Глава 2. Международная система

Далее рассматриваются шесть международных систем или, точнее, состояний равновесия одной сверхстабильной международной системы: 1) система «баланса сил», 2) гибкая биполярная система, 3) жесткая биполярная система, 4) универсальная система, 5) иерархическая система, 6) система единичного вето…

Обсуждаемые международные системы являются эвристическими моделями. Все они, кроме первых двух, никогда не воплощались в истории. Анализ систем, не имевших исторических прообразов, обладает определенной ценностью. Во-первых, модели тех международных систем, которые существовали в истории, позволяют прогнозировать с известной степенью вероятности возможность возникновения (при наличии определенных условий) новых видов международных систем. Поэтому установление характеристик международных систем, не имевших аналога в истории, проводится на основе моделей существующих систем. Во-вторых, желательно прогнозировать поведение подобных международных систем, если они возникнут. В противном случае прогнозы относительно трансформации существующих систем будут слишком неточными для того, чтобы на них можно было полагаться.

Модели системы «баланса сил» и гибкой биполярной системы более простые, чем существующие аналоги. Возможно, что в рассмотрении не учитывались некоторые важные правила данных систем. Если это так, то указанные недостатки будут обнаружены при попытках применения моделей. Система отношений будет представлена в наиболее простой и устойчивой форме при условии простоты моделей. Но если теоретизирование останавливается (а не начинается) на простых моделях, то это означает отсутствие прогресса и наращения операционального знания. Реальной проверкой степени [с.220] упрощения является ответ на следующий вопрос: помогает ли упрощение развитию исследования или оно затемняет важные взаимоотношения и, таким образом, уводит науку от решения интересных задач?

Система «баланса сил»

Термин «баланс сил» мы приводим в кавычках, поскольку буквально любое состояние международного равновесия представляет собой баланс сил. В этом смысле данный термин тавтологичен и даже тривиален: он не дает новой информации о том, что происходит или что должны делать акторы в этой системе. Вместе с тем термин «баланс сил», широко распространенный в литературе, дает некоторое интуитивное понимание, если он относится к международной системе, которая существовала на всем протяжении XVIII–XIX вв. и, возможно, в начале XX в.

Система «баланса сил» отличается от других международных систем следующими характеристиками. Она представляет собой международную систему без политической подсистемы (или, иначе говоря, с нулевой политической подсистемой). Акторы этой системы – международные акторы, относящиеся к категории национальных акторов. Основных акторов («основной» – это не определяемое понятие) в этой системе должно быть не менее пяти, а желательно больше.

В широком смысле в период, предшествовавший Первой мировой войне, Великобританию, Францию, Германию, Австро-Венгрию, Италию, США следует включить в категорию основных национальных акторов. При этом не столь важно, какие именно страны мы определяем в качестве основных национальных акторов, но существование минимального количества акторов этой категории жизненно важно для такой системы.

Хотя в международной системе «баланса сил» нет единой политической системы, индивидуальные действия национальных акторов дополняют друг друга, таким образом, реализуются основные правила этой системы, описывающие поведение акторов. По своему характеру они универсальны². [с.221]

Система «баланса сил» характеризуется следующими основными правилами:

1. Действовать с целью расширения своих возможностей, но лучше путем переговоров, чем путем войны.

2. Лучше воевать, чем упустить случай расширения возможностей.

3. Лучше прекратить войну, чем полностью уничтожить одного из основных национальных акторов.

4. Действовать против любой коалиции или единичного актора, который стремится приобрести доминирующее положение по отношению к остальной части системы.

5. Действовать против акторов, которые поддерживают наднациональные организационные принципы.

6. Позволять тем из основных национальных акторов, которые были побеждены или ограничены в действиях, вновь включаться в систему и принимать их как ролевых партнеров или же способствовать вхождению ранее неосновных акторов в категорию основных национальных акторов. Рассматривать всех основных акторов как приемлемых ролевых партнеров.

Первое правило указывает на то, что каждый основной национальный актор стремится усилить свое влияние. Однако это должно достигаться, если возможно, без войны, без тех разрушающих равновесие последствий, которые может иметь война для системы «баланса сил».

Согласно второму правилу, долгом каждого национального актора является защита его собственных интересов. Это означает, что если основной актор не может защитить собственные интересы, то эти интересы, как правило, не будут превалировать. Таким образом, возможности должны расширяться даже ценой войны.

Первые два значимых правила, по-видимому, восходят к эгоистическим предписаниям в духе Гоббса. Они соответствуют тому, что называется «войной всех против всех», и вместе с тем соответствуют классическим философским стандартам. Если существуют практические ограничения размеров сообщества, то возможность справедливого порядка между сообществами – хотя и желательного – должна быть подчинена разумной необходимости: сохранению способности самостоятельно противостоять возможным врагам.

Третье правило отвечает классическим стандартам, но не стандартам Гоббса. Основные национальные акторы не должны расширяться настолько, чтобы превышать оптимальный размер справедливого и законного сообщества. Это правило соблюдается как в отношениях между легитимными династическими режимами, так и между современными национальными территориальными государствами. Выход за рамки [с.222] этого правила представляет собой явное исключение или несовместим с национальной идентичностью.

Четвертое и пятое правила – просто рациональные требования, необходимые для сохранения международной системы. Формирование доминирующей коалиции или стремление основного национального актора к доминирующему положению в системе или к подчинению остальных основных акторов, представляют собой угрозу интересам национальных акторов, которые не принадлежат данной коалиции. Кроме того, если коалиция преуспеет в установлении отношений подчинения в международной системе, доминирующий член (или члены) коалиции смогут оказывать политическое давление также и на менее значимых членов той же коалиции. Поэтому коалиции, как правило, получают противовес – формируются противостоящие коалиции. Они возникают в тех случаях, когда первые коалиции начинают угрожать государствам, не участвующим в них, и поэтому становятся уязвимыми, и когда они начинают угрожать интересам собственных членов. При этом государства, которые испытывают давление со стороны доминирующих членов коалиции, могут счесть более выгодным занять нейтральное положение по отношению к коалиции или присоединиться к противостоящей коалиции. Эти правила перекликаются с третьим правилом. Нужно ограничивать некоторые стремления государств и не уничтожать других основных национальных акторов; тогда в будущем они смогут при необходимости войти в какую-либо коалицию.

Шестое правило указывает, что сама жизнеспособность системы зависит от согласованности поведения, акторов с главными правилами и нормами системы «баланса сил». Если количество основных акторов уменьшается, международная система «баланса сил» становится нестабильной. Таким образом, сохранение количества основных национальных акторов в определенных пределах – необходимое условие стабильности системы. Для этого права полного членства в системе возвращаются потерпевшим поражение или проводится реформирование ранее девиантных акторов.

Любое конкретное действие или взаимоотношения между акторами – в какой-то мере результат «случая», однако они возможны только при выполнении набора особых условий, приведших к данному действию или положению, которые включают элементы случайных встреч или личностных факторов. Однако последние коррелируют с образцами национального поведения и значимыми правилами международной системы, что подтверждает предсказательную силу теории.

Точно так же как любая отдельная молекула газа в резервуаре с газом может двигаться в любом направлении в зависимости от случайных столкновений с другими молекулами, так и отдельные действия [с.223] национальных акторов могут зависеть от случайных совпадений. Однако точно так же как общие характеристики газа соответствуют давлению и температуре в резервуаре, так и последовательность действий национальных акторов соответствует значимым правилам системы в том случае, когда прочие переменные принимают соответствующие значения.

Таким образом, при переходе от анализа частного события к анализу их последовательности обнаруживается, что уникальные и случайные совпадения становятся частью важных тенденций. На этом пути историческое событие теряет свою уникальность и может быть описано на универсальном языке науки.

Число основных правил нельзя уменьшить. Невыполнение хотя бы одного правила приведет к невыполнению любого другого из оставшихся правил. Кроме того, на этом уровне абстракции, по-видимому, возможно указать другие правила, которые тесно связаны с выделенным набором требований.

Любое значимое правило системы находится в равновесии с другими правилами. Это не означает, что какое-либо конкретное правило характерно только для этой международной системы. Например, первые два правила относятся и к государствам – лидерам блоков в биполярной системе. Однако они необходимы для каждой из указанных систем, и при их отсутствии остальные правила .претерпят изменения.

Правила международных систем взаимозависимы. Например, неудача при восстановлении или замене потерпевшего поражение основного национального актора приведет к формированию коалиций, способных ограничить девиантных национальных акторов или потенциально господствующие коалиции.

Набор правил не является постоянным, но обусловлен отдельными действиями на протяжении некоторого периода времени. По ряду причин, если рассматривать достаточно большой отрезок времени, увеличивается вероятность того, что некоторые изменения создадут условия для трансформации системы. Любое действие, которое имеет положительную обратную связь, может способствовать изменению системы. Довольно просто найти исторические примеры, иллюстрирующие действие этих правил. Так, европейские государства принимали Наполеона до тех пор, пока он соглашался играть по правилам игры в системе³. Восстановление династии Бурбонов иллюстрирует применение третьего правила. Если бы Реставрация оказалась Невозможной, международная система стала бы нестабильной. Возвращение Франции в международную [с.224] систему после восстановления Бурбонов является примером действия шестого правила. Европейский концерт наций, так хорошо описанный Мовэтом, иллюстрирует первое правило, Антанта – четвертое, история ХVIII–ХIХ вв. – второе. Вероятно, лучшим примером действия третьего правила будет дипломатия Бисмарка в Седане, хотя его мотивы были более сложными, чем может показать одно это правило. Но целью данной работы не является умножение исторических иллюстраций; читатель может провести собственное исследование для того, чтобы установить, согласуется ли международное поведение в XVIII–XIX вв. с этими правилами.

Кроме равновесия, устанавливаемого набором основных правил, существуют два других типа равновесных характеристик международной системы: равновесие между набором значимых правил и другими переменными международной системы и равновесие между международной системой и ее внешней средой.

Если поведение акторов не подчиняется описанным правилами, тип и число акторов будет изменяться. В этом случае становится невозможным поведение в соответствии с правилами.

Кроме того, основные правила международной системы «баланса сил» могут оставлять систему в равновесии при условии, что другие переменные системы принимают определенные значения. Одни изменения в ресурсах и информации, которыми располагают основные акторы, могут быть совместимы с правилами системы, а другие – нет.

Действительно, если значение одной переменной изменяется, например влияние данной коалиции, система не сможет находиться в равновесии, если при этом не изменится количество информации, которой располагает определенный актор. В противном случае соответствующие компенсирующие сдвиги не возникают. Некоторые изменения в образцах коалиции могут быть совместимы с правилами системы, в то время как другие – нет.

Если правила международной системы «баланса сил» точно описывают действия национальных акторов XVIII–XIX вв., данная система могла казаться людям, жившим в то время, абсолютной, универсальной, и правила «баланса сил» могли рассматриваться как универсальные. Однако описанная система не изоморфна существующей биполярной международной системе… поэтому понятно, что она может существовать только в определенных условиях. Для того чтобы объяснить переход от одной системы к другой, необходимо выявить критические условия, в рамках которых может функционировать система «баланса сил».

Условия, при которых система «баланса сил» становится нестабильной, следующие: существование значимых национальных акторов [с.225] , которые не соглашаются играть по правилам; наличие национального актора, национальная политика которого ориентирована на установление некоторой наднациональной политической организации; недостатки в информационном обеспечении системы принятия решений национальных акторов или персональные действия отдельных политиков, которые отклоняются от правил данной системы; изменения ресурсов, которые характеризуются положительной обратной связью; сложности в применении ряда правил, например, правил возрастания влияния, правил восстановления потерпевших поражение акторов; конфликты между правилами и серьезными национальными потребностями; трудности материально-технического обеспечения «баланса», объясняющиеся малым количеством основных акторов или недостаточной гибкостью механизма «балансировки».

Если один из основных национальных акторов не усваивает правила системы «баланса сил», он может нарушить стабильность системы. В системе «баланса сил» равновесие или правила системы поддерживаются взаимодополняющими действиями основных национальных акторов. Однако здесь нет внешней полицейской силы, которая была бы способна восстановить положение, если участники, т.е. основные национальные акторы, своевременно не предпримут компенсирующих действий.

В социальных системах один индивид без поддержки широкого политического движения не может разрушить правила системы. Конечно, маньяк или преступник может убить другого индивида. Однако количество индивидов в обществе так многочисленно, что и в отсутствие организованной полиции один индивид и даже банда преступников не может посредством насилия изменить правила системы. Другие индивиды предпримут различные действия по самозащите; и даже если их действия не прекратят причинение вреда, преступники не смогут изменить социальную систему.

В экономической системе, характеризуемой свободной конкуренцией, и предприниматель может обмануть другого. Но вскоре его темная деловая репутация станет известна, и сообщество осуществит компенсирующие действия. Однако в международной системе «баланса сил» превентивное девиантное действие может помочь девиантному актору избежать наказания. Так же как крупная корпорация имеет преимущество в конкурентной борьбе с мелкими фирмами, у девиантного национального актора могут быть такие возможности, что он станет способным на принудительные действия в отношении остальных акторов. Иными словами, доминирование национального актора в международной системе позволит ему преуспевать в своей девиантности. Даже если отклоняющийся национальный актор не имеет [с.226] намерения изменить международную систему или установить свое господство, его действия тем не менее могут привести к подобным последствиям.

Такие изменения системы «баланса сил» становятся весьма вероятными, если основной национальный актор стремится к какой-либо форме межнациональной или наднациональной гегемонии. Главной характеристикой национального актора является ограничение, учитывающее национальные цели, т.е. национальный актор стремится расширить свое влияние, но не превращать себя в наднационального актора. Даже наполеоновская Франция ограничивала свои стремления, хотя ее действия имели тенденцию выходить за эти границы. Несмотря на то, что наднациональность соответствует определенным ценностям национализма, национальные акторы не используют полностью всех своих возможностей. Например, Германия наложила тяжелые ограничения на Францию после франко-прусской войны 1870–1871 гг., но она не стремилась включить Францию в состав Германии или превратить ее в свою колонию.

Эти самоограничения не являются просто актом доброй воли, а объясняются определенными причинами. Так, другие основные национальные акторы, безусловно, пришли бы на помощь Франции, если бы прусская армия не ограничила своих целей. Но даже без учета этих последствий попытка держать Францию в зависимости стоила бы Германии слишком дорого. Чувство солидарности французов способствовало бы созданию широкого сопротивления постоянной оккупации, хотя часть населения Франции считала бы для себя выгодным мириться с временной оккупацией. Состояние вооружений было таким, что у прусской армии во Франции не было бы постоянного превосходства, потому что сопротивление имело бы возможность производить оружие на месте. Транспортные средства того времени не позволяли обеспечить оккупационные войска всем необходимым в случае возникновения волнений. Впрочем, не существует никаких свидетельств, что прусские лидеры стремились превратить Францию в свою колонию или включить ее в состав Германии.

Однако вынужденная уступка Францией Эльзаса и Лотарингии Германии стала важным фактором, объясняющим увеличение жесткости международной системы после 1871 г. Это привело к нарушению шестого правила и вызвало войну 1914 г., а также стало причиной нестабильности международной системы «баланса сил». Хотя цели Пруссии и были ограничены, потеря Эльзаса и Лотарингии так накалила ситуацию во Франции, что Германия и Франция не могли стать союзниками в ближайшем будущем, т.е. один из стабилизирующих эффектов шестого правила был недостижим. [с.227]

Возросшая жесткость системы после 1871 г. стала одним из основных факторов, обусловивших необходимость интегрирующих ролей, отличных по своему характеру от роли «балансировки» и определяемых четвертым правилом системы «баланса сил». Гаагский Суд и Лига Наций стали играть новую роль, более соответствующую мягкой биполярной системе и сигнализирующую об опасной нестабильности системы «баланса сил».

Хотя нельзя утверждать, что мирные соглашения после Первой мировой войны вообще не отвечали главным правилам системы «баланса сил», тем не менее они усилили те национальные тенденции, которые действительно не соответствовали этим правилам. Поскольку международные и национальные наборы правил больше не находились в равновесии, от одного из них надо было отказаться.

Если национальные цели становятся наднациональными, развитие вооружений и средств транспорта позволяет оккупировать обширные современные индустриальные районы, это может способствовать отклонению от правил международной системы «баланса сил».

Это утверждение иллюстрируют действия Советского Союза в Восточной Европе. Даже если бы американский военный истеблишмент располагал достаточным количеством вооружения, вряд ли для Соединенных Штатов было бы выгодно принуждать Советский Союз к отказу от влияния в Восточной Европе.

Если бы у США не было достаточно сил для того, чтобы захват Западной Европы стал слишком дорогостоящим для Советского Союза⁴, или если бы лидеры Советского Союза надеялись, что Западная Европа придет к коммунизму через свободные выборы, возможно, Западная Европа была бы включена в сферу влияния Советского Союза. В этом случае Советский Союз приобрел бы столь сильное влияние, что под его давлением не смогла бы сохраниться даже гибкая биполярная система. Таким образом, возникновение Советского Союза сделало невозможным восстановление международной системы «баланса сил».

Система «баланса сил» становится нестабильной, если какие-либо национальные акторы имеют в своем распоряжении международные политические организации с жесткой структурой, в результате деятельности которых эти национальные акторы используют силу других национальных акторов. Если последние не имеют таких организаций, они окажутся в крайне невыгодном положении, если будут продолжать играть по правилам международной системы «баланса сил». Для любого национального актора, который попадает в сферу влияния актора, стремящегося [с.228] к наднациональному господству, например советского блока, неизбежна перспектива остаться тесно связанным с этим блоком. Такие акторы не могут свободно выйти из этого блока и присоединиться к противостоящей коалиции. В результате отклоняющийся национальный актор получает возможность разделять своих противников и наносить им урон поодиночке, поскольку они вряд ли смогут объединить свои усилия, озабоченные защитой своих собственных непосредственных интересов.

В системе «баланса сил» все основные акторы преследуют ограниченные цели, поэтому каждый из них может безопасно реализовать свои непосредственные интересы. Если действия, направленные на их осуществление, вызывают возрастание влияния одного из акторов, целесообразно предложить остальным акторам вознаграждение, достаточное для того, чтобы удержать их от вступления в коалицию с усиливающим свое могущество актором. До определенного момента такие вознаграждения не потребуются, потому что в интересах остальных акторов будет ограничить могущество наиболее влиятельного актора. Макиавелли советовал государю не вступать в коалицию с самыми могущественными государями против своих соседей. Этому совету не всегда следуют, но большинство национальных государств в системе «баланса сил», вероятно, сочтут слишком опасной ситуацию, когда один из национальных акторов достигает явно доминирующего положения.

Однако если в действие приходят наднациональные организационные принципы, прочие государства могут объединяться с актором, ориентированным на наднациональное государство, и, таким образом, позволить ему увеличивать свое влияние, но даже если этот союз связан с краткосрочными интересами, он становится слишком опасным. По этой причине другие национальные акторы для защиты своих интересов должны формировать более или менее стабильные блоки по наднациональным организационным принципам, даже если это требует ориентации на более могущественного национального актора. Но эти действия, так же как и действия отклоняющегося актора, разрушительны для системы «баланса сил».

Третье правило, требующее ограничения целей, и пятое правило, требующее действий по ограничению отклоняющегося актора, могут вступать в коллизию. Когда отклоняющийся актор – директивное и тоталитарное государство, например нацистская Германия, тогда не всегда удается выполнять указанные правила, ограничивающие такого актора. Следствием того, что отклоняющийся национальный актор безудержно стремится реорганизовать международную систему, могут стать неограниченные цели воюющих сторон. В этих условиях использование государством-девиантом любых средств ведения войны может [с.229] вынудить его противников также вести неограниченную войну. Последствия такой войны непредсказуемы и для внутренней социальной структуры национальных акторов, которые участвуют в войне, и для изменения влияния национальных акторов, которые переживают эту войну. Война может потребовать формирования коалиции с другими отклоняющимися акторами. Примером является распределение национальных ресурсов между Западом и советским блоком во Второй мировой войне. В таком случае война за сохранение международной системы «баланса сил» может тем не менее разрушить эту систему.

Информационный фактор тесно связан с рассмотренными выше правилами. Даже если национальный актор первоначально имеет ограниченные цели, успех в их реализации может усилить его отклоняющиеся амбиции. Если другие национальные акторы не смогут своевременно оценить изменения, произошедшие в распределении относительного национального влияния, они вряд ли смогут осуществить требуемые компенсирующие действия. Так, коалиция против Наполеона была организована несколько позже, чем требовалось.

Если национальный актор имеет четко определяемые отклоняющиеся цели, в частности формирование наднациональной организации, то осознание этого отклонения должно происходить так быстро, как это возможно для 'формирования противостоящей коалиции. Например, действия, направленные против нацистской Германии, были бы гораздо более эффективными в 1936 г. или даже в 1938 г., чем в 1939 г. Когда эти действия, наконец, были предприняты, они могли бы потерпеть неудачу, если бы Советский Союз не выступил в войне на стороне Запада. Именно успех в войне позволил Советскому Союзу усилить свое влияние до такой степени, что стало невозможно восстановление старой системы «баланса сил».

В оценке информационного фактора важную роль играет личный вклад в систему принятия решений национальных акторов. Чемберлен абсолютно неправильно понимал цели Германии до 1939 г. Более того, он был так враждебно настроен против советского режима, что гораздо больше стремился избежать сотрудничества с Советским Союзом, чем признать внутреннюю опасность германской агрессии для британской национальной системы. В этом случае были нарушены правила первое, второе, четвертое, пятое и шестое.

Черчилль тоже был противником советского режима, но гораздо более реалистично оценивал внешнюю опасность. Если бы в то время Черчилль был премьер-министром, шансы сохранить систему «баланса сил» были бы гораздо большими. Однако в любом случае из-за внутренних конфликтов и международных амбиций ведущих национальных акторов сохранение системы «баланса сил» стало сложным, если не [с.230] невозможным. В определенных случаях личностный фактор также может играть важную роль в национальном отклонении, как это было, например, в случае с нацистской Германией.

Внутренние изменения в национальных государствах, особенно в том, что касается их потенциала, могут под воздействием обратной связи нарушить «балансирование», необходимое для поддержания системы «баланса сил». Такие явления, как интервенция, создание новых технологий, открытие новых месторождений, рост численности населения, приобретение новых видов оружия, изменения в системе связей и транспорта в одном национальном государстве, не пропорциональные изменениям в других государствах, могут вызвать динамический процесс, обусловливающий дестабилизацию системы «баланса сил». Объединение Германии и ее экономический рост, начавшийся в XIX в., иллюстрирует этот процесс.

Нарушение процесса «балансирования», необходимого для компенсации постоянных изменений в уровне национальных возможностей, может быть рассмотрено на следующем примере. Представим себе весы, на чаши которых первоначально положен одинаковый вес. Предположим, что на одной из чаш вес постоянно увеличивается. Чтобы компенсировать это нарушение равновесия, надо добавлять некоторый вес в другую чашу. Сложность этой задачи очевидна. Увеличение веса во второй чаше не происходит постоянно, поэтому чаши весов никогда не будут уравновешены. Однако если мы сможем понять закон, согласно которому увеличивается вес первой чаши, мы сможем избежать большого расхождения весов, добавляя требуемые тяжести во вторую чашу.

Простое перечисление факторов, необходимых для поддержания равновесия в социальных системах, объясняет, как сложен этот процесс «балансирования». Во-первых, в доминирующих социальных системах всегда происходит множество внутренних изменений. Поэтому они не могут формировать однозначную реакцию на внешние факторы.

Во-вторых, возможна неправильная оценка характера изменений. 3 результате причин, которые будут объяснены при обсуждении факторов расчета «балансирования», другие национальные акторы могут выбрать не соответствующее ситуации действие.

Наконец, расширяющий зону своего влияния национальный актор нередко применяет стратегию «кнута и пряника». Если у него достаточно возможностей, он может предложить вознаграждение тем акторам, которые вступают в его коалицию, и представляют смертельную угрозу для тех, кто откажется вступать в эту коалицию. По мере того как политические и экономические преимущества доминирующего актора [с.231] становятся все более значительными, трения в системе «баланса сил» могут стать настолько сильными, что система разрушится.

Этот процесс проиллюстрируем на примере из экономической реальности: что целесообразнее с точки зрения общего роста и выгодности вложения капитала, вкладывать его в слаборазвитые или высокоразвитые области? Как ни странно, в привлечении капитала развитые страны имеют преимущества по сравнению с развивающимися. Традиции и страх потери могут поддерживать эту тенденцию. Инвестор вкладывает деньги туда, где, по его мнению, можно получить прибыль. Развитость средств коммуникации и степень освоенности – факторы мотивации. Однако существуют и экономические причины. Слаборазвитые страны не располагают достаточными производственными мощностями, профессиональными кадрами, средствами транспорта, рынками сбыта, поэтому не могут освоить столько капитала, как развитые страны. Таким образом, из-за политических, психологических и экономических причин начальное неравенство в производительности может с течением времени увеличиться.

Форсированное развитие экономики Советского Союза позволило ему сократить экономический разрыв с Западом, в результате чего уже сейчас производительность труда в Советском Союзе выше, чем в Великобритании. Если по этому показателю Советский Союз обгонит США, то вполне возможно, что США не смогут компенсировать этот прорыв.

В любом случае два центра быстрого роста экономического потенциала обусловливают скорее формирование биполярной международной системы, чем сохранение системы «баланса сил».

Обратная связь может оказать дестабилизирующее влияние даже в том случае, если национальные акторы не имеют намерения разрушать систему «баланса сил». Войны против Польши были связаны с правилом, требующим от национальных акторов усиливать свое влияние. Так как Польша не была значимым национальным актором, то нормы системы позволяли уничтожить Польшу как актора. Польша была поделена между победившими значимыми национальными акторами в XVIII–XIX вв. Тем не менее даже такое «сотрудничество» значимых национальных акторов имело разрушительный эффект для системы «баланса сил». Поскольку приобретения победивших акторов не могли быть равными – не существует сколько-нибудь точного метода измерения географических, стратегических, демократических, индустриальных и ресурсных факторов и тем более определения роли этих факторов в будущем, фактор различия сыграл свою разрушающую роль.

Даже стремление победить Наполеона и ограничить Францию в ее исторических границах имело самые негативные последствия. Это стремление, хотя и согласующееся с четвертым, пятым и шестым [с.232] правилами, способствовало возвышению России и Пруссии и нарушило внутреннее равновесие между германскими княжествами. Это событие вызвало процесс, который позже привел к гегемонии Пруссии в рамках Германии, а позднее – к лидированию Германии в Европе. Так попытка разбить Наполеона инициировала процесс, который не могли компенсировать изменения в составе коалиций.

Расчеты возможностей «балансирования» в соответствии с четвертым правилом могут помочь оценить эффективность «балансирования» в рамках международной системы «баланса сил». Например, Советский Союз – даже при желании – не смог бы сбалансировать давление нацистской Германии на Чехословакию посредством отправки войск в зону конфликта. Если у СССР было бы такое намерение, Польша и Румыния, подвергшиеся интервенции, а также, возможно, Великобритания и Франция сочли бы, что ввод советских войск угрожает их национальным интересам. Поэтому они не согласились на такое взаимодействие.

Возможно, что основной фактор, который способствовал успеху Великобритании в осуществлении «балансирующей» роли в XIX в. состоял в том, что Великобритания преобладала на море и не имела территориальных амбиций, связанных с континентальной Европой. В результате этого прочие национальные акторы вполне терпимо относились к выполнению Великобританией «балансирующей» роли. Как ведущая морская держава Великобритания могла присоединиться к военно-морским силам других стран либо транспортировать вооруженные войска в зону конфликта. Великобритания содержала только достаточно небольшую сухопутную армию, поскольку могла использовать военно-морские силы для борьбы с противником…

Еще одним важным условием сохранения системы «баланса сил» является число значимых национальных акторов. Если система насчитывает только три национальных актора и если их возможности примерно равны, вероятность того, что два из них объединятся для уничтожения третьего, весьма высока.

В случае если третий актор не полностью уничтожен, он после поражения может войти в новую коалицию с более слабым из победивших акторов. Вероятность такого исхода, необходимого для стабильности системы, возрастает, когда число значимых акторов больше трех. При этом ошибки или недостаток информации имеют менее разрушительные последствия. Таким образом, только достаточное число акторов придает системе гибкость для осуществления требуемых сдвигов в коалициях при изменении условий.

Коалиции, насчитывающие большое число членов, более терпимы к тем государствам, которые не связаны тесно с данной коалицией [с.233] или не являются членами этой коалиции. Но в этом случае, т.е. когда большое число акторов не связаны жестко с данной коалицией или не являются ее членами, любое изменение состава коалиции, например включение новых членов, может быть компенсировано путем предложения соответствующего вознаграждения или признания угрозы национальным интересам какого-либо актора…

Однако если количество национальных акторов велико, изменение состава какой-либо коалиции создает значительное напряжение в международной системе. В таких условиях весьма сложно предпринять требуемые «компенсирующие» действия.

При наличии в международной системе большого количества акторов в довольно неустойчивых коалициях члены коалиции будут более терпимы к государствам, выполняющим «балансирующую» роль, поскольку они не представляют смертельной угрозы по отношению к коалиции, против которой выступают. Но если значимых акторов мало, сам факт «балансирования» может привести к постоянной «разбалансировке» системы и система становится нетерпимой к осуществлению «балансирующей» роли, что приведет к ее нестабильности.

Важным фактором стабильности системы «баланса сил» является скорость осуществления выравнивающих, компенсирующих изменений. Очевидны некоторые практические ограничения этой скорости. Если нарушения равновесия происходят весьма часто, национальному актору будет сложно оценить свое положение. Его планы могут быть основаны на одной совокупности случайностей, но быстро происходящие изменения превратят эти планы в абсолютно нереальные. Результатом станет хаос. Напряжение в системе приведет к дисфункции системы принятия решений внутри национальных государств. В их поведении будут появляться отклонения от значимых правил международной системы «баланса сил», и система «баланса сил» станет нестабильной. [с.234] С другой стороны, если инерция в системе «баланса сил» слишком велика, выравнивающие изменения будут происходить слишком поздно для того, чтобы осуществлять компенсирующие сдвиги. В таких условиях система «баланса сил» также будет нестабильной. Следовательно, существуют верхняя и нижняя границы скорости изменений в составе коалиций.

Таким образом, представлены условия, при которых система «баланса сил» стабильна. Если основной национальный актор преследует наднациональные организационные цели, если изменения в возможностях ведут к возникновению обратной связи, если попытка выполнения одного правила системы «баланса сил» вступает в противоречие с выполнением одного или более значимых правил, система «баланса сил» станет нестабильной.

Когда международная система «баланса сил» становится неустойчивой, события, которые раньше были не в состоянии вывести ее из положения равновесия, смогут трансформировать ее в другую систему. Такие события, как мировая война или усиление тоталитарного блока, могут вызвать трансформацию системы. Новая международная система подчинится набору новых значимых правил, и, возможно, изменятся характеристики некоторых акторов.

Наиболее вероятна трансформация системы «баланса сил» в биполярную систему. Она произойдет в случае, если два национальных актора и их союзники образуют доминирующие блоки, особенно если структуру одного из блоков невозможно ослабить организационно посредством предложения вознаграждения. [с.235]

Примечания

¹ Оригинал: Kaplan M.A. System and Process in International Politics. N.Y.: John Wiley and Sons, Inc., L, 1962 (перевод С. Гореловой и Ю. Чуриной).

² В исторической системе «баланса сил» династические отношения, а также общие культурные и политические институты упрощали действие системы. Таким образом, существовала широкая культурная основа, в рамках которой проявлялись образцы действия, соответствующие данной системе. На этой культурной основе базировались отношения, которые закрепляли выполнение ролей в этой системе, соответствие поведения определенным нормам. Однако на деле эта культурная основа является случайной для данной системы, потому что она может функционировать в любой ситуации, в которой основные ожидания отвечают правилам данной системы. Таким образом, скорее основные детерминанты системы «баланса сил» являются универсальными нормами, поскольку та же культурная основа может соответствовать совершенно другой международной системе, тогда как совершенно другая культурная основа будет соответствовать системе «баланса сил».

³ Однако после того как Наполеон нарушил принцип династической легитимности, в системе возникла напряженность. Принцип легитимности на протяжении некоторого времени ослаблял подозрения, свойственные системе «баланса сил».

⁴ Сталин утверждал, что Советский Союз с его слабой экономикой не может рисковать, ввязываясь в войну за Триест для Югославии.

Цыганков П.А.

Международное общество с позиций системного подхода: