Глава 15. Она умеет притворяться. Какой счастливой она выглядела сегодня вечером рядом с тобой
Она умеет притворяться. Какой счастливой она выглядела сегодня вечером рядом с тобой. И если ты хочешь знать, ревновала ли я, видя вас рядом, то я отвечаю — да.
С тех пор как Себастьян вернулся в Гемпшир, он каждое воскресное утро посещал церковь. Сидя на церковной скамье, он слушал проповедь викария. Сегодня она была посвящена супружеской неверности. Не совсем то, что он хотел бы услышать, но последние несколько недель они слушали о Десяти заповедях. Викарий Питерс, казалось, был преисполнен энтузиазма, упоминая имя Господа всуе, но сегодня теме адюльтера удалось слишком возбудить его, судя по раскрасневшемуся лицу.
Пока он говорил, его голос становился все громче и громче, и Себастьян невольно начал съеживаться. Трудно позволить своим мыслям двигаться параллельно с мужским голосом, гулко отдающимся в замкнутом пространстве церкви.
Себастьян выпрямился, сидя на скамье. Если бы Генри был здесь, он бы, конечно, закрыл уши руками. Но, приведя с собой сына в церковь несколько недель назад, Себастьян усвоил урок. Генри не испугался ни викария Питерса, ни Себастьяна, ни Господа и даже не пытался вести себя тихо. Нет, сейчас он был дома. Слава Богу, в тихом и мирном доме, с няней, которая присматривала за ним.
— И поэтому Господь требует, чтобы мы были честны. Если мы честны в наших супружеских отношениях, он ждет, что мы будем честны перед ним. Был ли он честен на кресте? Да, был...
Себастьян поморщился и опустил голову, чтобы избежать звона в ушах. Слава Богу, проповедь скоро кончилась и пришло время уйти.
Встав, он вздохнул и приготовился поздороваться со знакомыми. Так как слухи могли затронуть их возможный роман с Лией, он старался использовать каждую возможность, чтобы проявить радушие и вежливость, не обращая внимания на любопытные взгляды и перешептывания.
— Мистер Пауэлл! — окликнул он. — Миссис Пауэлл, приятно видеть вас в это прекрасное воскресное утро.
Мистер Пауэлл ответил таким же равнодушным приветствием, и Себастьян повернулся, чтобы поздороваться с четой Байерз, когда увидел, как миссис Пауэлл покачала головой и всхлипнула. Слезы выступили у нее на глазах.
— Миссис Пауэлл?
— О, лорд Райтсли, — сказала она, потянувшись к нему, ее рука накрыла его руку. — Я наблюдала за вами, пока вы сидели на скамье. Боже мой, как же сегодняшняя тема должна ранить вас! Если я или мистер Пауэлл можем что-то сделать для вас, то...
Себастьян наклонил голову, удивленно глядя на нее:
— Я извиняюсь, миссис Пауэлл, но я не думаю...
Бросив взгляд на мужа, который коротко кивнул ей, она подвинулась ближе, приподнялась на цыпочки и громко зашептала:
— Мы слышали новость о леди Райтсли и мистере Джордже. Что они... были вместе.
Себастьян напрягся.
— Безусловно, я не могу отрицать то, что моя жена и мой друг были вместе в карете во время того страшного происшествия. — Он смотрел на нее, сжав зубы. — Вы ведь это имели в виду?
Глаза миссис Пауэлл расширились, она быстро-быстро заморгала.
— Марта, — сказал мистер Пауэлл, заметив предупреждение, написанное на лице Себастьяна, тогда как его жена была намерена продолжить разговор.
— Но... но... если это неправда, милорд... О, конечно, я только сейчас поняла, что это не может быть правдой. Просто стыд, как быстро распространяются подобные слухи. Разве мистер Питерс только что не говорил о пагубности сплетен? — Она расплылась в льстивой улыбке и беспокойно покачала головой. — Но вы и сами это знаете, милорд. Так что будьте готовы к тому, что кто-то еще затронет эту тему.
— Спасибо, миссис Пауэлл. Как хорошо, что вы первая, кто сказал мне это.
Миссис Пауэлл медленно кивнула. Казалось, она хотела добавить что-то еще, но ее муж взял ее за локоть и попытался отвести от Себастьяна.
— Всего хорошего, лорд Райтсли, — сказал он.
— И вам того же. Хорошего дня.
Проклятие! Откуда пошли эти слухи? И почему он не знал об этом раньше? Теперь было ясно, почему викарий Питерс смотрел на него во время проповеди, не из-за слухов о его романе с Лией, а из-за сплетен об Анджеле и Йене.
— Лорд Райтсли? Как наш маленький Генри? — спросила миссис Харрел, выставлял вперед своих дочек.
— Очень хорошо, спасибо.
Себастьян посмотрел на девочек, пытаясь вспомнить их имена. Слава Богу, что он не привел с собой Генри, чего доброго, прихожане, увидев светловолосую головку мальчика, стали бы думать о том, как они не похожи.
Миссис Харрел продолжала говорить, но Себастьян не слышал ни слова.
— Прошу прощения, миссис Харрел, но я должен идти. Генри не очень хорошо себя чувствует, и хотя няня заботится о нем, я обещал вернуться, как только закончится служба.
— Как? Но мне казалось, вы только что сказали, что он здоров?
Себастьян уже отошел на шаг, но остановился и посмотрел через плечо:
— Здоров. Я думаю, ему лучше, чем прежде.
— Что ж, хорошо. — Миссис Харрел вежливо улыбнулась, хотя ее нахмуренные брови выдавали ее недовольство. — Пожалуйста, передайте ему наши лучшие пожелания. Мы будем молиться за него.
— Спасибо, конечно, я передам. Обязательно.
Проклятие!
Себастьян шел через толпу прихожан, направляясь к дверям, отвечая на приветствия поклоном и улыбкой.
Проклятие! Откуда шли эти слухи? Конечно, Джеймс сказал бы ему, если бы что-то слышал в Лондоне.
Пройдя через двери, Себастьян увидел очередь людей, которые хотели получить благословение викария. Тихо проклиная все и вся, он прошел мимо них.
— Лорд Райтсли! — услышал он голос викария.
Себастьян остановился и повернулся, стиснув зубы.
— Мои извинения, викарий, но я должен спешить домой. Генри нездоровится...
Он поднял глаза к небу — нормальное, серое. Господь должен был бы послать гром и молнии на его голову за ложь священнослужителю. И еще две молнии, когда он солгал миссис Харрел внутри церкви. Себастьян отошел чуть влево, из-под тени карниза... И опять-таки это могло бы быть благом для Бога — наказать его смертью прямо перед церковью на глазах десятков свидетелей. Эта новость по меньшей мере могла бы отвлечь внимание от Йена и Анджелы.
Викарий Питерс нахмурился.
— Я понимаю, — сказал он.
Но его лицо выражало не только заботу, в глубине его глаз светилась жалость. Он тоже слышал о Йене и Анджеле.
Себастьян кивнул и повернулся, тихо проклиная все на свете. Была лишь одна персона, которая виновата во всем этом.
Лия Джордж.
Себастьян смотрел на рисунок, который начал в саду Линли-Парка. Фон и окружающие детали были почти закончены, но ее лицо еще предстояло дорисовать. Уже больше чем два месяца он рисовал нежный изгиб ее бровей, твердый подбородок, прямую линию носа. Но ее глаза и губы были не дорисованы, он все никак не мог справиться с собой, чтобы дорисовать их.
Только работая над портретом, он позволял себе думать о ней. Только поздно ночью, когда Генри спал в своей постели, и в доме воцарялась тишина, только тогда он, давая сомнениям выйти на поверхность, позволял мыслям об Анджеле растаять, когда воображал, как разговаривает с Лией, как улыбается ей, как целует ее...
Хотя он не знал, каким образом слухи перекочевали от их предполагаемого романа к отношениям Йена и Анджелы, но был убежден, что Лия была замешана в этом. Кроме нее, никто не знал, что он не просил Йена сопровождать Анджелу в Гемпшир, кроме нее и Джеймса, которому Себастьян рассказал всю правду.
И хотя он был убежден, что слухи о нем и Лие вскоре иссякнут, он не знал, сколько времени уйдет на это и какой нанесет вред, прежде чем сплетни о Йене и Анджеле наберут силу.
Себастьян подошел к незаконченному портрету, его пальцы прошлись по нежной линии ее щеки. Медленно убрав руку, он опустил ее.
Было несколько вещей, которые он мог бы сделать. Он мог игнорировать слухи, как сделал со слухами о Лие. Он мог отрицать роман Йена и Анджелы. Но ни один из этих методов не мог бы в одночасье прекратить сплетни. И каждый день это будет продолжаться, и следовало ожидать, что следующий взрыв слухов затронет тему, кто же настоящий отец Генри.
Прежде чем эта третья мысль окончательно сформировалась в его голове, Себастьян размышлял: есть ли что-то действительно эффективное, что могло бы прекратить сплетни? Или это занимает его только потому, что он ищет оправдания?
Но нет — зачем бы ему хотеть найти Лию, когда он так упорно старался забыть ее? Когда она не один раз дала понять, что не хочет его внимания. Когда хотя он и старался забыть Анджелу, но все еще страдал от ее предательства.
Из трех идей, которые пришли ему в голову, последняя, касающаяся Генри, взволновала его больше всего. Себастьян сел в кресло и рассматривал портрет, его сознание готово было восполнить пробел — нарисовать необычные карие глаза и поразительный рот Лии Джордж.
Завтра он покинет Гемпшир и найдет ее.
Лия улыбнулась продавщице, которая когда-то первая показала ей органзу. Она даже не знала ее имени, о чем пожалела сейчас. Конечно, когда ищешь работу, то было бы лучше обратиться к ней как-то иначе, нежели «мисс».
— Добрый день, — с радостной улыбкой проговорила она, понимая, что помощница, наверное, помнит ее и подумает, что она пришла заказать новое платье, так как на ней было простое платье из зеленого поплина.
Ничего так не подходило для молодой женщины, ищущей работу.
Может быть, ей следовало пройти к служебному ходу и войти там? Вздохнув, Лия оперлась о прилавок и наклонилась над ним.
— Не знаю, помните ли вы меня? — начала она.
— Конечно, миссис Джордж. Мы помним всех наших клиентов. — Девушка вежливо улыбнулась. — Что я могу сделать для вас сегодня?
— На самом деле я ищу работу.
Вот, она произнесла эти слова.
Улыбка ушла с лица девушки, хотя ее брови по-прежнему были приподняты.
— Что, простите?
— Я хорошо шью. На самом деле несколько вышитых мною вещичек получили одобрение самой королевы.
— Вы ищете работу, миссис Джордж?
Лия вздохнула и снова улыбнулась. Широко и приветливо, не ее вежливая улыбка, скрывающая все зубы.
— Я хотела бы получить место швеи в вашем маленьком магазине.
Как только слова слетели с ее уст, рот девушки вытянулся, а из глаз исчезла вся теплота. О нет. Может быть, ее слова показались ей снисходительными? Она сказала: «маленький магазин»?
— Я всегда восхищалась вашей работой и думаю, с минимальными инструкциями я могла бы научиться шить красивые платья. Это ведь не так трудно, правда?
Продавщица молча смотрела на нее.
— Да.
Лия оглядела магазин, кипы журналов, рулоны материи. Все это она видела и раньше, когда приходила заказать платье, но сейчас, когда вгляделась тщательнее, она сделала вывод, что можно организовать все куда лучше. И если даже в самом магазине был такой беспорядок, то можно представить, что творится в мастерской.
— О, я могу навести идеальный порядок, — предложила она. — Сначала более простая работа, прежде чем овладею искусством швеи, а потом...
Девушка скрестила руки на груди.
— Мне очень жаль, миссис Джордж, но нам не нужна еще одна швея.
Лия переступила с ноги на ногу.
— Может быть, я могла бы поговорить с мадам Не...
— Она занята с покупательницей.
— О, понимаю. Хммм...
Лия постучала пальцами по юбке.
— Всего хорошего, миссис Джордж.
И без всяких извинений ей указали на дверь.
Ком застрял в горле от оскорбленной гордости. Пытаясь изобразить улыбку, она повернулась к дверям.
— Спасибо, мисс... — Она остановилась и посмотрела на девушку. — Как, простите, ваше имя?
— Элейн. Меня зовут Элейн.
Лия кивнула и улыбнулась снова.
— Спасибо, Элейн. И хорошего дня.
Когда она открыла дверь, острый запах навоза ударил ей в ноздри. Странно, когда у нее было много денег и обеспеченное будущее, ее ощущения от Лондона никогда не были столь неприятными. Теперь на каждом шагу попадались нищие, их внешность отличалась только степенью увечий.
Звуки города стали громче: звон конской упряжи, стук копыт, крики продавцов. Когда Лия вышла из магазина, она натолкнулась на выпившего мужчину, который перегородил ей дорогу, узкие щелки его глаз сфокусировались на ней. От него несло спиртным и мочой. Он ничего не говорил, брел неизвестно куда, шатаясь из стороны в сторону. Когда проезжавшая мимо карета едва не сбила его, Лия ахнула и инстинктивно протянула руки, словно могла оттащить его с дороги.
Как она была так слепа прежде? Ничего не изменилось в ней, за исключением ее положения. Она по-прежнему одевалась как леди, говорила и двигалась с достоинством. Ничего не изменилось в ней...
Кроме того, что теперь никто не ждет ее, никто не вступится за нее. Ее мир, который прежде был полон достатка и привилегий, сейчас превратился в грязное болото, где прозябают и другие неудачники города.
Осторожно, стараясь не угодить в кучу навоза, Лия опустила голову, направляясь дальше к следующему пункту назначения — магазинчику, где она когда-то покупала шляпы. Она сделала всего несколько шагов, когда какая-то женщина преградила ей путь. Женщина, которая по сравнению с другими в толпе пахла слаще, чем целая клумба маргариток.
— Миссис Джордж!
Лия подняла голову.
— Мисс Петтигру! — Наконец-то приятное лицо. — Как вы?
— Я прекрасно благодаря вам. Спасибо. — Она взяла Лию за локоть, и они отошли в сторону, позволяя бизнесмену пройти. — Я чудесно, правда. Два дня назад миссис Томпсон отказалась от места компаньонки.
— О? Правда?
Сердце Лии забилось с надеждой.
— Да. Видимо, между отцом и ею состоялся разговор, когда мы вернулись из Линли-Парка. Когда отец услышал о...
Мисс Петтигру наморщила нос.
— Обо мне?
— Ну да. О вас. После того как отец услышал, что вы устроили тот прощальный обед, то сказал, что не может понять, как настоящая леди могла посоветовать своей юной подопечной посетить подобный прием, устроенный недавней вдовой? Они спорили. Отец угрожал, я думала, миссис Томпсон хотела остаться. Она старалась, правда, хотя я молилась каждую ночь, чтобы она ушла.
Лия, улыбаясь, слушала мисс Петтигру. Скромная хорошенькая девушка, которая была так не уверена в себе в Уилтшире, внезапно превратилась в прелестную и далеко не безобидную болтушку.
— Конечно, отец осуждал меня за дурное поведение. Например, когда я налила чай на колени миссис Томпсон вместо ее чашки. Но она не обожглась. Я не зашла бы так далеко.
— Мисс Петтигру, — сказала Лия, — я всегда подозревала, что в вас сидит бес противоречия.
Мисс Петтигру пожала плечами, ее рот слегка скривился.
— И сейчас отец велел мне вернуться в Лондон и ищет другую компаньонку. И я так счастлива, миссис Джордж. На прошлой неделе я два раза видела Уилла.
— Уилла?
— Клерк в банке. Помните?
Ах да. Предмет переживаний мисс Петтигру.
— Ваш отец нанял вам другую компаньонку? — спросила она, мысленно посылая молитву.
— Нет, еще нет.
Мисс Петтигру протянула руку Лие и привлекла ее поближе.
— Сегодня и завтра он встречается с кандидатами на это место, но надеюсь, что никто ему не понравится и я смогу оставаться в Лондоне и видеться с Уиллом, пока меня не отошлют за город, и не начнется новая серия домашних приемов.
Лия глубоко вздохнула и скрестила пальцы на удачу.
— Я понимаю, что ваш отец очень расстроился, услышав о приеме...
— О да. Он был разгневан, сказал, что я никогда не найду настоящего джентльмена, если буду замешана в подобных скандалах.
— Но все дело было в том платье, — пыталась возразить Лия, хотя прекрасно понимала, что это не так.
Это был вызов приличному обществу.
— Платье действительно было скандальное, но очень красивое, — отвечала мисс Петтигру.
Лия робко улыбнулась:
— Спасибо. — Сделав паузу, она добавила: — Я понимаю, он никогда бы не дал мне место компаньонки?
Мисс Петтигру остановилась и повернулась к Лие, сжав ее руку.
— О, миссис Джордж, это было бы замечательно! — Затем нахмурилась, продолжая идти. — Но боюсь, мой отец никогда не наймет вас. Он, вероятно, разродится тирадой при виде вас, и вы будет стоять там полчаса, пока он будет распространяться о впечатлительных юных леди — хотя мы почти одного возраста.
— Я понимаю.
Лия посмотрела вниз, ее нога уткнулась во что-то теплое и мягкое. Она вздохнула. Ну конечно. Куча навоза.
— Но я знаю кое-кого, кто может заинтересоваться вами как компаньонкой, — предложила мисс Петтигру минуту спустя.
Как легко вернулась надежда. Даже с навозом на туфле.
— Да?
— Она тоже вдова, поэтому вряд ли будет слишком строга. Ее имя миссис Кэмпбелл. Я знаю ее с детства. Ее муж владел несколькими текстильными фабриками в Бирмингеме.
— И вы знаете, что она ищет компаньонку?
— Не для того, чтобы опекать ее, как чапероне, а только чтобы разделить ее одиночество.
— И вы могли бы познакомить нас?
Мисс Петтигру сильнее сжала руку Лии.
— Миссис Джордж, я с удовольствием сделаю это.
Дворецкий Хартуэллов проводил Себастьяна вверх по лестнице в гостиную. До Себастьяна дошли слухи, будто бы виконт Реннелл попросил Лию уехать из Линли-Парка, чтобы его имя больше не ассоциировалось с ее, и это заставило ее вернуться в отчий дом.
Миссис Хартуэлл и сестра Лии сидели в гостиной, когда он вошел.
— Лорд Райтсли, — объявил дворецкий, и обе леди поднялись и присели в поклоне.
Себастьян быстро окинул взглядом комнату, но не увидел Лию. Пройдя вперед, он склонился к руке Аделаиды, затем поцеловал руку младшей сестры Лии.
— Миссис Хартуэлл. Мисс Беатрис.
— Как приятно, что вы посетили нас, лорд Райтсли, — сказала миссис Хартуэлл с улыбкой.
Это была та же вежливая улыбка, которую использовала Лия, когда нервничала или лгала, ничего похожего на широкую, естественную улыбку, к которой он привык.
— И я рад снова увидеть вас, — ответил Себастьян и, следуя за ее молчаливым жестом, сел.
Он никогда не пересекался с семейством Хартуэллов, хотя они вращались в одних и тех же социальных кругах. Если бы Йен не вошел в эту семью, женившись на Лии, он, скорее всего, не общался бы ни с кем из них.
Спустя несколько минут вошла горничная с подносом, Себастьян терпеливо ждал, пока миссис Хартуэлл разливала чай.
— Я не думала, что мне представится возможность поговорить с вами, но мы выражаем вам наше глубочайшее сочувствие по поводу смерти вашей жены.
Себастьян наклонил голову.
— Спасибо, — сказал он, затем добавил: — Ни то ни другое, — когда она пододвинула сливки и сахар.
Миссис Хартуэлл кивнула в сторону Беатрис, которая молча сидела на софе рядом с матерью:
— Этот прошедший сезон был первым для Беатрис. И вы знаете, милорд, она уже получила два предложения руки и сердца.
— Нет, я не знал, — ответил Себастьян, и его пальцы стали нетерпеливо барабанить по колену. Он сдержался. — Как вы знаете, я был в Линли-Парке на приеме.
Миссис Хартуэлл поджала губы:
— Я должна извиниться за мою старшую дочь, милорд. Горе изменило ее больше, чем я хотела бы.
— Я думаю, не могла бы миссис Джордж присоединиться к нам? Я хотел бы поговорить с ней, убедиться, что с ней все хорошо. Как вы знаете, Йен был одним из моих близких друзей. Хотя ее поведение, конечно, несколько странное, я чувствую обязанность увидеть...
Чашка миссис Хартуэлл со звоном опустилась на блюдце.
— Боюсь, моя дочь больше не живет здесь, милорд.
Себастьян молча смотрел на миссис Хартуэлл. Если она больше не получает денег от Реннелла и не живет со своей семьей...
— Вы не могли бы сказать мне, где она?
Миссис Хартуэлл наклонила голову и положила две ложки сахара в свою чашку, и хотя она активно размешивала сахар, несколько белых крупинок кружилось на поверхности.
— Боюсь, что нет.
Себастьян нахмурился:
— Если бы вы могли, миссис Хартуэлл, у Лии осталось кое-что, что принадлежит мне...
Миссис Хартуэлл резко подняла голову.
— Только не говорите мне, что она украла у вас...
— Нет, совсем нет. У нее есть кое-что, что было в вещах Йена... И однажды она хотела отдать мне... это, но я отказался. Кроме того, я хочу убедиться, что с ней все в порядке, и забрать эту вещь именно сейчас.
Миссис Хартуэлл поднесла чашку к губам и пригубила чай. Ее глаза опустились.
— Боюсь, милорд, — она подняла глаза и встретила его взгляд, — что я не в силах помочь вам, я не знаю, где она сейчас. Не знаю, куда ушла моя дочь.
— Не знаете? Вы?
— Да, не знаю. Насколько мне известно, в последнее время она ведет себя очень странно. Она не сказала мне, куда уходит, когда покинула наш дом.
Себастьян прищурился. Та интонация, с которой Аделаида Хартуэлл произнесла эти слова, заставила его поверить, что она сыграла свою роль в уходе Лии.
— Я понимаю, — кивнул Себастьян. Поставив чашку, он поднялся и поклонился. — Простите, что я покидаю вас так быстро, но я должен идти.
Обе женщины, и миссис Хартуэлл, и Беатрис, встали.
— Мы были бы рады, если бы вы остались на обед, — проговорила мать Лии, — Беатрис могла бы поиграть для вас. Она прекрасно играет на пианино.
— Спасибо. Но я не могу остаться.
И, быстро поклонившись, он вышел из комнаты. Когда он спустился по лестнице и уже подходил к входной двери, то услышал за собой быстрый стук шагов.
— Лорд Райтсли!
Он остановился и, повернувшись, увидел Беатрис, которая спешила к нему. Она остановилась в трех шагах от него, ее щеки пылали. Глаза блестели.
— Лия в Лондоне, — шептала она, оборачиваясь через плечо. — Она убежала после того, как мама хотела выдать ее за деревенского мясника.
— В Лондоне? — перебил Себастьян. — Но где она живет? У подруги? Кузины? Где ее искать?
Мисс Беатрис покачала головой.
— Она работает.
— Работает?
Конечно, она не получает помощи ни от семьи, ни от кого-либо еще. Она изгой.
Ее сестра подошла ближе.
— Она служит компаньонкой у миссис Кэмпбелл. Прогуливает ее собаку, спаниеля по имени Минни, и...
— Но откуда вы знаете это? Она переписывается с вами?
Кивнув слуге, Себастьян взял свою шляпу и плащ.
— Да, мама знает, но не хочет признаться, что ее дочь работает. Иногда кажется, что ее больше бы удовлетворило, если бы она умерла. Нет, Боже упаси, я не хочу сказать...
— Она солгала мне.
Мисс Беатрис хотела кивнуть, потом остановилась и покраснела.
— Я уверена, мать не специально обманула вас, милорд.
— Миссис Кэмпбелл, вы сказали?
Она колебалась.
— Да.
— Спасибо, мисс Беатрис. Хорошего вам дня.
— Всего хорошего, милорд.
Лия любила выходные дни. Не за то, что была полностью свободна. Утром в воскресенье она должна была посещать церковь с миссис Кэмпбелл и выводить Минни на прогулку, так как спаниель должен был «выполнить свой долг», как это называла его хозяйка, и потом еще раз вечером, перед сном, до захода солнца.
Сначала ей казалось таким непривычным выходить из дома без сопровождения лакея или горничной, но вскоре прогулки с Минни стали для Лии любимой частью дня. Когда рядом шла только собака, Лия снова чувствовала себя независимой. Но сейчас утренняя прогулка уже состоялась, а служба в церкви закончилась час назад, и миссис Кэмпбелл думала о том, что еще необходимо сделать днем.
Напевая про себя, Лия переоделась, сменив черное платье, в котором обычно ходила в церковь, на то, что предназначалось для прогулок. Она вздохнула, подумав, как бы было хорошо прогуляться по парку. Листья с деревьев почти все облетели, и по утрам было по-настоящему холодно, но солнце светило, делая этот осенний день прекрасным. Хотя Лия и миссис Кэмпбелл много времени проводили вместе, их разделяла невидимая черта — хозяйка и компаньонка. И Лия сколько угодно могла смотреть на конюшню, но тут же воображала, что будет, если она спросит: нельзя ли ей взять одну из лошадей?
Вместо этого сегодня она намеревалась пройтись по магазинам и испытать то, что не чувствовала уже давно. Она получила первые заработанные деньги и теперь хотела оказаться среди других людей, которые ходили по магазинам днем в воскресенье.
— Лия, вы готовы?
Кристина, горничная миссис Кэмпбелл, постучав, приоткрыла дверь. Большинство служанок вынуждены были делить маленькие, тесные комнаты, но Лия, Кристина и мисс Бизли имели свои собственные комнаты, пусть тоже маленькие и скромные.
Закрепив шпилькой черный капор, Лия накинула вуаль на лицо и повернулась.
— Я чувствую, что куплю сегодня что-то фривольное.
Кристина, которая была родом из среднего класса в Йоркшире, недоверчиво посмотрела на нее:
— Что-то фривольное? Вы?
— И не черное.
— Тогда лучше что-то из нижнего белья, или миссис Кэмпбелл хватит удар.
— Да, я знаю.
Даже при том, что миссис Кэмпбелл назвала Лию подругой, когда мисс Петтигру познакомила их, она дала понять, что до нее дошли слухи о поведении Лии и что она ждет, что та будет вести себя соответствующе в ее доме. Хотя она ниже по положению, миссис Кэмпбелл вела себя как аристократка. Она держала дистанцию и никогда не вовлекала Лию в разговоры, кроме как о Минни. Они никогда не делились личными переживаниями, не говорили о своих умерших мужьях или о вдовстве. Если бы не Кристина, Лия чувствовала бы себя еще более одинокой, чем при жизни Йена.
— Может быть, новые носовые платки? — сказала Лия.
Она не могла позволить себе новое белье.
Открыв дверь, они стали спускаться по лестнице для слуг. Единственный раз она воспользовалась парадным входом в компании миссис Кэмпбелл.
— Я думаю купить сегодня шаль, — сказала Кристина, когда они шли через кухню.
— Голубую с кружевом, что ты показывала мне в прошлый раз?
Кристина кивнула и, открыв дверь, пропустила вперед Лию. Они шли вдоль дома, прямо к выходу на улицу.
Лия посмотрела на Кристину:
— Тогда и шляпку. Я уверена, Роберт оценит, когда вы пойдете на прогулку.
Кристина покраснела при упоминании первого лакея.
— Он просто друг. Как я уже говорила вам сто раз.
Они шли по улице, удаляясь от дома. Мимо проехала карета.
— И поэтому ты покраснела?
Кристина прыснула и отвернулась.
— Если и покраснела, то только потому, что вам нравится дразнить меня.
Они услышали, как кучер позади них придержал лошадей. Лия оглянулась через плечо, хотя не могла рассмотреть герб на карете.
И в следующее мгновение раздался мужской голос:
— Лия? — Мужской голос произнес ее имя. — Миссис Джордж!
Голос такой знакомый, как когда-то голос Йена. Голос, который, как она думала, она не услышит больше никогда. Лия замерла на ходу, оглядывая улицу.
Кристина не была такой осмотрительной. Она быстро оглянулась.
— Лия, — прошептала она, — это мужчина в карете. Он смотрит на вас.
— Да, я знаю, — ответила Лия, она не была уверена в том, что хочет обернуться. — Лорд Райтсли.
— То есть вы знаете его?
— Он... он и мой муж были друзьями.
— О, он идет сюда.
Лия вздохнула. Конечно, она узнала эти шаги, такие уверенные и целенаправленные. Только не могла понять, зачем он искал ее, после того как сказал, что больше не хочет знать ее.
— Добрый день, — сказал Себастьян, улыбнувшись Кристине.
Кристина повернулась лицом к нему и присела в поклоне.
— Милорд.
— И добрый день, миссис Джордж. Я не ошибся, это вы?
Лия медленно повернулась к нему, подняла подбородок, вложив в это движение всю свою гордость. Она не собиралась приседать в поклоне.
— Что вам угодно?
Кристина сдержала вздох.
Лия не знала, чего она ждет от Себастьяна. Она хотела разозлить его, заставить показать присущее ему высокомерие в ответ на публичное пренебрежение. Любое, лишь бы скрыть уязвимость, которую внезапно ощутила, стоило ей услышать его голос, радость, которую испытывала от того, что снова видит его.
О, но как она хотела утонуть в этом взгляде, погрузиться в зеленую глубину его глаз, которые изучали ее лицо. Он был намного красивее, чем она его помнила, высокий и роскошно одетый. Прекрасное сочетание серых брюк и сюртука плюс шелковый темно-синий жилет — все, казалось, должно было напомнить ей о разнице в их статусах. Он все еще лорд, граф, а она больше не была леди.
Лия отвела глаза. Конечно, он не мог быть свидетелем ее слабости, когда она однажды, гуляя по парку с Минни, остановилась как раз напротив его городского дома и простояла там, наблюдая, не один час. Зная, что его нет дома, но вместе с тем желая, чтобы он был.
— Миссис Джордж.
Что она могла сделать? Ничего. Ничего, кроме как повернуться к нему. Она хотела, чтобы он обращался с ней холодно, дал ей повод раз и навсегда вычеркнуть его из ее памяти. Но вместо того чтобы нахмуриться, он улыбнулся.
— Я хотел бы поговорить с вами. — Вежливо кивнув Кристине, добавил: — Наедине.
Лия скрестила руки.
— Вы можете говорить. Но пожалуйста, только коротко. Мы идем в магазин...
Он наклонил голову, уголки его губ приподнялись.
— Коротко? Что ж... как скажете. — Затем подошел ближе, взял ее руку и посмотрел в ее глаза. — Миссис Джордж, прошу вас, окажите мне честь... будьте моей женой.