Глава 9

Наши кони скачут ноздря в ноздрю, моя белая кобыла и его вороной жеребец мчатся галопом. Свобода и бешеная скачка завораживают меня, горячат мою кровь, возбуждают сокровенные уголки моего тела. Я сижу в мужском седле, сжимая ногами бока кобылы. Я наклоняюсь и подстегиваю ее и, когда она вырывается вперед, оборачиваюсь и смеюсь, глядя на него через плечо.

Я уже думаю, что победила, но тут сбоку от меня снова возникает голова вороного жеребца. Я кричу, пытаясь заставить кобылу бежать резвее, ноуже слишком поздно. Сильная рука хватает меня за талию и вырывает из седла. Моя кобыла мчится вперед и побеждает в этой гонке без меня. А я оказываюсь в объятиях моего любимого. Я лежу на его коленях, а вороной жеребец постепенно переходит на шаг.

– Ты проиграла, – шепчет любимый и, зарывшись лицом в мои волосы, смеется.

Я обвиваю руками его шею.

– Я победила.

Приоткрыв рот, я страстно целую его, и наши языки вступают в яростную борьбу. Я сильна, но он сильнее. Я умна, но он тоже. Он мне ровня, и каждая наша схватка заканчивается победой и восторгом нас обоих. Он – мой достойный противник…

Поцелуй разгорячает нас, и мы спешим избавиться от одежды. Сначала я теряю шляпку, потом вслед за ней отправляется мой жакет, ветер уносит шейный платок моего любимого… Вскоре я уже могу погладить обнаженную мужскую грудь. Он высоко задирает подол моего платья и сажает меня лицом к себе. Теперь я сижу верхом на его коленях. Покачивания в седле доводят меня до оргазма. Я скачу одновременно на мужчине и на жеребце. Я кричу от острого наслаждения, и свежий встречный ветер овевает мою обнаженную грудь.

– Ты чувствуешь, как сильно я хочу тебя? – хриплым от страсти голосом спрашивает он.

Я поступила эгоистично, первой получив наслаждение. Но ему нравится, когда я себя так веду. Наконец ритм движения приводит и его в экстаз.

Сладкая пытка длится до тех пор, пока он не начинает стонать, запрокинув голову. Его тело сотрясают судороги. Он не в силах остановить меня.

– Ты будешь моим жеребцом, на котором я поскачу дальше? – вкрадчивым голосом спрашиваю я.

Я кладу руки ему на плечи. Слегка приподнявшись, я сажусь, и он медленно входит в мое лоно. Я приподнимаюсь и опускаюсь в ритм движению лошади. У меня теперь свой жеребец. Я скачу на нем, хлопая его по голым плечам, до тех пор, пока нас обоих не охватывает пламя беспощадного огня.

Проснувшись, Джулия блаженно потянулась, не открывая глаз. После вчерашнего напряженного дня у нее болели плечи и ломило спину. Но ничто не могло испортить ее радостного, приподнятого настроения.

Вчера в усадьбе стряслась беда. Чтобы полностью ликвидировать причиненный ущерб, обитателям Барроуби придется еще несколько дней трудиться не покладая рук. От страшной вони будет не так‑то легко избавиться. И тем не менее Джулия находилась в прекрасном расположении духа.

Вчера вечером Маркус, пожелав спокойной ночи, пожал ей руку. Джулия до сих пор помнила те ощущения, которые возникли у нее от прикосновения его сильных, теплых пальцев.

Они были приятнее, чем ощущения от поцелуя. Впрочем, нет… Жадный поцелуй в саду тоже был восхитителен. Но легкое рукопожатие означало нечто большее, чем страсть. Оно говорило о нежности и заботе, о том, что между ними может возникнуть взаимопонимание… Это вселяло надежду в душу Джулии.

Вчера она вела себя как глупая девчонка. Ей хотелось поскорее выпроводить гостя и остаться одной. Джулия боялась, что не устоит перед искушением и сама кинется ему на шею. В ее памяти еще были слишком живы воспоминания о купании в озере и о поцелуе в саду… Пожелав друг другу спокойной ночи, они еще долго стояли у двери, ведущей в спальню Джулии. Дом уже погрузился в сон. Вокруг царила тишина, слуги разошлись по своим комнатам…

Улыбнувшись, Джулия снова сладко потянулась и выставила ступни из‑под одеяла. В комнате было жарко.

Жарко? Но ведь Джулия всегда вставала в пять часов утра, еще до того, как слуги начинали топить печи и камины в доме. Лишь через час после ее подъема в комнате становилось тепло.

Открыв глаза, она увидела, что портьеры на окнах раздвинуты, спальня залита ярким светом, а в камине весело горит огонь. На столике, стоявшем у кровати, Джулию уже ждал завтрак. Горячие блюда были накрыты серебряными крышками.

– Наконец‑то вы стали просыпаться поздно, как все порядочные леди, – сказала Пиклз, выходя из гардеробной. В руках она держала приготовленное для Джулии платье. – Впрочем, сейчас еще девять утра.

– Как девять? – изумилась Джулия и резко села на постели. – Неужели я так долго спала? – Она быстро отбросила в сторону одеяло. – О Боже, у меня уйма дел!

– Ничего страшного, и без вас управятся, – проворчала Пиклз. – Этот глупый канатоходец, которого вы сделали своим дворецким, наконец‑то взялся за ум. Он вместе с мистером Блайтом‑Гудменом собрал парней, и теперь все они строят уборные, которые будут просторнее и крепче прежних.

– Вот как?

Джулия снова откинулась на подушки, и служанка поставила поднос с завтраком ей на колени. Джулия никогда не была неженкой, она не привыкла завтракать в постели. Но от еды исходил такой аппетитный аромат, огонь в камине так приятно потрескивал, а горячий чай был сейчас так кстати…

Джулия вдруг резко отпрянула от еды.

– Пиклз, почему так неприятно пахнет от чая? Где ты брала воду?

– Что вы такое говорите, миледи! Я, как всегда, брала воду из трубы, проведенной на кухню… – Подойдя к кровати, Пиклз наклонилась к чашке и принюхалась. – О Боже, воняет, как из уборной!

– Водонапорная башня! – воскликнула Джулия.

Второе утро подряд хозяйка усадьбы выбегала из своей спальни полуодетой. На лестнице она столкнулась с запыхавшимся Беппо, который поднимался к ней. Он был охвачен тревогой.

– Не знаю, как это произошло, миледи, – начал оправдываться он. – Мы перекрыли доступ сточных вод в водонапорную башню, но…

– Мне кажется, я знаю, как это произошло, – перебила его Джулия.

Она должна была предвидеть такое развитие событий. Железный замок на крышке цистерны водонапорной башни внушал обитателям дома уверенность в том, что грязь не попадет в питьевую воду. Однако ее можно было испортить другим способом.

Джулия потерла виски.

– Дела с водой плохи, как я поняла? – спросила она. Беппо растерянно развел руками!

– Нам придется вычерпать всю воду из цистерны и потом дождаться, когда подземный источник наполнит ее снова. Боюсь, что эту процедуру надо будет повторить пару раз. Одним словом, в течение целого месяца, а быть может, и дольше нам будет не хватать воды…

У Джулии подкосились колени, и она в изнеможении опустилась на ступеньку лестницы. Поместье Барроуби было огромным. Джулия содержала большой штат прислуги, которая поддерживала порядок в усадьбе и позволяла хозяйке всегда радушно принимать множество гостей. Сможет ли такое количество народа долго обходиться без воды?

Опустив голову, Джулия уперлась лбом в колени, и ее волосы упали ей на руки. Ее золотистые пряди еще пахли озерной водой, в которой Джулия купалась сегодня ночью.

Внезапно ее осенило, и она вскинула голову.

– Может быть, пока мы не очистим цистерну, нам можно использовать озерную воду, хорошо фильтруя ее? – спросила Джулия.

Пиклз фыркнула.

– Лучше не фильтровать, а кипятить ее, чтобы отбить неприятный привкус, – заметила она.

Беппо задумчиво покачал головой:

– Нам понадобится слишком много телег и бочек, чтобы обеспечить водой всю усадьбу.

– Не так уж и много, – возразила Джулия. – Мы отошлем часть прислуги в деревню. Ферману удалось избавиться от большинства назойливых постояльцев, и теперь он может приютить у себя на время наших людей. Если их помощь понадобится, то мы всегда сможем позвать их, ведь до деревни рукой подать. Заприте на ключ все комнаты, которые мы не используем, и распустите по домам всех садовников. Их услуги нам пока не понадобятся. Оставьте только тех людей, которые обслуживают дом. Вам все понятно?

Беппо наморщил лоб.

– А еще нам, пожалуй, следует отогнать лошадей и дойных коров на северное пастбище. Там они могут сами ходить к озеру на водопой, – сказал он.

Джулия улыбнулась:

– Прекрасная мысль! Думаю, лошадям отдых пойдет на пользу. Во всяком случае, для них это лучше, чем возить весь день бочки с водой.

– А зачем нам возить воду? – раздался вдруг глубокий мужской голос, и у Джулии учащенно забилось сердце.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, она повернулась и радостно улыбнулась поднимающемуся по лестнице мистеру Блайту‑Гудмену, человеку, которого она еще совсем недавно собиралась вычеркнуть из своей жизни.

Маркус… После их поцелуя и купания в озере она могла его так называть. Ей нравилось это звучное благородное имя, которое очень подходило ему.

Но тут Джулия опомнилась. Ей нельзя расслабляться, это грозит потерей душевного равновесия. Хотя приветливо улыбавшийся Маркус выглядел безобидно, она не должна недооценивать исходившей от него опасности. Джулия знала, что могла влюбиться в этого человека. О Боже, ей было так легко утонуть в его зеленых, как весенний лес, бездонных глазах!

– Вы говорили о воде, миледи? – промолвил он, выводя Джулию из задумчивости.

– Хм… – пробормотала Джулия, с трудом соображая, о чем идет речь.

Уголки губ Маркуса дрогнули. Он видел ее растерянность и едва сдерживал смех. Джулия постаралась взять себя в руки. Ей не хотелось выглядеть смешной в глазах Маркуса.

– Вода в цистерне загрязнена, – сообщила она и, встав, отряхнула юбку.

Маркус сразу же посерьезнел.

– Вы считаете, что это последствия вчерашнего взрыва?

Джулия покачала головой:

– Мег проверял воду перед тем, как лечь спать. Она была чистой. Кто‑то испортил ее ночью.

Лишить большую усадьбу источника питьевой воды – серьезное преступление, более опасное, чем взрыв уборных. Действия неизвестного злоумышленника походили на объявление войны.

Взглянув на леди Барроуби, которую про себя Маркус уже начал называть просто Джулией, он понял, что она готова принять этот вызов. Эту женщину было трудно чем‑нибудь запугать. Если диверсии в усадьбе были делом рук лорда Ливерпула, который подобным образом проверял Джулию, то надо признать, что протеже Лисы с честью выдержала все испытания.

Джулия была чертовски умна. Но это вовсе не означало, что она лишена коварства и тщеславия, качеств, свойственных людям, склонным к совершению преступлений. Одного ума было мало для того, чтобы стать членом «четверки». Преступники тоже порой обладают развитым мышлением. Заклятый враг «четверки», французский шпион по кличке Химера, отличался прекрасными умственными способностями.

Члены «Королевской четверки» должны были прежде всего хранить верность своей родине и быть готовыми жертвовать ради нее своими интересами. Джулии еще предстояло доказать Маркусу свою преданность короне.

Услышав стук в дверь, Беппо быстро спустился в холл. Джулия и Маркус не спеша последовали за ним.

Это был Эллиот. Переступив порог дома, он стал снимать перчатки.

– А вот и я, миледи! – широко улыбаясь, воскликнул он. Однако улыбка быстро сошла с лица Эллиота, как только он заметил Маркуса.

– Блайт‑Гудмен? Черт возьми! Что вы здесь делаете в такую рань?

Маркус усмехнулся.

– Вчера я задержался здесь до позднего вечера, и леди Барроуби любезно предложила мне воспользоваться ее гостеприимством и переночевать в усадьбе, – ответил он.

Эллиот с недовольным видом поморщился. Маркус догадался, о чем он сейчас думал. Его приятель сожалел о том, что вчера, не пожелав возиться в грязи, рано покинул усадьбу и тем самым лишил себя удовольствия переночевать в доме леди Барроуби.

Поздоровавшись с гостем, Джулия вышла на крыльцо. А Маркус, задержавшись, похлопал Эллиота по плечу.

– Не расстраивайтесь, старина, – сказал он. – Не каждый рожден героем.

– Вы вторглись на мою территорию, Блайт‑Гудмен, – бросив на Маркуса свирепый взгляд, заявил Эллиот.

Маркус понял, что даже денди готовы сражаться не на жизнь, а на смерть, если на карту поставлено богатство и их личное благополучие. Состояние леди Барроуби было хорошей наградой, которая ждала победителя.

– Я никому не навязывался, – пожав плечами, сказал Маркус. – Меня пригласили, и я остался.

Эллиот зло прищурился.

– Она согласилась стать моей женой, – заявил он.

Маркус криво усмехнулся:

– А вам не кажется, что леди Барроуби могла за это время передумать?

Эллиот явно занервничал.

– Я это выясню.

Маркус кивнул:

– Очень хорошо, что вы приехали. В усадьбе не хватает рук. Нам предстоит целый день таскать огромные тяжелые бочки воды от озера к дому.

Эллиот побледнел.

– Таскать? – ошеломленно переспросил он.

– Да, приятель, пойдемте. – Маркус снова похлопал его по плечу. – От физического труда еще никто не умер, поверьте мне.

Повернувшись, чтобы последовать за Джулией, Маркус услышал, как Эллиот проворчал у него за спиной:

– Глупости! От тяжелого физического труда ежедневно умирает множество людей.

Как только работа закипела, к Джулии снова вернулось хорошее настроение. Стоял погожий осенний день, и мужчины трудились с большим старанием, пытаясь произвести на Джулию приятное впечатление. Наблюдать за ними было забавно.

К ее удивлению, мистер Эллиот оказался довольно выносливым молодым человеком. Кто бы мог подумать, что этот щеголь и бездельник обладает недюжинной силой? Джулия, черпавшая ведром воду из озера, сделала небольшой перерыв в работе и взглянула на Эллиота и Маркуса, которые в этот момент грузили большую бочку на телегу, стоявшую на высоком берегу. Конюх боялся спускаться к кромке воды, так как колеса телеги могли увязнуть во влажной почве. Мужчины не прекращали спорить и переругиваться, но это не мешало им трудиться. Джулия и не надеялась, что ей удастся запастись таким большим количеством воды.

Эллиот настоял на том, чтобы воду возили с дальнего конца озера, расположенного на максимальном расстоянии от разрушенных уборных. Там она была наиболее чистой. А Маркус предложил заполнить, кроме бочек, все имеющиеся в доме медные переносные ванны, чтобы увеличить запас воды. Джулия не знала, что бы она делала без этих двух помощников!

У Джулии разыгралась фантазия, когда Маркус, которому стало жарко, сбросил сюртук и жилет и остался в рубашке с закатанными рукавами. Вода из бочек, которые мужчины грузили на подводы, выплескивалась, и вскоре рубашка на груди Маркуса намокла. Джулия кусала губы, наблюдая за ним. Маркус был очень хорош с влажными волосами и полуобнаженной мускулистой грудью, к которой прилипала мокрая ткань.

Несколько раз Маркус ловил на себе взгляд Джулии и улыбался в ответ. Джулия смущалась, видя, что он читает ее тайные мысли и понимает, в каком состоянии она находится. Но все равно она была не в силах отвести от него восхищенных глаз. Между ними как будто шел беззвучный разговор…

Да, это был поистине удивительный день!

Наконец они наполнили бочки водой и погрузили их на телегу. Страшно уставшие от напряженной работы Эллиот, Маркус и Джулия теперь могли вздохнуть с облегчением. Но как только телега исчезла из виду, Джулия схватилась за голову.

– О Боже! Почему мы не сели на телегу? – воскликнула она. – Там оставалось место. А теперь нам придется несколько миль идти пешком.

Как она раньше не подумала об этом? Это Маркус был во всем виноват! Все ее внимание было приковано к его гибкому, мускулистому телу.

У Эллиота было такое расстроенное выражение лица, что Джулия чуть не рассмеялась.

– Я поступила крайне безответственно, – покаялась она. – Вы, господа, бескорыстно помогли мне, а я не смогла обеспечить вам даже минимум удобств.

Маркус, усмехнувшись, сунул два пальцы в рот и пронзительно свистнул. Пасшийся на лугу в полумиле от них жеребец цвета темного шоколада поднял голову, но не двинулся с места.

Маркус нахмурился.

– Боюсь, что он влюбился вон в ту симпатичную кобылу, – сказал он и снова свистнул.

Жеребец фыркнул, отошел от других лошадей и с видимой неохотой побежал на зов хозяина.

– Хотите, я подвезу вас, миледи? – с улыбкой спросил Маркус Джулию.

Джулия приподняла бровь.

– Похоже, ваше предложение излишне, сэр, – ответила она, кивнув на свою белоснежную кобылу по кличке Майел, которая устремилась вслед за жеребцом.

Джулия и Маркус рассмеялись, наблюдая за влюбленной парочкой, не желавшей расставаться. Эллиот тоже попытался подозвать свистом свою старую лошадь. Однако она даже не взглянула в его сторону.

– Ах ты, дрянная кляча, – уперев руки в боки, пробормотал Эллиот.

Маркус засмеялся.

– Мы можем сесть на жеребца вдвоем, – сказал он.

– Спасибо, я доберусь до усадьбы пешком, – заявил Эллиот. – Я не хочу, чтобы леди Барроуби видела, как я трясусь, сидя на вашем жеребце. Мое великолепие за сегодняшний день и так несколько померкло в ее глазах.

И он зашагал в сторону дома.

– Вы можете поехать вместе со мной, мистер Эллиот! – крикнула ему вслед Джулия.

Эллиот, не останавливаясь, махнул рукой. Взглянув на Маркуса, она увидела, что он помрачнел, услышав ее предложение. Значит, он не хотел, чтобы она ехала, обнимая Эллиота?

То, что Маркус ревнует ее, обрадовало Джулию. Но она тут же остановила себя. «Опомнись! Маркус не тот человек, который тебе нужен!» – подумала она. Однако это была ложь. Именно Маркус нужен был Джулии! И она понимала это.

Маркус помог ей в трудную минуту. Олдос учил Джулию ценить подобную поддержку. И все же Джулия чувствовала, что ей нужно расстаться с Маркусом, как только она приведет усадьбу в порядок.

Ее обуревали противоречивые эмоции.

«Да, мне надо отказаться от его услуг и распроститься с ним», – говорила она себе. Однако Джулия тут же вспомнила, что она являлась не только хозяйкой большого поместья, но и в первую очередь Лисой. Маркус мог оказаться полезным в тайной деятельности.

Нет, она не даст ему просто так уехать из усадьбы. Тем более что ей не хочется расставаться с ним.

Леди Барроуби верхом на лошади – это было незабываемое зрелище! Седок и кобыла, несмотря на отсутствие седла, а возможно, именно благодаря этому обстоятельству, слились в единое целое. Джулию ничуть не смущало то, что юбка ее практичного темного платья едва прикрывала колени. Она, весело смеясь, обогнала Маркуса, скакавшего на вороном жеребце.

Маркус решил сначала не догонять ее, но вскоре ему в голову пришла дерзкая мысль. Их скачка напоминала одну из сцен, описанных в дневнике Джулии. Может быть, коварная хозяйка усадьбы намеренно подстроила все это? Впрочем, нет… Откуда Джулия могла знать, что вода в цистерне станет непригодной для питья, а лошади окажутся на ближайшем пастбище?

Все произошедшее было простым совпадением. Придя к такому выводу, Маркус пригнулся и подстегнул своего жеребца. Он решил воспользоваться сложившейся ситуацией.

Вскоре Маркус догнал Джулию. Взглянув на него, она задорно улыбнулась. Дорога пролегала через лес, и Маркус вынужден был держаться близко к своей спутнице.

Внезапно он резко наклонился к ней и, обняв за талию, стащил с лошади. Джулия испуганно взвизгнула, однако через мгновение оказалась на коленях Маркуса. Его жеребец замедлил бег, а белая кобыла Джулии, лишившись седока, умчалась далеко вперед.

Джулия откинула назад упавшие ей на лицо волосы. Она была в ярости.

– Зачем вы все это сделали? Вы могли нанести Майел травму!

«О эти странные женщины!» Маркус на мгновение растерялся, но тут же ему в голову пришла спасительная идея.

– Я боялся, что вы поранитесь о сучья, которые росли очень низко над дорогой, – заявил он.

Джулия, прищурившись, взглянула назад.

– Я не видела никаких сучьев. Я часто езжу по этой дороге.

– Вы хотите сказать, что я лгу? – разыграв возмущение, спросил Маркус. – Говорю же вам, над дорогой очень низко рос огромный сук! Я спас вам жизнь.

Джулия нетерпеливо заерзала у него на коленях, и у Маркуса перехватило дыхание.

– Ну хорошо, – сдалась она. – Но нам необходимо поймать Майел.

– Мне кажется, ваша лошадь сама вернется в стойло, вспомнив, что там ее ждет вкусный овес. – Маркус натянул поводья, заставляя жеребца перейти на иноходь. Видя, что это не понравилось Джулии, он пояснил: – Так моему коню будет легче нести тяжелую ношу – двух седоков.

Его слова успокоили Джулию.

– О, конечно, – промолвила она.

Маркус промолчал. Он старался не прижимать к себе Джулию, чтобы развеять ее опасения. Мерный стук копыт вороного жеребца постепенно успокоил ее. В своих мечтах Маркус, конечно, уже давно раздел Джулию и повалил на груду опавшей листвы. Но это была всего лишь безобидная игра воображения. В реальности он преследовал совсем другие цели. Насилие над этой женщиной не входило в намерения Маркуса. Он хотел заманить ее в ловушку.

– Какой прекрасный вечер, – мечтательно заметил он. От Джулии исходил манящий аромат. Маркусу казалось, что до конца жизни его будет возбуждать запах озерной воды.

Джулия чувствовала, что Маркус возбудился. Но он вел себя безукоризненно, и она готова была простить ему неконтролируемые чувства. Ей были приятны его объятия.

Легкое покачивание помогало ей расслабиться после тяжелого дня.

– Вы сегодня так много сделали для меня, – сказала она. – Огромное спасибо вам за помощь, я в вечном долгу перед вами.

Маркус улыбнулся:

– Не стоит благодарности. Я получаю удовольствие от физического труда. Думаю, что даже Эллиоту понравилась сегодняшняя работа, хотя он и скрывает это от нас.

Джулия засмеялась.

– Он боится, что мы раскусим его и ему придется часто трудиться. А это явно не входит в его планы.

Маркус расхохотался. По спине Джулии забегали мурашки. Его запах будоражил ее. Джулия ощущала сквозь влажную ткань платья жар тела Маркуса.

– Вам холодно, миледи? – спросил он и крепче сжал свои объятия.

Джулия не стала протестовать. Больше всего на свете ей хотелось сейчас положить голову ему на плечо и закрыть глаза. «Это опасно», – предостерегал ее внутренний голос. Но Джулия заметила, что с каждым часом он звучит все слабее.

Бег жеребца постепенно замедлялся, а сердце Маркуса колотилось все сильнее. Джулия чувствовала это. Возбуждение обоих седоков нарастало, их молчание становилось давящим, невыносимым. Реальный мир начал отступать от них.

Повернув голову, Джулия взглянула в глаза Маркуса. Он смотрел на нее жадным, пылким взглядом. Затаив дыхание, она ждала, когда ее спутник потеряет самообладание. Ей очень хотелось, чтобы он отбросил в сторону сомнения и доводы разума и приник к ее губам. Однако Маркус продолжал молча наблюдать за ней, не предпринимая никаких действий.

Джулия провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам. Маркус перевел взгляд на ее рот, однако даже не пошевелился.

Джулия знала, что он падет к ее ногам, стоит ей только протянуть руку и…

Но она не могла этого сделать. Джулия не принадлежала себе. Судьба накрепко связала ее с «Королевской четверкой» и Эллиотом – хотя теперь она уже не могла вспомнить, почему пообещала выйти за него замуж. Тем не менее Джулия была не из тех людей, которые нарушают данное ими слово.

Джулия тяжело вздохнула.

– Вы прекрасный человек, Маркус, – промолвила она. – Я восхищаюсь вами. Но мы с мистером Эллиотом договорились…

– Я знаю. Он говорил мне…

Джулия кивнула.

– Поэтому будет лучше, если мы… – Она помолчала, подыскивая слова. – Если мы не поддадимся…

– Не поддадимся чему? – сурово спросил Маркус.

«О Боже, какой же он безжалостный!» – промелькнуло в голове Джулии.

– Искушению. – Она выпрямилась, стараясь не касаться груди Маркуса. – Я не нарушу слово, данное мистеру Эллиоту.

Жеребец остановился. Маркус бросил поводья и крепко обнял Джулию. Она ахнула и уперлась ладонями ему в грудь. Их взгляды встретились.

– Я не собираюсь насиловать вас, миледи, – улыбнулся он. – Мы находимся в полумиле от вашего дома. Сейчас я спешусь и остаток пути пройду пешком. Прошу вас только об одном, постарайтесь не упасть с лошади.

– О, не беспокойтесь, – растерянно пробормотала Джулия. – Я не упаду с лошади.

Его зеленые глаза были так близко, что Джулия боялась утонуть в их глубине.

– Я уверен, что вы не удержитесь на лошади, если не отпустите меня, – сказал Маркус.

В его голосе звучала ирония. Взглянув на свои руки, Джулия увидела, что ее пальцы вцепились в рубашку Маркуса.

– Простите… – пролепетала она.

Маркус ловко спрыгнул на землю, и Джулии вдруг стало холодно и одиноко.

Взяв жеребца под уздцы, Маркус взглянул на Джулию снизу вверх.

– Я восхищен вами, – заговорил он. – Вы умны, талантливы, потрясающе красивы. Признаюсь, меня сильно влечет к вам, миледи. Я считаю, вы поступили глупо, решив выйти замуж за этого фата Эллиота только потому, что, по вашему мнению, им легко помыкать. Женщину, которая держит льва в качестве домашнего животного, не должен пугать такой мужчина, как я. Часть моей силы перешла бы к вам. Я бы смог отстоять наши отношения, если бы это понадобилось. Я, конечно, не столь уступчив и покладист, как Эллиот, и от меня так просто не избавишься. Из меня не выйдет комнатной собачки. Но я мог бы дать вам очень многое… – Маркус понизил голос. – Я стал бы вашим любовником и другом. Я претворил бы в жизнь ваши мечты и наполнил бы ваши ночи огнем жаркой страсти. Я бы занимался с вами любовью до изнеможении и никогда не насытился бы вашим роскошным нагим телом. Я бы с наслаждением утонул в ваших прекрасных, как грозовое небо, глазах. Да, наши отношения нельзя было бы назвать простыми, Джулия, но вы обрели бы в моем лице жадного, страстного, изобретательного любовника, который сходит с ума по вас.

Комок подкатил к горлу Джулии. Она молча сверху вниз смотрела на Маркуса как завороженная. Он сунул ей в руки поводья и поклонился:

– До свидания, миледи.

Повернувшись, Маркус зашагал прочь.

– Подождите! – крикнула Джулия.

Маркус обернулся.

– Зачем? Мне нечего ждать, Джулия. Вы же сами сказали, что принадлежите Эллиоту.

Жеребец вдруг сам тронулся с места и подошел к хозяину.

– Я… – с трудом выдавила из себя Джулия. Ей было трудно дышать от волнения, но она не могла позволить Маркусу просто так взять и уйти. Она должна была признаться ему в своих чувствах, хотя это было нелегко сделать. Ее грудную клетку словно сковали железные обручи. – Мне не нужен Эллиот. Мне нужны…

Конец ее фразы заглушил звук набатного колокола в усадьбе Барроуби. Вскинув голову, Джулия увидела поднимающиеся над верхушками деревьев клубы черного дыма.

Пожар!