Законы о научных занятиях, долженствующие помешать блужданиям человеческого ума и всяким трансцендентным мечтаниям

Число лиц, посвящающих себя наукам и искусствам, которые требуют больше проницательности, изобретательности и талантов, чем физической силы, будет твердо устанавливаемо как для каждого рода занятий, так и для каждогогорода. Соответственное обучение граждан, обнаружившихнаибольшие задатки, начнется рано, причем, однако, это неосвободит их от занятия какойнибудь отраслью земледелия, когда они достигнут надлежащего возраста для работы в ней. За исключением числа учителей и учеников, установленногодля наук и искусств, никому не будет дозволено посвящатьсебя им ранее тридцатилетнего возраста.

II

Никакой иной моральной философии, кроме той, котораятрактует о плане и системе законов, не будет. Наблюдения ипредписания этой науки будут основываться только на полезности и мудрости этих законов, на сладости уз родства идружбы, услуг и признательности, которые связывают сог

раждан, на любви к труду и пользе его, на всех общих ичастных правилах доброго порядка и полного согласия. Изучение этой науки будет общее для всех граждан.

V

Будет существовать своего рода кодекс всех наук, где кметафизике и морали никогда не будет добавляться ничеговыходящего за границы, предписанные законами; вновь заноситься туда будут только открытия в области физики, математики и механики, подтвержденные опытом и рассуждением.

Законы о наказаниях, столь же немногочисленные, как немногочисленны нарушения долга, столь же мягкие, сколько действительные

Всякий гражданин, без различия ранга и достоинства, хотя бы это был даже глава нации, который окажется —страшно подумать! — настолько извращенным, что лишитжизни или смертельно ранит когонибудь, или же попытаетсяпосредством интриги либо иным путем уничтожить священные законы с целью ввести проклятую собственность, —будет судим Верховным сенатом и, по признании виновным, заключен на всю жизнь, как буйный помешанный и врагчеловечества, в построенную на кладбище пещеру. Егоимя будет навсегда вычеркнуто из списка граждан, егодети и вся его семья отрекутся от этого имени и будут зачислены отдельно в другие трибы, города или провинции, причем, однако, никому не будет дозволено относиться к нимс презрением или ставить им в укор вину их родителей, подстрахом изгнания из общества на два года.

XIV

Лица, облечённые властью, обязаны будут сами следитьза своими подчиненными, выговаривать им или наказыватьих в случаях, предоставленных их компетенции, передаватьвиновных в распоряжение высшей власти за более значительные вины без всякого снисхождения, под страхом лишения своей должности на время или навсегда, смотря поважности упущения.

Гегель Г.В.Ф.

Философия духа

(фрагменты)

Источник:

Гегель Г. Философия духа // Энциклопедия философских наук. –

М.: Мысль, 1977. Т. 1. С. 350–364.

§ 535

Государство есть обладающая самосознанием нравственная субстанция – соединение принципа семьи и гражданского общества; то самое единство, которое в семье проявляется как чувство любви, есть и его сущность, в то же время, однако, получающая посредством второго принципа знающего и из себя деятельного воления, форму опознанной всеобщности, которая – равно как и ее в знании развивающиеся определения имеет обладающую знанием субъективность своим содержанием и абсолютной целью, так что эта субъективность стремится к этому разумному.

§ 536

Государство есть а) прежде всего его внутренняя форма, в качестве к самому себе относящегося развития, – внутреннее государственное право или конституция, оно есть б) отдельный индивидуум в его отношении к другим отдельным индивидуумам – внешнее государственное право, в) но эти отдельные духи суть только моменты в развитии всеобщей идеи духа в его действительности – во всемирной истории.

§ 537

Сущность государства есть в-себе и для-себя всеобщее, есть разумность воли, но в качестве самого себя знающего и проявляющегося в действии это всеобщее есть безусловная субъективность и в качестве действительности – отдельный индивидуум. Его дело вообще сводится, в отношении к крайности единичности как множества индивидуумов, к двум моментам: во-первых, к тому, чтобы сохранить эти индивидуумы в качестве лиц и тем самым сделать право необходимой действительностью, и затем к тому, чтобы содействовать их благу, в котором каждый прежде всего заботится о себе, но которое имеет, однако, также и безусловно всеобщую сторону, охранять семью и руководить гражданским обществом; во-вторых, в том, чтобы и право, и благо, и весь образ мыслей и деятельность единичного существа, стремящегося стать центром для себя, снова свести к жизни всеобщей субстанции и в этом смысле, в качестве свободной мощи, положить предел развитию упомянутых подчиненных ей сфер и удержать их в субстанциальной имманентности.

§ 539

Государство в качестве живого духа существует безусловно только в качестве организованного целого, расчлененного на особые функции, которые, исходя из единого понятия разумной воли, хотя в качестве понятия еще и не познанного, непрерывно порождают это понятие как их результат. Конституция есть распределенность функций государственной власти. Она содержит в себе определения того, каким способом разумная воля, поскольку в индивидуумах она всеобща только в себе, частью доходит до сознания и понимания самой себя и находит самое себя, частью же, будучи приведена к действительности деятельностью правительства и его особых отраслей, сохраняется в нем и ограждается в одинаковой мере как от случайной субъективности этих отраслей, так и от субъективности отдельных лиц. Она есть существующая справедливость как действительность свободы в развитии ее разумных определений...

Живая целокупность, сохранение, т.е. непрерывное созидание, государства вообще и его конституции есть правительство. Естественно необходимая организация есть возникновение семьи и сословий гражданского общества. Правительство есть общая часть государственного устройства, т.е. та часть его, которая имеет своей сознательно преследуемой целью сохранность означенных частей, но в то же время имеет в виду и осуществляет в действии также и общие цели, стояще выше назначения семьи и гражданского общества. Организация правительства есть в то же время его различение на отдельные власти, своеобразные черты которых определены соответственно понятию о них, но в субъективности эти понятия взаимно проникают друг друга до действительного единства.

§ 543

В сфере специальной правительственной власти, с одной стороны, обнаруживается разделение функций государства на его уже определенные отрасли, законодательную власть, правосудие, или судебную власть, полицейскую власть и т.д. и тем самым распределение этих властей по особым учреждениям, приуроченным в отношении своих дел к определенным законам и в такой же мере обладающим для этого и вследствие этого независимостью в своих действиях, как и стоящим в то же время под высшим надзором; в другой – получает реальное значение участие многих лиц в деле управления государством, каковые лица все вместе образуют тогда одно общее сословие (§ 528), поскольку существенным определением их частной жизни становится дело осуществления общих целей, дальнейшим же условием возможности индивидуального участия в нем является надлежащее образование и умение.

§ 544

...Разделение форм государственного устройства на демократию, аристократию и монархию все еще дает нам наиболее определенное указание на их различие в отношении государственной власти. В то же время они должны быть рассматриваемы как необходимые формы в ходе развития, следовательно, в истории государства. Поэтому было бы поверхностно и нелепо представлять их себе как предмет выбора. Чистые формы их необходимости, будучи конечны и преходящи, находятся отчасти в связи с формами их вырождения, охлократией и т.д., отчасти же с более ранними переходными формами; причем оба эти рода форм не следует смешивать с упомянутыми истинными формами государственного устройства. Так, например, восточный деспотизм подводят под неопределенное название монархии на основе того сходства, что воля одного индивидуума поставлена во главе государства, как в таком же смысле говорят и о феодальной монархии, которой нельзя отказать даже в популярном названии конституционной монархии. Подлинное отличие этих форм от истинной монархии основывается на содержании господствующих правовых принципов, которые находят в государственной власти свою действительность и гарантию. Эти принципы суть развитые в предшествующих сферах деятельности принципы свободы собственности и, сверх того, личной свободы, гражданского общества, его промышленности и его общин, наконец, урегулированной, подчиненной законам деятельности специальных ведомств.