Генезис государства от древности к эпохе секуляризма.
Первые в истории человечества политико-территориальные образования (царства) возглавляемые единоличными правителями, обладавшими достаточно широкими властными полномочиями возникли в передней Азии и северо-восточном Египте (IV-V тыс. до н.э.).
Государственность Древнего востока, как правило, олицетворяется с деспотией. Следует отметить, что наше восприятие данной формы правления зачастую грешит тенденциозностью, берущей начало с античных времен. «Высокомерное представление греков – писал Г. Еллинек - о рабском состоянии восточных народов, отражающееся и в новейших воззрениях, является значительно преувеличенным, - оно основано на том, что для греков свобода была тождественна с участием в управлении власти»[757]. На самом же деле у вавилонян, ассирийцев, шумеров, египтян и т.д. право индивида не было направлено по отношению к властителю, оно отсылало к другим членам общества, так как сословия и касты давали основания на занятие определенных публичных должностей.
На Востоке многие «покоренные государства … привлекались только к платежу дани и несению военной службы»[758], вследствие чего в крупных монархиях появлялось внутреннее расчленение населения, благодаря которому однородность всего союза представлялась гораздо менее значительной, чем в современном централизованном унитарном государстве.
Чаще всего единоличная власть была теократична, т.к. «властитель являлся представителем божественной силы»[759] и олицетворением богоподобной воли.
Вместе с тем Древний восток знал и республиканские города Финикии.
Эллинское государство выступает прямым антипод древневосточному. Оно характеризуется полным отрицанием монархического принципа в его афинском варианте, где царская власть - всего лишь синоним тирании[760].
«Особенностью греческого государства – пишет Г. Еллинек - служит, … то, что во всех его формах оно является в качестве своего первого и существенного признака, внутреннее единым»[761], но в тоже время основанным на плюралистической модели организации публичной власти.
Участие в управлении государством, есть существо гражданина, отличающее эллина от варвара. Именно этим и обуславливается отсутствие общего божественного закона, так как религия представляет собой «утилитарную подругу»[762] полиса. Поэтому, там, где отсутствует сакральный идеал государя, питаемый народной верой, исчезает и монархическое правление. Таким образом, следует постулировать первичность правосознания в данном вопросе, ибо у греков оно носило преимущественно республиканский характер и рассматривало свободу как естественно правовую категорию, не подлежащую ограничению. Это выразилось в особой характеристики власти, где «различие между отношением античного и современного индивида к государству заключается с юридической стороны только в том, что свобода последнего в пределах закона прямо признается государством, между тем как у греков она представлялась на столько сама собой очевидной, что никогда не нашла своего выражения в законодательстве»[763]. Примером этому является Афинская демократическая республика (V – IV вв. до н.э.). Система государственных органов этого полиса состояла из народного собрания, совета пятисот, выборных должностных лиц (путем голосования или жеребьевки), суда присяжных, ареопага (высшего судебного и политического органа).
Вместе с тем, эллинская цивилизация знала коллегиальную монархию Спарты и деспотическое единовластие Александра Македонского – Великого завоевателя Древнего мира.
Римское государство явило эталонный образец абсолютизма, который достиг своего наивысшего расцвета в Византийскую эпоху. «В мировой римской империи впервые на Западе государственная власть воплотилась в одном лице с такою силою и полнотою, что в позднейшие времена концентрация княжеской власти всегда совершалась под влиянием представлений о власти римского императора»[764].
Власть императоров возникла не на пустом месте. Корни ее лежали в существенном различии между греческой и римской культурой, отличающихся отношениями держателя отеческой власти к своему семейству. Римская семья была организована как монолитная патриархальная единица, где «pater familias» имел над ее членами пожизненную политическую власть, а посему и само государство выросло, по народным преданиям, из союза объединенных в gentes семейств, следовательно «семья … является продолжающейся в государстве первоначальной политической организацией»[765]. Императорская монархия даровала своим подданным широкие гражданские права и политическое бесправие одновременно, при этом построив отточенную систему бюрократического механизма сверху донизу.
Рассматривая средневековое государство, Г. Еллинек отмечал, что оно характеризуется отсутствием единой государственности и приматом духовной власти над светской[766]. Так, по мнению, французского историка Шарля Пти-Дютаи, капетингская держава в IX веке находилось в состоянии полной анархии. Все стремилось к бесконечному разнообразию: язык, нравы, частное право. Шесть веков грандиозных передвижений народов прямо или косвенно разрушили единство Галлии римских времен. Кроме того, великим препятствием, затрудняющим поддержание могущества монархии, было как раз то обстоятельство, что везде во Франции существовали бесчисленные количества маленьких ленов, аллодов, княжеств, герцогств и графств, обычно более могущественных, чем королевский род, к таковым относились сеньоры Каталонии и Руссильона, Лангедока, Тулузской области, Гаскони, Пуату, вассалы центрального массива, группировавшиеся по большей части вокруг графов Барселоны, Тулузы и герцогов Гасконскони или Аквитании, которые, имея столицу в Пуатье, титуловались «герцогами всей Аквитанской монархии» и сеньорами областей нте, Бурбане и Аверни, вплоть до прибрежья Вандеи и Сентонжа.
Таким образом, от Пиренеев до самой Фландрии образовалось кольцо крупных независимых владений вокруг Парижа и Орлеана, пределами которых была ограничена королевская власть. Французскому монарху приходилось считаться и с менее могущественными соседями, не раз угрожавшими его безопасности. Это были графы Амьена, Вермандуа, Суассона, Корбейля, Милена, Санса и т.д. Их земли еще более сокращали территорию, составлявшую королевский домен, и часто вклинивались в нее[767].
Суверенитет Капетингской династии распространялся лишь на земли, в которых государи самостоятельно пользовались правами баронов – независимых сеньоров – и, прежде всего, правом суда, дававшим возможность постоянного вмешательства в общественные дела и представлявшим реальную власть. Причем необходимо оговориться, что отдельные части домена представляли собой нечто разобщенное, разбросанное, несвязанное друг с другом. Часто это – личные владения, приносящие доходы с земли: деревни с их полями, лугами, виноградниками, лесами, рыбными угодьями, или сельские церкви с принадлежащими им имениями и повинностями, а также города, несколько домов в поселке, или же укрепленная башня в каком-нибудь населенном пункте[768].
Такое положение дел, в целом, было обусловлено феодальной раздробленностью тогдашней Европы, где все государства представляли собой совокупности лишь теоретические. Никто и не думал, что многочисленные княжества, графства, герцогства, аллоды и лены объединяться в крупные централизованные империи. В эту эпоху средневековая монархия развивается из именной королевской власти вождей. Варварские государства постепенно структурируются на руинах Западной римской империи. Так, «германская монархия развивается затем в таком направлении, что обнимает два существенных основных элемента – личную власть и верховное право собственности на всю территорию»[769]. Но эти права с самого начала являются ограниченными. Ведь рядом с королевскими судами продолжает существовать народный суд, а верховной собственности короля противостоит возникающая из разных оснований частная собственность, изъятая от вмешательства монаршей власти. «Германская королевская власть – пишет Г. Еллинек - уже с самого появления своего на свете, представляется, поэтому властью ограниченной»[770]. Следовательно, уже с самого момента возникновения королевской власти было положено основание дуализму между правом государя и правом народа. Данное положение сохранялось все средние века, выразившееся в отношениях сюзеренитета – вассалитета, правилом которого служил девиз: вассал моего вассала – не мой вассал. Такому политическому раскладу соответствует дуалистическая система сеньориальной монархии, исповедующая принцип избирательности престола, который со времен французского короля Карла Толстого (II-я половина IX века) в половине случаев брал верх над традиционной наследственностью. Это было связано с обожествлением монархической власти, когда государь отождествлялся со священником, избираемым паствой. Аналогичным образом становились епископами и папами. Поэтому единственным средством сохранить корону в родной семье для царствующего венценосца было еще при жизни обеспечить избрание и коронование своего наследника. Таким образом, родилась система соправительства, обеспечившая непрерывность королевских династий.
Для получения правильного понимания монархической власти того времени, следует иметь в виду, что высокое мнение, которое она, несмотря на свою слабость, сама имела о себе, лишь очень редко возбуждало чувство иронии у современников[771]. Так как в большинстве случаев бароны признавали de jure примат венценосной власти, находящийся по своей природе гораздо выше их собственных прерогатив. Это очень отчетливо доказывается случаем, описанным Ш. Пти-Дютаи: «Король захотел отнять некоторые лены у графа Шартрского нте II. Тот в свою очередь, не переставая защищаться с оружием в руках написал государю протестующее письмо. Король не выслушал его, - отмечает он, - продолжил действия по отчуждению ленов графа. А между тем Эд служил ему в его дворце, на войне и во время путешествий. Правда, он проявил некоторую горячность и совершил несколько неприятных поступков, из-за чего король вздумал лишить его владений. Но ведь это вполне естественно. И Эд, играя словом «честь» (honneur), которое в то время обозначало также группу значительных ленов, объявляет, что он не может быть обесчещенным. Он очень желает примириться с Робертом – королем, хочет пользоваться его благосклонностью и утверждает, что монарх в данном случае последовал дурному совету»[772].
Средневековому государству известны и республиканские формы правления, например, аристократические республики феодального типа, управляемые городскими советами, вечами и т.д. и избиравшими мэров, посадников и т.д. из числа именитых (благородных) граждан. Достаточно привести примеры Средневековых городов Италии (Генуя, Флоренция, Венеция), Германии (Гамбург, Любек), Хорватии (Дубровник) и России (Новгород и Псков).
Структура государственной власти городов республик была несложной. Так, в Венецианской республике высшими органами власти и управления были большой совет, сеньория, сенат, совет сорока и совет десяти, которые формировались из 200-300 самых знатных горожан.
С течением времени возникает секулярное государство, в котором власть светская одерживает верх над властью духовной. Государи борются с сепаратизмом местных феодалов, опираясь на сословное представительство, вследствие чего рождается сословно-представительная монархия, воплотившаяся в нтерпел (Испания), Земских соборах (Россия), Генеральных штатах (Франция) и т.д. Зачастую, королевские возможности возрастают до степени абсолютистских, хотя иногда наблюдается и их ослабление с одновременным усилением сословного элемента в политической жизни государств. По мнению Г. Еллинека, - «сословия входят в состав государства и становятся активным органом единого политического организма, как в Англии, либо секуляризируют королевскую власть и устанавливают аристократическое управление с лишенным реальной власти монархом во главе, как в Германской империи, Польше и временно в Швеции; монархии удается подчинить себе сословия, низвести их на степень призрачной силы или совершенно уничтожить их, как во Франции, Италии, Дании и после тридцатилетней войны в большинстве немецких территорий, либо, наконец, санкционируется преобладание короны над сословиями, как в Венгрии с 1687 года»[773]. Современное государство вырабатывает понятие положительного права и необходимость признания свободы в определенной сфере общественных отношений, поэтому монархия эволюционирует от абсолютизма к конституционализму, который впервые возникает в Англии в конце XVII века. Общие принципы построения конституционной монархии наиболее четко описал Ш.Л. Монтескье. В основу своей концепции он положил теорию разделения властей, где законодательная власть должна принадлежать народу, а «исполнительная власть … быть в руках монарха, так как эта сторона правления, почти всегда требующая действия быстрого, лучше выполняется одним, чем многими»[774].
Типичный пример такой организации публичной власти представляют современные Нидерланды, в которых главой государства является король (королева), получающий свою власть по наследству. Если престол оказывается вакантным, монарх может быть назначен актом парламента. Подобное решение принимается на объединенной сессии обеих палат законодательного органа.
Король Нидерландов наделяется достаточно широкими правами: совместно с народными представителями он осуществляет законодательную власть, вместе с правительством – исполнительную, через суды – судебную. К прерогативам короля относятся следующие функции: во-первых, он назначает премьер-министра, по рекомендации которого утверждаются кандидаты на должность других министров; во-вторых, монарх направляет комиссаров в провинции для осуществления надзора за деятельностью органов местного самоуправления.
Кроме того, каждый год в третий вторник сентября на объединенной сессии парламента король выступает с докладом об основных направлениях государственной политики. Его Величество утверждает законопроекты, руководит внешними сношениями Голландии и обладает правом помилования. Однако полномочия монарха во многом носят формальный характер, так как значительное число функций главы государства осуществляется правительством. Вместе с тем, особа государя неприкосновенна. При короле действует совещательный орган – Государственный совет. Это старейший и один из наиболее важных политических институтов. Его члены (в основном бывшие государственные деятели, судьи и бизнесмены) назначаются монархом пожизненно по рекомендации министров внутренних дел и юстиции. Президентом Государственного совета является король, но на деле руководит им вице-президент. К числу наиболее важных функций этого органа относятся предварительное рассмотрение законопроектов и разбирательство административных споров. Государственный совет дает консультации по проектам законов, королевских декретов и предложениям относительно международных договоров.
Законодательную власть совместно с монархом осуществляет парламент (Генеральные штаты), состоящий из двух палат (Первой и Второй). В составе Первой (верхней) палаты – 75 депутатов, избираемых провинциальными штатами (советами) на основе пропорционального представительства на четыре года. Вторая палата (нижняя) формируется путем всеобщих прямых выборов по той же системе и на тот же срок. В ее составе 150 депутатов. Парламент собирается на очередные сессии не реже одного раза в год.
В случае необходимости король может созвать чрезвычайную сессию. Заседания палат производятся публично, однако по требованию их членов может быть объявлено закрытое парламентское слушание. Все решения законодательного органа принимаются абсолютным большинством голосов депутатов, участвующих в голосовании. Полномочия палат неодинаковы: Вторая палата играет более важную политическую роль в государственном механизме, т.к. Премьер-министр (глава правительства) должен получить поддержку большинства ее членов для формирования кабинета и проведения в жизнь своей политики.
Более того, только Вторая палата обладает правами законодательной инициативы и внесения изменений в рассматриваемые законопроекты. Любой законопроект, внесенный правительством или депутатом парламента, должен быть принят обеими палатами, после чего он отправляется на утверждение королю. Законопроект, получивший санкцию монарха, вступает в силу через двадцать дней после его опубликования. Премьер-министр и другие члены правительства являются представителями партий, получивших большинство мест в парламенте. Они имеют право присутствовать на заседании палат и принимать участие в парламентских слушаниях. Правительство ответственно перед Генеральными штатами. Депутатский контроль за его деятельностью протекает в форме нтерпелляции, установленных вопросов к министрам через работу следственных комиссий парламента[775].
Вместе с тем необходимо иметь в виду, что переход от одних типов государственности к другим или изменении видов монархической власти осуществляется не молниеносно, т.к. революции зачастую сменяются эпохами реставраций. Например, Великобритания в 1649 году была объявлена свободным государством, в котором на вечные времена отменялось королевское звание[776], но уже через одиннадцать лет на престоле была восстановлена династия Стюартов[777]. Следовательно, процессы генезиса форм правления занимают длительный период времени, их интенсивность и последовательность зависят от качественного состояния национального правосознания.
Поэтому модель государственности любого народа, отвечающая его историческим чаяниям, может сохранятся в неизменном виде, несмотря на трансформацию экономических отношений или эволюцию понятия личной свободы граждан. Так, понтифику римской католической церкви (Папе Римскому) до сих пор принадлежат политические права абсолютного монарха. В соответствии со ст.1 Основного закона Государства-Города Ватикан 1929г.: «Верховный глава Церкви, суверен Государства-Города Ватикан, обладает полнотой законодательной, исполнительной и судебной
власти»[778].
Княжество Монако, напротив, представляет собой дуалистическую монархию, в которой исполнительная власть, на основании ст. 3 Конституции Княжества Монако 1962 года, подчинена высокой власти государя, обладающего юридической неприкосновенностью[779], а в соответствии со ст.4 Основного закона этого государства «законодательная власть осуществляется князем и национальным советом»[780]. Монарх обладает реальными полномочиями в сфере исполнительной власти, так как он возглавляет правительство, и руководит им через назначаемого Государственного министра.
Более того, только Князь наделен правом законодательной инициативы (см.: ст. 66 Конституции Княжества Монако)[781]. Представительный орган государства (Национальный совет) не обладает такими полномочиями, и может проявлять законотворческую инициативу лишь через Совет Короны, который предает законопроекты Князю (см.: ст. 67 Конституции Княжества Монако)[782]. Монарх самостоятельно издает ордонансы, регулирующие сферу исполнительно-распорядительных отношений.
Государю предоставляется право после заключения Совета Короны распустить Национальный совет и объявить о проведении новых выборов в трехмесячный срок. Совет Короны состоит из семи членов, назначаемых монархом на три года. Председатель и три заседателя этого органа выбираются Князем единолично, а три других – по предложению Национального совета, но не из его состава (см.: ст. ст. 68, 74 Конституции Княжества Монако)[783]. Более того, любой пересмотр Конституции возможен только с согласия государя (см.: ст. 94 Конституции Княжества Монако)[784].
Современное государство также знает республиканскую форму правления, зачастую приходящую на смену традиционной монархии и проявляющуюся в четырех видах: парламентской, президентской, президентско-парламентской и советской республики.
В ХХ веке парламентские республикиустанавливаются в Австрии, Германии, Италии, Индии, Турции и т.д. В системе органов государственной власти этих стран занимает парламент, назначающий и смещающий главу правительства. Роль президента в этих государствах незначительно, как правило, он выполняет церемониально-представительские функции.
Первая президентская республика возникла в США на основе Конституции 1787 года, в соответствии с которой глава государства возглавил федеральное правительство. Вместе с тем, президент США не получил права роспуска парламента Конгресса.
В 1956 году во Франции была установлена президентско-парламентская форма республики, сочетающая в себе черты президентского и парламентского правления.
В 1917 году в России возникла советская республика, отвергающая принцип разделения властей и провозглашающая полновластие представительных органов – Советов. Просуществовала она до 1993 года. Ныне современными государствами с советской системой организации политической власти являются КНР, Куба, Вьетнам и КНДР.
Специфическая форма советской республики провозглашена в Ливии. 3 марта 1977 года сессия ливийского законодательного органа – Высшего народного конгресса – приняла декрет об установлении «режима народной власти» и «прямой народной демократии», в соответствии с которым государство стало называться – Социалистическая Народная Ливийская Арабская Джамахерия, его пожизненным руководителем был признан Муаммар Каддафи, а суды были обязаны выносить решения на основе уровня народного представления о справедливости и религиозности.
Подводя итоги сказанному, необходимо отметить, что древневосточное государство знало деспотическую монархию и городскую аристократическую республику; эллинское государство, отвергало монархический принцип лишь в Афинах, зачастую отождествляя его с тиранией, в тоже время сохраняя коллегиальную монархию Спарты; римское государство являет высший расцвет абсолютизма; средневековое государство представляет дуалистическую монархию сеньориального исторического типа и феодальные города-республики; современное же государство, как правило, эволюционирует от сословно-представительной монархии (по своей сути дуалистической) к конституционной (ограниченной) или республики (парламентской, президентской или социалистической), через абсолютизм (неограниченность) и дуализм (единоличной власти и народного представительства).