Раздел 3. перспективы суверенизации самопровозглашенных (непризнанных) государств

Постсоветские непризнанные государства не пользуются поддержкой Запада (кроме, частично, Нагорного Карабаха, получающего прямую государственную финансовую поддержку от США). Поэтому перспективы их суверенизации на пространстве бывшего СССР видятся в ином коридоре возможностей, нежели предоставленные для Косова и Свободного Курдистана. Тем не менее, существующие возможности легитимации их как государств значительны:

Международно-правовые – например, поддержанный ОБСЕ меморандум в отношении Приднестровья от 8 мая 1997 года предоставляет Приднестровью суверенные права ведения внешнеэкономической, образовательной и культурной деятельности. Интеграционные – межрегиональные, коммуникационные и хозяйственные связи всех сторон конфликта и их соседей (кроме Нагорного Карабаха, не имеющего никаких межрегиональных связей с Азербайджаном).

Элементы международной легитимации существующих институтов власти непризнанных государств – например, поддержанный ОБСЕ план парламентских выборов в Приднестровье по законам Приднестровской Молдавской республики. Дополнительными факторами легитимации непризнанных государств как субъектов урегулирования (независимо от его результатов) и одновременно факторами расширения возможностей этого урегулирования должны служить:

Абсолютное исключение НАТО из процессов урегулирования на постсоветском пространстве, ибо участие Альянса приведет лишь к новому расколу между сторонами и дальнейшему замораживанию конфликта.

Отказ от реализованного НАТО на территории бывшей Югославии принуждения к миру путем военного, политического давления, экономической блокады или «гуманитарной интервенции», результатом которой стало физическое уничтожение Сербской Краины и фактическое отчленение Косова. Кроме того, в зонах конфликтов вокруг Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии (везде – при миротворческом участии России), Нагорного Карабаха (при дипломатической инициативе России) мир существует уже более десяти лет, и поэтому нет причин для принуждения к миру.

Безусловное уважение суверенных прав граждан стран-гарантов на территории непризнанных государств (около 100 тысяч граждан России и 50 тысяч граждан Украины в Приднестровье, 115 тысяч граждан России в Абхазии, 20 тысяч граждан России в Южной Осетии). Ибо эти граждане своим существованием не только обеспечивают интернациональный характер урегулирования, но и придают населению этих государств гражданскую субъектность.

Межрегиональная экономическая интеграция и предварительная демократизация в зонах конфликтов – как предварительное условие любого урегулирования

Международные отношения стремительно развиваются: появляются новые субъекты, меняется расстановка сил, на роль лидеров системы претендуют развивающиеся страны. Проблема самопровозглашённых государств занимает особое место в числе вышеназванных тенденций. Сегодня, на мирном этапе развития человечества, определяют изменения структуры мировой политики не войны и послевоенные договоры, как это было на протяжении 20 века, а новые игроки международных отношений. Вместе с тем, надо отметить, что появление некрупных государств, безусловно, делает маловероятным сильные встряски в международных отношениях. По крайней мере, если самопровозглашённые республики и могут генерировать серьёзные изменения системы, то они, по своим последствиям, не будут столь катастрофичными как ущерб от войны [35].

Сегодня политическая карта мира отличается разнообразием. Есть ряд стран, претендующих на отделение и провозглашение независимости во всех регионах. Однако число самопровозглашённых и частично признанных стран остаётся минимальным. Парадокс заключается в том, что в одной части мира государства нацелены на интеграцию, другие, напротив, на дезинтеграцию. Одни стремятся интенсифицировать сотрудничество с соседними странами и превратить сотрудничество из двустороннего в многостороннее, другие проводят политику отделения от центра для обеспечения своего суверенитета.

Вообще сецессию можно избежать при проведении грамотной национальной политике и соблюдении прав меньшинств. Проблема состоит в том, что провозглашению независимости предшествует национальная борьба за отстаивание прав меньшинств. Другое дело, что несоблюдение прав меньшинств свойственно всем странам постсоветского пространства. Даже в России, в которой проживает более 100 народностей, не удаётся сдерживать национальные настроения. Всё дело, на самом деле, в другом. Социальные группы, недовольные своим положениям, интуитивно обвиняют в своих проблемах представителей других народностей. Последние события в Москве продемонстрировали именно это недовольство, в основе которого не неприятие друг друга по национальному признаку, а по социальному неблагополучию [35].

Отправной точкой парада суверенитетов стало крушение СССР, когда статус независимых республик обрели страны, исторически входившие в состав территории Российский империи, а также те, которые пользовались её покровительством в период царской России и поддержкой в советское время. Абхазия и Южная Осетия – это пример тех стран, которые отстаивали свою независимость исходя из исторической парадигмы. Применительно к этим республикам, равно как и к другим, правомерно следующее утверждение – провозглашению независимости предшествует национальная борьба за отстаивание прав меньшинств. Часто эта борьба перерастает в вооруженную, что приводит к значительным человеческим жертвам. Именно это и случилось в Южной Осетии и Абхазии, которые после войны с грузинскими властями объявили о своей независимости в начале 90-х годов.

Современная практика свидетельствует о том, что каждый конкретный случай самопровозглашённых государств рассматривается отдельно. Проблема состоит в том, что нет единого подхода к определению легитимности провозглашения той или иной территорией своей независимости. Скорее, это вопрос политических симпатий и лояльного отношения к режиму, действующему в этих странах. Некоторые утверждают, что включение новых акторов в мировую политику расшатывает систему, так как часто они присоединяются к одному из блоков государств, усиливая его влияние. Вместе с тем, нельзя сказать, что крошечные государства, подобные Абхазии и Южной Осетии, могут играть сколько-нибудь значительную роль на мировом политическом поле на данный момент [36]. Однако в мировой истории есть примеры небольших государств, которые находятся на сравнительно высокой стадии политического и экономического развития. Если говорить о Южной Осетии и Абхазии, то это лишь перспектива, причём долгосрочная. Важным условием процветания данных республик должна стать активная поддержка не только России, которая обеспечивает большую часть их ВВП и выделяет значительную финансовую помощь на их развитие, но и интенсификация контактов и углубление сотрудничества со странами, благоприятствующими власти в этих странах.

Главный вопрос – признавать или нет новые государства? Какой из принципов: право наций на самоопределение или территориальная целостность государств должен применяться в большинстве случаев. Поскольку современная система международных отношений достаточно стабильна, страны, которые были инициаторами её создания, опасаются её эрозии из-за участившихся случаев самопровозглашения независимости стран. Значительная трансформация системы станет реальностью, если процесс самопровозглашения обретёт характер явления, действующего по принципу домино. Особенно это опасно, если новые страны будут относиться к противоборствующим блокам, что иллюстрирует пример Абхазии и Южной Осетии, с одной стороны, и, с другой – Косово. Если США и ЕС поддержали независимость бывшей территории Сербии, то Россия – входивших в состав Грузии регионов. Данное поведение стран свидетельствует об отсутствии единого подхода к проблематике новых провозглашённых государств [37, с. 32].

Международное сообщество до сих пор не пришло к компромиссу по вопросу независимости кавказских республик. На данный момент их признали только 4 страны, что значительно меньше того числа стран (72), которые признали Косово. Из этого вытекает логичный вопрос: как долго просуществуют данные республики без международного признания? Если предположить, что они останутся в изоляции, например, после того, как, предположим, Россия откажется выделять деньги на поддержание жизнеспособности данных республик. Сегодня республики ведут недостаточно активную внутреннюю и внешнюю политику, чтобы добиться поддержки других стран. Более того, эти республики, в отличие, например, от КНДР, находящейся в международной изоляции, не обладают сколько-нибудь весомым фактором противостояния как ОМУ.

Российская позиция по вопросу этих республик была предельно ясна – после признания Косово, с которым была не согласна Россия, признание кавказских республик было не только выражением поддержки традиционным соседям в регионе, но и делом принципа в ответ на поведение Запада. Россия изначально заявляла о том, что отделение Косово от Сербии может вызвать и отделение других частей государств, в которых существует национальный вопрос [37, с. 100].

В связи с операцией лета 2008 года, которую некоторые эксперты называют российско-грузинской войной, отношения России с Грузией, США и ЕС обострились. В это же время объявили о своём отделении от Грузии Абхазия и Южная Осетия. Россия выступила с поддержкой, поскольку часть населения Южной Осетии имела российские паспорта, а Конституция республики не исключает возможности присоединения к России. Тем более, население Северной Осетии и Южной Осетии являются родственными народами. Абхазия, исторически не входившая изначально в состав Грузии, входила в состав России. Более того, интересы граждан не полностью соблюдались, когда Абхазия входила в состав Грузии.

Вопрос признания новых государств крайне сложный. Очевидно, что при любом раскладе одна из сторон остаётся в проигрыше. В случае с Абхазией и Южной Осетией – Грузия, в случае с Косово – Сербия. Сравнивая эти примеры, можно сказать, что Косово получило настоящую независимость, а кавказские республики лишь юридический статус республик. Ясно, что западное сообщество блокирует появление новых союзников на границах России, поддерживая своего традиционного союзника – Грузию [38, с. 53].

Вопрос, требующий ответа, – это вопрос о том, почему мировое сообщество отказывается признавать Южную Осетию и Абхазию. Скорее всего, это демонстрация несогласия с Москвой. Вероятно, что если бы не тот жёсткий курс администрации Буша-мл. по отношению к России и политическая поддержка режима Саакашвили, то события могли бы развиваться по другому сценарию. Хотя это, скорее, лишь оптимистичное предположение. Даже сегодня, в период, когда США взяли курс на перезагрузку и сближение позиций по всеобъемлющему кругу вопросов, Обама так и не признал эти республики. Страны НАТО и ЕС, придерживающиеся проамериканской политики, не стремятся в одностороннем порядке, без поддержки США, признавать Южную Осетию и Абхазию.

В глобализирующемся мире, где превалируют тенденции интеграции от экономического сближения – создания таможенного союза, зоны свободной торговли, единого экономического рынка вплоть до создания политического союза, путь разъединения и дезинтеграции является пагубным. В мире, который действует по правилам капиталистического рынка, соблюдение единых правил и международное сотрудничество представляют залог развития государств. Поэтому для отделения части страны и провозглашения её независимости должны быть веские причины. Разбирая пример Южной Осетии и Абхазии, очевидно, что население было недовольно своим положением в составе Грузии. Грузинские власти не предприняли никакой попытки по улучшению ситуации жителей данного региона. Напротив, проводилась дискриминационная национальная политика, делались попытки сплотить государство силой. Если говорить о стране Басков, Каталонии, которые так же стремятся отделиться от Испании, то их положение не идёт ни в какое сравнение с положением жителей данных республик. Безусловно, сейчас населению Абхазии и Южной Осетии живёт лучше, чем жило, будучи гражданами Грузии [38, с. 142].

Таким образом, поскольку любая политика должна быть направлена на соблюдение интересов людей, то есть иметь социальную направленность, можно констатировать, что провозглашение независимости Южной Осетии и Абхазии – это справедливый и верный шаг. Учитывая специфику современного положения дела, Южной Осетии и Абхазии, возможно, было бы целесообразным объединить свои усилия для строительства конкурентоспособной экономики и защиты своего международного статуса. Вероятно, было бы целесообразным создать наднациональный государственный орган с участием представителей двух стран и России, работа которого будет направлена на становление государственности в этих республиках.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного исследования можно сформулировать следующие выводы.

Вектор государственной власти не является прямым продолжением вектора фактического контроля над территорией и населением, а существует параллельно ему. Подобная позиция ООН обеспечивает некоторую защиту основ легитимности государственной власти и служит определённым гарантом политической стабильности в мире.

Несмотря на широкую популярность термина «непризнанное государство» (или «самопровозглашённое государство») в современной литературе, единого смыслового наполнения у него не существует. В общем случае под «непризнанным государством» понимается некое политико-территориальное образование, обладающее необходимым и достаточным набором атрибутов государственности (т. е. де-факто являющееся независимым государством) и, в то же время, лишённое полного или частичного международного дипломатического признания и, следовательно, не имеющее возможности официально выступать в качестве субъекта международных отношений (т. е. не существующее де-юре). Однако определить конкретные критерии государственности затруднительно: в большинстве работ, касающихся данной проблемы, приводится достаточно обширный и неоднородный список признаков, таких как наличие институтов власти, вооружённых сил, государственной символики, национальной валюты, осуществление полного или преимущественного контроля над территорией, внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности и т. п., которыми не обладают в полной мере и многие признанные государства. Так, к примеру, Коста-Рика официально не имеет собственной армии, страны, входящие в ЕС, и бывшие французские колонии Западной и Центральной Африки лишены национальной валюты (на их территории ходит евро и франки КФА, соответственно), что же касается наличия хоть сколько-нибудь развитой системы государственного управления, то во многих государствах Тропической Африки она также отсутствует. Де-факто же совокупность т. н. «непризнанных государств» представляет собой своеобразный «закрытый клуб» со стандартным набором участников, попасть в который довольно сложно. Соответственно, само понятие непризнанного государства имеет сугубо индуктивную природу и формируется путём выявления и обобщения тех или иных признаков, присущих всем без исключения членам данного «клуба», но отсутствующих у других возможных «претендентов». Однако внутреннее разнообразие представленного набора политико-территориальных образований существенно осложняет задачу выявления такого рода признаков: на территории Тамил Илама в обращении используются только ланкийские рупии, а пример Тайваня отвергает безусловность даже такого ключевого, на первый взгляд, атрибута государственности, как формальное провозглашение независимости – напротив, местные власти всячески подчёркивают отсутствие у них подобных стремлений. Но, несмотря на это, Тайвань входит в число «классических» непризнанных государств, занимая среди них почётное место старейшего представителя, и оставлять его за границами данного феномена вряд ли правомерно.

Феномен непризнанных государств существует вне зависимости от того, как исследователи тасуют признаки и устанавливают критерии принадлежности к нему – любая их комбинация будет выглядеть искусственно.

Политическая ситуация вокруг признания независимости как Косово, так и Абхазии и Южной Осетии сложилась из исторических условий, к которым относятся: длительная история отношений между населением отделившейся территории и государства-метрополии, обусловленная действиями и политикой иных государств; проблема стремительного увеличения и численного преобладания одного народа над другим; тяжелые переломные процессы в мировой политике (распад социалистической системы, изменения границ); сложная политическая и социальная обстановка в государстве-метрополии; изменение статуса территории или государства-метрополии; политических условий: изначальное определение государством-метрополией и отделившейся территории политических действий противоположной стороны по урегулированию конфликтов как противоречащих их собственным интересам; нежелание идти на переговоры или формальное участие в них даже при наличии авторитетных международных посредников; отсутствие учета интересов противоположной стороны и поиска компромиссов; отсутствие эффекта от периодов стабилизации обстановки; военно-политических условий: частое завершение мирных переговоров применением силы одной из сторон конфликтов; невозможность достичь целей в развитии конфликтов без силового вмешательства других стран; укрепление позиций сторон в результате военных и силовых акций; отсутствие эффекта от смены власти в непризнанных государствах и государствах-метрополиях; наличие масштабного военно-политического конфликта, затронувшего все общественные и политические процессы, все слои населения в государстве-метрополии и непризнанном государстве; внешних условий: выступление в конфликте иных стран в качестве заинтересованной стороны; наличие у них серьезных геополитических интересов в данном регионе; формальная или неформальная поддержка одной из сторон конфликта; фактическое устранение ООН от участия в урегулировании конфликта; поддержка другими международными организациями только одной из сторон; предъявление со стороны других государств ультиматумов и разменов, которые не могли быть выполнены одной из сторон; осуществление военного вмешательства; непоследовательность действий стран мирового сообщества.

Сложившись вместе, эти внутренние и внешние условия, создавали политическую ситуацию, которая стала основанием для признания Абхазии и Южной Осетии в качестве независимых государств.

Случаи с признанием Косово, Абхазии и Южной Осетии демонстрируют, если не определенную последовательность действий, которую можно предпринять для отделения той или иной территории от государства-метрополии, то, по крайней мере, условия и факторы, которые необходимы и достаточны для осуществления этого процесса. Для признания Косово, Абхазии и Южной Осетии оказалось достаточно двадцати условий, которые подробно проанализированы в диссертации. Совпадение подобных условий во времени в других случаях с непризнанными государствами и в будущем вполне может вести к формированию политической ситуации, способной стать основанием для признания их независимости.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аклаев, А. Р. Этнополитическая конфликтология: Анализ и менеджмент / А. Р. Аклаев. – М.: Дело, 2005. – 208 с.

2. Бабилунга, Н. В. Территориальная идентичность как фактор политической стабильности Приднестровья / Н. В. Бабилуга // Этническая мобилизация и мебжэтническая интеграция. – М., 1999. – 306 с.

3. Бабосов, Е. М. Конфликтология: монография / Е. М. Бабосов. – Минск, 2000. – 368 с.

4. Бжезински, З. Великая шахматная доска: текст по состоянию на 15 апр. 2017 года / З. Бжезински // Комсомольская правда [Электронный ресурс]. – 2016. – Режим доступа: http://base.spinform.ru. – Дата доступа: 15. 04. 2017.

5. Большаков, А. Г. Непризнанные государства постсоветского пространства / А. Г Большаков // Право и демократия. – 2008. – № 24. – С. 124 – 131.

6. Большаков, А. Г. Непризнанные государства: возможности и вызовы XXI века / А. Г Большаков // Мировая экономика и международные отношения. – 2006. – № 12. – С. 64 – 81.

7. Большаков, А. Г Непризнанные государства европейской периферии и пограничья / А. Г Большаков // Международные процессы. – 2007. – № 3 (15). – С. 83 – 87.

8. Ванюков, Д. А. Непризнанные государства / Д. А. Ванюков, П. М. Веселовский. – М.: Прогресс, 2011. – 416 с.

9. Ванюков, Д. А. Непризнанные государства / Д. А. Ванюков, П. М. Ведерникова. Криминальные последствия признания независимости Косово // Косово и международное право (По материалам «круглого стола» Клуба «Реалисты», проведенного 28 марта 2008 года). – М.: Альтернатива, 2008. – С. 30 – 38.

10. Грушкин, Д. В. Право народов на самоопределение: история развития и воплощения идеи: текст по состоянию на 15 апр. 2017 года / Д. В. Грушкин // Меморандум коммунизма [Электронный ресурс]. – 2017. – Режим доступа: http://www.memo.ru/hr/referats/selfdet/. – Дата доступа: 15. 04. 2017.

11. Еллинек, Г. Общее учение о государстве / Г. Еллинек. – СПб.: Государственное издательство «Свет отечества», 1998. – 454 с.

12. Задохин, А. Г. Самоопределение народов Абхазии и Южной Осетии: история и современность / А. Г. Задохин // Мир и политика: научно-политический журнал. – 2011. – № 12. – С. 3 – 14.

13. Ильин, М. В. Формирование новых государств: внешние и внутренние факторы консолидации / М. В. Ильин, Е. Ю. Мелешкина, А. Ю. Мельвиль // Полис. – 2010. – № 3. – С. 26 – 39.

14. Козер, Л. Функции социального конфликта / Л. Козер. – М.: Эксмо, 2000. – 147 с.

15. Крылов, А. СНГ–2: новые тенденции. Непризнанные интегрируются реальней признанных / А. Крылов // Красный пролетарий [Электронный ресурс]. – 2012. – Режим доступа: http://kruglaw.narod.ru. – Дата доступа: 20. 04. 2017.

16. Литвиненко, В. Т. Современные подходы к понятиям государства, государственности, государственного строительства, нации, связанные с появлением непризнанных государств / В. Т. Литвиненко // Молодой ученый. – 2009. – № 12. – С. 311 – 313.

17. Маргиев, В. И. Эволюция теории и практики международной правосубъектности / В. И. Маргиев // Вестник Адыгейского университета. – 2005. – № 4. – С. 185 – 199.

18. Маркедонов, С. Государства de facto / С. Маркедонов // База данных [Электронный ресурс]. – 2014. – Режим доступа: http://base.spinform.ru. – Дата доступа: 15. 04. 2017.

19. Марусин, И. С. О некоторых правовых аспектах взаимоотношений с непризнанными государствами / И. С. Марусин. – СПб.: РОССИЯ-НЕВА, 2000. – 324 с.

20. Мацузато, К. Патронное президентство и политика в сфере идентичности в непризнанной Абхазии / К. Мацузато // Вестник Евразии. – 2006. – Вып. 34, № 4. – С. 132 – 159.

21. Микшта, Д. А. Некоторые тенденции развития современных политических систем / Д. А. Микшта // Вестник Омского университета. Серия «Право». – 2007. – № 4. – С. 127 – 142.

22. Мельник, В. А. Современный словарь по политологии / В. А. Мельник. – Минск: Амалфея, 2014. – 284 с.

23. Миньяр-Белоручев, К. Непризнанные государства в системе международных отношений / К. Миньяр-Белоручев // Власть. – 2012. – № 5. – С. 166 – 169.

24. Николаев, Д. Г. Правовые основания международно-правового признания независимости государств / Д. Г. Николаев // Право и политика. – 2010. – № 5. – С. 904 – 912.

25. Попов, Ф. Непризнанное государство как форма проявления сецессионистского движения / Ф. Попов // Геополитика и глобализация [Электронный ресурс]. – 2015. – Режим доступа: http://geoconflict.narod.ru/texts/popov.html#head. – Дата доступа: 15. 04. 2017.

26. Сергеев И. О. Союз непризнанных государств провел конференцию в Тирасполе / И. О. Сергеев // Геополитика и глобализация [Электронный ресурс]. – 2015. – Режим доступа: http://geoconflict.ru/texts/popov.html#head. – Дата доступа: 15. 04. 2017.

27. Силаева, З. В. Признание независимости спорных государств в современной мировой политике / З. В. Силаева // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. – 2011. – № 7. – С. 135 – 139.

28. Силаева, З. В. Феномен спорных государств в современной мировой политике: субъект влияния или инструмент глобальной игры / З. В. Силаева // Политэкс. – 2016. – №3. – С. 221 – 243.

29. Смит, Д. Советские сироты: исторические корни Приднестровского, Нагорно-Карабахского, Абхазского и Южно-Осетинского конфликтов / Д. Смит // Сравнительное конституционное обозрение. – 2006. – № 4 (57). – С. 128 – 135.

30. Солозобов, Ю. Непризнанная Россия / Ю. Солозобов. – М.: Белые Альвы, 2006. – 448 с.

31. Харитонова, Н. Непризнанные государства на постсоветском пространстве: есть ли свет в конце тоннеля? / Н. Харитонова // Независимый обозреватель стран Содружества. – 2007. – № 14. – С. 67 – 69.

32. Харитонова, Н. Признание «непризнанных»: возможны варианты / Н. Харитонова // Российский информационный центр [Электронный ресурс]. – 2016. – Режим доступа: http: //www. ia-centr. ru/publications/707/. – Дата доступа: 15.04. 2017.

33. Царану, А. Интеграционные процессы и проблема региональных конфликтов / А. Царану. – Кишинев: Perspectiva, 2000. – 320 с.

34. Мяло, К. Г. После СССР: Российская Федерация и непризнанные государства / К. Г. Мяло. – М.: ИАфр РАН, 2012. – 192 с.

35. Чемурзиева, З. И. Проблемы легитимации непризнанных государств на постсоветском пространстве: между правом и геополитикой / З. И. Чемурзиева // Философия права. – 2007. – № 8. – С. 58 – 64.

36. Чилкот, Р. Х. Теории сравнительной политологии / Р. Х. Чилкот. – М.: Изд. дом «Инфра-М»: Весь мир, 2001. – 558 с.

37. Шорников, П. М. Феномен Приднестровья / П. М. Шорников. – Тирасполь: Наука и общество, 2000. – 190 с.

38. Шорников, П. М. Приднестровье в контексте гражданского конфликта в Молдавии: взгляд из Кишинева / П. М. Шорников. – Тирасполь: Наука и общество, 2000. – 228 с.