Окончание войны и её историческое значение 1 страница
После Саламина и Платей война ещё не закончилась, но характер её радикально изменился. Угроза вражеского вторжения перестала тяготеть над Балканской Грецией, и инициатива перешла к грекам. В городах западного побережья Малой Азии начались восстания против персов; население свергало посаженных персами правителей, и вскоре вся Иония вновь обрела независимость.
В 467 г. греки нанесли в сражении у устья реки Эвримедонт (на южном берегу Малой Азии) ещё один удар по военным силам Персидской державы. Военные действия, то затихая, то вновь возобновляясь, продолжались вплоть до 449 г., когда в сражении около города Саламина на острове Кипр греки одержали новую блестящую победу над персами. Эта битва при Саламине и считается последним сражением в греко-персидских войнах; в том же году, как сообщают некоторые греческие авторы, между обеими сторонами был заключён так называемый Каллиев (по имени афинского уполномоченного) мир, по условиям которого персы признали независимость греческих городов Малой Азии.
Главная причина победы греков над персами в этом историческом столкновении заключалась в том, что они боролись за свою свободу и независимость, в то время как войска Персидской державы состояли в значительной части из навербованных по принуждению воинов, не заинтересованных в исходе войны. Крайне важное значение имело и то обстоятельство, что экономическая и социальная жизнь Греции этого времени достигла относительно высокого уровня развития, тогда как Персидская держава, насильственно включившая в свой состав многие племена и народности, тормозила нормальное развитие их производительных сил.
Победа греков в столкновении с персами не только обеспечила свободу и независимость греческих городов, но и открыла перед ними широкие перспективы дальнейшего беспрепятственного развития. Эта победа явилась, таким образом, одной из предпосылок последующего расцвета греческой экономики и культуры.
5) Формы международных связей в Древней Греции: Проксения, амфиктионии, военно-политический союз. Древнейшей формой международных связей и международного права в Греции являлась проксения, т. е. гостеприимство. Проксения существовала между отдельными лицами, родами, племенами и целыми государствами. Проксен данного города пользовался в нем по сравнению с прочими иностранцами известными правами и преимуществами в отношении налогов, торговли, суда и всякого рода почетных привилегий.
Со своей стороны проксен принимал на себя нравственное обязательство по отношению к городу, где он пользовался гостеприимством, во всем содействовать его интересам и быть посредником между ним и властями своего города. Через проксенов велись дипломатические переговоры. Приходившие в город посольства обращались прежде всего к своему проксену.
Институт проксении получил в Греции очень широкое распространение и лег в основу всех последующих международных связей древнего мира. Все чужестранцы, проживающие в каком-нибудь городе, даже изгнанники, находились под покровительством божества — Зевса-Ксения (гостеприимца).
Таким же древним международным институтом в Греции были и амфиктионии — так назывались религиозные союзы, которые возникали возле святилища какого-либо особо чтимого божества. В эти союзы входили племена, которые жили вокруг святилища («амфиктионы» — вокруг живущие) независимо от их родственных отношений.
Первоначальной целью амфиктионии были общие жертвоприношения и празднества в честь почитаемого божества, защита храма и его сокровищ, накопленных от общественных и частных приношений, а также наказание святотатцев — нарушителей священных обычае в
По мере необходимости собиравшиеся на празднества совещались по общественным делам, которые представляли интерес для всех членов данной амфиктионии. Во время празднеств запрещалось вести войны, провозглашался «божий мир» — иеромения. Таким образом, амфиктионии превращались в религиозно-политический институт международного характера.
В Древней Греции существовало много амфиктионии. Самой древней и наиболее влиятельной из них была Дельфийско-Фермопильская амфиктиония. Она образовалась из двух амфиктионии — Дельфийской при храме Аполлона в Дельфах и Фермопильской при храме Деметры. В Дельфийско-Фермопильскую амфиктионию входило 12 племен. Каждое из них имело по два голоса.
Верховным органом амфиктионии было общее собрание. Оно созывалось два раза в год — весной и осенью — в Фермопилах и Дельфах. Решения общего собрания считались обязательными для всех амфиктионов. Уполномоченными лицами собрания, которые фактически руководили всеми делами, были иеромнемоны, назначаемые государствами по количеству голосов амфиктионии, т. е. их было 24. Главнейшей обязанностью иеромнемонов было соблюдение «божьего мира» и устройство религиозных празднеств.
В конце V — начале IV в. до н. э. в Древней Греции появляется новая коллегия — пилагоров. Через пилагоров и иеромнемонов входившие в состав амфиктионии города приносили друг другу клятвы и принимали на себя известные обязательства.
Дельфийско-Фермопильская амфиктиония представляла собой значительную политическую силу, которая оказывала огромное влияние на международную политику Греции. В руках Дельфийско-Фермопильской амфиктионии была сосредоточена и светская, и духовная власть. Дельфийские жрецы объявляли и прекращали войну, назначали и смещали общих правителей, входивших в амфиктионию.
Иеромнемоны считались провозвестниками воли Аполлона. Согласно преданию, у дельфийских жрецов имелись «тайные книги», в которых содержались древние предсказания. Читать эти книги разрешалось только тем, кто признавался потомком самого Аполлона, т. е. жрецам и царям.
Могущественным орудием в руках греческого жречества были «священные войны», которые оно вело против всех, кто причинял какой-либо ущерб святилищу Аполлона. В «священной войне» должны были принимать участие все члены амфиктионии, связанные присягой.
Текст присяги гласил: «Не разрушать никакого города, принадлежащего амфиктионии. Не отводить воды ни во время мира, ни во время войны. Общими силами выступать против всякого нарушителя присяги, разорять его город. Наказывать всеми средствами, имеющимися в распоряжении, всякого дерзнувшего нарушить достояние Бога рукой или ногой».
Все политические договоры прямо или косвенно утверждались дельфийским жречеством. По всем спорным вопросам международного права обращались в Дельфы. Сила жречества заключалась не только в его духовном, но и в материальном влиянии. Дельфы располагали огромными капиталами, которые образовывались от взносов городов, от доходов с паломников, от храмовых ярмарок и ростовщических сделок.
Всем этим и объясняется та борьба, которая развернулась между греческими городами-государствами за влияние и голоса в Дельфийской амфиктионии.
Третьим видом международных связей Греции служили договоры и военно-политические союзы — симмахии. Наиболее значительными из них были Лакедемонская и Афинская (Делосская) симмахии.
Лакедемонская симмахия образовалась в VI в. до н. э. как союз городов и общин Пелопоннеса. Во главе союза стояла Спарта. Высшим союзным органом было общесоюзное собрание (силлогос), созываемое городом-гегемоном Спартой один раз в год. Все города, входившие в союз, имели в нем по одному голосу, независимо от их величины и значения. Дела решались по большинству голосов после долгих прений и всяческих дипломатических комбинаций.
Другим крупным союзом эллинских городов-государств была Делосская симмахия, которую возглавляли Афины. Делосская симмахия отличалась от Лакедемонской, во-первых, тем, что входившие в нее союзники платили особый взнос в общественную казну на Делосе, а во-вторых, тем, что они больше зависели от своего гегемона — Афин.
Возникшие между полисами конфликты разрешались через уполномоченных лиц или послов. В разное время они назывались вестниками («керюкс», «ангелос») или старейшинами («пресбейс»). В Афинах, Спарте, Коринфе и других полисах послы избирались народным собранием из лиц почтенного возраста, не моложе 50 лет.
Обыкновенно послы избирались из состоятельных граждан, пользовавшихся авторитетом, имевших проксенов в других городах, рассудительных и красноречивых. Чаще всего посольские поручения давались архонтам данного города или чаще архонту-полемарху (военачальнику).
Известны случаи, когда послами назначали актеров. Например, знаменитый оратор Эсхин был актером. Эсхин представлял афинское государство у македонского царя Филиппа И. Избрание актеров для выполнения высокой и почетной миссии посла находит свое объяснение в большом значении, какое в античных обществах имели красноречие и декламация. Актерское искусство придавало большой вес и убедительность словам делегата, выступавшего на многолюдном собрании, на площади или в театре.
Число членов посольств не было строго регламентировано. Оно определялось в зависимости от условий данного момента. Все послы считались равноправными. Лишь позже вошло в обычай выбирать главного посла — архистарейшину, председателя посольской коллегии.
На содержание послов во время их полномочий отпускались некоторые денежные суммы, так называемые «дорожные деньги». К послам назначался определенный штат прислуги. При отправлении им давались рекомендательные письма («символы») к проксенам города, в который выезжало посольство. Цель посольства определялась вручаемыми старейшинами инструкциями, написанными на грамоте, которая состояла из двух сложенных вместе листов («диплома»). Отсюда происходит слово «дипломатия».
Инструкция служила основным руководством для послов. Однако они пользовались известной свободой и могли проявлять собственную инициативу.
Прибывшие на место своего назначения послы вместе с проксеном направлялись к должностному лицу данного города, ведавшему дипломатическими делами. Они предъявляли ему свои грамоты и получали от него соответствующие указания и советы.
В ближайшие после регистрации дни (в Афинах обычно через пять дней), послы выступали в Совете или народном собрании с объяснением цели своего прибытия. После этого открывались публичные дебаты или же дело передавалось на рассмотрение специальной комиссии.
Как правило, к иностранным послам относились с почтением, им оказывали хороший прием, предлагали подарки, приглашали на театральные представления, игры и празднества. По возвращении в родной город члены посольства передавали в народное собрание отчет о результатах своей миссии.
В случае одобрения послы получали почетные награды. Самой высокой из них был лавровый венок с приглашением на следующий день обедать в притании — особом здании близ Акрополя, в котором обедали почетные гости города-государства. Каждому гражданину предоставлялось право при отчете посла высказать свое мнение и даже выступить против него с обвинениями.
Одной из главных обязанностей послов в Греции было заключение союзов с другими государствами и подписание договоров. В античных полисах на договор смотрели как на нечто магическое. Нарушение договора, по убеждению людей древнего мира, влекло за собой божественную кару. Поэтому заключение договоров и ведение дипломатических переговоров в Элладе было обставлено строгими формальностями. Договорные обязательства скреплялись клятвами, призывавшими в свидетели божественную силу, якобы освятившую подписанный договор. Клятвы давались обеими сторонами в присутствии магистров того города, где подписывался договор. К клятве присоединялось проклятие, падавшее на голову нарушителя договора.
Возникавшие на почве нарушения договора споры и столкновения передавались на рассмотрение третейской комиссии. Она налагала на виновников нарушения денежные пени. Штраф вносился в казну какого-либо божества — Аполлона Дельфийского, Зевса Олимпийского и др. В случае упорного нежелания подчиняться требованиям третейского суда против непокорных городов предпринимались строгие меры, вплоть до «священной войны».
После принятия соглашения каждой стороне вменялось в обязанность вырезать текст договора и клятвы на каменном столбе — стеле и хранить в одном из главных храмов. В Афинах это был храм Афины Паллады на Акрополе. Копии наиболее важных договоров хранились в национальных святилищах в Дельфах, Олимпии и на Делосе.
Договоры писались на нескольких языках — по числу договаривающихся сторон. Один текст обязательно поступал в государственный архив. В случае разрыва дипломатических отношений и объявления войны стела, на которой был вырезан текст договора, разбивалась. Тем самым договор расторгался.
6) . Древнегреческая дипломатия.Своими корнями международное право и дипломатия Греции уходят далеко в глубь веков. Зачатки международных связей выступают уже в «Илиаде» в виде межплеменных соглашений: глава Аргоса и «златом обильных» Микен Агамемнон склоняет военачальников — князей других ахейских городов — к походу на Трою. Вожди совещаются, принимают общее решение и отправляются в дальний поход. Агамемнон от имени всех ахейцев заключает договор с Приамом, царем Трои. Договор скрепляется клятвами, обращением к богам, принесением жертвы и распределением жертвенного мяса между предводителями ахейских и троянских дружин.
Нарушение договора рассматривалось как клятвопреступление. Перед началом войны ахейские послы отправляются в Трою с требованием возвращения похищенной Парисом Елены.
Троянский глашатай вручает предложение о мире Ахейскому собранию. В собрании эти предложения подвергаются всестороннему обсуждению всего народа.
Приведенные примеры показывают, что в гомеровской Греции уже существовали в зародыше те дипломатические связи, которые впоследствии развились в обширную систему международных отношений. В Греции классического периода центры международной жизни раньше всего сложились в богатых приморских городах Азии (Милет, Эфес, Галикарнас), на Эгейских островах и Балканском полуострове (Афины, Коринф, Спарта).
В Афинах оживленные дипломатические отношения начинаются со времени тирании Пизистрата (VI век до нашей эры) и в особенности с греко-персидских войн (V век до нашей эры). Все крупные государственные деятели Греции были в то же время и дипломатами. Дипломатами были Пизистрат, Фемистокл, Аристид, основатель Делосской симмахии, Кимон и в особенности Перикл. При Перикле начались серьезные трения между Афинами и Спартой из-за гегемонии в эллинском мире. Следствием этого была война между Афинами и Спартой, окончившаяся Тридцатилетним миром (445 г. до нашей эры). Этот мир закрепил в Греции систему политического дуализма. В своем стремлении к гегемонии обе стороны, воздерживаясь до поры до времени от агрессивных действий, старались усилить свое влияние дипломатическим путем.
В 448 г. до нашей эры глава афинского государства Перикл выступил с предложением созыва в Афинах панэллинского (общегреческого) конгресса. На конгрессе предполагалось разрешить три вопроса, волновавшие всех греков: о восстановлении разрушенных персами храмов, обеспечении свободного морского плавания и упрочении мира во всей Элладе. Одновременно созывом конгресса Перикл рассчитывал содействовать превращению Афин в политический и культурный центр всей Эллады.
Для осуществления этого проекта из Афин было отправлено посольство в составе 20 человек во все греческие города с приглашением прислать своих представителей на предстоящий конгресс. Депутация разделилась на четыре части. Одни отправились в малоазиатские города и острова; другие — на берега Геллеспонта и Фракии; третьи — в Беотию и Фокиду; четвертые — в Пелопоннес. Афинские послы убеждали граждан каждого города принять приглашение своих представителей на конгресс в Афины. Предложение Перикла не нашло отклика. Особенно сильное сопротивление оказали пелопоннесцы из боязни усиления Афин. силение Афин, нарушавшее систему политичского дуализма в пользу Афин, послужило причиной Пелопонесской войны (431 — 404 гг. до нашей эры). Пелопоннесская война обострила все внутренние и внешние противоречия эллинского мира. Для всевозможных дипломатических комбинаций открывалось самое широкое поле.
Открытию военных действий предшествовала ожесточенная Дипломатическая борьба, продолжавшаяся целых пять лет (436 — 431 гг. до нашей эры). В ней приняли участие все греческие государства, которые входили в Лакедемонскую и Афинскую симмахии.
Ближайшим поводом к войне послужил эпидамнекий инцидент. То было столкновение чисто местного значения, возникшее на почве географической тесноты эллинского мира. Вскоре, однако, местный спор перерос в конфликт общегреческого значения. Канва событий такова.
В богатом и многолюдном городе Эпидамне (современный Дураццо), колонии острова Керкиры на западном берегу Греции, в 436 г. до нашей эры произошло столкновение демократов с олигархами. Последние призвали себе на помощь соседей-варваров. Теснимые противниками, эпидамнские демо-краты, не получая помощи от Керкиры, своей метрополии, отправили посольство в Дельфы за советом, не передать ли им своего города Коринфу, оспаривавшему права у Керкиры на Эпидамн. Дельфийское жречество высказалось за такое решение.
Тогда керкиряне со своей стороны отправили посольство в Коринф с требованием передать вопрос об Эпидамне на решение третейского суда. Не получив определенного ответа от Коринфа, поглощенного подготовкой к войне, керкиряне отправили посольство в Афины, прося принять их в Афинскую симмахию и признать их право на Эпидамн. Керкирские послы доказывали афинянам, что если Керкире не будет оказана помощь, они вынуждены будут подчиниться коринфянам. Тогда Афинам придется сражаться с двумя сильнейшими морскими державами Греции — Коринфом и Керкирой.
Вслед за посольством Керкиры в Афины прибыло и коринфское посольство. Оно обвиняло керкирян в наглости и корыстолюбии и протестовало против принятия их в Афинскую симмахию. Афиняне решили не принимать керкирян в свою симмахию, а заключить с ними лишь оборонительный союз. Формально они не нарушали условий Тридцатилетнего мира, который запрещал одной симмахии расширяться за счет другой. Вступая с керкирянами в дружественный союз, Афины рассчитывали достигнуть сразу двух целей: 1) посеять вражду между двумя сильнейшими в то время морскими державами Греции — Керкирой и Коринфом — и тем самым ослабить этих главных своих противников и 2) закрепиться в важнейших гаванях на западном торговом пути в Италию и Сицилию.
Расчеты Афин на поединок Керкиры и Коринфа оправдались. В разразившейся Керкиро-коринфской войне обе воюющие стороны были обессилены. Но военная помощь, оказанная Афинами Керкире, вызвала протест Пелопоннесского союза по поводу нарушения Афинами договора 445 г.
К этому присоединился и второй конфликт между пело-поннесцами и афинянами — из-за колонии Потидеи на Халкидском полуострове. На Потидею имели виды и афиняне и коринфяне. На сторону последних стал и македонский царь Пердикка. Он был обижен на афинян за их союз с его братом и врагом Филиппом и поднял против афинян пограничные племена. Воспользовавшись этим случаем, большая часть городов Халкидского полуострова восстала против афинян. Однако отправленная Афинами эскадра в 30 кораблей разбила войска потидеян и коринфян и положила конец восстанию. После этого коринфяне, потидеяне и Пердикка направили посольства в Спарту с требованием немедленного созыва общесоюзного совещания (силлогос) по поводу нарушения Афинами договора 445 г. Этот протест поддержали и другие греческие города, недовольные Афинами. В результате в 432 г. в Спарте было созвано совещание всего Пелопоннесского союза.
Совещание 432 г. было настоящей дипломатической конференцией. На ней резко столкнулись интересы ряда греческих государств. Прения носили бурный характер. Первыми выступили коринфские делегаты. Они обрушились на своего гегемона Спарту. Заинтересованные в немедленном открытии военных действий против Афин, они обвиняли спартанцев в бездеятельности, медлительности и неосведомленности в общегреческих делах. «Вы, — говорили коринфские представители спартанцам, — отличаетесь рассудительностью, но вы плохо знаете, что творится за пределами вашей страны». Другое дело — афиняне. Осведомленностью, быстротой и сообразительностью они далеко опередили всех остальных греков. Благодаря этому они одну часть греков уже поработили, а другую намерены покорить в скором времени. «Афиняне всегда на словах выступают против войны; на самом же деле они усиленно к ней готовятся».
Коринфяне делали вывод о необходимости создания антиафинской коалиции и немедленного открытия военных действий против Афин, похитивших греческую свободу. С ответом на речь коринфян выступили афинские делегаты.
В высшей степени искусно построенная аргументация афинских послов развертывалась по двум линиям. С одной стороны, они доказывали, что гегемонию в эллинском мире и среди варваров афиняне приобрели не насилием и интригами. Они достигли ее вполне законным путем во время национальной войны с персами, проявив в защите общегреческих интересов «величайшее рвение и отвагу».
Приходится удивляться не тому, говорили послы, что Афины занимают руководящее положение в эллинском мире. Удивительно то, что при такой мощи они столь умеренно пользуются своими преимуществами и проявляют больше справедливости, чем это вообще свойственно человеческой природе. «Мы полагаем, что всякий другой на нашем месте лучше всего показал бы, насколько мы умеренны».
Афинские делегаты предлагали Союзному собранию учесть, с каким могущественным государством предстоит борьба членам Пелопоннесского союза, коль скоро они склонятся к решению предпочесть миру войну. «Подумайте, сколь велики неожиданности войны. Не принимайте на себя ее тяжелого бремени в угоду чужим замыслам и притязаниям. Не нарушайте договора и не преступайте данной вами клятвы».
После этого все союзные послы покинули собрание. Оставшись одни, спартанцы стали обсуждать вопрос в закрытом совещании, взвешивая доводы за и против немедленного объявления войны Афинам. Мнения самих спартанских представителей по этому вопросу разделились.
Первым выступил царь Архидам. «Человек рассудительный и благоразумный», он высказался за осторожную политику. Исходя из чисто военных соображений, Архидам советовал не доводить дела до вооруженного конфликта с первоклассной морской державой — Афинами, при недостаточности союзнического флота. «Не следует, — говорил он, — ни проявлять слишком много военного задора, ни обнаруживать излишней уступчивости. Нужно умело устраивать собственные дела, заключая союзы не только с греками, но и с варварами. Главное, всеми способами необходимо увеличивать свою денежную и военную мощь».
Против Архидама выступил эфор Сфенелаид. Он предлагал голосовать за немедленное объявление войны. Только быстрым налетом, полагал он, можно захватить Афины врасплох и выполнить свой долг перед союзниками. По окончании речи Сфенелаид поставил вопрос на голосование уполномоченных государств, которые присутствовали на конференции. Большинство высказалось за предложение эфора, признав, что мирный договор 445 г. нарушен Афинами и что неизбежным следствием этого нарушения является война.
Таким образом, усилия дипломатов не предотвратили Пелопоннесской войны. Однако они оказали существенное влияние как на ее подготовку, так и на все последующее течение событий. Во всяком случае благодаря дипломатии общегреческая катастрофа была отсрочена на целых пять лет. Обмен посольствами продолжался и после объявления войны. Разница состояла лишь в том, что переговоры велись воюющими странами «без глашатаев», т. е. полуофициальным путем. В 423 г. обессиленные войной противники пришли к соглашению и заключили перемирие, завершившееся так называемым Никиевым миром 421 г. Текст Никиева мира интересен как образец дипломатических документов античной Греции. В передаче Фукидида текст договора гласит: «Настоящий договор заключили афиняне и лакедемоняне с союзниками на следующих условиях, утвержденных клятвами каждого города... Да не позволено будет лакедемонянам с их союзниками браться за оружие с целью нанесения вреда афинянам и их союзникам, ни афинянам с их союзниками — для нанесения вреда лакедемонянам и их союзникам, какими бы то ни было способами».
Далее определялись права городов, возвращаемых лакедемонянами афинянам и обратно. Эти города объявлялись независимыми. «Городам, — гласил подписанный текст договора, — быть независимыми, пока они уплачивают дань, установленную Аристидом. Да не позволено будет по заключении договора ни афинянам, ни их союзникам браться за оружие во вред городам».
Вторым центральным пунктом Никиева мира был вопрос о возвращении захваченных территорий и об обмене военнопленными. В последнем были больше всего заинтересованы спартанцы, которые потеряли в сражении при Сфактерии свой отборный корпус.
«Лакедемоняне и союзники обязуются возвратить афинянам Панакт, афиняне лакедемонянам — Корифаси... и всех лакедемонских граждан, содержащихся в заключении в Афинах или в какой-либо другой части Афинского государства, а равно и всех союзников... Также и лакедемоняне с их союзниками обязуются возвратить всех афинян и их союзников». Особой статьей были оговорены права Дельфийского храма.
Договор заключался на 50 лет. Он должен был соблюдаться заключившими его сторонами «без коварства и ущерба на суше и на море» и скреплялся присягой: «буду соблюдать условия и договор без обмана и по справедливости». Присягу условлено было возобновлять ежегодно и в каждом городе отдельно. В конце договора имелась оговорка, которая позволяла в случае нужды вносить в текст необходимые изменения. Договор входил в силу за шесть дней до конца месяца Елафеболиона. В конце следовали подписи лиц, заключивших договор.
В том же году между Афинами и Спартой было заключено еще одно характерное для рабовладельческих государств «Дружественное соглаше-ние». Оно предусматривало взаимопомощь обеих сторон в случае нападения какой-либо третьей Державы или восстания рабов, которые всеми без исключения правительствами античных государств признавались опасной силой. В этом сказался вполне определившийся рабовладельческий характер греческого государства того времени. На Древнем Востоке в известном договоре Рамсеса II с Хаттушилем III также предусматривалась взаимная помощь двух царей в случае внутренних восстаний. Но там имелись в виду мятежные выступления подвластных племен. Здесь, в Греции периода Пелопоннесской войны, Афины и Спарта заключают соглашение о взаимной интервенции против класса рабов. Несмотря на свою политическую борьбу, они оказываются солидарными перед лицом враждебного класса рабов, выступления которых угрожали основам античного рабовладельческого строя.
Через несколько лет вооруженный конфликт между Афинами и Спартой возобновился и принял чрезвычайно широкие размеры. Исходным моментом второго периода Пелопоннесской войны послужила военная экспедиция Афин в Сицилию (415 г. до нашей эры). Посылка этой экспедиции была серьезной ошибкой афинской дипломатии, предварительно не изучившей политического состояния Сицилии и слепо доверившейся сообщениям сицилийских посольств, которые прибыли в Афины просить помощи против Сиракуз.
Сицилийская катастрофа имела своим последствием государственный переворот в Афинах (411 г. до нашей эры) и глубокие изменения в международных отношениях греческого мира. «Вся Эллада пришла в сильное возбуждение ввиду тяжелого поражения Афин». Каждое государство спешило объявить себя врагом Афин и примкнуть к антиафинской коалиции. Все враги Афин, замечает Фукидид, были убеждены, что «дальнейшая война будет кратковременной, а участие в ней почетным и выгодным». Однако враги Афин скоро убедились, что могущественная Афинская республика даже и после сицилийской катастрофы продолжает сохранять свою морскую мощь. Победить Афины можно было лишь при наличии большого флота, которого ни Спарта, ни союзники не имели. Постройка же флота предполагала наличие богатой казны, которой также не обладали ни Спарта, ни ее друзья. Единственный выход из создавшегося положения антиафинская коалиция видела в том, чтобы обратиться за денежной помощью к персидскому царю Дарию II.
Царь охотно принял на себя роль международного банкира. Дарий считал создавшееся положение как нельзя более благоприятным для восстановления своего могущества в Эгейском море и Малой Азии. В качестве дипломата персидского царя в эти годы выступал человек незаурядных способностей — Тиссаферн, царский наместник (сатрап) в Приморской области, в которую входили греческие города.
По предложению Тиссаферна в Спарту было отправлено сразу два посольства: от островных греков, которые отпали от Афинского союза, и от самого Тиссаферна. Оба посольства предложили лакедемонянам мир и союз. Тиссаферн надеялся достичь сразу двух целей: ослабить Афины и при поддержке Спарты обеспечить более регулярное поступление дани царю от подвластных ему греческих городов Малой Азии. Имея за своей спиной Афины, малоазиатские греки уплачивали дань крайне неаккуратно и притом постоянно грозили отпадением. Кроме того, при поддержке Спарты Тиссаферн рассчитывал наказать своих врагов, проживавших в Греции.
В результате недолгих переговоров в 412 г. в Лаке демоне был заключен союз между Спартой и Персией на выгодных для царя условиях. Согласно этому договору, персидскому царю передавались «вся страна и все города, какими ныне владеет царь и какими владели его предки». По другой статье, все подати и доходы указанных стран и городов, которые до тех пор получали Афины, отныне передавались персидскому царю. «Царь, лакедемоняне и их союзники обязуются общими силами препятствовать афинянам взимать эти деньги и все остальное». Следующая статья гласила, что войну против Афин должны вести сообща царь, лакедемоняне и их союзники. Прекращена война может быть только с общего согласия всех участников договора, т. е. царя и Спартанской симмахии. Всякий, кто восстанет или отложится от царя, Спарты или союзников, должен считаться общим их врагом. Текст договора был скреплен подписями Тиссаферна от имени Персии и Халкидеем, спартанским навархом (начальником морских сил), от имени Спарты.