Школа в истории человечества

Причиной появления и двигателем развития школы как соци­ального института были и являются практические потребности общества и человека (экономические, социальные, политичес­кие, духовные). Историческая эпоха накладывает существенный отпечаток на все компоненты школьной структуры.

Школа как учреждение для обучения письму, счету, чтению возникла не ранее, чем накопился определенный запас знаний и не возник древний тип письма: идеографическое письмо (шумер­ское, древнеегипетское, китайское) как средство закрепления и передачи знаний, информации. Первые школы в государствах Древнего Востока (Месопотамия, Шумер, Аккад, а также Еги­пет, Китай) известны уже с III—II тысячелетий до н.э.

С течением времени обучение становится все более универсаль­ным и массовым, а деятельность педагогов превращается в специ­альный род деятельности (как правило, отделенный от других профессий и практик). В XVII—XVIII вв. формируется идея (замы­сел) образования, включающего регламентацию: системы подго­товки человека в школе, ориентированной на природу (идея «при-родосообразности» образования, позднее — «психического раз­вития»); специальных целей (формирование человека знающего, разумного, религиозного, подготовленного к зрелости; в соци­альном плане их определили требования подготовки специалис­та, а не личности); специального содержания (учебные знания и предметы).

В результате формируется школа как институт образования, организация для образования, копирующая практикой организа­ции дисциплины и «всего школьного дела» государственные уч­реждения.

Следующим этапом стало возникновение массовой школы (уни­версальной и специальной), что было обусловлено дальнейшей унификацией образования, ориентацией на создание учебных за­ведений, которые: 1) создаются государством или приобретают право на обучение от государства; 2) придерживаются опреде­ленного стандарта обучения; 3) в качестве преподавателей и уча­щихся допускают лиц с определенным статусом; 4) предполага­ют наличие некоторой экономической самостоятельности учеб­ного заведения в ведении хозяйства, обслуживании учебного про­цесса; 5) предусматривают наделение преподавателей и учащихся правами и обязанностями, порой выходящими за рамки непо­средственного учебного процесса, но укладывающимися в рамки предусмотренной социальной роли; 6) предполагают фиксацию факта окончания учебного заведения (как правило, выдачу соот­ветствующего документа), приобретение выпускником определен­ных дополнительных прав, статуса.

Отечественная школа как учреждение для обучения начинает складываться после крещения Руси. Первое летописное упомина­ние об организации обучения детей относится к X в. Как институт образования она оформляется к XVIII в., позднее, чем во многих странах Западной Европы.

В истории школы при огромном многообразии направлений образования и форм учебных заведений выделяются два типа школ: «школа учебы» и «школа жизни», или «школа воспитания».

«Школа учебы», возникнув в эпоху Нового времени, отразила растушую мощь разума, науки и просвещения. Она сыграла выда­ющуюся роль в общественно-педагогическом развитии. Один из ее ведущих идеологов — вьщающийся немецкий педагог А.Дис-тервег. В «школе учебы», ориентированной в основном на усвое­ние знаний и развитие интеллекта, воспитание строится по прин­ципу «от знания к убеждению и действию» и проводится в форме культурно-просветительной работы. (Впоследствии это переняла советская система политического просвещения.)

«Школа жизни» имеет глубокие корни в народной педагогике. В «школе жизни» не только воспитание, но и обучение согласует­ся со знаменитым тезисом французского педагога Ж. Ж. Руссо и швейцарского педагога И. Г. Песталоцци: «Жизнь образует (вос­питывает)».

Два типа школы не являются взаимоисключающими. Элемен­ты «школы жизни» всегда присутствуют в «школе учебы», но да­леко не всегда осознаются и активно используются. Элементы «шко­лы учебы» не отменяются в «школе жизни», они лишь приобрета­ют новые качества, максимально приближаясь к практической творческой деятельности.

Приоритет воспитания в официальной педагогике XIX—нача­ла XX в. обеспечивался «созданием умственного кругозора» уче-

ника на уроках и в ходе внеклассного общения. Эта установка была заимствована отечественным образованием у выдающегося немец­кого педагога И. Ф. Гербарта, который полагал, что именно зна­ния всецело определяют поведение человека и являются средством его воспитания. Главная задача школы — расширение познаний и развитие интеллекта учащихся, ориентировка на «целостное учеб­но-воспитательное дело», как и вся организация школы, обеспе­чивали ее развитие как «школы учебы».

Результат реализации этой установки охарактеризовал в нача­ле XX в. один из профессоров Московского университета: «Уроки и их приготовление — вот что заполняет весь день и все дни. Если бы даже все уроки сплошь были содержательны, то и тогда подоб­ная жизнь была бы ненормальна. Самый деятельный и предан­ный своей профессии взрослый человек не может весь день и все моменты своей жизни быть отданным своему делу; а ведь в по­добное положение бессрочного занятия школа ставит юношу и подростка»¹.

В первые годы советской истории общее образование стало раз­виваться в рамках трудовой школы («школу труда» отдельные спе­циалисты рассматривают как еще один, третий, исторически за­крепившийся тип школы), но традиция «школы учебы» так и не была преодолена. В системе взаимоотношений и поведения в шко­ле основное значение стали придавать социально-политической позиции личности. Повышению воспитательной роли индивиду­альных контактов между работниками школы и учащимися, их сотрудничеству мешала инерция старой школьной этики: близ­кие отношения с учителем воспринимались как подхалимство, угодничество, ябедничество. В «Основных направлениях единой тру­довой школы» (сентябрь 1918 г.) был четко определен переход от школы «воспитывающего обучения» к школе как воспитательно­му учреждению. Формирование характера, волевых качеств и твор­ческих способностей личности стало определять систему воспита­ния под девизом «На все три вопроса: как воспитать волю, как сформировать характер, как развить дух солидарности? — ответом является одно магическое слово — труд». На занятия трудом стали отводить до трети учебного времени. Оценивая начальный этап внедрения трудового начала в школу, Н. К. Крупская отмечала сла­бое влияние труда на общую атмосферу школьной жизни: «Поня­то было так, что дети должны не только учиться, но и трудиться. Учеба осталась старая, но наряду с ней детей заставляли мести полы, мыть посуду, таскать дрова, разгружать вагоны, быть на побегушках»². Вместе с тем был накоплен интересный опыт по