Вторая группа принципов истории

О первой группе мы говорили во «Введении». Продолжаем.

Принцип 3. Постижение исторического процесса невозможно без понимания смысла революционных переломов. Именно революции – основа истории, каркас, на который нанизываются все остальные события. Революция всегда первична.

Принцип 4. Все революции, значимость которых неоспорима, происходили лишь в годы Змеи, Петуха и Быка. Стоит помнить, что эти годы располагаются в четырехлетием шаге, что недвусмысленно выводит нас на факт существования четырехлетнего ритма.

Принцип 5. Революционность годов Петуха, Змеи и Быка может быть объяснена синхронным желанием людей начать новую жизнь именно в те годы, которые стимулируют к рождению новых идей. (Среди 12 знаков гороскопа лишь Петух, Змея и Бык являются источниками мысли.)

Принцип 6. В течение революционного года люди, группы людей, целые народы, государства или даже человечество в целом принимают множество решений, ибо водопад идей годов Петуха, Змеи, Быка неиссякаем. Однако исторический смысл будет иметь лишь последнее решение, принятое в ноябре – декабре.

Принцип 7. Оставшиеся девять лет 12‑летнего цикла находятся в подчиненном положении по отношению к революционным годам.

В годы Лошади, Собаки и Тигра принятые решения осуществляются. В годы Козы, Кабана и Кота подводятся итоги, проявляется картина истинного положения. В годы Обезьяны, Крысы и Дракона идет частичная отмена принятого решения, дабы расчистить место для принятия нового решения.

Принцип 8. Для более точного представления о смысле четырехлетия удобно сравнить его с четырьмя сезонами года или четырьмя периодами суток. Не забывая при этом, что год и день – природные периоды времени, а четырехлетие – это период социальный, животным и растениям он неведом.

Принцип 9. Есть смысл, кроме прямого описания истории через революционные даты, вести также учет исторических псевдорешений (годы Козы, Кота и Кабана), а также вещих снов истории (годы Обезьяны, Дракона и Крысы). Особенно интересны вещие сны, ибо в них можно угадать контуры будущих исторических событий.

Принцип 10. Исторический процесс может быть представлен в виде череды четырехлетних эпизодов. При этом четырехлетие можно считать мельчайшей, исторически неделимой частицей времени. Меньше чем за четыре года, не может произойти ни один исторический эпизод. Однако достаточно много исторических событий, полностью «упакованных» в рамки четырех лет.

Принцип 11. Годы Змеи, Петуха и Быка можно считать начальными годами четырехлетних эпизодов истории. Тогда есть смысл именовать их годами революции. Но можно считать их и конечными годами. Тогда есть смысл называть их годами победы. Противоречия нет: победа в одной сфере – всегда революция в другой. Важнее иное: появляется еще один способ «считывать» ход истории – не по революциям, смысл которых на момент свершения еще очень неясен, а по победам, расставляющим все точки над i.

Принцип 12. Решения, принятые в год Змеи, носят откровенно политический характер; решения, принятые в год Петуха – экономический характер; решения, принятые в год Быка – идеологический. Данное положение достаточно легко демонстрируется на примере российской истории XX века.

Принцип 13. Политичность решений года Змеи связана с закрытостью, надморальностью этого знака. Экономичность решений года Петуха связана с открытостью знака, его «доморальностью». Наконец, идеологичность решений года Быка связана с ортодоксальностью знака, его принадлежностью морали.

ЧАСТЬ II

ТРИ МИРА, А НЕ ДВА

(эволюционная география)

Начав с четырехлетия, теоретическая история создала себе некий микромир, где носятся мириады элементарных частиц: революции, псевдорешения, вещие сны истории летают но своим малопонятным траекториям, иногда сливаясь в более крупные четырехлетние частицы. В свою очередь крупные по масштабам микромира четырехлетия тоже не одинаковы: одни окрашены в кровавые политические цвета, другие посверкивают металлом экономических противоборств, третьи – во всем блеске идеологических откровений. Во всей этой микромировой арифметической суете, кажется, достаточно мало смысла: история любит большие расстояния. Ей хочется быстрее выйти на рубежи 12‑летий, Зб‑летий, 144‑летий, орудовать веками, а то и тысячелетиями, смешивать коктейли из периодов разной продолжительности (что, если к 1000 годам русской истории добавить 70 лет советской власти и все это разбавить 20 веками христианства?) и ловить в мутной воде рыбку исторического смысла.

Однако, удивительнейшим образом покидая арифметический мир «ядерной» истории, в следующем шаге развития мы попадаем не в «молекулярно‑химическую» историю, а, минуя все временные ограничения, сразу же залетаем в астрономический мир глобальных обобщений, мир самых высоких абстракций и одновременно конкретнейших выводов, которые единственно могут нам указать общий смысл истории.

Таким образом, если первая часть книги рисует нижний предел исторической суеты, то уже вторая вырисовывает верхнюю границу, за которую, собственно, история человечества не выходит.