Идеология, внутренняя и внешняя политика Николая I (1825–1855). Николаевский режим как высшая форма военно-полицейско-бюрократического сословно-самодержавного государства
30-летнее царствование (1825–1855)брата Александра I, императора Николая Павловича, илиНиколая I, явилось апофеозом самодержавной России, высшей ступенью традиционного общества в его поздней, относительно цивилизованной и притом военно-полицейско-бюрократической форме. Сам император Николай Павлович представляет наиболее сильную и колоритную личность из поздних русских императоров (со времен смерти его бабушки Екатерины Великой и до революции), с железной волей, царственным обаянием и блестящими манерами, олицетворявшими (наряду с ослеплявшим иностранцев своим великолепием императорским двором) внешний блеск великой империи, превосходный актер, умевший надевать множество масок, притом педантично точный, суровый солдафон, фанатик идеи легитимного самодержавия.
Основное содержание внутренней политики Николая Iсводится к следующему:
Несомненные позитивы:
1. Кодификация законов (представлявших ранее бесформенное нагромождение), выполненная М.М. Сперанским, и упорядочение работы государственного аппарата.
2. Развитие технического образования, основание первых в России технических вузов.
3. Денежная реформа министра финансов Е. Канкрина с переходом на серебряный стандарт рубля, укрепившая его стабильность.
4. Облегчение положения государственных крестьян (реформа П. Киселева).
5. Покровительство национальной культуре (Пушкину, Глинке и др.).
«Обнуленный» позитив – 6. Неоднократные попытки приступить к отмене крепостного права посредством созывавшихся 7 раз секретных комитетов, нереализованные из-за сопротивления дворянства и косности высшей бюрократии.
Противоречивые черты:
7. Политическая реакция после подавления восстания декабристов, с которого началось царствование Николая, и усмирения Польского восстания 1831 г. Реакция выразилась в первую очередь в подавлении любого инакомыслия, ужесточении цензуры и политических репрессий. Возобновилось применение смертной казни, ранее не применявшейся 50 лет (со времен Пугачевского бунта и до путча декабристов). Когда же «крамола» не подпадала под уголовную статью, изобретались иные меры воздействия, яркий пример – дело П. Чаадаева. Западник, друг Пушкина, разошедшийся с ним политически, т. к. Пушкин стоял на патриотических позициях, Чаадаев в 1836 г. опубликовал по недосмотру цензора статью с огульной критикой российской истории, культуры, религии и традиций; вместе с тем она не содержала формулировок, которые прямо подводили бы автора под суд. Тогда Чаадаев был объявлен психически больным. Так Николай I выступил «новатором» в методике репрессий и намного предвосхитил в этом поздних советских лидеров, отправлявших в психбольницы диссидентов.
Особенно усилилась реакция в последние годы царствования Николая, после революционных событий 1848 г. в странах Европы. В частности, был резко ограничен прежде свободный выезд за границу (в основном только для дипломатов) – по сути дела, впервые воздвигнут «железный занавес» между Россией и Европой, так что и в этом Николай далеко опередил руководителей СССР.
8. Создание тайной политической полиции – Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии и подчиненного ему корпуса жандармов (1826, первый шеф – генерал граф А.Х. Бенкендорф), прозванных «голубыми мундирами», для борьбы с революционным и иным оппозиционным движением. Она имела огромные полномочия (вплоть до проверки личных писем) и была подчинена лично императору и следила за всеми подданными империи.
9. Поворот от петровской идеологии «учиться у Европы» к националистическому курсу, выраженному в девизе «Православие, самодержавие и народность» (формула, изобретенная министром просвещения графом С. Уваровым) и охранявшему консервативные устои русской жизни. Причиной такого поворота, как и «железного занавеса», послужило опасное для монархии влияние революционных и либеральных тенденций Запада, начавшееся со времен Французской революции. С одной стороны, эта идеология была отчасти предвосхищена Отечественной войной с Наполеоном и направлена на возрождение патриотического самосознания, во многом утраченного верхними слоями общества в результате повального и некритического увлечения всем западным и особенно французским со времен Петра. (В частности, Николай обязал дворян говорить при дворе по-русски, т. к. многие из них уже забыли родной язык). С другой стороны, отгораживание от Европы «железным занавесом» хотя и не достигало такой степени конфронтации, как во времена «Москвы – Третьего Рима», поскольку диктовалось уже не религиозным фанатизмом, а вполне прагматическими мотивами (в частности, сохранились научно-технические и деловые контакты с Западом, обучение молодежи иностранным языкам), но все же способствовало частичной консервации страны.
В общем и целом большинство историков сходятся в признании николаевской эпохи временем упущенных возможностей по модернизации страны – и не только по причине личного консерватизма императора, но и косности правящей бюрократии и дворянства, – ведь это они в итоге «спустили на тормозах» все инициативы царя по вопросу об отмене крепостного права. Отвергая ложный однозначно негативный стереотип в отношении Николая I, созданный либеральной и революционной историографией (начиная с А. Герцена) и закрепившийся в советскую эпоху, следует признать и другое. При всех незаурядных личных качествах Николая – безусловно самого крупного и колоритного из русских императоров после Петра и Екатерины, и при всех позитивных новациях они все же имели частный характер. За покорявшим людей царственным имиджем Николая и внешним блеском его империи, начиная с ослепительного придворного великолепия и кончая армией, вымуштрованной палочной дисциплиной до акробатического искусства на парадах, и за внешне идеальным бюрократическим механизмом крылись изжившие себя сословно-крепостнические пережитки, а главное – растущее экономическое, техническое и военное отставание от Европы, в которой уже произошел промышленный переворот, господствовали машинное производство, железные дороги, паровой флот и нарезное оружие, тогда как у нас все эти процессы находились еще в начальной и крайне замедленной стадии, поскольку тормозились нехваткой свободных рабочих рук в условиях крепостного права. Все это дало повод упоминавшемуся революционному публицисту А. Герцену, при всей его тенденциозности, весьма удачно назвать николаевскую Россию «империей фасадов».
Основными направлениями внешней политики Николая I стали:
1) экспансия на Восток и Юг;
2) борьба с революционным движением в Европе, результатом которой стало превращение России в «жандарма Европы» (образное выражение К. Маркса), что еще более усилило враждебность со стороны передового европейского общественного мнения и ее международную изоляцию, приведшую к драматической развязке в Крымской войне.
Хроника основных событий внешней политики такова:
1828–1829 – присоединение Восточной Армении и Северного Азербайджана в результате победоносных войн с Турцией и Персией (Ираном).
1831 – Польское национально-освободительное восстание и его подавление.
1834–1859 – истребительная война за покорение Северного Кавказа (во многом аналогичная недавней войне в Чечне) с племенами горцев во главе с Шамилем (закончилась победой уже после смерти Николая).
1849 – военная интервенция в Венгрию и подавление революции в ней, спасшее от развала и гибели Австрийскую монархию, что обернулось позднее против самой России.
Печальным итогом царствования Николая явилась Крымская война (1853–1855),ставшая результатом его стремления к окончательному сокрушению и разделу некогда грозной для Европы, а к тому времени одряхлевшей мусульманской Османской (или Оттоманской) империи (Турции). Вопреки расчетам Николая, на ее защиту выступили Англия и Франция (и даже спасенная им от развала Австрия заняла враждебную позицию). В этом проявилась международная изоляция России, внешнеполитические амбиции которой давно вызывали общее недовольство. Несмотря на победы над турками (в частности, разгром турецкого флота при Синопе) и длившуюся почти год героическую оборону Севастополя от англичан и французов под руководством адмирала П.С. Нахимова, война закончилась поражением и (уже после смерти Николая, по условиям мирного договора 1856 г.) потерей Россией Черноморского флота.
Крымская война наглядно и беспощадно обнажила экономическую и военно-техническую отсталость России от ведущих стран Европы. По выражению А. Тютчевой, «вся великолепная фантасмагория царствования Николая развеялась как дым», что стало причиной его преждевременной смерти (еще до окончания войны). Ореол непобедимости самодержавно-крепостнической России рассеялся. В результате поражение в Крымской войне стало решающим толчком к Великим реформам следующего царствования.
ТЕМА 6
ВЕЛИКИЕ РЕФОРМЫ И ИХ ПОСЛЕДСТВИЯ:
ВТОРАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ РОССИИ
(2-я половина XIX в.)