Военная политика и человеческий фактор
Военные теоретики и государствоведы, исходя из положения армии в механизме государства, обращали внимание на особый правовой и социальный статус военнослужащих. На военнослужащих возлагаются обязанности по подготовке к вооруженной защите, а также сама вооруженная защита РФ, что связано с необходимостью беспрекословного выполнения поставленных задач в любых условиях, в том числе с риском для жизни.
Армия в условиях становящейся демократии, несмотря на ее официально провозглашаемый нейтралитет в политической борьбе, становится важной силой, а нередко и решающим козырем в ходе избирательных кампаний. Различные партии и движения соревнуются, пытаясь завоевать популярность в среде военнослужащих.
Процесс передачи политического опыта (знаний, убеждений, ценностей, норм, связанных с властными отношениями) от поколения к поколению, а также его перехода с когнитивного уровня на поведенческий называется политической социализацией. В ходе ее военнослужащие вырабатывают собственную социальную и жизненную позицию, присваивая те нормы, ценности, мотивы, которые им представляются наиболее значимыми, приоритетными.[60]
Можно выделить жизненные смыслы, выражающие единство индивидуального и коллективного, автономии и солидарности в армейской жизни: «дом», «семья», «друг», «любимая». Но если «на гражданке» личность может так или иначе заместить отсутствие некоторых фундаментальных жизненных ценностей; в частности, поменять место работы, место жительства, уйти от близкого человека, если с ним не складываются отношения и т.д., то в армии в силу замкнутости и строгой регламентированности жизни психологическая инфраструктура стабильна, ее изменение не зависит от отдельного человека. Значит, совершенствовать межличностные отношения можно только на основе их гуманизации, т.е. развивая в военнослужащих коммуникабельность, толерантность (взаимную терпимость), уважение к человеческому достоинству «другого»[61].
Здесь вновь полезно было бы взять на вооружение исторический опыт российской армии. М.Д. Скобелев требовал неукоснительного уважения к человеческому достоинству солдата: «Только человек, у которого развито сознание собственного достоинства, может сознательно нести во имя Отечества те жертвы и трудности, которые требует от солдата война».[62]
Исходя из целостной концепции личности военнослужащего, в основе находятся три важнейшие структуры: отношение к Отечеству, к собственной профессии и к другому человеку, товарищу по службе, – следует внести необходимые коррективы в новую армейскую воспитательную модель.
Выделим три фундаментальные направления гуманизации воспитательной работы: аксиологизацию (формирование ценностного ядра личности военнослужащего); профессионализацию (раскрытие перед ним возможностей для совершенствования) и социализацию (создание предпосылок для скорейшей адаптации личности в воинском коллективе, для гармонизации ее отношений с «другими»).
Положено начало новой модели общественно-гуманитарной подготовки и в нашей армии.[63] Основное внимание здесь уделяется изучению отечественной истории, в том числе – армии и флота; проблем государственного и военного строительства, военной педагогики и психологии, практического правоведения, практики обучения и воспитания личного состава.
Профессионализация армейской воспитательной работы призвана помочь военнослужащим найти призвание, место в армии или обрести знания и навыки, которые пригодятся в гражданской жизни. Меняются принципы современного боя, растет роль и значение фактора информатизации, маневра войсками, ударами и огнем, зависимость хода и исхода действий от надежного огневого, радиоэлектронного подавления противника. Все это требует системности от профессионально-воспитательной работы.
Социализация армейских отношений имеет целью гармонизировать отношения личности и воинского коллектива, воина и командира. Воинскому коллективу присуща специфика: деятельность связана с использованием боевой техники и оружия, высоким уровнем психофизического напряжения, ответственности; служебные отношения строго регламентированы и иерархизированы, что резко ограничивает личную свободу; воинский коллектив относительно изолирован от внешней гражданской жизни: человек здесь не только трудится, но и живет, а, следовательно, не может «отдохнуть» от «других»; наконец, часто – это многонациональные коллективы, что налагает на человеческие взаимоотношения слой национально-групповых традиций, норм, стереотипов поведения.
Субъект воспитательного процесса существенно расширен: это не только непосредственный командир, но и специальные службы по работе с личным составом: военный психолог, социальный правовед, организатор культурно-досуговой работы.
Объект воспитательной работы также существенно изменился. Экономический и духовный кризис общества сказался на социальном положении, образовательном уровне, физическом и духовно-нравственном состоянии молодежи. Увеличивается доля молодежи, призванной из сельской местности, а также призывников, воспитывавшихся без родителей или с одним родителем. Каждый пятый солдат и сержант до армии не имел определенного рода занятий: нигде не работал и не учился, занимался «куплей-продажей» или вообще вел «вольный образ жизни».
В связи с тем, что ныне фактически прекращен призыв юношей, имеющих высшее и незаконченное высшее образование, существенно снизился образовательный уровень всех категорий военнослужащих. Значительно ухудшились физические показатели и состояние здоровья призывников. Среди призывников возросло число молодежи, причастной к наркомании, отметим так же, что в воинские коллективы вливается все больше молодежи, усвоившей нормы преступного мира[64].
Сфера военного управления должна обновляться людьми креативного типа, способных овладеть современными методами работы, демократическими формами руководства, принятия управленческих решений, необходима профессиональная подготовка и способной офицерской молодежи. Формирующейся российской военной элите предстоит иметь дело с воинами нового типа, невидимым противником.
Человеческий фактор в военном деле – совокупность социальных, политических, интеллектуальных и волевых качеств людей, которые могут быть активизированы в определенных условиях для обеспечения военной безопасности страны.[65]
Президент РФ подчеркивает, что в постиндустриальном информационном обществе знание, образование становятся необходимым фактором жизненного успеха и значимым ресурсом социального развития. Сегодня необходимо быть готовым постоянно пополнять их, адаптировать к новым требованиям. «С такими масштабными задачами могут справиться только образованные, только современно мыслящие и восприимчивые к новому люди. И, конечно же, люди, впитавшие в себя самые лучшие военные традиции России».[66]
СХЕМА 1
Политика и мораль
Моральные аспекты политики приобретают в наше время большую актуальность, активно обсуждаются в прессе, научной литературе. Нередко ставится вопрос, совместимы ли вообще понятия политики и нравственности, не являются ли эти категории взаимоисключающими. Проблема соотношения политики и морали особо обостряется во время избирательных кампаний, борьбы за власть, посты, должности, противоборства с политическими противниками. Именно тогда политические действия развертываются в своеобразном поле напряжения между политикой и моралью. Все это – теневая сторона политики, «изнанка», подрывающая ее нравственный авторитет.
Соотношение политики и морали напрямую зависит от политического режима. В странах с антидемократическими, реакционными режимами, где процветают неправовое насилие, террор, злоупотребление властью, бюрократизм и коррупция, происходит разрыв морали и политики. Напротив, в условиях демократического режима политика реализуется в рамках законности, пронизывается началами гуманизма и нравственности.
Современная политическая ситуация в России сложна, противоречива и труднопредсказуема. В условиях кризиса обострились противоречия между политикой и моралью, чему во многом «помогли» крупные ошибки политического руководства, которые усилили безнравственность российской политики, углубили духовный кризис в обществе. Опасность такого пути очевидна.
Государственная поддержка нравственных идеалов, норм и образцов поведения осуществляется путем их закрепления в нормах права. Эти эталоны часто сводят к совокупности нравственных принципов, являющихся «общепринятыми, общечеловеческими, элементарными этическими требованиями, соответствующими основным началам христианской культуры или культуры, однопорядковои по моральным ценностям с христианской, в том числе – культуры буддизма, ислама»[67] и некоторых других. При этом, по мнению С.С. Алексеева, элементарные общечеловеческие требования, основанные на христианских заповедях («не убей», «не укради» и т.д.), не сводятся к ним одним, а представляют собой более конкретизированные и развернутые нормативные положения, связанные с современным уровнем развития цивилизации, как добросовестность, вера в данное слово, чувство персональной ответственности за свои поступки, открытое признание своей вины, справедливость и т.п.
Схема 2
Соотношение политики и морали
| |||||
 | |||||
 |  | ||||
Моральный выбор – это акт автономии человека в отношении той или иной системы ценностей. Он представляет собой сторону любого вида целесообразной человеческой, в том числе и политической деятельности. Моральный выбор обычно совершается по внутреннему убеждению, а не просто по указанию социальных инстанций и отдельных лиц: выбор может быть только личным; он не совместим с попытками избежать ответственности, переложить ее на чей-то авторитет; его не оправдывают принуждение обстоятельствами или ссылки на обычай, ибо тогда он перестанет быть свободным.
Утверждения о том, что наша страна пребывает в глубоком («системном», «структурном») кризисе, уже стало общим местом в современной литературе[68]. Прежде всего обращается внимание на экономический и социально-политический аспекты проблемы. Выделим наиболее существенные, с нашей точки зрения, проявления духовного кризиса современного российского общества.
1. Конфликт в системе базовых социальных ценностей. Сосуществование в демократическом обществе различных социальных ценностей, их плюрализм, – в целом нормальное явление. Специфика нашей ситуации в том, что общество расколото: одна его часть ориентируется на новые ценности свободы, индивидуализма, другая же привержена старым принципам социальной справедливости, коллективной солидарности. За новыми ценностями стоит идеализированное представление о западной жизни как сфере благоустроенности, законности, демократии и пр.. Надо сказать, что в либеральной ценностной системе содержится своя социальная мифология, ибо реальность западного мира и сегодня далека от этого идеала. За утратой веры в справедливость стоит и утрата веры в человечность, человека.
2. Духовный разрыв с прошлым, конфликт поколений. Внутренняя конфликтность в системе базовых социальных ценностей получает продолжение в конфликте поколений, в частности, в духовном разрыве у молодежи с прошлым страны. Ненавистью к своей недавней советской истории проникнута позиция некоторых публицистов, социологов, политиков. Политическим символом духовных разрывов с советской историей явился развал Союза.
3. Девальвация традиционных российских ценностей. Известно, что свобода имеет два измерения: отрицательное «свобода от...» и положительное «свобода для...». На данном этапе нашего развития активизировалось именно отрицательное измерение свободы. Это привело не только к духовному разрыву с советской историей, но и к девальвации многих традиционных российских ценностей: идеалов Отечества, патриотизма, долга, совести, чести. Скептическое отношение к долгу, обязанностям перед Отечеством рядовых россиян в немалой степени обусловлено безнравственностью самой государственной власти в современной России, в которой возродилась коррупция. Спрашивается, как жить простому человеку, если он не верит власти? И что с ним самим должно произойти в обществе, где утрачивают смысл понятия гражданская совесть, служебный долг, честь мундира? Это выражает следующая черта духовного кризиса.
4. Стирание критериев добра и зла, криминализация морали. Массовый человек, который пришел к выводу, что «нет правды на земле», не склонен более осуждать махинации, жульничество, надувательство, разные формы нарушения законности окружающими людьми: люди «умеют жить». Ведь то, что раньше называлось спекуляцией, воровством, ныне зовется «бизнесом». Происходит всеобщее снижение нравственной планки, «оборачивание» добра и зла, истины и лжи. На почве всеобщего попустительства к жуликам и начавшейся криминализации морали произошел невиданный взлет организованной преступности. Криминальная субкультура с ее образом жизни, лексикой, моралью, которая раньше существовала где-то на периферии жизни нашего общества, ныне начинает претендовать на центральные позиции.
5. Кризис идентичности общества, личности. Эта черта обобщает все, отмеченные выше. Для переживаемого Россией социально-духовного кризиса характерна утрата идентичности не только личности, но и самого общества в целом. В посткоммунистический период в связи с утратой перспективы усилились процессы дезинтеграции, атомизации, утраты социальной идентичности. Люди вдруг ощутили себя не народом, а населением, без своей истории и даже без страны в связи с распадом Союза.
Это чувство потерянности, брошенности переживает и массовый человек, бывший «винтик», «исполнитель», который вдруг лишился всех жизненных опор и обречен на то, чтобы не жить, а «выживать». Если сюда прибавить еще и состояние правовой незащищенности в стране, где утверждается лишь право сильного и волчьи законы, то станет ясно: готовится духовная почва для «бегства от свободы». Предпосылки к этому: растущая маргинализация, люмпенизация, девиантность. Роль духовного фактора не следует преуменьшать, ибо во время войны и в первые послевоенные годы уровень жизни был в целом ниже, чем сейчас, а массовое сознание отнюдь не пребывало в состоянии депрессии.
Россия сегодня возвращает себе статус великой державы, несущей глобальную ответственность за ситуацию на планете и будущее человеческой цивилизации.
Глава 4
Политическая власть