Стенограмма протокол допроса адилова динмухамеда 3 февраля 1929 года

(240-251стр.) <...>[47] Между прочим на квартире у Испулова говорилось о Голощекине. Там вопрос о покушении на жизнь Голощекина конкретно не ставился. Вообще были разговоры на тему о Голощекине. Принципиально все присутствующие приходили к такого рода мнению, что вообще, если бы удалось, не мешало бы на него произвести покушение, но говорили, что это вещь трудная, это во-первых, во-вторых, если таковое покушение состоится, то это повлечет за собой крупные трудности. Таким образом, мы втроем вели беседу на эту тему, но конкретного решения на этом собрании вынесено не было.

Во второй мой приезд в Кызыл-Орду после ареста моего брата на эту тему разговора не было. Летом в 1928 году я приехал в Чимкент и виделся с Аймауытовым. Между прочим у нас с ним зашла речь о Голощекине. Еще до этого я его спрашивал, кто Председатель в Чимкентском Губисполкоме, я слышал что там был Макин. Аймауытов мне сказал, что там посадили хулигана. Затем спросил, кто Председателем Губисполкома в Жетысу, я знал, что там раньше был Алибеков, на это Аймауытов мне ответил, что там тоже хулиган. Я раньше говорил, что с Аймауытовым я советовался относительно поездки в Ташкент. Между прочим он жаловался, что творится, что-то кошмарное, что все пошло вверх дном, кругом шпионы, агенты, нельзя дышать, ни шагу сделать, всюду неспокойно, всюду следят и т.д.

Казахстан довели до кошмарного состояния, и что всему виною Голощекин. После его приезда все пошло вверх дном, таким образом, у нас зашла речь о Голощекине и вот, не помню я или он, но вообще мы оба в разговоре принимали участие, подняли вопрос, нельзя ли произвести на него покушение. Аймауытов сказал, что он стоит за покушение. Он мне сказал: «удастся или нет, я не знаю. Ты поезжай обратно в аул, я заеду в Ташкент, а оттуда в Кызыл-Орду. Поговорю с Ходжановым, с Дулатовым, а когда ты пришлешь своего человека, я на все вопросы дам тебе ответ». И вот когда я осенью 1928 года послал Нурлана в Кызыл-Орду, просил его узнать у Дулатова, где находится Голощекин. Этим самым я надеялся, что он коснется этого вопроса и что-нибудь скажет. В какой форме передал ему Нурлан, я не знаю, но конкретно через Нурлана я не ставил вопроса о покушении на жизнь Голощекина. Я просто просил его в беседе с Дулатовым узнать, где Голощекин.

Возвратившись к себе Нурлан говорил, что он Дулатова расспрашивал о Голощекине и последний ему сказал, что Голощекин сейчас находится в Кызыл-Орде, также Дулатов сказал, что вопрос о покушении на жизнь Голощекина нужно оставить открытым, потому что если уничтожить одного, все равно появится другой. Этим самым актом будет произведен террор, мы здесь все связаны семьями, что покушение может произвести обратный результат, тем более, что мы сейчас связаны по рукам и ногам и т.д. Аймауытов жил в Чимкенте и часто заезжал в Кызыл-Орду. С ним я говорил летом 1928 года, а разговор с Дулатовым и Испуловым был весной (1928 ж. деп жазылып 1927 жылға түзетілген) 1927 года. Когда Нурлан спрашивал у Дулатова где Голощекин, Дулатов мог подумать, что этим я спрашиваю, не пришло ли время убрать Голощекина. Кто должен был убить Голощекина и где, вопрос так же ставился. Надеяться ислючительно на свои силы я не мог. Вопрос касался только Голощекина, о других не говорили.

Вопрос: Знал ли Нурлан о том, что Вы предполагали совершить террористический акт над Голощекиным?

Ответ: Нурлан вообще знал, что мы враждебно относимся к Голощекину, что все казахские национальности его ненавидят и что, в конечном счете, не мешало бы его убрать.

В своих предыдущих показаниях я не касался этого момента, потому что вопрос этот не затрагивался. Когда я вкратце рассказывал историю с момента своего преподавания, Вас стали интересовать моменты, касающиеся Оренбургской, Ташкентской и Средне-Азиатской организаций. К последнему периоду близко не подходили, конкретных вопросов не ставили. Я мог о Голощекине упустить, но я говорю еще раз, что я нисколько не боюсь и не боялся этого сказать, поскольку я решил до конца быть правдивым.

На нашем собрании где присутствовали и Агабек Байдуллаев.

В разговоре он участие не принимал, но был свидетелем этих разговоров. В бытность мою в Чимкенте я с ним на эту тему не говорил, в Сарысу тоже не говорил. Агабек об этом разговоре должен знать.

Вопрос: Какой Вам был последний наказ от Дулатова через Нурлана?

Ответ: Через Нурлана он нам дал такой наказ, чтобы мы жили подальше от населения, примерно за день пути расстояния, постоянно посылали людей для разведки. Это явление он рассматривал как временное. Затем он советовал нам двинуться в сторону Китая, двигаться туда постепенно. По его сведениям как будто бы (250 стр.) в Каркаралинском округе находится вооруженная группа лиц числом 80 человек, примерно. В этой группе имеются его знакомые, кто – он не говорил, но советовал связаться нам с этой группой и постараться пробраться в пределы Китая. Он говорил, что они сами ждут ареста и если они узнают и почувствуют, что готовится облава, то они выберуться из Кызыл-Орды, и где бы мы не были: в степи ли, или в пределах Китая, в дальнейшем будут вместе с нами. Он говорил, что единственный выход – пробраться в сторону Китая. Затем он также сказал, что в свой приезд из Москвы Смагул Садвакасов в Кызыл-Орде виделся с ним, расспрашивал о нас и узнав о нашей участи, сказал, что недалек тот момент, когда и он также присоединиться к нам. Также просил Дулатов передать нам, чтобы мы держались крепко. Между прочим такое заявление С.Садвакасова меня лично укрепило, подняло во мне дух и настроение. Это заявляет такой большой авторитетный работник, крупный коммунист, игравший большую роль в истории Казахстана, работавший в Москве. Я думал так, поскольку С.Садвакасов делает такое заявление, положение действительно невозможное. Казахстан превратился в сплошную тюрьму и что нужно где-то спасаться.

О существовании подпольного литературного кружка в Казахстане я ничего не слышал. Определенно установившиеся клички вождей националистов мне неизвестны. В бытность мою в Ташкенте мне вспоминается что как-то раз Байтасов или кто-то другой показывал мне платформу Жумабаева. Поскольку я сам в литературном кружке непосредственного участия не принимал, я точно ничего сказать не могу.

Д. Әділев (қолы)

Допросил: Начальник Восточного Отдела ПП ОГПУ по КССР – _Петров (251стр.).

*** *** ***

ДЖАЛЕНОВ КАРИМ ЖАЛЕНОВИЧ

(252 стр.). Джаленов Карим Жаленович, Уральская губерния, Байгуждинская волость, жемпейтинский уезд, № 4 аул. Образование – среднее, прослушал курс с/х института. Жена – Жаленова – Сергеева – 33 лет, учительница. г. Гурьев, до 1916г. учился, по 1.03.1917 г был на тыловых работах. С 1923-1924гг. учился на курсах с/х института. Служил Киринпросе. С 1924г. на плановой работе (имеется фото).

Арестован – 8.01.1929 года.

Уральский окружной отдел ОГПУ – ордер № 49. Допрошен – 6 февраля. Обвинение не предъявлено.

*** *** ***