Форд, Картер и ослабление института президентства

Вьетнам и Уотергейтский скандал не прошли для Америки даром. В народе сложилась стойкая неприязнь и подозрительность в отношении федеральной власти. Конгресс реагировал на это принятием законов, направленных на сдерживание президентского «активизма», а попутно старался восстановить свою былую власть. Упомянутые законы ограничили права президента: теперь он не мог объявлять и вести войну без одобрения Конгресса; не мог замораживать и изымать средства, выделенные палатой представителей и сенатом на какие-либо программы. Конгресс взял под контроль деятельность ФБР и ЦРУ, а также открыл общественности доступ к правительственной документации.

Даже сам способ, каким президенты Джеральд Форд и Джимми Картер преподносили себя публике, призван был подчеркнуть: они вполне одобряют подобные перемены в исполнительной власти. В своей инаугурационной речи преемник Никсона заявил, используя и исторические, и автомобильные параллели: «Я – Форд, а не Линкольн». Имиджмейкеры нового президента делали ставку скорее на его простоту и доступность, чем на какие-то особые достижения. Скромность вместо высокомерия, конформизм вместо креативности. В облике Джеральда Форда не было ничего яркого, выдающегося, и в середине 1970-х годов это расценивалось как большой плюс. Этот человек идеально подходил на роль президента с ограниченными обязанностями и полномочиями. Он вышел из палаты представителей – политической структуры, максимально приближенной к народу, и сам себя позиционировал как «лидера меньшинства», имея в виду республиканскую партию, которая на протяжении последних двадцати лет вынуждена была мириться с подчиненным положением. Форду приходилось исполнять роль своеобразного «санитара», помогающего ослабленной федеральной власти преодолеть кризис народного доверия.

Президент Форд не мог похвастать блестящей внешностью, а благодаря своей физической неуклюжести он очень скоро снискал себе комическую репутацию. Хуже, что и на политическом поприще он дебютировал не слишком удачно. Едва вступив в должность, он выступил в защиту оскандалившегося Никсона, чем восстановил против себя общественное мнение. А несколько случаев, когда президент воспользовался правом вето, еще больше ухудшили его отношения с демократическим Конгрессом и осложнили законотворческую деятельность. И в экономической сфере Форд допустил ряд просчетов, так и не сумев обуздать инфляцию и вывести страну из кризиса.

Выборы 1976 года прошли неудачно для действующего президента: почти половина потенциальных избирателей не посчитала нужным явиться на избирательные участки. Джеральд Форд проиграл и был вынужден уступить место Джимми Картеру. Новый президент – новый имидж. Если девизом Форда было «сила президента в его слабости», то Джимми Картер (именно так – Джимми, а не Джеймс) обыгрывал иную тему: он изображал из себя этакого «чужака» в Белом доме. Да что вы, сэр! Джимми – просто мелкий фермер из Джорджии, сделавший состояние на торговле арахисом. Пришел во власть, что называется, от сохи. И только потому, что так решил народ. Он и сам из народа (в доказательство президент готов был продемонстрировать трудовые мозоли), а не какой-нибудь там вашингтонский интриган. Короче, Джимми Картер – парень, которому можно доверять. Он даже сделал публичное заявление, в котором пообещал никогда не лгать своей нации. Прямо скажем, довольно странное обещание для человека, метившего на президентский пост – место, где до него сменилась длинная вереница лицемеров и мошенников, и в том числе один (пусть и не доказанный) заговорщик. Конгрессменов-демократов ждал еще один сюрприз: пришедший к власти Картер решительно не вписывался в привычные рамки вашингтонской жизни. Ему были чужды светские сплетни, политические козни и прочие традиционные развлечения местных старожилов. Новый президент держался на расстоянии от политических воротил, предпочитая им старых друзей из Джорджии. Можно сказать, что Картер так и не удосужился установить нормальные рабочие отношения с демократическим Конгрессом.

Картер – хоть и принадлежал к южным демократам – был далеко не Линдоном Джонсоном. Он отвергал оба программных пункта своего предшественника – и президентский активизм, и обширную программу реформ. Несмотря на то, что количество членов кабинета при Картере увеличилось, а женщины и представители национальных меньшинств получили доступ к руководящим постам, в целом он выступал против значительного расширения системы социального обеспечения. Вопреки традиции прогрессизма новый президент пошел по пути сокращения государственного регулирования в некоторых отраслях промышленности и уменьшения федерального надзора за частными предприятиями.

Тем не менее экономика доставляла Картеру куда больше проблем, чем политика. При нем ссудный процент вырос до 20 %, сильно навредив как затратной части бюджета, так и инвестициям. Картер старался больше внимания уделять экономическим проблемам, но это привело лишь к тому, что остальные сферы внутриполитической жизни оказались заброшенными. Что же касается внешней политики, тут и вовсе создавалось впечатление, будто Америка отдана в заложники исламским террористам. Короче, когда Джимми Картера «прокатили» на выборах 1980 года, вся страна вздохнула с облегчением. В ту пору бытовала шутка: поражение на выборах – самое удачное, что Картер сделал для своей репутации. В качестве рядового гражданина он успешно трудился на гуманитарной ниве и был отмечен как активный миротворец, заработав звание самого выдающегося экс-президента Соединенных Штатов.

Парадоксально, но если нация и благодарна двум своим президентам – Форду и Картеру, – так это за то, сколь мало они сделали. Их пассивность помогла восстановить баланс власти в федеральном правительстве и уменьшить число бедствий, причиной которых являлись не в меру ретивые президенты. Это был тот самый случай, когда чем меньше, тем лучше. Однако в общественно-политической жизни страны наметились тревожные тенденции. На протяжении двух десятилетий (1961–1981) ни один президент не провел на посту полных два срока. Активность избирателей заметно упала. А отсутствие сильного лидера в исполнительной власти привело к установлению политики бездействия, и Конгресс ничего не мог с этим поделать. В то время как основные положения «нового курса» оставались незыблемыми, прочие факторы американского либерализма – амбициозная внешняя политика, агрессивный рынок, утопические реформы и активное лидерство – оказались под знаком вопроса. Возникло множество новых проблем, связанных с ограниченностью ресурсов и утилизацией промышленных отходов. Упадок производства, финансовая стагнация и пессимистические настроения в обществе – все это заставляло многих оплакивать судьбу Соединенных Штатов в «век ограничений». В души американцев заползло страшное, гнетущее и совершенно антипрогрессистское по духу сомнение: а вдруг федеральная власть, которая на протяжении десятилетий казалась гарантом национального преуспеяния, и вовсе не работает ?