Что происходит в действительности?
Во-первых, названные выше причины углубления кризиса на Украине после новой «майданной революции» никуда не делись.
Во-вторых, политический и экономический хаос, к которому привел поддержанный Западом переворот, сильно напугал почти всех (и российских, и белорусских, и казахских, и европейских, и других) импортеров украинской продукции. Мало кто решается заключать долгосрочные импортные контракты с компаниями и предприятиями страны, в которой происходят такие социально-политические, военные и экономические эксцессы.
В результате обрушилась значительная часть вполне гражданского промышленного экспорта Украины – не только в Россию, но и в другие страны, включая западные. Зарубежные импортеры сырья, промышленных изделий и даже сельхозпродукции с Украины ищут и находят других поставщиков. Сейчас, в условиях глобального кризиса и мирового рыночного спроса, это не составляет проблемы. И если экспорт украинской черной металлургии низкого передела пока держится на прежнем уровне (около $8,5 млрд, то в некоторых отраслевых сегментах (включая локомотивы, вагоны, металлоизделия, станки), как утверждают украинские эксперты, экспорт упал на 30-60% – нет заказов. В середине августа премьер Яценюк признал, что годовые потери от сокращения промышленного экспорта могут превысить $7 млрд.
В-третьих, особенную тревогу у «вменяемых» украинских аналитиков вызывают принятые самим Киевом экономические санкции против России в сфере экспорта технологий оборонного и двойного назначения.
Еще в апреле (отметим, до конфронтации Киева с Донбассом) украинский вице-премьер Виталий Ярема на совещании с руководством Днепропетровской и Запорожской областей заявил, что «американские и европейские друзья» требуют от Украины прекращения военно-технического сотрудничества (ВТС) с Россией. В середине июня – уже на фоне развернувшихся в Донбассе военных действий – президент Порошенко издал Указ о прекращении ВТС с Россией. Но формулировки Указа фактически оставляли «лазейки» для продукции двойного назначения, поставляемой российским гражданским предприятиям. Однако 15 августа московский корреспондент «Вашингтон пост» Майкл Бирнбаум возмущенно написал, что попытки Киева остановить экспорт в Россию военной продукции саботируются руководством украинских заводов, и что Москва стабильно получает детали и узлы для самолетов, вертолетов и ракет. На следующий день глава Минфина Украины Александр Шлапак ответил: «Назовите мне такой факт, и я вас заверяю, что завтра руководитель предприятия будет арестован».
Но далее американцы надавили на Киев очень жестко. В том числе – «неотразимым» аргументом о том, что от решительности Украины в этой сфере будет зависеть судьба очередного транша кредита МВФ. Окрик из Вашингтона подействовал. 27 августа Совет национальной безопасности и обороны Украины принял решение «О запрете экспорта в Россию товаров военного назначения и двойного использования, за исключением космической техники, которая применяется для исследований и использования космоса в мирных целях в рамках международных космических проектов». И в этот же день Порошенко подписал соответствующий Указ.
«Свидомые» эксперты тут же объявили, что объем такого экспорта сравнительно невелик, и что потери Украины не превысят $500 млн. Однако при этом стыдливо умолчали, что не посчитали потери от сокращения экспорта российским гражданским заказчикам, а также потери многочисленных смежников, которые работают с государственными и частными оборонными предприятиями, поставляя им сырье, детали и узлы.
Менее «свидомые» эксперты тут же начали приводить длинный список важнейших предприятий, которые Украине придется остановить. В списке, помимо уже упомянутых выше днепропетровских «Южмаша» и КБ «Южное», перечислены запорожские «Мотор-Сич» и «Прогресс», николаевский «Зоря-Машпроект», Черкасский «Фотоприбор», львовский «Лорта», киевские «Антонов» и «Арсенал», харьковские «Хартрон» и «ФЭД» и многие другие. Эти же эксперты подсчитали, что совокупный ущерб для Украины от потери этого высокотехнологичного российского рынка составит не менее $4-5 млрд в год. И что общая численность рабочего персонала (на таких предприятиях и у смежников), который придется выгнать на улицу, – не менее 120-140 тыс. человек.
Один из недостаточно «свидомых» украинских респондентов воспроизвел мне любопытный разговор между директором крупного (причем фактически градообразующего) регионального завода и приехавшим из Киева чиновником, потребовавшим немедленно прекратить отгрузку в Россию заводской электронной продукции. Директор ответил: «Хорошо. Только я позову охрану и вас отсюда не выпущу. И не я, а вы расскажете это четырем тысячам рабочих и специалистов. А потом повторите то же самое их женам». Мой собеседник сказал, что чиновник развернулся и уехал. И что директора (пока) не сняли.
Однако здесь дело не только в экономических потерях и угрозе социальных бунтов. Хотя и это важно, поскольку других заказчиков, кроме российских, в этом специфическом сегменте украинской экономики нет и не предвидится. И инвестировать в такие предприятия никто с натовского Запада не будет: свои заводы в кризисе. А другим (например, Китаю, Индии или Ирану) американские и европейские «друзья» к подобным украинским технологиям и приблизиться не дадут.
Но главное в другом. Именно на таких предприятиях сосредоточен основной высокотехнологический и инновационный потенциал Украины. И не только производственный (хотя как раз эти заводы обладают наиболее современными технологиями, оборудованием и станочным парком). Именно на этих предприятиях собраны лучшие кадры и коллективы конструкторов, инженеров, технологов, мастеров, рабочих с их квалификацией, опытом и навыками, которые необходимо выращивать десятилетиями и которые в случае утери ниоткуда не импортируешь. То есть принятые под американским давлением антироссийские санкции в случае их строгого исполнения фактически обрекают Украину на форсированную деиндустриализацию в единственной оставшейся в стране сфере высоких технологий. Что очень наглядно характеризует отношение заокеанских друзей к своим украинским «партнерам». И показывает истинную цену оваций, которыми 17 августа американские конгрессмены наградили выступавшего в их зале Порошенко.
Руководство и хозяева ведущих украинских высокотехнологичных предприятий это, конечно же, очень хорошо понимают. И – пока – продолжают делать вид, что запрет высокотехнологического сотрудничества Украины с Россией к их продукции не относится. Наглядная иллюстрация – заявление главы и совладельца запорожского объединения «Мотор-Сич» Вячеслава Богуслаева, сделанное 5 сентября на международном гидроавиасалоне в Геленджике. Часть этого заявления стоит процитировать: «Хочу вас заверить: никаких запретов со стороны Украины на поставку двигателей и любой продукции двойного назначения для исполнения контрактов предприятиям России и в третьи страны не существует... Я очень благодарен нашему президенту Порошенко. Он прагматик. В его указе сказано, что запрещаются поставки продукции, если ее будет использовать Минобороны РФ. Но у нас 90% предприятий не поставляет продукцию Минобороны РФ... если, скажем, наши авиадвигатели поставляются в Россию предприятиям, а не Минобороны РФ, никаких запретов нет».
Реверанс Богуслаева в адрес Порошенко, конечно, малоубедителен. Поскольку Указ выпущен жестко-запретный и не допускающий высказанных Богуслаевым вольных толкований. Однако в киевской власти сидят не только «больные на голову», то есть «свидомые» отморозки. Там понимают, что валютные поступления от подписанного «Мотор-Сич» в 2011 г. пятилетнего контракта на поставки двигателей в Россию бюджету жизненно необходимы. И они не менее хорошо понимают, что нельзя просто выбросить на улицу многие десятки тысяч работников, занятых выполнением этих контрактов. Тем более что речь идет о преимущественно русскоязычном и «не вполне свидомом» Запорожье. Закрывать здесь заводы – слишком высокий риск получить еще один взбунтовавшийся регион в придачу к Донбассу.
И потому, как сообщают эксперты, авиадвигатели с «Мотор-Сич» пока поступают в Россию бесперебойно. И потому – пока – Богуслаев, вопреки процитированным выше заявлениям главы украинского Минфина А.Шлапака, не арестован.