Эффективность тестирования во многом зависит от со­блюдения некоторых условий. Здесь важно все: где сидит исследователь, что он делает, что говорит и т.п. 6 страница

Вите Л. 8 лет, он учится во втором классе. Витя ^ неуспевающий: пишет плохо, очень медленно, ряд букв с зеркальным отображением. Трудности письма начались с самого первого дня, но он очень старался, много писал занимался. Во втором классе прибавилось большое коли­чество ошибок (пропуски и замены букв), почерк ухуд­шился. Трудности не только с письмом, но и с чтением а во втором классе и с математикой. По характеристике учителя Витя то чересчур подвижный, то у него плохое настроение, вялость. В середине первого класса, по сло­вам мамы, ухудшился сон, появились ночные страхи, он стал вспыльчивым, раздражительным. После летнего от­дыха все вроде бы прошло и учиться он начал нормально, но в конце октября (во втором классе) все началось сна­чала и стало «даже хуже».

Тестирование показало, что Витя типичный левша, кроме того, у него папа леворукий (тоже переученный). Переучивать Витю начали лет с трех, и к школе он уже привык держать карандаш в правой руке (но даже при тестировании линии, выполняемые левой рукой, были более точными, ровными, все движения левой рукой вы­полнялись без затруднений, а правой — с прикушенным от усердия языком). Учительница до сих пор не знала, что Витя — левша и считает причиной трудностей «неже­лание, неусидчивость» ребенка, мама тоже не связывает состояние ребенка и трудности обучения с переучивани­ем. Однако сниженный фон настроения, плохой сон, стра­хи были не просто изменениями в состоянии ребенка, а свидетельствовали о неврозе. По существу, спровоциро­вал возникновение этого нарушения так называемый «дек-стра-стресс» (давление праворукой среды), однако роди­тели считали, что весь комплекс трудностей обучения — от невроза, вызванного чем-то другим, но отнюдь не пе­реучиванием.

Ну, а теперь давайте разберемся, «что отчего»: невроз _от переучивания или трудности обучения от невроза. Рос Л развивался Витя нормально, к школе был хорошо под­готовлен. Первые полгода никаких отклонений в его со­стоянии и поведении не отмечалось, были только трудно­сти обучения письму. Мальчик пропускал и путал раз­личные буквы, графические элементы и многие буквы писал зеркально, не дописывал слова. У него был иска­жен почерк, буквы «вылезали» за строку, было много до­полнительных штрихов и сильно выражен тремор. Мы не приводим примеры его письма, они очень похожи на те­тради Алеши. Ему было трудно переключать внимание, одновременно смотреть на доску и писать, сопоставлять то. что нужно, с тем, что получилось. Создавалось впе­чатление, что он «не видит» «перевернутых» букв, не за­мечает «перестановок» букв в слове. К тому же общий темп его работы был значительно медленнее, чем у дру­гих детей. И дома, и в школе все были недовольны им, его успехами, да и сам Витя расстраивался, т.к. «старал­ся-старался, а ничего не получалось». Все это и стало причиной негативного отношения к школе и возникно­вения конфликтных ситуаций. Неудачи и неудовлетво­ренность взрослых были теми психогенными факторами, : которые способствовали нарушению психического здо­ровья — возникновению невроза. А это, в свою очередь, обусловило дальнейшие трудности обучения уже во вто-_; ром классе.

Характерной особенностью детей с неврозами являют­ся неустойчивость внимания (то, что учитель отмечает Как невнимательность, неусидчивость), высокая истоща-I емость, резкое снижение работоспособности (часто это [ Хорошо видно при выполнении письменных работ — пер-рые предложения написаны аккуратно, четко, без оши-|бок, и вдруг все резко изменяется и учитель, как правило, Рсалуется на то, что ребенок «не старается»). Эти дети не гЮгут быстро «включиться» в работу и столь же трудно

84

для них переключение на новый вид деятельности. y_N дубление и усложнение школьных проблем при этом впол не объяснимо. А отдых (каникулы) снимают все отриц_а тельные явления лишь на короткий срок.

Вспомните, летнего отдыха Вите хватило ненадолго-лишь сентябрь и начало октября он мог нормально учиться а потом состояние его резко ухудшилось.

Конечно, переучивать Витю сейчас (вторично) нельзя так как ему придется все осваивать заново, а он уже в третьем классе. Все это может кончиться серьезным сры­вом здоровья. В нашей практике есть несколько случаев когда до школы ребенка-левшу переучивали и научили писать правой рукой. Значительные нарушения письма (письмо было нечитаемым) во втором классе вынудили взрослых заставить ребенка вновь «сменить» руку. Это, по мнению родителей, был «последний шанс», так как речь шла о переводе ребенка во вспомогательную школу, столь труден был для него весь процесс обучения и столь резко проявилось негативное поведение. Ни родителям, ни учительнице и в этом случае не пришла в голову мысль обратиться к врачу, посоветоваться, они решили действо­вать на свой страх и риск и в один прекрасный день запретили Денису, так звали мальчика, брать ручку в пра­вую руку и писать только левой рукой. И тут появились новые неожиданности: у ребенка возникла дрожь в руке, и он совершенно не мог писать. Пробовали дать ручку в правую руку — тоже дрожь, и настолько сильная, что писать было невозможно. Попробовали вместо ручки взять фломастер — то же самое, карандаш — все равно сильная дрожь. А вот ложку, чтобы есть, он брал совершенно спо­койно, и именно это вызвало гнев и раздражение матери, совершенно уверенной, что ребенок «притворяется», «Д^е" лает все специально», «просто безобразничает». Денис и до этого был плаксивым, раздражительным, неусидчи вым, жаловался на усталость, головные боли, повторно¹ переучивание усилило все эти явления, еще появился

[«очное недержание мочи, при попытке писать у него су­дорожно сводило пальцы.

I Только тогда родители обратились за помощью. Оказа­лось, что время для педагогической коррекции упущено, [ребенка необходимо серьезно лечить, так как у него тя-Ькелое нервное заболевание — «писчий спазм». Лечили [мальчика долго, почти весь второй класс. Нельзя сказать, [что все проблемы исчезли. До пятого класса прочитать то, [что пишет Денис, могла лишь его учительница, осталась [ вспыльчивость, порой переходящая в агрессивность, со­хранилась повышенная утомляемость, расторможенность. [.В пятом классе Денис научился писать полупечатными [буквами, не соединяя их. Писать стало легче и можно было прочитать написанное. Мы наблюдали за ним до седьмого класса, писал он очень плохо, медленно, все­-таки правой рукой, а когда сильно уставал или нервни-гчал, то были просто каракули.

Это грустный пример — иллюстрация неправильной так­тики и учителя, и со стороны родителей. Ведь «писчий [спазм» — это заболевание, вид невроза, и возникло оно при сочетании комплекса условий. Повторная «смена руки» [была не основной причиной, а одной из причин. Так же \ как и в случае с Витей, уже в первом классе у него появи-' лись признаки нарушения психического здоровья — плак-; сивость, чрезмерная возбудимость, раздражительность, 'плохой сон. Уже тогда ему нужны были консультация и гпомощь врача, необходимо было изменить отношение к [ребенкуи «требовательной»учительнице, и «раздражитель-f Ной» маме. Повторная смена руки во втором классе оказа-[ лась последней каплей... То же самое могло случиться и с [Витей. Ради сохранения Витиного здоровья необходимо [смириться с неудовлетворительным качеством его почер-[ Ка, а остальные показатели успеваемости могут улучшить­ся, как только нормализуется его состояние.

Вопрос о смене руки может положительно решаться
Т в том случае, если до школы ребенка переучива-

86

ли, и он привык пользоваться правой рукой, но еще л_е учился в школе, не учился систематически писать или, » крайних случаях, на самом начальном этапе обучения в школе. Вот один такой случай. Мама Шуры С, 6 лет обратилась к нам в октябре. Шура переученная левщд учась в первом классе, она с трудом осваивала написание букв, многие из них писала зеркально, не соблюдала про­порции и соотношение элементов. Рука при письме была очень напряжена, девочка скованна, задерживала дыха­ние, сильно сжимала ручку и держала ее почти верти­кально, захватывая в «щепоть», линии неровные, разо­рванные, с поправками, обводками. В то же время на доске мелом она всегда писала левой рукой, получалось неплохо, но самое странное — учительница не замечала, что она пишет мелом левой рукой.

На Шурину леворукость обратили внимание очень рано, в семье леворукие и мама, и папа (папа все делает левой рукой, но пишет правой, а мама все делает правой рукой, но ее долго и трудно переучивали). Помня о сво­их собственных трудностях при обучении в школе, мама требовала, чтобы девочка действовала только правой ру­кой, даже наказывала за непослушание. Годам к пяти Шура привыкла работать правой рукой и не сопротивля­лась. Тестирование показало, что качество выполнения различных двигательных действий левой рукой лучше, а вот качество письма оказалось одинаковым при письме и правой, и левой рукой (но писать-то ее учили не ле­вой, а правой). Так как навык письма еще не сформиро­вался, не поздно еще было «сменить руку». Правда, не­обходима была специальная тренировка левой (малотре­нированной) руки. На первом этапе обучения плохие моторные навыки в работе левой рукой мешали, но по­степенно эти трудности сгладились, хотя темп деятель­ности оставался несколько сниженным. Шура сейчас уже в третьем классе, но почерк так и остался «на трое¹: ку».

I Но не всегда даже в самом начале обучения письму Ьдается «сменить» руку у переученного левши. Вот исто-|1_ия, которая длится уже несколько лет. В нашей практи-Е_е это был первый случай, когда навязанное правшество •^казалось «сильнее» природного левшества, но теперь у [рас почти десяток таких случаев. Мы впервые познако-Fjjjinncb с Сашей и его мамой в сентябре. Он оказался не [до возрасту маленьким, щуплым, застенчивым. Устано­вить с ним контакт удалось не сразу, но главное, он кате­горически отказывался взять в руку ручку, чтобы что-нибудь нарисовать. Рассказ мамы: «Переучивать Сашу [стали в детском саду. Я много раз просила разрешить ему рисовать и есть левой рукой. Не знаю по какой причине, f в саду настаивали на своем. И так продолжалось пример­но с трех до пяти лет. Я никогда не забуду тот день, когда он с рыданиями выбросил в мусорное ведро свои каран­даши, краски, альбом для раскрашивания. Плакал и при­считал: «Никогда, никогда в жизни не буду рисовать». И не рисовал, не писал до школы». Из беседы с мамой \ выяснилось, что у ребенка были осложнения в раннем | периоде развития: родовая травма (гематома на левой части [■головы, прошла лишь через полтора месяца после рожде­ния). В течение первых двух лет ребенок находился под [наблюдением невропатолога.

Нашу просьбу нарисовать человека Саша все-таки вы­полнил, но это был рисунок пятилетнего ребенка, а Саше [ было 7 лет 4 месяца. Первый рисунок он выполнял пра-! вой рукой и делал это очень медленно и неловко. Второй [Рисунок выполнен левой рукой, он хуже по качеству, но сделан быстро и уверенно. Вот эти рисунки. Внизу пред-Йожение «Я иду с мамой в лес », которое Саша написал [Правой рукой. Писал он очень медленно, старался, но [Четко виден тремор (дрожащие линии), соотношение эле­ментов букв нарушено, отчетливо проявляются моменты [остановки при письме (точки на линии письма), свиде-р^льствующие о нарушении темпа и ритма письма, не-

88

сформированности навыка. Кстати, как пишется заглав ная «Я», Саша так и не вспомнил.

Результаты тестирования подтвердили, что Саша лев­ша, но в их семье левшей среди ближайших родственни­ков не было. История его развития позволяла предпол­ожить, что причиной леворукости могла быть травма ле­вого полушария головного мозга. По-видимому, на ран­них этапах развития функции управления ведущей рукой «приняло на себя» более функционально полноценное правое полушарие. Значит, ведущей у него должна быть именно левая рука.

К сожалению, переучивание Саши началось в самый чувствительный период формирования моторных функ­ций. Все это не могло не вызвать отрицательных послед­ствий в развитии моторики, пространственного воспри­ятия, зрительно-моторных координации.

Вот как Саша выполнил задание по копированию гео­метрических фигур (работать он мог только правой ру­кой). Отчетливо видны: неуверенные штрихи, сильный тремор («дрожащие» линии), искажение формы и частей фигур, искажение величины, нарушение пропорций и т.п. При выполнении задания мальчик сильно покраснел, был напряжен, неправильно держал ручку, время от времени он бросал ее и вытирал мокрые ладошки. С таким же трудом он выполнял и другие задания. Но левой наотрез отказывался работать.

Учитывая выраженные трудности при работе правой рукой и то, что Саша еще не начинал учиться писать, мы решили в течение месяца использовать комплекс мер для тренировки левой (ведущей) руки, которые включали спе­циальные упражнения, массаж, тренировку графических движений (не букв) в комплексе со щадящим режимом и эмоционально-психологической разгрузкой. Мама готова была сделать все, чтобы научить Сашу работать левой рукой. Мама Саши, преподаватель физкультуры, разра­ботала специальную систему тренировки левой руки, сама

90

регулярно делала массаж, несколько раз в день применя­ла пальчиковую гимнастику. Но результатов не было: «на­вязанное правшество» оказалось сильнее, работать левой рукой Саша не смог, но и правой все давалось с большим трудом. Несмотря на значительный прогресс и все стара­ния учителя, мамы и Саши, результаты, которые удалось получить к концу первого класса, трудно было считать УДовлетворительн ыми.

Мы хотели бы отметить еще один аспект проблемы Переучивания. Саша по-прежнему остается самым малень­ким в классе, не прибавив в росте за учебный год ни [одного сантиметра (хотя его сверстники выросли за это

_________

же время на 3—4 сантиметра). Возможно, замедление роста также является в какой-то мере результатом навязанного двигательного обучения. Во всяком случае подобный ф_е_ номен описан в литературе (В.М. Лебедев, Р.Н. Медни­ков, 1987), и авторы считают, что факт угнетения роста — результат тормозящего влияния на формирование мор­фологических структур при навязанном двигательном обучении через неведущую в моторном отношении сто­рону.

История с Сашей заставила нас по-новому взглянуть на эти данные, проанализировать, нет ли среди переучен­ных леворуких детей, которых мы наблюдаем, отставания в росте. Оказалось, есть. Семь мальчиков первого и вто­рого класса оказались много ниже своих сверстников. Однако эти данные требуют и детальной проверки, и бо­лее длительного наблюдения.

Эти примеры убедительно показывают, что насильствен­ное переучивание леворуких детей в дошкольном возрас­те, и особенно в процессе обучения в школе, наряду со всем комплексом отрицательных воздействий школы мо­жет быть причиной не только школьных трудностей, но и нарушений психического здоровья ребенка. Считается, что при переучивании леворукого ребенка угнетаются функции правого полушария, и это может привести к на­рушению не только речевых функций, но и зрительно-пространственных способностей. При этом страдают зри­тельно-двигательные координации, умение анализировать пространственные соотношения объектов, ослабляется внимание, резко замедляется темп интеллектуальной де­ятельности. Переучивание нарушает баланс взаимодей­ствия правого и левого полушарий и приводит к неустой­чивости психической деятельности и обучения.

Вот как психолог Н.Г. Лусканова описывает особен­ности интеллектуальной деятельности леворукого маль­чика Дениса Р., насильственно обученного письму пра­вой рукой. «В школе Денис столкнулся с серьезными труД"

ностями выполнения заданий. Он пропускал и путал раз­личные буквы и знаки, допуская иногда их зеркальное написание, не дописывал фразы и слова, к тому же писал очень неряшливо, неровным, неаккуратным почерком. Он постоянно получал неудовлетворительные оценки, что стало причиной формирования у него негативного отно­шения к школе, возникновения конфликтных отноше­ний с педагогом, школьной дезадаптации. Обследование... показало наличие у него высоких интеллектуальных спо­собностей: он обладал широким кругозором, легко нахо­дил общие признаки предметов и явлений, моментально схватывал целостный образ и успешно переносил най­денные способы решения на исходные задания. Однако он испытывал существенные трудности в распределении внимания... Денис не укладывался в отведенные лимиты времени, делал все очень медленно и неуверенно. Было видно, что ему тяжело переключать внимание с одной иифры на другую, одновременно проводить зрительный анализ и выполнять необходимые движения, сопостав­лять полученный результат с заданным образцом. При этом сами по себе моторные навыки были у него доста­точно хорошими».

Наибольший интерес представляют наблюдения за де­ятельностью Дениса, когда его попросили выполнить тесты левой рукой. Несмотря на некоторые чисто двигательные трудности из-за недостаточного владения навыками письма левой рукой, он быстро проводил зрительный анализ, улуч­шилась зрительно-двигательная координация. Темп дея­тельности при смене руки возрос более чем в 3 раза (!), значительно возросло качество выполнения зрительно-пространственных задач типа «найди выход из лабирин­та». Таким образом, только деятельность левой рукой, управляемой правым полушарием, помогла выявить ис­тинные возможности ребенка.

Все приведенные примеры подтверждают нарушение процесса адаптации к школе при переучивании левору-

92

ких детей. По-видимому, дезадаптация в школе — р_е. зультат не только дискомфорта, трудностей и неудач в учебной деятельности, но и нарушения механизмов дея­тельности полушарий головного мозга.

Беды переученных левшей

Надеемся, что нам удалось убедить вас в неце­лесообразности и пагубности переучивания, в том, что именно переучивание, наряду со всем комплексом отри­цательных воздействий школы, может стать причиной возникновения неврозов.

Согласно данным отечественных медиков у леворуких детей неврозы встречаются чаще, чем у их праворуких свер­стников. Как уже говорилось, одна из причин, вызываю­щих неврозы, — насильственное переучивание, являюще­еся сильным стрессорным фактором. По наблюдениям профессора А.П. Чуприкова, клинические формы невро­зов у леворуких детей бывают в 32% случаев. Среди лево­руких школьников, не подвергавшихся переучиванию, не­врозы диагностировались только в 12% случаев. Причем, повышенная частота невротических отклонений наблюда­ется не только у детей, демонстрирующих явное предпоч­тение левой руки, но и у правшей, имеющих леворуких родственников (т.е. у детей с невыраженным левшеством).

Следует подчеркнуть, что исходно леворукие дети, при­нявшие участие в описываемом исследовании, не отли­чались от контрольной группы праворуких детей. Так, левши рано начали держать голову; речь и двигательная активность развивались у них нормально. Они вовремя начинали сидеть, стоять, ходить, гулять, произносить пер­вые слова. Были подвижны, приветливы, ласковы и дру­желюбны. Возникновение невротического состояния У большинства из них оказалось приуроченным к началу переучивания.

«Что же вы нас так запугиваете?» — спросила пожилая I учительница автора этой книги на лекции о леворуких де­тях. — «Я родителям говорю в первые же дни, что не знаю, как учить леворуких, пусть пишут правой рукой. Много г лет работаю, и ничего особенного не случилось». Очень напомнила нам эта учительница другую, которая варежку надевала на левую руку, мало задумываясь о последствиях. Собственно говоря, а что означает для учителя и родите­лей что-то особенное или «ничего особенного»?

К сожалению, часто взрослые не видят ничего особен­ного ни в повышенной возбудимости ребенка, ни в рез­ких колебаниях настроения, ни в беспокойном сне, ни в страхах, тревогах, которые могут не давать покоя.

Детям порой трудно понять свое состояние, трудно объ­яснить взрослым, что они чувствуют (да и всегда ли взрос­лые готовы их выслушать?). Если говорить о чем-то та­ком, «особенном», что с детьми случается при переучива­нии, то это, наверное, зависит от того, как смотреть и что видеть, и еще от того, насколько трогают страдания ре­бенка душу взрослого. Мы хотим рассказать вам о прояв­лениях неврозов не для запугивания, а для того, чтобы вы научились видеть беду ребенка. Важно, наверное, под­черкнуть и следующее: особенности личностного разви­тия ребенка, то, каким человеком он вырастет, — все это тесно связано с состоянием его нервно-психического здо­ровья. Факторы, провоцирующие тревожность, ранимость, обидчивость, эмоциональную чувствительность леворуких, нередко способствуют возникновению и формированию таких форм поведения, от которых будет страдать не только сам ребенок, но и окружающие его взрослые (замкну­тость, конфликтность, агрессивность и т.п.). А значит, мы должны сделать все, чтобы сгладить их, смягчить, снять напряжение. Переучивание словно дает толчок всему Негативному, обостряет все противоречия, поистине со­здает «декстра-стресс». Мы уже говорили о пагубном вли­янии ежедневных стрессов на рост, развитие и здоровье

94

ребенка, подчеркивали, что наибольший отрицательный эффект дают те стрессовые воздействия, которые ребенок воспринимает как неизбежные, неотвратимые, те, кото­рые невозможно подчинить ни воле, ни желанию.

Безусловно, поставить диагноз — невроз, назначить лечение, дать рекомендации о необходимых мерах кор­рекции может только врач. Однако увидеть первые сим­птомы, понять, что ребенок не балуется, не безобразни­чает, не вредничает, правильно оценить состояние ре­бенка должны уметь и родители, и учителя.

Профессор А.П. Чуприков, одним из первых начавший серьезное изучение неврозов у переученных левшей, и его сотрудники убедительно показали, «что фактор переучива­ния (декстра-стресс — стресс праворукой среды) является по существу высокоспецифичным психогенным фактором для возникновения неврозов у леворуких детей».

Почему переучивание становится психогенным факто­ром риска возникновения неврозов?

Во-первых, переучивая ребенка, навязывая не свойст­венный его биологической природе тип деятельно­сти, мы нарушаем баланс взаимодействия полушарий го­ловного мозга, вторгаясь в чрезвычайно сложные и еще несформированные механизмы координации и управле­ния движениями, нарушаем естественный ход совершен­ствования этих механизмов в процессе возрастного разви­тия и обучения.

Т.е. мы намеренно создаем условия для трудностей, неудач, неумелости, неловкости. Что же должен чувство­вать ребенок, кроме неловкости, трудностей, неумело­сти? Конечно же — неуверенность в своих силах, конеч­но же — тревожность, беспокойство, конечно же — нере­шительность, боязнь повторить неудачу. Ему непонятно отчего, но он испытывает обиду, страх, унижение и ишет пути, как избежать эти негативные переживания. Один из вариантов — избегать условий, приводящих к неудаче-Вспомните горестное восклицание малыша: «НикоП

[никогда не буду рисовать!» Но это возможно до школы, [систематическое обучение лишает и этого варианта из-; бегания проблем ребенка.

И тогда становится неизбежным конфликт между воз­можностями ребенка и требованиями к нему, между осоз-Гнаваемыми желаниями («Я хочу как все») и неосознан­ным, но уже привычным («Нет, я не могу»). Ребенок [боится, но вынужден подавлять свой страх, но неуверен в своих силах, но должен работать, он бесконечно подав-[дяет свои эмоции. Специалисты считают, что подавлен­ные эмоции не исчезают, они будоражат ребенка, усили­вают внутренний конфликт и неизбежно приводят к по­вышению тревожности, депрессии. Это верный путь к неврозу, но это еще не невроз, т.к. для того, чтобы невроз возник, нужна психическая травма — переживание, ко­торое наиболее сильно обостряет внутренний конфликт. Начало обучения в школе и любая, на взгляд взросло­го, даже не очень значительная ситуация, могут сыграть роль последней капли. Особенно остро воспринимаются неудачи, когда ребенок старается и очень ждет поддерж­ки, а в ответ — нетерпение, недовольство. Потрясение, растерянность, окончательная потеря веры в себя завер­шают путь к неврозу.

Однако невроз может возникнуть и без острой психо-травмирующей ситуации. Ситуация хронической обиды, постоянного подчеркивания неудач, неудовлетворенность взрослых может оказать такое же воздействие, как острая травма. В случаях с переучиванием леворуких детей есть, как правило, то и другое.

Доказано, что адаптация к школе у леворуких, пере­ученных детей, проходит сложнее, длительнее и само по себе начало обучения для переученного левши может стать \ очень сильным невротизирующим фактором. Мы прово-[дим анализ клинических проявлений различных видов ; Неврозов при переучивании по данным А.П. Чуприкова и ! С.Е. Казаковой.

96

М. Безруких

Наиболее часто в практике школы встречаются прояв­ления так называемого астенического невроза. При асте­ническом неврозе отмечаются повышенная утомляемость быстрая истощаемость, резкое снижение работоспособ­ности. Фактически дети могут активно работать только на первых двух уроках, затем привлечь их внимание очень трудно, возникает или усиливается двигательная растор-моженность. После занятий эти дети жалуются на уста­лость, становятся вялыми, апатичными. Приготовление уроков у них обычно затягивается, а результаты чаще все­го неудовлетворительные. С особенным трудом выполня­ются письменные задания, при этом почерк небрежный, буквы разной величины, наклона, не соблюдается стро­ка, много дополнительных штрихов, исправлений. Пов­торное переписывание только ухудшает результаты. Дети часто жалуются на головные боли, у них плохой аппетит, неспокойный сон. Вспомните все приведенные нами при­меры, и вы найдете у каждого переученного эти симпто­мы.

Среди этих детей встречаются плаксивые, раздражи­тельные, несдержанные, а у некоторых отмечаются и аффективные реакции: бурные взрывы недовольства, от­каз от работы. Как правило, такими вспышками гнева, слезами заканчивается у этих детей выполнение домаш­них заданий. Многократное переписывание дает еще бо­лее плохие результаты (последняя работа всегда хуже пер­вой), а недовольство мамы, сидящей над душой, или (что совсем не редкость) ее окрик, недовольство приводят к срыву. Эти же авторы отмечают некоторое своеобразие астенических неврозов у мальчиков и девочек. Так, для мальчиков более свойственны явления расторможенно-сти, проявляющиеся в неусидчивости и значительном мо­торном беспокойстве. А для девочек более характерны пониженный фон настроения, вялость, плаксивость. Кста­ти, может быть вы обратили внимание, что, приводя при­меры, мы чаще говорим о мальчиках. Почему? Дело

м, что наши данные и данные зарубежных исследова-■елей показывают, что при прочих равных условиях у маль-I чиков гораздо чаще, чем у девочек, выявляются наруше-Вция адаптации в школе и трудности обучения, кроме того I у мальчиков все проявления дезадаптации и школьных I трудностей выражены наиболее четко, ярко, и гораздо I чаше отмечаются нарушения поведения.

В то же время к мальчикам жестче относятся взрослые. I Их раздражают вспыльчивость, крикливость, неуправля-I емость. Редко кто понимает, что это болезнь, чаще счита-I ют это невоспитанностью, дурным характером, еще чаще I лучшим лекарством от «дурного характера» признаются I наказание, крик, ремень. Между тем переживания и не-I удачи изматывают ребенка, он быстро истощается, утом-I ляется, у него низкая работоспособность, он ничего не I понимает и не запоминает. Его поведение и состояние I нестабильно, противоречиво, контрастно. Он быстро воз-I буждается, кричит, может оттолкнуть, ударить, но так же I быстро «выдыхается», теряет силы. Часто такие дети пло-I хо спят, жалуются на боли в животе, головные боли, у I них, как правило, холодные или потные ладошки.

Среди леворуких детей достаточно часто распростра-I нены «школьные страхи». Это страхи перед неудачами в I школе, порицаниями со стороны учителей и родителей. I Причем страхи перед письменными работами дети счита-I ли вполне обоснованными и не стремились их преодо-I леть.

Причина подобных нарушений здоровья переученных 1 левшей — воспитание страхом. «Будешь не как все», «над

■ Тобой будут смеяться», «ты не сможешь красиво писать»,
I «тебя не возьмут в хорошую школу».

Иногда родители непроизвольно внушают страх перед

■ Школой ребенку, т.к. сами пасуют перед трудностями,
■фаматизируют их. Такая семья является скорее дополни-