ДАЛЬНЕЙШАЯ ИДЕОЛОГИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ СТРАНЫ В СЕРЕДИНЕ 60-х —СЕРЕДИНЕ 80-к гг.
Концепция «развитого социализма».Смена курса в октябре 1964 г. должна была неизбежно повлечь за собой и новое идеологическое обоснование. Первоначально свертывание демократических начинаний Хрущева объяснялось необходимостью борьбы с его субъективизмом и волюнтаризмом.
Однако весьма скоро потребовалось более обстоятельное обоснование консервативного внутриполитического курса. Таковым стали концепция «развитого социализма» и теория перманентного обострения идеологической борьбы социалистической и капиталистической систем по мере продвижения к коммунизму.
В выступлении Брежнева на праздновании 50-летия Октябрьской революции (1967 г.) впервые прозвучал вывод о построении в СССР «развитого социалистического общества», оформившийся со временем в новую целостную идеологическую концепцию «развитого социализма». Она опиралась на вполне реальный факт создания в СССР основ индустриального общества. Авторы концепции высказывали идеи полной, хотя и относительной, однородности советского общества; окончательного решения национального вопроса; отсутствия внутри общества каких-либо реальных противоречий. Соответственно предполагалось и бесконфликтное его развитие. Это, в свою очередь, вело к формированию у руководства КПСС благодушного и самоуспокоенного восприятия окружающей действительности. Не подрывая веры в коммунизм, эта концепция переводила задачу его построения из конкретно-исторической плоскости (как этого требовал XXII съезд КПСС) в теоретическую, отодвигая ее реализацию на долгие времена. Причем чем сложнее становилась ситуация в экономике и социальной сфере, тем громче звучали рапорты о трудовых успехах и достижениях. Не удивительно, что позже концепция «развитого социализма» была названа идеологией застоя.
Тезис об обострении идеологической борьбы вытекал по существу из печально известного сталинского положения об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму, который «обосновывал» в 30-е гг. необходимость массовых репрессий. Теперь же обновленный тезис должен был объяснить общественности преследование инакомыслящих как борьбу с «агентами влияния» Запада, оправдать запреты и ограничения в духовной жизни. Эти идеологические новации были отражены и в Конституции 1977 г.
Однако реальная жизнь людей все меньше и меньше напоминала «развитой социализм». Введение в регионах карточного распределения продуктов, снижение жизненного уровня потребовали «уточнений» в идеологии. В 1982 г. новый глава партии и государства Ю. В. Андропов выдвинул идею «совершенствования развитого социализма» и объявил, что это будет весьма длительный исторический период.
Внедрение этих «новшеств» привело к забвению положений, которые казались совсем недавно верными (например, о наличии различных моделей социализма, понимании его сути как строя цивилизованных кооператоров и др.). Это, в свою очередь, вело к нарастанию догматизма и начетничества, глубокому кризису в идейно-теоретической жизни, отдалению КПСС от западных/ компартий.
Антидогматические тенденции, проявившиеся в ряде исторических, экономических, философских исследований, были подавлены. Ученые-обществоведы, пытавшиеся анализировать события прошлого и настоящего с научных позиций, были лишены возможности дальнейшей работы.
Противоречия в развитии художественной культуры.Первоначально брежневское руководство заявило о продолжении в области художественной культуры линии «золотой середины», выработанной еще при Хрущеве. Это означало отказ от двух крайностей — очернительства, с одной стороны, и лакировки действительности — с другой. Эта позиция прозвучала и в отчетном докладе XXIII съезду КПСС (1966 г.). Однако в выступлениях на том же съезде руководителей региональных партийных организаций прозвучало требование «давать решительный отпор вылазкам фальсификаторов истории» (под ними понимались критики сталинизма). Обвинив руководство партии в «недостаточной партийной требовательности к отбору и публикации произведений литературы, искусства и кино», они призвали не печатать тех произведений, которые «искажают нашу действительность, проповедуют пессимизм, скептицизм и упадничество, тенденциозно искажают отдельные этапы жизни советского общества». В качестве примера была названа повесть А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Постепенно, уже с конца 60-х гг., в художественных произведениях место жертв сталинизма занял образ самого Сталина — вновь безгрешного и мудрого.
По указанию отдела пропаганды ЦК КПСС начала расцветать «производственная» тематика. В работах, посвященных этим проблемам, все завершалось благополучно после вмешательства партийных чиновников. А недостатки повседневной жизни списывались на происки врагов или издержки воспитания.
С середины 70-х гг. стала активно внедряться практика госзаказов на постановку фильмов, написание сценариев, романов и пьес. В партийных инстанциях заранее определялись не только их количество и тематика (приоритет принадлежал историко-революционным, военно-патриотическим и производственным проблемам), но и исполнители тех или иных ролей. Такой подход очень екоро привел к застою и в художественной культуре.
Во второй половине 60-х гг. значительно усилился идеологический контроль за средствами массовой информации, учреждениями культуры. Возвращаясь к сталинской традиции, ЦК КПСС принял 7 января 1969 г. постановление «О повышении ответственности руководителей органов печати, радио, телевидения, кинематографии, учреждений культуры и искусства за идейно-политический уровень публикуемых материалов и репертуара». Значительно возросла и роль цензурного пресса. Все чаще запрещались публикации художественных и публицистических произведений, выход на экраны уже готовых кинофильмов, исполнение тех или иных музыкальных произведений, организация художественных выставок. В сентябре 1974 г. в Москве была разгромлена выставка современного искусства, проведенная прямо на улице. Художники были избиты, а картины раздавлены бульдозерами. Театральные постановки (даже классического репертуара) выпускались лишь с одобрения специальных комиссий.
На проводившихся совещаниях идеологических работников вновь зазвучали «ждановские» оценки отдельных произведений и их авторов, обвинявшихся в «мелкотемье», «натуралистическом бытописании мелких страстишек», «сенсационности», «псевдоноваторстве», «подражательстве буржуазному искусству» и т. п.
«Железный занавес» вновь опустился, лишив советских людей возможности читать книги и смотреть фильмы ряда зарубежных авторов. Это порой объяснялось даже не содержанием самих работ, а политической оценкой их авторов, которые негативно высказывались о тех или иных действиях советского руководства.
Деятели культуры, которые не принимали «правила игры» и выступали с собственными оценками, суждениями, сомнениями, чаще всего оказывались за пределами СССР или лишались возможности работать с полной отдачей. В 70-х — начале 80-х гг. на чужбине оказались писатели В. Аксенов, А. Солженицын, В. Максимов, В. Некрасов, В. Войнович, поэт И. Бродский, кинорежиссер А. Тарковский, театральный режиссер Ю. Любимов, виолончелист М. Ростропович, оперная певица Г. Вишневская, поэт и исполнитель А. Галич и др.
Объективно противостояли идеологии неосталинизма, застоя представители «деревенской» прозы (Ф. Абрамов, В. Астафьев, В. Белов, В. Распутин, Б. Можаев, В. Шукшин), в образной форме показывавшие последствия сплошной коллективизации для судеб российской деревни. О проблемах нравственности в сталинские и последующие годы писали Б. Васильев, Ю. Трифонов.
Свой взгляд на смысл жизни и роль интеллигента в ней предлагали популярные в те годы режиссеры Г. Товстоногов, А. Эфрос, М. Захаров, О. Ефремов, Г. Волчек, Т. Абуладзе, А. Герман, А. Аскольдов и др., многие театральные и киноактеры.
Специфической чертой культуры 60—70-х гг. была так называемая «магнитофонная революция». Записи песен и сатирических выступлений, не поддававшихся контролю, получили широкое распространение. Признанными лидерами здесь были В. Высоцкий, А. Галич, Ю. Ким, Б. Окуджава, М. Жванецкий и др. Всегда с аншлагом проходили концерты А. Райкина, с помощью сатиры бичевавшего пороки общества.
Все это свидетельствовало о наличии и противоборстве двух направлений в отечественной культуре — официально-охранительного, выполнявшего социальный заказ властей, и демократического, готовившего предпосылки для духовного обновления общества.
Ростки «антисистемы».Зарождение пассивной, а затем и активной оппозиции власти стало неизбежным. Уже к середине 60-х гг. под воздействием хрущевской «оттепели» возникло диссидентское движение, в которое входили правозащитные, национально-освободительные, религиозные организации и движения.
В 1965 г. были арестованы и приговорены к 7 годам лагерей и 5 годам ссылки писатели А. Синявский и Ю. Даниэль за публикацию своих произведений за границей. В 1967 г. подверглись аресту поэт Ю. Галансков и публицист А. Гинзбург. В 1969 г. была создана первая в СССР открытая общественная ассоциация — Инициативная группа защиты прав человека в СССР (Н. Горбаневская, С. Ковалев, Л. Плющ, П. Якир и др.). Признанным духовным лидером правозащитного движения стал академик А. Д. Сахаров. В 1976 г. в Москве была создана группа содействия выполнению Хельсинкских соглашений в СССР, которую возглавил Ю. Орлов. (В 1977 г. он, как и другие руководители подобных групп в СССР, был арестован.) В конце 1979— начале 1980 г. были арестованы и сосланы почти все лидеры и активные участники не только правозащитного движения, но и национальных и религиозных организаций.
Впервые за долгие годы инакомыслие коснулось армии. В 1969 г. был раскрыт и разгромлен созданный офицерами Балтийского флота подпольный «Союз борьбы за демократические права», выступавший за демократизацию общества. В 1975 г. замполит большого противолодочного корабля «Сторожевой» (также с Балтфлота) капитан 3-го ранга В. Саблин арестовал командира и повел корабль в нейтральные воды, чтобы обратиться к руководству страны с революционным воззванием. В нем говорилось: «Граждане, Отечество в опасности! Его подтачивают казнокрадство и демагогия, показуха и ложь...». Поднятые в воздух военные самолеты остановили «Сторожевой». Саблин был отдан под трибунал и расстрелян.
Все это, наряду с многочисленными забастовками и митингами, свидетельствовало об углублении противоречий между властью и обществом.
ДОКУМЕНТЫ