Ксенофонт Афинский о политическом управлении
Ксенофонт Афинский - видный древнегреческий политолог, один из учеников Сократа. Ксенофонт придерживался мнения, что политическому деятелю нужно быть сведущим в науке управления людьми вообще, поскольку политическое управление - вид социального управления и подчиняется общим закономерностям последнего. Поэтому Ксенофонт сформулировал ряд правил руководства людьми, следование которым, по его убеждению, поможет политическому деятелю добиться успеха. Основные из них Ксенофонт изложил в своей работе «Киропедия»:
1. Ближайшими помощниками политическому руководителю нужно брать самых квалифицированных людей в конкретных областях общественной жизни, не обращая внимания на их остальные качества, в том числе на этническую принадлежность. Однако необходимо, чтобы эти лица при испытании показали себя удовлетворяющими трем требованиям. Во-первых, они не дожидаются вызова к руководителю, а являются, стремясь обеспечить реализацию его интересов, раньше, чем их позовут. Во-вторых, не ограничиваются осуществлением приказания, а делают еще и то, что находят полезным выполнить для политического руководителя. В-третьих, им самим всегда достаточно того, что у них есть, в то время как руководителю они непрестанно стараются оказать услугу все новыми приобретениями.
2. Для привлечения к себе этих людей политическому руководителю следует одаривать их материальными и духовными благами. В случае отсутствия последних ему нужно радоваться вместе с такими подчиненными, «когда им выпадает какая-нибудь удача; проявлять сочувствие, когда с ними случается беда; ... проявлять опасения, как бы они не совершили ошибки, одновременно пытаясь предостеречь их».
3. При всяких работах политический руководитель должен быть первым в труде и в перенесении лишений.
4. Политическому руководителю нужно сделать своих ближайших помощников «более друзьями себе, чем друг другу», всячески стараясь показать им свою приветливость и в то же время немедленно реагируя на малейший случай выказывания любым из них особого рвения по исполнению работы дополнительными поощрениями и отвечая на малейшее расслабление в труде перераспределением благ тому, кто в данный момент оказался лучше.
5. Для обеспечения эффективной работы своего аппарата помощников политическому руководителю целесообразно установить порядок, при котором он выслушивает каждого из них, кто заявляет, что видел или слышал что-либо достойное внимания руководителя, и поощряет сообщившего информацию. Причем следует добиться того, чтобы все члены аппарата знали о существовании такого порядка. В этом случае политический руководитель не только будет иметь сведения обо всех готовящихся против него интригах, но и сузятся сами возможности для подобных интриг, так как все члены аппарата всегда и везде будут опасаться вести речи, неугодные руководителю.
6. Для обеспечения присутствия на совещаниях всех приглашенных целесообразно присутствующим давать самые легкие и выгодные поручения и «никогда не жаловать ничего отсутствующим».
Список литературы
1. Аристотель. Политика / Аристотель. М., 1893.
2. Аристотель. Этика / Аристотель. СПб., 1908.
3. Ксенофонт Афинский. Киропедия / Ксенофонт Афинский. М., 1977.
4. Ксенофонт Афинский. Сократические сочинения / Ксенофонт Афинский. М.-Л., 1935.
5. Маковельский А.О. Древнегреческие атомисты / А.О. Маковельский. Баку, 1946.
6. Маковeльский А.О. Софисты / А.О. Маковельский. Вып. 1. Баку, 1940.
7. Маковельский А.О. Софисты / А.О. Маковельский. Вып. 2. Баку, 1941.
8. Платон. Соч. Т. 3. Ч. 1 / Платон. М., 1971.
9. Платон. Соч. Т. 3. Ч. 2 / Платон. М., 1972.
Г Л А В А 5 . ГРЕКО-РИМСКОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ
III В. ДО Н.Э. - II В. Н.Э.
5.1. Полибий о закономерностях государственной организации
В III-II вв. до н.э. римское государство расширило сферу своего политического влияния на весь средиземноморский регион, включая Древнюю Грецию. С тех пор в границах римских завоеваний широко распространились развитые древними греками политические учения, а их создатели, как правило, пользовались авторитетом. Одним из них был Полибий - автор «Всеобщей истории в сорока книгах». На ее страницах он попытался решить ряд фундаментальных проблем общей теории и истории государства, а также изложил собственные представления о причинах могущества и успехов римлян. Некоторые выводы, сделанные Полибием, стали достоянием мировой политологии и часто используются в современных работах по теории и истории государства. Вот эти выводы в кратком изложении.
1. О формах государства. По мнению Полибия, существует шесть форм государства - царство и монархия, аристократия и олигархия, демократия и охлократия. Первая и вторая из них характеризуются тем, что правит одно лицо; третьей и четвертой свойственно правление меньшинства граждан, а пятая и шестая представляют собой управление по воле большинства народа. Причем царство - такое единовластие, где «управляемые уступают власть по доброй воле и властвует не столько страх или сила, сколько рассудок». Аристократией надлежит признавать только «правление меньшинства, при котором правящими людьми бывают справедливейшие и рассудительнейшие по выбору». Демократией должно именовать государство, где «исконным обычаем установлено почитать богов, лелеять родителей, чтить старших, повиноваться законам, если при этом решающая сила принадлежит постановлениям народного большинства». Объединяет царство, аристократию и демократию то, что здесь «каждому воздается по заслугам». Все остальные формы единовластия в государстве, правления в нем меньшинства и большинства не обладают указанным признаком. Поэтому они и называются иначе: монархиями, олигархиями и охлократиями.
Царство, аристократия и демократия - правильные формы государства. Всякое правильное «государственное устройство, раз оно просто и сложилось по одному какому-либо началу, страдает неустойчивостью, ибо быстро вырождается в неправильную форму, ему соответствующую и сопутствующую по самой природе». Полибий отмечал, что «как для железа ржавчина, а для дерева черви и личинки их составляют язву, сросшуюся с ними, от которой эти предметы и погибают сами собою, хотя бы извне и не подвергались никакому повреждению», точно так же каждому правильному «государственному устройству присуще от природы и сопутствует ему то или другое извращение»: царству сопутствует монархия, аристократии - олигархия, а демократии - охлократия как «необузданное господство силы». В эти-то неправильные государственные формы с течением времени неизбежно переходят правильные государственные устройства.
Наилучшая форма государства - смешанная, в которой соединяются вместе все преимущества перечисленных правильных форм правления и обеспечиваются два условия. Во-первых, ни одна из них не развивается сверх меры и не извращается в родственную ей неправильную форму. Во-вторых, все они сдерживаются в проявлении свойств взаимным противодействием и ни одна не тянет в свою сторону, не перевешивает прочих. Таким образом, государство неизменно пребывает «в состоянии равномерного колебания и равновесия наподобие идущего против ветра корабля».
В смешанной форме государства «отдельные власти (а именно народ, лучшие люди и единоличный руководитель. - С.Д.) могут при желании или мешать одна другой, или оказывать взаимную поддержку и содействие». Причем усилий любой одной власти недостаточно для выработки и проведения в жизнь политического решения. Поэтому «чрезмерное усиление одной из властей и превознесение над прочими» оказываются совершенно невозможными, так как «порывы к переменам сдерживаются частью внешними мерами, частью исконным опасением противодействия с какой бы то ни было стороны».
2. Об историческом развитии государственной организации. В ходе исторического процесса имеет место кругооборот форм государственного общежития. «Прежде всего возникает единовластие без всякого плана, само собою; за ним следует и из него образуется посредством упорядочения и исправления царство». Затем царское управление переходит в соответствующую ему по природе извращенную форму, а на развалинах этой последней вырастает аристократия. В последующем и аристократия вырождается в олигархию. Далее народ смещает олигархов и утверждает демократию. Однако «необузданность народной массы и пренебрежение к законам порождают с течением времени охлократию». Наконец, из нее снова возникает царство.
Полибий весьма подробно описал процесс возникновения политического правления и его последующие метаморфозы. В частности, он отметил, что в первый период человеческой истории люди «собирались вместе и покорялись наиболее отважным и мощным из своей среды. Меру власти этих последних составляла сила, а само управление может быть названо единовластием». Согласно взглядам Полибия, «порядок этот надлежит признать непререкаемым делом самой природы». Если бы род человеческий погиб и «со временем ... снова выросло известное число людей, то непременно они подобно прочим живым существам стали бы собираться вместе ... , ибо присущая отдельному существу слабость побуждает их собираться в однородную толпу». Причем «один из людей превосходил бы прочих телесной силой и душевной отвагой. Он-то и был бы вождем и владыкою. То же самое наблюдается и у всех неразумных животных», среди которых «наиболее сильные непременно бывают вожаками».
Царское правление, по Полибию, начинается с утверждением в человеческих сообществах представлений о справедливости и несправедливости, а также со складыванием прочных товарищеских связей между людьми. Если при наличии всего этого «лицо, стоящее во главе сообщества и в своих руках держащее верховную власть, всегда в согласии с народным настроением оказывает деятельную поддержку» людям, поступающим справедливо, и, «по мнению подданных, воздает каждому по заслугам», то такой единовластный правитель является царем. Подданные покоряются ему «не столько из боязни насилия, сколько по велению рассудка». Они содействуют царю в сохранении власти, как бы стар он ни был; единодушно помогают ему и непрестанно борются с людьми, злоумышляющими против царского владычества.
Как полагал Полибий, в старину однажды выбранные в цари лица оставались у власти «до старости, укрепляя удобные пункты, возводя стены и приобретая землю частью ради безопасности, частью для доставления подданным необходимых средств к жизни в изобилии. Озабоченные этим, цари не подвергались ни злословию, ни зависти, так как большой разницы между ними и остальным народом ни в одежде, ни в пище и питье не было. По образу жизни цари походили на прочих людей и всегда поддерживали общение с народом». Со своей стороны, народ, довольный правлением, сохранял политическую власть «не только за этими правителями, но и за их потомками на долгое время в том убеждении, что происшедшие от таких родителей и вскормленные ими дети обладают подобными же наклонностями».
Однако в условиях, когда единовластные правители стали получать власть по наследству в силу своего происхождения, а также «когда заранее у них были готовы средства безопасности, равно как и жизненные припасы в чрезмерном количестве, ... вследствие избытка они предались страстям и решили, что правителям надлежит отличаться от подданных необыкновенным одеянием, что они должны иметь более изысканный стол и лучшую обстановку, что, наконец, половыми отношениями и любовным сожительством они могут пользоваться невозбранно, хотя бы и сверх меры. Одни из этих поступков, - отметил Полибий, - породили в людях зависть и недовольство, другие воспламенили ненависть и неукротимую ярость, вследствие чего царство превратилось в монархию как неправильную форму правления и «начались козни против властелинов». Причем эти «козни исходили не от худших граждан, но от благороднейших, гордых и отважнейших, ибо подобные люди были наименее способны переносить излишества правителей».
В конечном счете борьба против самодержавия привела к его упразднению. Вместо монархического строя возникло аристократическое правление, поскольку «народ как бы в благодарность за ниспровержение самодержцев» предоставил государственную власть уничтожившим монархию лучшим людям. Последние же «на первых порах довольны были предоставленным им положением, во всех своих действиях выше всего ставили общее благо, все дела - как частные, так и общенародные - направляли заботливо и предусмотрительно». Однако опять, когда государственную власть «по наследству от отцов получили сыновья, не испытавшие несчастий, совершенно не знакомые с требованиями общественного равенства и свободы, с самого начала воспитанные под сенью власти и почестей родителей, ... одни из таких правителей отдались корыстолюбию и беззаконному стяжанию, другие предались пьянству и соответствующему ему ненасытному обжорству, третьи насиловали женщин и похищали мальчиков». В результате аристократия извратилась в олигархию, а олигархи вскоре возбудили среди остальных граждан враждебное к себе настроение и были свергнуты восставшим народом.
Вслед за этим, утверждал Полибий, граждане не решались поставить себе самодержцев, потому что еще боялись беззаконий монархического правления. Равным образом они не отваживались «доверить государство» и нескольким личностям, поскольку прекрасно помнили безрассудство недавних олигархов. В такой ситуации очень многие люди обратили свои взоры к демократии в надежде, что этот строй окажется лучше остальных форм правления. Вот почему народные массы взяли политическую власть в собственные руки, установив демократическое государственное устройство.
По словам Полибия, «до тех пор пока оставались в живых граждане, испытавшие на себе наглость и насилие, сохранялось довольство установившимся строем и очень высоко ценились равенство и свобода». Но когда родилось новое поколение, люди, свыкшись с этими благами, перестали ими дорожить и стали жаждать преобладания над большинством. Особенно склонны были к этому лица, обладавшие большими богатствами.
Оказавшись бессильными достичь власти в силу своих способностей и заслуг, состоятельные люди предпринимали многочисленные попытки обрести влиятельное положение посредством бесплатной раздачи бедным материальных благ. В результате народные массы, с одной стороны, постепенно привыкли в получении средств к жизни рассчитывать на чужое состояние и, с другой стороны, все чаще начали выбирать себе в вожди отважных честолюбцев, а сами вследствие бедности устранялись от государственных должностей. Такое положение привело к беззаконию и господству силы, поскольку собиравшаяся вокруг вождя толпа совершала убийства, изгнания лучших людей и переделы земли. В конечном счете народные массы одичали совершенно и снова обрели себе властителя-самодержца, способного обеспечить законность и порядок в государственной жизни.
Согласно взглядам Полибия, в ходе эволюции перечисленных форм правления совершается жизненный цикл всякой государственной организации. В этом цикле выделяются три периода. В течение первого из них государство растет и усиливается. На втором происходит расцвет государственной жизни. В продолжение третьего этапа государство претерпевает упадок.
Имеются общие для всех государств закономерности каждого из указанных периодов. В частности, по мнению Полибия, «существует порядок от природы» упадка государственной организации, когда «порча ... зарождается в ней самой». Так, «когда государство одолело многочисленные тяжелые опасности и затем достигло неоспоримого преобладания и господства, в нем водворяется прочное благосостояние, а вместе с тем частная жизнь непременно становится роскошнее и граждане начинают переступать меру справедливости в погоне за должностями и в прочих вожделениях. Когда со временем такое состояние усилится, наступает поворот к упадку, вызываемый властолюбием граждан и пренебрежением к скромному положению; к ним присоединяется спесивость и расточительность. Народ будет только завершителем переворота, когда он вообразит, что любостяжание одних нарушает его выгоды, когда, с другой стороны, лесть честолюбцев преисполнит его высокомерия. Тогда разгневанный народ, во всем внимая голосу страсти, отказывает властям в повиновении, не признает их даже равноправными с собою и все дела желает решать сам. После этого государство украсит себя благороднейшим именем свободного народного правления, а на деле станет наихудшим из государств – охлократией».
3. Об особенностях государственного строя римлян, обусловивших могущество их государства. По убеждению Полибия, римляне оказались сильнее окружавших их народов по следующим причинам. Во-первых, в Риме существовала смешанная форма правления народа, лучших людей и единоличного руководителя. Причем хотя каждая из трех властей «имела полную возможность и вредить другой, и помогать, однако во всех положениях они обнаруживали подобающее единодушие». Поэтому государство обыкновенно оказывалось столь могущественным, что его планы осуществлялись, а нужды удовлетворялись.
Во-вторых, римляне были «способнее всякого другого народа изменить свои привычки и позаимствовать полезное».
В-третьих, в римском государстве увековечивали «славу граждан, совершивших что-либо достойное, а имена благодетелей отечества становились известными народу». Тем самым молодежь поощряли «ко всевозможным испытаниям на благо государства для достижения славы, сопутствующей доблестным гражданам».
В-четвертых, в Риме ни один мужчина не мог занять государственной должности, не совершив до этого в рядах действующей армии десяти годичных походов.
В-пятых, для римлян не было ничего постыднее, чем поддаться подкупу или обогащаться непристойными средствами. «Сколь высоко они ценили честное обогащение, столь же презирали стяжание недозволенными путями».
В-шестых, в Риме при подборе кандидатур на государственные должности руководствовались принципом: «Невозможно управлять хорошо общественными делами, если не умеешь вести своих собственных, и невозможно не посягать на достояние общественное, если не умеешь жить по средствам».
В-седьмых, «основу государства у римлян составляла богобоязнь». С ее помощью обеспечивалось повиновение государственным органам массы людей. По словам Полибия, «так как всякая толпа легкомысленна и преисполнена нечестивых вожделений, неразумных стремлений, духа насилия, то только и оставалось обуздывать ее таинственными ужасами и грозными зрелищами ... о богах и преисподней». В результате «у римлян обязательство достаточно обеспечивалось верностью клятве, хотя бы должностные лица или послы имели в своем распоряжении большие суммы». Полибий привел следующий пример верности клятве римских граждан. Ганнибал взял в плен после битвы при Каннах восемь тысяч римлян. Из этого числа он выбрал десять самых знатных и отправил в Рим с предложением об освобождении их за выкуп деньгами. При этом каждый из отпущенных поклялся богами возвратиться к Ганнибалу, если предложение последнего римлянами не будет принято. Один из отпущенных после выхода из лагеря Ганнибала вернулся туда обратно за намеренно забытой вещью, посчитав, таким образом, клятву Ганнибалу сдержанной. Тем не менее римский сенат, отклонив предложение Ганнибала, отправил всех десять отпущенных этим полководцем римлян во вражеский лагерь, в том числе одного («забывчивого») насильно.
Эпикурейство и стоицизм