Свобода ощущать и исследовать.

С первых дней жизни в биосфере, у любого живого существа включается и долгое время является доминирующей программа исследования и самообучения.

Последние исследования в саентологии показали, что, кроме самообучения, никакого другого обучения и не существует, но это — особая, педагогическая тема.

Л. С. Выготский, исследуя процесс освоения реальности, выделил три фазы освоения: манипулирование, опредмечивание и коммуникация, что значит: чувственное исследование, затем — осмысление назначения и использование (вещь становится предметом) и затем — использование для самовыражения, т. е., с целью коммуникации. И это также — серьёзная педагогическая тема.

Чувственное исследование, или манипулирование — важнейшая фаза освоения мира. Она начинается с момента рождения и продолжается примерно до 2-2,5 лет, особенно бурно проявляясь в 0,5-1,5 лет.

Малыш всё трогает, нюхает, тянет в рот, пробует гнуть, стучать, класть и т. д. Это он учится исследовать. Далее, он учится применять вещи. Глядя на нас (а не слушая).

Без преувеличения можно сказать, что умение исследовать и умение опредмечивать — самые главные для жизни умения человека.

Тот, кто умеет активно исследовать и понимать, умеет жить; он будет удачлив, умел и активен.

Однако, как в ранневозрастном воспитании, так и в более поздних педагогических режимах, происходит последовательное и целенаправленное разрушение, блокирование именно этих способностей.

«Нельзя!» — означает: «Я не хочу, чтобы ты исследовал или делал то, что тебе нравится».

Сначала мы не подпускаем малыша к вещам — они хрупки или опасны, потом не подпускаем к знаниям, подсовывая вместо них учителя (а это — не одно и то же!), затем, не подпускаем к работе и заработку, а потом упрекаем за равнодушие и безинициативность.

Мы активно вгоняем малыша в апатию, сажая его в манеж. Затем, мы, в том же духе, до 18 лет формируем у человека убеждение, что этот мир с удовольствием обошёлся бы без него.

При этом, декларируем мы прямо противоположные, очень красивые вещи. Это — очень смешно со стороны.

Но я увлёкся, а вы давно поняли, что я хотел сказать.

Шесть месяцев, за 3 — до, и 3 — после рождения, мозг малыша растёт с огромной скоростью: каждую минуту появляется 250 тысяч новых нейронов.

Затем, под воздействием сенсорной нагрузки, формируются ассоциативные зоны коры больших полушарий — инструмент разума.

Чем больше информации поступает через органы чувств в первый год жизни, тем мощнее и функциональнее будет ум.

Чем меньше запретов, тем увереннее человек будет осваивать этот мир. Поэтому, создайте обстановку, исключающую запреты.

Приготовьте дом заранее: наделайте полок и уберите туда всё хрупкое и опасное — острое, мелкое, химическое и т. д. — так вы исключите нанесение вреда и малышу, и вещам.

Малыш должен быть полным хозяином во всей квартире. Посуда, обувь, одежда, ящики тумбочек, стулья и прочие вещи на год призываются в армию материала для свободного манипулирования.

Приносите в дом муз. инструменты, разные интересные вещи — например, камни, коряжки, шишки — для ознакомления. Таскайте малыша с собой по улицам, на дачу, в лес.

Ему доставляет огромное удовольствие исследовать всё, чего он раньше не встречал. Не бойтесь, если он тянет в рот ботинки или веточки: его иммунитет, при активном исследовании, очень высок, и это не причинит ему никакого вреда.

Свобода помогать.

Никитины пишут, что малыши предпочитают игрушкам реальные предметы домашнего обихода. Это — важный момент.

Здесь также явно видно наше реактивное нежелание принять детей в наш мир — отделить свой мир от их мира.

Они не проводят такого разделения, и очень интересуются реальными вещами нашего мира — общего, единого мира людей.

Мы же, создаём для них отдельный мир — мир игрушек. Мы считаем детей идиотиками и стремимся окружить их очень глупыми вещами — муляжами, которые нельзя применить. Большинство игрушек — муляжи, не подлежащие опредмечиванию.

Представьте себе, что вы попали в мир вещей, которые нельзя применить: целая мастерская пластмассовых станков и инструментов, крохотная посуда, резиновые телефоны и компьютеры.

Теперь представьте, что некие живущие рядом существа, похожие на вас, пользуются нормальными вещами, а на вас смотрят с улыбкой, но каждый раз подсовывают вам муляжи.

Что бы вы решили? Что вы — не нужны им!

В мастерской Никитиных, специально расположенной почти на полу, малыши возятся, едва научившись стоять. Они пытаются помогать вам.

С самого начала малыш помогает вам, чем может: сначала улыбается, потом — танцует, поёт, приносит разные предметы и подаёт вам, позже — крутится возле вас на кухне и пытается подражать вам.

Он помогает вам, он заботится о вас.

Можете не делать ничего другого, кроме как с энтузиазмом принимать эту помощь, и вы получите активного, созидательного человека.

Можете делать всё, кроме этого, и вы получите одинокого, убеждённого в своей ненужности и, как следствие, асоциального и больного человека, — такого, как большинство из нас (Р. Хаббард).

Вывод из пунктов 2 и 3: ребёнок, с момента появления на свет, — настоящий, нормальный человек. Такой же, как и мы, только ещё маленький.

Мир, создаваемый для него, должен быть работающим миром, просто — меньшего размера. Но в целом, ему вполне годится наш мир — мир реальных предметов.

Самостоятельность опыта.

Представим себе волчонка, которого год обучали по книгам, не выпуская их из норы, а потом выдали диплом «Специалист по жизни в лесу» и выпустили в лес.

Что с ним будет? Он начнёт учиться всему с нуля, набивая массу шишек, испытывая разочарования и проклиная учёбу. Это происходит со всеми нами.

Никитины заметили, что надо не ограждать малыша от опасностей, а создавать ситуацию приобретения личного опыта, опыта избегания или опыта преодоления.

Вот малыш тянет со стола миску с водой: пусть обольётся, зато, с этого момента он будет внимательно относиться к мискам, стоящим на столе.

А если это — кастрюля с горячей водой или супом? Быстро замените её другой кастрюлей.

Всегда можно дать что-то взамен, но не надо отнимать или запрещать: в другой раз малыш сам доберётся — без вас, т. к. вы помешали исследовать неисследованное.

Исследовать — природная функция малыша, в соответствии с которой, не должно остаться ничего неисследованного.

То же — с собственным телом. Вот он лезет на этажерку (кстати, по определению, если возможно туда залезть, значит это можно, и все предметы оттуда убраны).

Подстрахуйте, но не вмешивайтесь. Вот, он залез. Это — достижение, и можете его поздравить!

Вот он хочет слезть, и вы сняли его. Чему он научился? Тому, что произошло: лазить за этажерку здорово, а мама нужна для того, чтобы «слезать».

Разумнее было бы предоставить ему решать и проблемы слезания.

Оказалось, что если не поддерживать малыша, который учится ходить, он сначала «научивается» безопасно падать — на руки, или садится на попку.

Оказалось, что, поддерживая его, мы совершаем жестокий обман: запрещаем его телу научиться страховать себя, заставляя рассчитывать на нас.

Оказалось, что лучший гарант безопасности — не смирность и послушность, а ловкость, цепкость и умение падать.

В системе развивающего обучения (Эльконин, Давыдов, Дусовицкий) ребятам создаются условия, заставляющие их самостоятельно опредмечивать знания.

Там нет готовых ответов, правил и аксиом, которые надо выучить. Там есть только проблемы, которые надо решать, а учитель «ничего не знает». И ребята сами с увлечением создают правила и законы, проверяя их на опыте.

В традиционной системе опредмечиваются не знания, а отношения с учителем, и это тоже довольно интересная педагогическая тема.

Выводы: опыт — продукт личного опредмечивания и контакта, а не чужих слов и действий. Вы должны создавать условия для накопления опыта.

Не надо думать, что, залезая на стол, малыш всю жизнь будет лазить по столу.

Но если ему не запрещали это, у него определённо больше шансов покорить Эверест, или подняться по служебной лестнице.

5)Решил упомянуть — показалось важным.

Мы с пелёнок приучаем малышей здороваться, улыбаться тем, кто нам нравится, и даже умудряемся выказывать разочарование или недовольство, если он не делает этого.

Пожалуйста, предоставьте вашему человечку полную свободу решать — кому улыбаться, с кем общаться и здороваться.

Это — не ваши, а их отношения! И если вы сами вежливы, этого достаточно, чтобы не беспокоиться за его будущую вежливость.

Есть всего несколько человек, к которым ребёнок не может и не должен проявлять всю свою человечность. И это — ВЫ — те, кто попал в его реактивный банк.

«Ну, если он так относится к своей родной сестре (матери), то к другим будет ещё хуже относиться!..»

Как мы любим решать за других! Правда состоит в обратном: другие (не имею в виду школьных учителей), как раз, не имеют претензий к вашему ребёнку. Ухитритесь быть этими другими.