Классические концепции англо-американской школы

Истоки англо-американской школы восходят к работам А. Мэхэна и X. Маккиндера. В достижении глобального доминирования их взгляды заметно различались: первый делал упор на морскую мощь, а другой — на сухопутную. Несмотря на это, они были еди­ны в своих доктринальных основах. Оба презрительно оценивали демократию и враждебно относились к свободной торговле и са­мому коммерческому классу. Мэхэн мог одобрительно говорить об использовании морской торговли в качестве источника англий­ской экономической мощи, но в его схеме именно контроль над морями играл решающую роль в восхождении и могуществе Бри­танской империи. А Маккиндер был убежден в том, что экономи­ческая мощь государства никак не зависит от свободной торговли. По его мнению, классические теории разделения труда не только вредны, но и попросту опасны, поскольку свободная конкуренция на мировых рынках чревата войной.

Концепция морской мощи

Основы американской геополитики были зало­жены в работах адмирала морского флота, а затем преподавателя истории военного флота в Военно-морском колледже в Нью-Порте (США) Альфреда Тайера Мэхэна (1840—1914). Теоретические разработки Мэхэна были направлены на превращение США в самую сильную военно-морскую державу.

Основными его работами являются «Заинтересован­ность Америки в морской силе» (1897), «Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю: 1793—1812», «Проблема Азии и ее воздействие на международную политику», «Морская сила и ее от­ношение к войне» и особенно «Влияние морской силы на историю (1660—1783)» (1890)

Теоретические исследования А. Мэхэна являются во многом обобщением его практической деятель­ности в качестве флотоводца и политического деятеля.

Прикладной характер работ А. Мэхэна еще при жизни оказал большое влияние на внешнюю политику американских президентов Мак-Кинли (1897—1901) и Теодора Рузвельта (1901 — 1909), способствовал формированию военной доктрины США. Геополитическая концепция Мэхэна определила основные геополитические ориентиры для США на протяжении XX столетия.

Его работы оказали влияние на формирование военно-мор­ской стратегии Третьего рейха. Германский кайзер Вильгельм II старался наизусть выучить труды Мэхэна и распорядился разослать их во все военные и судовые биб­лиотеки страны.

Книга А. Мэхэна «Влияние морской силы на историю. 1660-1783» была трижды опубликована на русском языке (в 1896, 1941 и 2002 годах).

Геополитическая теория Мэхэна основана на том, что мировая история есть процесс проти­востояния и борьбы морских и континентальных держав, а судьбы государств определяются их морской мощью. Идею преимущества морской державы над континентальной и постоянства полярности «латинской расы над славянской» он вы­водил из исторического опыта Европы и США.

Методология геополитического анализа Мэхэна с позиции мор­ской силы опирается на учет шести основных геополитических факторов, которые определяют планетарный статус государства и влияют на морскую мощь нации:

1) Общее географическое положение государства, его открытость морям и возможность морских коммуникаций с другими стра­нами. Способность флота государства угрожать территории про­тивника. Протяженность сухопутных границ и способность кон­тролировать стратегически важные регионы.

2) «Физическая конфигурация» государства, прежде всего очерта­ния морских побережий и наличие необходимого количества портов, от которых зависит процветание торговли и стратегиче­ская защищенность страны.

3) Общая протяженность береговой линии.

4) Численность населения страны, которая важна для оценки спо­собности государства строить флот и обслуживать корабли.

5) Национальный характер, проявляющийся в способности народа заниматься торговлей, поскольку морская сила основывается на мирной и широкой торговле.

6) Политический характер правления, от которого зависит ориен­тация лучших природных и человеческих ресурсов на создание морской силы; способность пра­вительства управлять государством и завоевывать территории

По Мэхэну, главным геополитическим фактором силы в междуна­родной политике является использование морей и контроль над ними.

Морская сила государства основывается на свободе морской торговли, которая выступает главным инструментом политики, поскольку торговля позволяет накапливать ресурсы и богатства в стране. Гарантией обеспе­чения свободы торговли выступает военно-морской флот. Сливаясь, экономические и военно-политические факторы, усиливают друг друга.

В основе морской силы лежит сочетание трех факторов:

= производство и обмен товаров через водные и морские пути;

= навигация, реализующая обмен товарами;

= колонии, обеспечивающие циркуляцию товарообмена на мировом уровне.

При благоприятном сочетании этих факторов, считал Мэ­хэн, в действие вступает формула морской силы государства: N + ММ + NB = SP, т.е. военный флот + торговый флот + военно-морские базы = морское могущество.

// google_protectAndRun("render_ads.js::google_render_ad", google_handleError, google_render_ad); Основная цель концепции морской силы Мэхена состояла в обосновании необходимости превращения США в мировую морскую державу и расширении участия в мировой политике.

Важное место в геополитической теории Мэхэна занимает «стра­тегия анаконды». Принцип «анаконды» был разработан американ­ским генералом Мак-Клелланом в период Гражданской войны в США (1861—1865).

Смысл стратегии в борьбе с экономическими цен­трами, а не с армиями и заключается в блокировании вражеских территорий с моря и по береговым линиям, которые по­степенно сужаются, как кольца «анаконды».

По мнению Мэхэна, евразийские державы (Россия, Китай, Германия) следует удушать путем сокращения сферы их контроля над береговыми зонами и ограничения возможностей выхода к морским пространствам. На планетарном уровне это означало, во-первых, изоляцию континентальной части условного противника от морских берегов, во-вторых, недопущение образования коалиций государств с той же целью.

Теоретическая концепция «анаконды» на протяжении послед­них 150 лет является основой геополитической стратегии США. Мэхэновская стратегия «анаконды» реализовывалась в поддержке Антантой Белого движения по перифе­рии Евразии, а во Второй мировой войне — в военно-морских опера­циях стран—участниц антифашистской коалиции против государств оси «Берлин—Рим—Токио». Особенно рельефно эта стратегия прояви­лась в период холодной войны в «сдерживании» СССР с помощью военно-политических блоков, опоясавших его территорию. В 1981 г. военно-политическое ру­ководство США разработало, приняло, а затем реализовало концеп­цию «передовых рубежей». Ее основная цель заключалась в примене­нии принципа «анаконды», т.е. изоляции континентальной мощи СССР, сковывании его вооруженных сил по периметру всей терри­тории, а во внешнем кольце — в создании постоянной ракетно-ядерной угрозы.

В XXI в. «стратегия анаконды» использу­ется на постсоветском пространстве, чтобы вытеснить Россию с удоб­ных береговых зон Прибалтики, Черного моря и с побережья Тихого океана.

Мэхэн был приверженцем американского президента Джеймса Монро (1758-1832), объявившего сферой жизненных интересов США все Западное полушарие и декларировавшего интервенционизм в Центральную и Латинскую Америку, в Тихооке­анский регион («доктрина Монро», 1823). Мэхэн считал, что США — государство «морской судьбы», которая заключается в стратегической интеграции всего американского континента, а впо­следствии и в установлении мирового господства. Он рассматривал США как мировую державу буду­щего, а укрепление их военно-морской мощи — как средство выпол­нения имперского предназначения.

В работе «Заинтересованность Америки в морской силе в настоя­щем и будущем» Мэхэн указывал, что для превращения Америки в мировую державу ей следует:

= активно сотрудничать с британской морской державой;

= препятствовать германским морским претензиям;

= бдительно следить за экспансией Японии в Тихом океане и про­тиводействовать ей;

= координировать с европейцами совместные действия против наро­дов Азии.

По мнению Мэхэна, главную опасность для «морских держав» представляют континентальные государства Евразии — прежде всего Россия и Китай, затем Германия. Борьба с Россией рассматривалась им как долговременная стратегическая задача США.

По мнению Мэхена американо-британский альянс позволил бы нейтрализовать Германию и противодействовать Японии на Тихом океане. В резуль­тате образовался бы стабильный баланс мировой талассократической власти.

Мэхэн безоговорочно поддерживал Испано-Американскую войну (1898) и захват США Филиппин, Гавайев, Карибского региона и Панамы в качестве новых жизненно важных баз и описывал это как «стратегию голубой воды», под которой по­нималось воздержание от ведения сухопутных боев и максимальное использование сил военно-морского флота. Это было время, когда США вышли за рамки доктрины Монро и стали осуществлять за­хваты новых территорий за пределами американских континентов.

В качестве ключевой геополитической структуры в мировой по­литике и в борьбе за мировое влияние Мэхэн считал «северную континентальную полусферу», южная граница которой маркируется Суэцким и Панамским каналами. Это граница наибольшей интен­сивности мировой торговли и политической активности. Наиболее важный простран­ственный элемент внутри этой полусферы в пределах Евразии — Россия как доминантная конти­нентальная держава.

Зону между 30-й и 40-й параллелями на азиатском континенте Мэхэн рассматривал как некий «спорный пояс» между Россией и «морскими державами». Фактически этот «спорный пояс» охваты­вал пространство между 30-й и 50-й параллелями и включал в себя русский Дальний Восток. Доминирование «морских держав» в этом регионе, согласно Мэхэну, могло обеспечиваться путем создания цепи ключевых баз на суше вдоль периферии Евразии.

Для расширения американского влияния Мэхэн придавал боль­шое значение реализации технологических проектов за пределами США, таких как Панамский канал и железные дороги на территории Китая (стратегическая важность Панамского канала с точки зрения контроля за морскими путями и по сей день велика).

Победа в холодной войне с СССР окончательно закрепила успех стратегии «морской силы». В этом смысле американская геополитика весьма убедительно дока­зала, что идеи становятся материальной силой, осуществляясь на практике.

Теория Хартленда (Сердцевинной земли)

Большой вклад в формирование классической геополитики внес Хэлфорд Маккиндер (1861-1947) английский географ и геополитик, член Тайного совета (орган советников британской королевы), член палаты общин, британский посланник в Южной России у генерала Деникина (1919-1920), профессор Оксфордского университета, директор Лондонской Экономической Школы. Он был первым ученым, разрабо­тавшим глобальную геополитическую модель, которая оказала суще­ственное влияние на британскую и американскую стратегическую мысль.

Ключевое значение Маккиндер придает завершенности формирования геополитической целостности мира к концу XIX — началу XX вв. Земной шар, по Маккиндеру, превратился в замкнутую политическую систему глобального масштаба. Всякий взрыв общественных сил отзо­вется громким эхом на противоположной стороне земного шара, в итоге разрушению подвергнутся любые слабые элементы в политическом и экономическом организме Земли, а не организме только отдельного государства.

Геополитическая доктрина Маккиндера основана на исторической конфронтации у континентальных и океанических держав, которую он предложил рассматривать в пространственно-временном аспекте. По его мнению, в основе сложного комплекса межгосударственных отношений лежат постоянные изменения в равновесии сил.

X. Маккиндер пытался объяснить взаимосвязь пространственных от­ношений и исторической причинности. В своей первой работе по геополитике «Британия и Британские моря» (1902) он предпринял попытку оценить место Британии в геополитической структуре мира.

В докладе на заседании Королевского географического общества 25 ян­варя 1904 г. «Географическая ось истории», Маккиндер сформулировал четыре основных принципа своих гео­политических воззрений:

◊Географические факторы оказывают непосредственное воздействие на ход исторического процесса.

◊Географическое положение во многом определяет потенциальную силу или, наоборот, слабость государств.

◊Технический прогресс изменяет географическую «среду обитания» государств и отражается — позитивно или негативно — на их по­тенциальном могуществе.

◊Евразия оказывает стратегическое влияние на глобальные поли­тические процессы.

Согласно Маккиндеру, планетарное пространство структурировано в виде системы концентрических кругов, в центре которой находится «географическая ось истории», или «осевой ареал». Ввиду особых качеств евразийского пространства Маккиндер считал его «осью истории» и видел в Евразии основную мировую силу. В этом докладе Маккиндер еще не использовал термин «Хартленд», лишь мимоходом, через дефис, упоминается «the heart-land of the Euro-Asia», а формулировал его как «географическая ось истории», «осевой ареал».

Считается, что термин «Хартленд» в геополитику был введен в 1915 г. британским географом Дж. Фэйгривом, который независимо от Маккиндера пришел к ряду основных сходных идей.

В работе «Демократические идеалы и реальность» (1919 г.) Маккиндер окончательно сформулировал концепцию «хартлэнда» (сердца Земли). Европу, Азию и Африку он включал в Миро­вой остров.

Одна из главных идей Маккиндера — выделение осевого (сердцевинного) региона планеты, или Хартленда. Маккиндер отмечал, Хартленд — это цитадель Мирового острова, а «шторм» начинается из пределов Хартленда. Только Хартленд имеет достаточно прочную основу для концентрации силы с целью угро­жать свободе мира изнутри цитадели евразийского континента. Морские страны не могут вторгнуться в эту цитадель, а попытки окраинных стран всегда заканчивались неудачами (например, шведского короля Карла XII, Наполеона).

Соглас­но модели Хартленда, мир делится на два геополитических полуша­рия: континентальное и океаническое. В историческом плане центры силы в этих двух полушариях Земли могут меняться, но противостояние неиз­бежно. Соотношение сил между полушариями зависит от развития технологии, прежде всего транспортной, которая обладает способ­ностью изменять физические свойства пространства Земли.

Под хартлэндом понималась центральная часть Евразии, которая оценивалась как гигантская естественная крепость, недо­ступная для морских империй и богатая природными ресурсами, поэтому Маккиндер считал ее «осью миро­вой политики».

Хартленд окружен береговыми приморскими территориями «внутреннего полумесяца», протянувшейся от Западной Европы через Ближний и Средний Восток, Индокитай в Северо-восточную Азию. Острова и континенты за пределами хартлэнда образуют «внешний полумесяц» морских держав, включающий обе Америки, Австралию, Океанию, Африку южнее Сахары, Британские острова и Японию.

В работе «Демократические идеалы и реальность» был дополнительно введён восточноевропейский «стратегический Хартленд», в территорию которого были включены бассейны Черного (кроме Малой Азии) и Балтийского морей. На востоке он граничит с Хартлендом. Территория Хартленда была расширена за счет вклю­чения в него Тибета и Монголии на востоке и Центрально-Восточной Европы на западе с учетом прогресса в развитии сухо­путного и воздушного транспорта, роста населения и индустриали­зации. Стратегически Хартленд на западе вклю­чает Балтийское море, Дунай, Черное море, Малую Азию и Армению. Дорога к господству над Мировым островом лежит через овладение Хартлендом.

Особое место в границах хартлэнда отводилось России. В центре Харт­ленда лежала значительная часть России от Белого и Балтийского морей до Каспия, Байкала и Северо-Восточной Сибири. Она, по выражению Маккиндера, «земля сердцевины». Отсюда известный тезис: кто конт­ролирует хартлэнд, тот контролирует весь мир.

Маккиндер опасался усиления позиций России на евразийском континенте, создания коалиции с Германией. Такое развитие событий было бы способно, во-первых, ослабить мощь стран «внешнего полумесяца» и, во-вторых, создать угрозу их мор­ским коммуникациям.

Главную задачу британской геополитики Маккиндер видел в том, чтобы не допустить образования стратегического континентального союза вокруг «географической оси истории». По его мнению, государ­ства «внешнего полумесяца» должны стремиться оторвать от хартлэн­да максимум береговых пространств и поставить их под свой контроль.

План Маккиндера, по его замыслу, должен был способствовать реализации идеи создания «санитарного кордона» вокруг Советской России, выдвинутой лордом Дж. Керзоном в период заключения Версальского мира.

После его назначения лордом Дж. Керзоном в 1919 году на пост представителя Британской империи в Южной России, Маккиндер в течение двух лет пытался осуществить план дробления России на множество отдельных государств. Таким путем, считал он, можно было бы остановить «долгую историю российского экспансиониз­ма». Маккиндер сравнивал стремительное распространение идей большевизма по евразийскому континенту с пожаром в прерии, который стремительно движется к границе Индии.

В работе «Демократические идеалы и реальность» Мак­киндер предложил для предотвращения следующей мировой войны создать блок независимых стран, распо­ложенных между Германией и Россией. Однако этот зыбкий «сред­ний ярус» — Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша, Чехо­словакия и Румыния, образованный в целях защиты Запада, был полностью разрушен в 1938—1939 гг.

В 1943 году в статье «Круглый мир и достижение мира»Маккиндер из состава Хартленда исключил «Леналенд» (территория Сибири к востоку от Енисея, вокруг реки Лены), который был отнесён им к «поясу бросовых земель», опоясывающего Хартленд с востока, юга и уходящего далее в Сахару. На западе Хартленд теперь совпадает с предвоенными границами СССР.

В статье «Завершенность земного шара и обретение мира» (1943 г.) Маккиндер выде­лив из состава Хартленда регион Lenalend, богатого природными ресурсами, предполагал его включение в зону берегового пространства, которое может быть использовано морскими державами против Хартленда. В этой ста­тье он существенно переработал свою модель с учетом мировой ситуации. Она отражала союз СССР, США, Великобритании и Франции. Хартленд теперь был тождествен с СССР и объединялся с Северной Атлантикой, вклю­чающей «Межконтинентальный океан» (северная часть Атлантиче­ского океана) и его «бассейн» в составе Западной Европы и Англо-Америки со странами Карибского бассейна (используется термино­логия Маккиндера).

Исходя из своих пространственно-структурных построений, Мак­киндер вывел три максимы:

»Кто управляет Восточной Европой, тот управляет Хартлендом.

»Кто управляет Хартлендом, тот командует Мировым островом.

»Кто управляет Мировым островом, тот командует всем миром.

В 1943 г. в статье «Земной шар и достижение мира» (1943) Мак­киндером была впервые выдвинута концепция се­верного атлантизма, связанная с недоверием к СССР. При этом он вновь возвращался к своей геополитической идее Хартленда. Маккиндер прогнозировал глобальный конфликт как противостояние между «центральным материком», который ассоциировался с Советским Союзом, и державами «внешнего полумесяца» — США, Англией и Японией. Прибрежные страны Межконтинентального (Средиземного) океана, отмечал Маккиндер, объединившись, смогут сбалансировать могущество державы, занимающей господствующее положение на «материковой сердцевине» в пределах Хартленда (СССР). Несколько позже эта идея нашла во­площение в стратегии послевоенного периода, в частности, в соз­дании Северо-Атлантического военного блока - НАТО.

В своем геополитическом завещании Маккиндер призвал западных лидеров сплотиться вокруг концепции «атлантической цивилизации» и сообща противостоять коммунизму.

Вторая мировая война, казалось бы, завершилась установлением «справедливых и нерушимых» границ между западной и восточной частями Европы, и ее можно было бы принять за границу Хартленда, но на рубеже 1989—1990 гг. эта разделительная линия также была разрушена.

Модель «Хартленд-Римленд»

Николас Спайкмен (1893—1944) – географ, директор Института международных отношений в Йельском университете был теоретиком новой американской геополитики в 30—40-е годы XX в.

Спайкмен был сторонником глобальной системы безопасности США, названной им «интегрированным контролем над террито­рией» и отстаивал идею активного вмешательства США в дела Евразии. С позиции интересов безопасности США Н. Спайкмен объединил идею Мэхэна о «морской мощи» и теорию Хартленда Маккиндера.

В своем труде «Стратегия Америки в мировой по­литике: Соединенные Штаты и баланс силы» (1942 г.) Спайкмен дал оценку и прогноз развития событий в результате Второй мировой войны и считал возможной войну США с СССР, война действительно про­изошла, но только «холодная».

Главные направления американской геополитики Спайкмен ви­дел в том, чтобы:

а) сохранить Германию и Японию как военные державы, не допустить советско-китайского союза, так как союз двух огромных континентальных держав не позволит будущему англо-американо-японскому союзу контролировать мир;

б) не допустить объединения Европы, так как эта мощная федерация государств ослабит в конце концов мировые позиции США.

В 1944 г. посмертно была опубликована небольшая книга Н. Спай­кмена «География мира». Основная идея книги сводилась к тому, что на евразийском континенте находится большое количество цен­тров силы, которые активно влияют на глобальную безопасность, поэтому их объединение в любого рода коалиции недопустимо для США.

Спайкмен считал ключевой зоной всего мира в Евразии Римленд (от rim — дуга, обод), зона географически соответствующая «внутреннему полумесяцу» в теории Хартленда Маккиндера. Теория Спайкмена получила название «Хартленд-Римленд». Она включает прибрежные государства Евразии. Эта гигантская «материковая кайма» — «спорный пояс», «буферная зона конфликта между континентальными и морскими державами» — подлежала «интегрированному контролю», поскольку здесь осуще­ствляется противостояние между океанической гегемонной держа­вой (США) и владельцем Хартленда (СССР).

В подражание Маккиндеру Спайк­мен выдвинул свои максимы:

◆ кто контролирует Римленд, тот контролирует Евразию;

◆ кто контролирует Евразию, тот контролирует мир.

Как известно Вторая мировая война развивалась по Маккиндеру. Сильное давление из Хартленда в западном, восточном и южном направлениях привело к еще большему его контролю над Евразией. Одним из геополити­ческих итогов Второй мировой войны стало образование под кон­тролем Хартленда огромного блока континентальных держав, пре­вышавших по площади империю Чингисхана.

Влияние работ Н. Спайкмена на современную геополитику США было значительным. Развитием его идей являются практически все концепции периода холодной войны, которые обосновывали пра­воту модели Хартленд-Римленд. В связи с этим она стала идеоло­гическим инструментом творцов внешней политики послевоенной Америки.

Лекция 9 "СОВРЕМЕННАЯ ГЕОПОЛИТИКА ЕВРОПЫ"

Лекция 9 "СОВРЕМЕННАЯ ГЕОПОЛИТИКА ЕВРОПЫ"