Понятие прав граждан в Древней Греции

Древнегреческие воззрения о правах человека сформировались в общем русле мифологических представлений о том, что полис (город-государство) и его законы имеют божественное происхождение и опираются на божественную справедливость. Право вообще и права отдельных людей – членов полиса восходят, согласно подобным представлениям, не к силе, а к божественному порядку справедливости.

Так, уже во времена «гомеровской Греции» (конец II тысячелетия до н.э.) эмлины оперируют, в частности, такими понятиями, как «дике» (правда, справедливость), «темис» (обычай, обычное право), «тиме» (личная честь, почётное правопритязание), «номос» (закон).

Идея единства справедливости, полиса и закона отчётливо присутствует в поэмах Гесиода (VII в. до н.э.) «Геогония» и «Труды и дни». Справедливость (Дике) и Благозаконие (Эвномия) – это, по Гесиоду, сёстры-богини, дочери верховного олимпийского бога Зевса и богини правосудия Фемиды.

Критика насилия и защита права в поэмах Гесиода свидетельствовали об усилении индивидуально-человеческого (личностного) начала в тогдашней общественно-политической жизни, поскольку право всегда и повсюду предполагает правосубъектность человека, свободную личность.

Одним из «семи мудрецов» был Солон (ок. 638 – 559 гг. до н.э.) – знаменитый афинский государственный деятель и законодатель. Реализуя представления о надлежащей мере в своём законодательстве (594 до н.э.), он уничтожил долговое

рабство и ввёл в Афинах умеренную цензовую демократию, пронизанную идеей компромисса знати и демоса, богатых и бедных. В своих элегиях Салон отмечал:

…Всех я освободил. А этого достиг

Закона властью, силу с правом сочетав,

И так исполнил все я, как и обещал,

Законы я простому с знатным наравне,

Для каждого прямую правду указав,

Так написал.

С точки зрения нашей темы особый интерес представляет понимание Солоном закона (и его власти) как сочетания права и силы. Наряду с различением права и закона такая конструкция включает в себя и понимание полисного закона как всеобщей (для всех свободных) формы и общезначимой меры официального признания и выражения прав членов полиса. Такая всеобщность закона выражает требование правового равенства: все граждане в равной мере находятся под защитой закона и подчиняются его общеобязательным нормам.

Поиски объективной нормы справедливости и права для полиса и его граждан были продолжены пифагорийцами (VI – V вв. до н.э.). Пифагор и его последователи стоят у истоков широко распространившегося и влиятельного представления, что жизнь людей должна быть реформирована и приведена в соответствие с выводами философии о полисе, справедливости и «надлежащей мере» в человеческих взаимоотношениях. При этом пифагорийцы сформировали весьма важное для последующих представлений о естественных правах человека положение о том, что «справедливое состоит в воздаянии другому равным». Это определение представляло собой философскую абстракцию и интерпретацию древнего принципа талиона (око за око, зуб за зуб).

Процесс становления и углубления теоретических концепций права и прав человека в Древней Греции развивался в целом в русле поисков объективных естественно-правовых основ полиса и его законов.

Так, Гераклит (VI - V вв. до н.э.) трактовал полис и его законы как отражение космического порядка. Знание о справедливости, законе и т.д. – это, по Гераклиту, часть знания о мире вообще, о космосе как «упорядоченной вселенной», «мировом порядке». В основе всех событий мира лежит всеобщий божественный логос (разум) – первоисточник человеческой справедливости и права.

Полис и его закон – это, по Гераклиту, нечто общее, одинаково божественное и разумное по их истокам и смыслу. «Ведь все человеческие законы питаются единым божественным, который простирает свою власть, насколько желает, всему довлеет и над всем одерживает верх». Божественный (разумный, космический) закон как источник человеческих законов – то же самое, что в других случаях обозначается Гераклитом как логос, разум, природа. Этот божественный закон дает разумный масштаб и меру человеческим явлениям, делам и отношениям, в том числе и человеческим законам.

С учётом последующей эволюции правовой мысли можно сказать, что к гераклитовской концепции восходят все те доктрины античности и нового времени, которые под естественным правом людей понимают некое разумное начало (норму всеобщего разума), подлежащее выражению в позитивном законе.

Соотношение естественного и искусственного – это соотношение того, что существует «по правде» (т.е. в природе, в действительности), и того, что существует лишь согласно «общему мнению», встречается в развёрнутом виде у Демокрита

(ок. V – VI в. до н.э.). Соответствие природе Демокрит расценивал как критерий справедливости в этике, политике, законодательстве. «То, что считается справедливым, -утверждал он, - не есть справедливое: несправедливое же то, что противно природе».

С этих естественно правых позиций Демокрит трактовал полис как «общее дело» своих граждан и их «опору». Интересы «общего дела» определяют существо и границы прав и обязанностей членов полиса. При этом Демокрит имел в виду эллинский демократический полис, который он противопоставлял варварской деспотии (царской власти). «Бедность же предпочтительнее так называемого благополучия граждан при царях, насколько свобода лучше рабства».

Великая идея естественного равенства и свободы всех людей была впервые высказана софистами (V – IV вв. до н.э.). Основополагающий принцип воззрений софистов был сформулирован Протагором (ок. 481 – 411 гг. до н.э.). Звучит он так: «Мера всех вещей – человек, существующих, что они существуют, а несуществующих, что они не существуют».

Обосновывая равноправие членов полиса, Протагор утверждал, что дары Прометея (умение обращаться с огнём и другие практические знания) и дары Зевса («Стыд и правда», умение жить сообща) были даны всем людям (эллинам), так что всем им в одинаковой степени доступно искусство полисной жизни и все они в равной мере являются гражданами полиса.

Идею естественно-правового равенства и свободы всех людей (включая и рабов) обосновывал софист Апкидом. Ему приписываются следующие знаменательные слова: «Божество создало всех свободными, а природа никого не сотворила рабом».

Говоря о необходимости соблюдения всеми разумных и справедливых законов полиса, Сократ утверждал, что только на этом пути достижима свобода – прекрасное и величественное достояние как для человека, так и для государства.

Личная судьба Сократа, выступившего с принципом индивидуальной свободы и автономии личности, его суждение и казнь отчётливо демонстрируют реальное положение дел в области прав человека и гражданина в эпоху афинской демократии.

Рационалистические идеи Сократа были развиты его учеником Платоном (427 –347 гг. до н.э.). В его проекте идеального государства отсутствуют частная собственность и деление людей на свободных и рабов. Вслед за пифагорийцами Платон признаёт равноправие женщин и мужчин, хотя в число высших правителей женщины в платоновском идеальном государстве не допускаются.

Характеризуя справедливость в идеальном государстве, Платон писал: «Заниматься каждому своим делом это, пожалуй, и будет справедливостью»; «справедливость состоит в том, чтобы каждый имел своё и исполнял тоже своё». Справедливость состоит в том «чтобы никто не захватывал чужого и не лишался своего».

Справедливость, согласно Платону, предполагает «надлежащую меру», определённое равенство. При этом он (со ссылкой на Сократа) различает два вида равенства: «геометрическое равенство» (равенство по достоинству и добродетелям) и «арифметическое равенство» (равенство меры, веса и числа). Поясняя смысл такого различия, Платон замечает, что «для неравных равное стало бы неравным, если бы не соблюдалась надлежащая мера». «Геометрическое равенство» – это «самое истинное и наилучшее равенство», «большему оно уделяет большее, меньшему – меньше, каждому даря то, что соразмерно его природе».

Эти положения в дальнейшем были восприняты и развиты в учении Аристотеля (384 – 322 г.г. до н.э.) о двух видах справедливости – справедливости уравнивающей и справедливости распределяющей.

Распределяющая справедливость – это проявление справедливости при распределении всего того (власти, почести, выплат и т.д.), что может быть распределено между членами общества. Уравнивающая справедливость действует в сфере обмена и «проявляется в уравнивании того, что составляет предмет обмена». Этот вид справедливости применяется в области гражданско-правовых сделок, возмещения вреда, преступления и наказания.

Принципом распределяющей справедливости, по Аристотелю, выступает деление соответствующих общих для всех граждан благ по достоинству, т.е. пропорционально их вкладу или взносу в общее дело. Тем самым распределяющая справедливость интерпретируется им (не без влияния пифагоровских представлений о числовых характеристиках справедливости и др. добродетелей) как равенство в геометрической пропорции. В уравнивающей же справедливости имеется в виду арифметическое равенство.

Трактуя право как политическую справедливость, Аристотель писал: «Не должно ускользнуть от нашего внимания то обстоятельство, что искомое нами понятие состоит как в справедливости вообще, так и в политической (право). Последнее же имеет место между людьми, к одному общению, и имеет целью самоудовлетворительность их, притом между людьми свободными и равными, равными в смысле или пропорциональности, или числа вообще. Люди, не находящиеся в подобных отношениях, не могут и иметь относительно друг друга политической справедливости (прав), но имеют некоторого рода справедливость, названную так по сходству с предшествующим видом. Те люди имеют права, для которых существует закон, определяющий их отношения; закон же предполагает преступление, суд – распределение правды и неправды».

Политическое право Аристотель делит на естественное и волеустановленное (т.е. позитивное) право. Он отмечает, что хотя вся область права изменчива, однако понятия о справедливости и праве изменчивы только в известной степени. «Ясно, пишет он – что из явлений, могущих быть и иными, должно отнести к области естественного права, и что должно отнести не к области естественного права, а установленного законом и всеобщим соглашением".

В трактовке Аристотеля различные формы политического (государственного) устройства (в силу именно своей политичности) соответствуют принципу справедливости и идее права, т.е., иначе говоря, носят правовой характер. «Итак, ясно, - пишет Аристотель, - что только те формы государственного строя, которые имеют в виду общую пользу, являются, согласно принципу абсолютной справедливости, правильными; те же формы, при которых имеется в виду только личное благо правителей, все ошибочны и представляют отклонения от правильных; они основаны на деспотическом принципе, а государство есть общение свободных людей". Это даёт основание говорить о наличии в учении Аристотеля правовой концепции государства.

В эпоху эллинизма представления о государстве и праве как договоре об общеполезном для обеспечения индивидуальной свободы и взаимной безопасности людей развивал Эпикур (341 – 270 г.г. до н.э.). Основные ценности эпикуровской этики (свобода, удовольствие, «Атараксия» – безмятежное спокойствие духа), как и вся она в целом, носят индивидуалистический характер.

Свобода человека – это, согласно Эпикуру, его ответственность за разумный выбор своего образа жизни. Сфера человеческой свободы – это сфера его ответственности за себя; она вне и необходимости, поскольку «необходимость не подлежит ответственности», и непостоянного случая. Свобода обретается благодаря уяснению того, «что зависит от нас» и «не подлежит никакому господину». «Необходимость, - говорил он, -- есть бедствие, но нет никакой необходимости жить с необходимостью».

Главная цель государства и основания политического общения состоят, по Эпикуру, в обеспечении взаимной безопасности людей, преодоление их взаимного страха, непричинения им и друг другу вреда. В рамках политического общения «безопасность от людей достигается до некоторой степени благодаря некоторой силе, удоляющей (беспокоящих людей), и благосостоянию».

С таким пониманием характера и цели политического общения, смысла свободы связана и эпикуровская трактовка государства и права как договора людей между собой об их общей пользе и взаимной безопасности. «Справедливость, происходящая от природы, -- писал Эпикур, - есть договор о полезном – с целью не вредить друг другу и терпеть вреда».

Договорный характер государства и права в учении Эпикура означает, что они не данности природы, извне и слепо навязанные людям, а их собственные самоопределения, человеческие установления.

Договорный характер справедливости он пояснял так: «Справедливость сама по себе не есть нечто, но в сношениях людей друг с другом в каких бы то ни было местах всегда есть некоторый договор о том, чтобы не вредить и не терпеть вреда».

Принцип и критерий справедливости применимы, согласно концепции Эпикура, лишь в отношении участников договорного общения (людей, народов). Конкретное содержание понятия справедливости изменчиво – в зависимости от индивидуальных особенностей той или иной страны, изменяющихся обстоятельств и т.д. Однако во всей этой изменчивости неизменным остаётся сам принцип справедливости: «… в общем справедливость для всех одна и та же, потому что она есть нечто полезное в сношениях людей друг с другом».

Законы, исходя из теории Эпикура, соответствующие справедливости, выступают как средство ограждения и защиты «мудрых» от «толпы», как публичная гарантия свободы, безопасности и автономии индивида. «Законы, - говорит Эпикур, - изданы ради мудрых, - не для того, чтобы они не делали зла».

Эпикуровская договорная трактовка государства и права подразумевает равенство, свободу и независимость людей – членов договорного общения и по существу является исторически первой философско-правовой концепцией либерализма и правового индивидуализма. Важная линия связи тянется от договорно-правовой концепции Эпикура к идеям общественного договора Нового времени.

Древний Рим

Естественно-правовые идеи древнегреческих мыслителей о свободе и равенстве всех людей получили дальнейшее развитие в Древнем Риме.

Философы Древнего Рима Зенон, Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий, Цицерон и др. разработали более глубокое учение о государстве и праве.

Из естественных позиций стоиков следует, что рабство не имеет оправдания, поскольку оно противоречит общему закону и мировому согражданству людей.

В естественной концепции Сенеки неминуемый и божественный по своему характеру «закон судьбы» играет роль того права природы, которому подчинены все человеческие установления, в т.ч. государство и законы. Вселенная, согласно Сенеке, естественное государство со своим естественным правом, признание которых – дело необходимое и разумное. Членами этого государства по закону природы являются все люди независимо от того, признают они это или нет. Что же касается отдельных государственных образований и их установлений, то они случайны и значимы не для всего человеческого рода, а лишь для ограниченного числа людей.

Исходя из естественного права как общеобязательного и равного для всех мирового закона, Сенека наиболее последовательно среди стоиков отстаивал идею духовной свободы и равенства всех людей.

Философ Марк Аврелий (в 161 – 180 гг.) развивал представление о «государстве с равным для всех законом, управляемом согласно равенству и равноправию всех, и царстве, превыше всего чтущем свободу подданных». Из общего всем людям духовного начала, писал М. Аврелий в сочинении «К самому себе», следует, что все мы разумные существа. «Если так, то и разум, повелевающий, что делать и чего не делать, тоже будет общим; если так, то и закон общий; если так, то мы граждане. Следовательно, мы причастны какому-нибудь гражданскому устройству, а мир подобен Граду. Ибо кто мог бы указать на какое-нибудь другое общее устройство, которому был бы причастен весь род человеческий? Отсюда-то, из этого Града, и духовное начало в нас, и разумное, и закон».

С позиции естественного права философское учение о государстве, законе и правах людей весьма основательно разработал Цицерон (106-43 гг. до н.э.).

Естественное право (высший, истинный закон), согласно Цицерону, возникло «раньше, чем какой бы то ни было писаный закон, вернее, раньше, чем какое-либо государство вообще было основано». Само государство как «общий правопорядок» – это, по существу, естественное право самих людей (граждан государства). Право, по Цицерону, устанавливается природой, а не человеческими решениями и постановлениями. «Если бы права устанавливались повелениями народов, решениями первенствующих людей, приговорами судей, то существовало бы право разбойничать, право прелюбодействовать, право предъявлять подложные завещания, - если бы права эти могли получать одобрение голосованием или решением толпы». Закон, устанавливаемый людьми, не должен нарушать порядок в природе и создавать право из неправа или благо из зла, честное из позорного.

Свои общие представления о справедливых законах Цицерон конкретизировал в предлагаемых им проектах законов о религии и о магистратах. Подчёркивая универсальный характер этих законов, он писал: «Ведь мы издаём законы не для одного только римского народа, но и для всех народов, честных и стойких духом».

Цицерон всемерно восхвалял политическую и правовую активность граждан и подчёркивал, что при «защите свободы граждан нет частных лиц».

С точки зрения античного (афинского, римского) позитивного права не все люди – человеки, не все они признаны в качестве правомочных человека. «И хотя все мы, - писал Ульпиан, - носили единое наименование «люди», но, согласно праву народов, возникло три категории: свободные, и в противоположность им рабы, и третья категория – отпущенные на волю, т.е. те, кто перестали быть рабами». Здесь только по естественному праву раб признаётся свободным, т.е. человеком. Отсюда и

великая идея естественного равенства как основа прошлых и современных представлений о естественных правах и свободах любого из людей.

Но раб юридически не признавался человеком по действовавшему афинскому или римскому праву; в этом позитивно-правовом измерении раб был объектом, а не субъектом права. Он был по своему правовому положению «вещью», «говорящим орудием», объектом собственности наряду с прочим хозяйственным инвентарём и средствами производства.

Большое значение для развития концепций прав и свобод человека имело разработанное римскими юристами правовое понимание и толкование государства, правовое определение полномочий и обязанностей должностных лиц и учреждений. Согласно римской юриспруденции, государство в его отношениях с индивидами стоит не вне и над правопорядком, а внутри его в качестве его составной части, которой присущи все основные свойства права вообще.

В римской юриспруденции основанием и критерием справедливого, правомерного и правильного в отношениях между индивидом и государством является право, а не государство: юридическое правопонимание здесь первично и оно определяет также правовой характер понимания государства. Государство, следовательно, должно относиться к индивидам не по собственным особым правилам, а как правопослушный субъект в соответствии с общими для всех требованиями права.

Таким образом, римская юриспруденция, распространяя на государство (как объект своего изучения наряду с позитивным правом) единое понятие права, трактовала взаимосвязи государства и личности как правоотношения.