А от запала тянулась проволока. Цепь фашистов, наступавшая в высокой траве, частенько натыкалась на такие сюрпризы.

И без того потяжелевшие рюкзаки все заполнялись и заполнялись останками. Непонятно, как в один рюкзак мы уместили тог­да три винтовки, мину и гильзу - кроме того, чем он уже был набит. Спасало только то, что «своя ноша не тянет». Правда, чем ближе было к дому, тем больше говорила о себе усталость. Но надо было вновь спешить: нужно было успеть переодеться и - на автобус ...

Новгород встретил нас дождем, но это ничуть не огорчало. Позади был настоящий поход...

Продолжая выполнять цель поиска, мы пришли в республикан­ский музей ТАССР, чтобы рассказать работникам о 2-й Ударной армии, о Мусе Джалиле-военкоре, о земляках, погибших под Новгородом. Как и в прошлом году, мы принесли экспонаты для экспозиции, посвященной Джалилю и его однополчанам, погибшим в Долине смерти. К 12 экспонатам, сданным в музей год назад, прибавилось еще 5: две винтовки, гильза-лампа, мина и самая ценная находка - чернильница. Работники музея, выслушав наш рассказ, решили организовать экспедицию в Долину смерти с целью более глубокого изу­чения тех мест.

Несколько экспонатов подарили мы и школьному музею М.Джалиля Казанского интерната № 10. Ребята получили от нас в подарок личные вещи бойцов, патроны.

Ходивший с нами в поход В.П. Дросин - кинооператор любительской студии - сделал фильм «По следам войны». В 10 минут он смог уместить рассказ о Мусе Джалиле, о 2-й Ударной армии, о Долине смер­ти, о семье Орловых, о нашем переходе. Фильм стал победителем рес­публиканского конкурса самодеятельных операторов и отправлен в Москву, на Всероссийский конкурс».