Социально-политическая речь

Подраздел открывается выступлением академика Д. С. Лиха­чева на Съезде народных депутатов СССР в 1U89 г. Дмитрий Серге­евич Лихачев – литературовед, текстолог, с 1970 г. – действи­тельный член Академии наук СССР (ныне – РАН).

Знаменательна сама тема речи академика Д. С. Лихачева, по­священной оценке состояния культуры в нашей стране. За годы, прошедшие со дня этого выступления, общее положение в сфере культуры нисколько не изменилось. Поэтому данная тема остается весьма актуальной.

Речь Д. С. Лихачева весьма прозрачна по композиции: вступ­ление, обоснование основных тезисов, выделение центральных объ­ектов культуры (состояние библиотек, архивов, музеев, школ), за­ключительная часть; все составные элементы речи служат выра­жению ее основной мысли. Как писал А. Ф. Кони, «лучшие речи просты, ясны, понятны и полны глубокого смысла». Образцом имен­но такой речи и является публикуемый материал.

Далее в хрестоматии помещено выступление А. И. Солженицына в Государственной Думе 28 октября 1994 г. Эта речь – своего рода художественное произведение ораторского искусства. Если выступле­ние Д. С. Лихачева выдержано в спокойной, интеллигентной манере – без метафор, риторических вопросов, стилистических фигур и каких-либо других осознанных отклонений от нейтральной формы повество­вания, то выступление А. И. Солженицына интересно своими проти­воположными качествами – предельно открытым, эмоциональным стилем. В первой речи перед нами вырисовывается скорее образ ора­тора-наблюдателя, повествующего о конкретных событиях, во второй речи облик оратора – иной. А. И. Солженицын воспринимается не только как активный комментатор, но и как участник событий – с его экспрессивно выраженным личностно-самобытным и нравственным отношением к тому, о чем идет речь; см., например, такие гиперэмоци­ональные характеристики, как национальное безумие, чудовищное равнодушие, духовная зараза и презренные соблазны, советское об­морочное сознание и т. п. И еще примеры индивидуальной речи: ты­сячи писем внагонку; после 70-летнего духовного вымаривания нас; перелетные химеры; разворовка национального имущества и др. В выступлении А. И. Солженицына проявились все те особенности социально-политической речи, о которых писал А. Ф. Кони: «Полити­ческая речь должна представлять не мозаику, не поражающую тща­тельным изображением картину, не изящную акварель, а резкие об­щие контуры и рембрандтовскую светотень».

По данным исследователей, если в выступлении встречается более 11% слов и 32% предложений, которые содержат изобрази­тельные элементы, средства выразительности, эмоциональные оцен­ки, – такая речь особенно интересна для слушателей и обладает большей силой воздействия по сравнению с нейтральной. Острая тема выступления, ясность, искренность, правдивость и высокоху­дожественные качества речи А. И. Солженицына, адресованной не только депутатам, но и самой широкой массе слушателей (выступ­ление транслировалось по телевидению), – залог ее долгой жизни в русской культуре.

Д. С. Лихачев Выступление на Съезде народных депутатов СССР (1989)

Буду говорить только о состоянии культуры в нашей стране и главным образом о гуманитарной, человеческой ее части. Я внима­тельно изучал предвыборные платформы депутатов. Меня порази­ло, что в подавляющем большинстве из них даже не было слова «культура». На, самом Съезде слово «культура» было произнесено только на третий день <…>

Между тем без культуры в обществе нет и нравственности. Без элементарной нравственности не действуют социальные и эко­номические законы, не выполняются указы и не может существо­вать современная наука, ибо трудно, например, проверить экспе­рименты, стоящие миллионы, огромные проекты «строек века» и так далее.

Низкая культура нашей страны отрицательно сказывается на нашей общественной жизни, государственной работе, на наших межнациональных отношениях, так как национальная вражда од­ной из причин имеет низкую культуру. Люди высокой культуры не враждебны к чужой национальности, к чужому мнению и не агрес­сивны. Незнание элементарной, формальной логики, элементов пра­ва, отсутствие воспитанного культурой общественного такта отри­цательно сказывается даже на работе нашего Съезда. Я думаю, это не надо пояснять.

К сожалению, в отношении культуры действует еще «остаточ­ный» принцип. Об этом свидетельствует даже Академия наук Совет­ского Союза, где гуманитарной культуре отведено последнее место.

О крайне низком состоянии культуры в нашей стране свиде­тельствует, во-первых, состояние памятников культуры и истории. Это перед глазами у всех, и я не буду об этом говорить. Во-вторых, это состояние библиотек и архивов <…>. В-третьих, состояние му­зеев, состояние образования, в первую очередь – среднего и на­чального, когда закладывается культура человека.

Начну с библиотек. Библиотеки важнее всего в культуре. Мо­жет не быть университетов, институтов, научных учреждений, но если библиотеки есть, если они не горят, на заливаются водой, име­ют помещения, оснащены современной техникой, возглавляются не случайными людьми, а профессионалами – культура не погибнет в такой стране. Между тем наши важнейшие библиотеки в Москве, в Ленинграде и в других городах горят, как свечки <…>. Даже в главной библиотеке страны имени В. И. Ленина, о которой я особен­но забочусь, возникают мелкие пожары. Сравните с библиотекой Конгресса в Соединенных Штатах. Что же говорить о сельских библиотеках? Районные библиотеки часто закрываются <…>, потому что нужны их помещения для других целей <…>.

Библиотечные работники, обращенные непосредственно к чи­тателю <…>, не имеют времени сами читать и знать книгу, журнал, ибо влачат полунищенское существование <…>. Библиотекари сель­ских районов, которые должны быть главными авторитетами в селе, воспитывать людей, рекомендовать книгу, – получают 80 рублей. Между тем Россия в XIX веке – вопреки мифу о ее якобы отста­лости – была самой передовой библиотечной державой мира <…>. Теперь о музеях. Здесь аналогичная картина – допотопная техническая оснащенность. Зарплата работников, обращенных к человеку, – не администраторов, а реставраторов, хранителей, экскурсоводов – недопустимо низка. А они, именно они – настоя­щие энтузиасты, как и «низшие» библиотечные работники <…>.

Мы обладаем несметными музейными богатствами, несмотря на все распродажи, частично продолжающиеся и сейчас. Но поло­жение памятников культуры низко, и мы вынуждены приглашать реставраторов из Польши, Болгарии и Финляндии, что обходится во много раз дороже <…>.

Школы у нас – опять-таки та же картина и даже хуже. Детей и педагогов надо сейчас просто защищать. Учителя школ не имеют авторитета, не имеют времени пополнять свои знания. Я могу при­вести примеры, но не буду. Преподавание душится различными программами, имитирующими командно-административные мето­ды прошлого, регламентирующими указаниями и низкого качества методиками. Преподавание в средней школе – это прежде всего воспитание. Это творчество педагога, а творчество не может быть вне свободы. Оно требует свободы. Поэтому учитель должен вне программы иметь возможность рассказать ученикам о том, что он сам любит и ценит, прививать любовь к литературе, к искусству и так далее.

Отмечу, что сами ученики отмечают в нашей печати эти се­рьезные недостатки. Учителя в России были всегда властителями дум молодежи. А нынешней учительнице не хватает средств к су­ществованию и к тому, чтобы более или менее прилично одеться.

Вы скажете, откуда взять деньги, чтобы повышать уровень жизни людей, чьи профессии обращены к человеку, именно к чело­веку, а не к вещам. Я реалист. Рискуя нажить себе врагов среди многих своих товарищей, скажу. Первое. Надо сократить – и очень решительно – чрезвычайно разросшийся и хорошо обеспеченный административный аппарат всех учреждений культуры и минис­терств. Пусть составители методичек сами преподают по своим методикам и выполняют эти указания, пусть они охраняют памят­ники, пусть они водят экскурсии, то есть пусть работники минис­терств работают.

Музеям надо дать средства от доходов Интуриста, которые он получает от наших плохо сохраняемых культурных ценностей <…>. Необходимо отчислять на культуру больше средств от сокращения военных расходов <…>, от сокращения материальной помощи дру­гим странам, помощи за счет средств нашего народа, о которой мы мало осведомлены.

Культура не может быть на хозрасчете. Отдача культуры на­роду, стране ^– неизмеримо больше, чем от возможных непосредст­венных доходов библиотек, архивов и музеев, чем от любой области экономики и техники. Это я утверждаю. Но отдача эта дается не сразу. Низкое состояние культуры и нравственности, рост преступ­ности сделают бесплодными, бесполезными все наши усилия в лю­бой области. Нам не удастся реформировать экономику, науку, об­щественную жизнь, продвинуть перестройку, если наша культура будет находиться на нынешнем уровне <…>.

Должна быть долгосрочная программа развития культуры в нашей стране, которой нет или по крайней мере она мне не извест­на. Только тогда у нас не будет национальных споров, свидетельст­вующих о низкой культуре, зато будет нормальная экономическая жизнь, понизится преступность. Возрастет, в частности, и порядоч­ность общественных деятелей <…>.

Судьба Отечества в ваших руках, а она в опасности. Спасибо за внимание.