Политическая «оттепель» обеспечивает развитие и дифференциацию системы специального образования

Пример европейских стран убедил нас, что за прецедента­ми расширения личных прав и свобод даже относительно не­большой части общества обязательно следует изменение пра­вового статуса инвалидов.

Античное государство впервые обнаружит интерес к людям с умственными и физическими недостатками после вступления в силу Закона XII таблиц. Закон, установивший политическое равноправие плебеев и патрициев — горожан-граждан, принадлежащих к разным сословиям, — одновременно стал и первым на континенте юриди­ческим актом, упоминающим лиц с физическими и умственными недостатками.Совершенствуя и детализируя имущественное пра­во, законодатель вынужден оценивать дееспособностьнаследни­ка. Именно в этом контексте появляется необходимость судебного подтверждения факта недееспособности претендента на наслед­ство в силу имеющихся у него физических или умственных недо­статков. Полноправный гражданин в случае наступления глухоты, слепоты, немоты, физической немощи мог ограничиваться, но не поражаться в правах, тогда как рождённый глухим, слепым или не­мощным изначально признавался неполноценным и недееспособ­ным. Используя современную терминологию, скажем: в Римской империи «инвалид детства» не мог стать полноправным граждани­ном вне зависимости от социального положения семьи, от отцов­ского статуса. Так римская юрисдикция заложила основы различия гражданских состояний людей, до того относимых в общественном сознании к одной категории. Согласно Закону XII таблиц утрата гражданином слуха, речи или зрения обрекала его на частич­ную потерю правоспособности, но не лишала гражданского статуса. Глухонемой, слепой, калека от рождения в силу фи­зического недостатка априори признавались недееспособны­ми и поражались в правах.

Великая хартия вольностей (1215) наделит особыми правами английских феодалов-землевладельцев, что потребует уточнения статуса собственника и процедуры вступления в права собствен­ности или её передачи, вследствие чего придётся задуматься о не­дееспособных наследниках и завещателях с умственными и психи­ческими недостатками. Впервые средневековое законодательство позволит гражданину, ставшему инвалидом, доказывать через суд свою частичную дееспособность. Таким образом, расширение иму­щественных прав влиятельной части населения средневековой Ан­глии стимулирует юридическое уточнение статуса наследников, яв­ляющихся инвалидами. Судебные тяжбы заставят юристов периодически вносить в действующие статьи уточнения и поправки, инвалид станет попадать в поле зрения государства всё чаще.

В XV—XVI вв. католический мир переживёт глубочайший религиозно-идеологический раскол — Реформацию. Завладев умами и ду­шами значительной части европейцев, Реформация изменит их ми­ровоззрение. Благодаря «великой церковной революции» ряд госу­дарств обретёт политическую независимость от Рима, именно в них будут заложены основы либеральных институтов. В протестант­ских странах государи и муниципальные власти совместно с клириками-реформаторами энергично, сознательно и после­довательно станут формировать новую культурную норму — светскую деятельную благотворительность. На смену подаянию приходит организованная филантропия, принципиально отличающа­яся от прежней милостыни убогим.

Манифест Великой французской революции — Декларация прав человека и гражданина — начинался со слов: «Люди рождены и жи­вут свободными и равными перед законом» (1789). Восставшие же­лали обрести статус полноценных граждан, они жаждали свободы, равенства, братства, права на собственность. Великая французская революция вызовет кардинальные перемены в стране и мире, произойдут они и в сфере социальной и образовательной политики. Бурные политические вихри, промчавшиеся над империей в конце XVIII — начале XIX столетия, вынесут Францию на лидирующие по­зиции в деле обучения лиц с нарушением слуха и зрения. Она пер­вой примет закон о социальной помощи недееспособным гражда­нам, откроет лечебно-педагогические учреждения для умственно отсталых детей.

Распад некогда могучих империй, спровоцированный Первой мировой войной, придаст мощный импульс национально-освободи­тельным движениям в странах Восточной Европы, на смену боль­шинству монархических режимов придут либерально-демократические и социалистические правительства. Изменение политического климата незамедлительно скажется на деле школьного обучения детей с недостатками физического и умственного развития. Быв­шие провинции вчерашних сверхдержав, не накопившие традиции специального образования и только-только успевшие открыть еди­ничные специальные школы, не имея профессионально подготов­ленных педагогических кадров и научно-методической базы, тем не менее сумели плодотворно использовать короткий промежуток между Первой и Второй мировыми войнами для стремительного строительства национальных систем специального образования.

Во второй половине 1950-х гг. советская система образо­вания лиц с недостатками физического и умственного разви­тия переживает период стремительного подъёма, чему главной причиной мы считаем XX съезд Коммунистической партии Советского Союза (февраль 1956 г.). Доклад Генерального се­кретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущёва «О культе личности и его последствиях» и постановление Президиума ЦК КПСС от 30 июня 1956 г. «О преодолении культа личности и его по­следствий» дали критическую оценку сталинской политике. Прямым следствием решений съезда явилась определённая ли­берализация общественно-политической жизни страны, впо­следствии это время назовут «оттепелью». В марте 1953 г. (вскоре после смерти И. В. Сталина) правительство объявляет амнистию, по которой несовершеннолетние, пожилые и больные люди освобождаются из мест заключения. Закон об осно­вах уголовного законодательства СССР (1958) меняет меры применения уголовного наказания к подросткам, расширяют­ся возможности воспитательного и общественного воздей­ствия на них, с 12 до 16 лет повышается возраст, по достиже­нии которого несовершеннолетние могут привлекаться к уго­ловной ответственности, упразднено понятие «враг народа». В 1957 г. реабилитируются народы (чеченцы, ингуши, балкарцы, карачаевцы, калмыки), депортированные в 1944 г., позже будут реабилитированы немцы Поволжья (1964) и крымские

татары (1967). Всеобщую декларацию прав человека СССР не поддержал, однако её основные положения — Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и Международный пакт о гражданских и политических пра­вах — весной 1968 г. Советским Союзом были подписаны.

Несмотря на остроту демографической ситуации, обуслов­ленную войной и её последствиями, государство идёт на рас­ширение прав женщин репродуктивного возраста самостоятель­но решать вопросы материнства. В 1955 г. разрешены аборты, запрещённые с 1936 г. (Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене запрещения абортов»). Одновременно с за­конодательным раскрепощением женщин государство прояв­ляет заботу о пожилых людях, в 1956 г. принимается «Закон о пенсиях», предусматривающий увеличение их размера. Впер­вые право на пенсию получают колхозники, десятью годами позже в колхозах будет введена ежемесячная заработная плата (1966).

В контексте либерализации общественно-политической жиз­ни начинаются реформы в сфере образования. Летом 1954 г. Совет министров СССР принимает постановление «О введении совместного обучения в школах Москвы, Ленинграда и других городов», отменяя постановление СНК РСФСР «О введении раздельного обучения мальчиков и девочек», рождённое во время войны. В 1958 г. Верховный Совет СССР издаёт «Закон об укреплении связи школы с жизнью и о даль­нейшем развитии системы народного образования в СССР», вводящий обязательное восьмилетнее образование и требу­ющий укрепления связи школы с производством. Во испол­нение закона Совет министров РСФСР принимает поста­новление «Об утверждении Положений о восьмилетней шко­ле, средней общеобразовательной трудовой политехнической школе с производственным обучением и вечерней (сменной) средней общеобразовательной школе» (1959). Практическую реализацию принятых решений затрудняет отсутствие необхо­димого количества школьных зданий и скудность материаль­но-технической базы, а потому летом 1960 г. ЦК КПСС и Со­вет министров СССР принимают постановление «О школьном строительстве и мерах по укреплению материальной базы школ».

Реформы, происходившие в общем образовании, повлияли на деятельность специальных школ. Постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР «Об организации школ-интернатов» (1956), полагаем, неожиданно для его разработчиков обеспечит стремительный рост числа вспомогательных школ. Проследим, как разворачивались события. По замыслу правительства, школам-интернатам надлежало принимать детей одиноких ма­терей, инвалидов войны и труда, детей-сирот, а также детей, для воспитания которых отсутствовали необходимые условия в семьях. Официальный план мероприятий по развитию школ- интернатов на 1959—1965 гг. предусматривал, что к концу на­меченного срока число воспитанников в них достигнет 2,5 млн человек. Надежды, которые государство связывало с интернат­ными учреждениями, оправдались не в полной мере, а потому Совету министров РСФСР пришлось вновь вмешиваться в ситуацию, в 1965 г. выходит постановление «О мерах по дальнейшему развитию сети интернатов при школах и улуч­шению их работы». Анализируя исполнение постановления «Об организации школ-интернатов», невольно вспоминаешь провальный проект по созданию воспитательных домов, неко­гда начертанный Екатериной Великой и И. И. Бецким. При многочисленных несомненных различиях царского прожекта 1764 г. и постановления 1956 г. их объединяет волюнтарист­ское начало. И тогда и теперь власть действовала «во благо общества», не интересуясь его мнением. И тогда и теперь возникли проблемы с качеством строительства, техническим ос­нащением учебных помещений и мастерских, условиями про­живания воспитанников, организацией питания и медицин­ской помощи, педагогическими кадрами. Главной же бедой оказался низкий спрос на вновь создаваемые учебные места. «На конец 1959 г. в школах-интернатах должно было обучать­ся 250 тысяч человек, а фактически обучалось только 165 ты­сяч, или 66% к плану. Московская область, например, выпол­нила план по контингентам всего лишь на 15 %».

В то же время переход к восьмилетнему образованию вы­явил среди учеников большое число тех, кому государственная программа оказалась не под силу. Сложившаяся ситуация име­ла как минимум два выхода. Либо предстояло множить число учеников, оставляемых для повторного обучения (второгодни­ков), тем самым увеличивая бюджетные затраты и не добиваясь решительных успехов в обучении стойко неуспевающих, либо следовало признать, что есть дети, не способные к овла­дению программой неполной средней школы, и предложить им другой образовательный маршрут. Конечно, второй путь пере­гораживал шлагбаум постановления «О педологических извра­щениях в системе наркомпросов», и какое-то время о нём ста­рались не думать.

Педагогический небосклон ещё озаряли всполохи уходящей грозы, в 1954 г. Из-под пера И. И. Данюшевского вышла уста­новочная статья «Покончить с безответственностью в комплек­товании вспомогательных школ». «Число таких детей, — уве­рял автор, — очень незначительно, и чем дальше, тем оно ста­новится меньше, так как неизменное улучшение условий труда и быта в нашей стране подрывает корни детской дефективно­сти, которые ещё очень глубоки в странах капиталистических. <...> Большое сомнение вызывает то, что в Москве наблюда­ется неуклонный рост числа вспомогательных школ и количе­ства учащихся в них. Это не может не насторожить нас, тем более что тенденция избавиться от неуспевающих в массовой школе, в связи со второгодничеством, естественно сильна. <...> Министерству просвещения РСФСР совместно с Министер­ством здравоохранения РСФСР необходимо периодически проводить проверку комплектования и состава учащихся вспо­могательных школ и привлекать к строгой ответственности людей, допускающих извращения при переводе детей во вспо­могательные школы».

Впрочем, в конце 1950-х гг. рассуждения И. И. Данюшев­ского далеко не всем казались верными. После перехода к обя­зательному восьмилетнему обучению заклинания о близящей­ся окончательной победе над умственной отсталостью организаторов образования более не убеждали, правда, строить вспомогательные школы они тоже не рисковали. Решение под­сказала жизнь. Во многих регионах страны органы управления образованием испытывали трудности в комплектовании от­крытых по правительственному декрету школ-интернатов, в то же время не хватало учебных мест для умственно отсталых детей. В результате несложной административной комбинации без дополнительного строительства удалось обеспечить боль­ший охват специальным образованием умственно отсталых детей. Без учёта названных обстоятельств невозможно по­нять природу стремительного роста количества вспомогатель­ных школ, пришедшегося на 1960-е гг. Напомним, в начале 1950-х гг. школьная сеть РСФСР включала менее 300 специ­альных учебных заведений, к 1970 г. их суммарный показатель вырастет до 1271, из которых почти тысячу составят школы и школы-интернаты для умственно отсталых детей. Всего за 20 лет количество вспомогательных школ возросло десяти­кратно! Несведущего человека подобная статистика способна ошеломить, тем более что постановление «О педологических извращениях в системе наркомпросов» сохраняло законода­тельную силу.

Увеличение сроков обязательного обучения требовало рас­ширять и совершенствовать систему специального образова­ния. С интервалом в год Совет министров РСФСР принимает два постановления: «О сроках обучения в общеобразователь­ных школах для слепых, слабовидящих, тугоухих и глухоне­мых детей» (1960) и «О сроке обучения в общеобразователь­ных школах для детей, перенёсших полиомиелит» (1961).

Сказалась «оттепель» и на жизни общественных организа­ций инвалидов. Приведём лишь несколько свидетельств бла­готворных перемен. Весной 1956 г. Совет министров РСФСР утверждает новое Положение о Всероссийском обществе глухонемых (в 1959 г. общественная организация обретёт более политкорректное наименование — Всероссийское общество глу­хих). Обновлённое положение определит задачи ВОГ, авто­номный статус его региональных и местных отделений, права и обязанности членов общества. Обретя большую степень са­мостоятельности, ВОГ тотчас активизирует собственную дея­тельность. Журнал ВОГ «Жизнь глухонемых», выпуск кото­рого с поры военного лихолетья был приостановлен, в 1957 г. возрождается под несколько изменённым названием — «Жизнь глухих». Через полтора десятка лет и оно перестанет устраи­вать издателя и подписчиков, ибо задачей журнала пони­малось не описание жизни маргинальной группы общества, а постоянное доказательство того, что люди с нарушением слу­ха — полноправная и полноценная его часть. Именно этот смысл отразило новое название журнала ВОГ, полученное в 1972 г. и сохраняющееся до настоящего времени, — «В еди­ном строю».

В 1955 г. ВОГ становится членом Всемирной федерации глухих. Неслышашие спортсмены СССР впервые получают право представлять свою страну за рубежом. В 1957 г. они от­правятся в Италию на VIII Всемирные игры глухих.

По иронии судьбы, дебют советской команды состоялся в Ми­лане, городе, неразрывно связанном с историей образования глу­хих и историей борьбы людей с нарушением слуха за право об­щаться на жестовом языке. Задолго до описываемых событий (1880) в Милане состоялся II Международный конгресс, посвящённый обучению глухих (Second International Congress on Education of the Deaf). Тогда сурдопедагоги из разных стран подавляющим большин­ством голосов признали устный метод обучения эффективнее обу­чения при помощи жестов, официально «родной» язык глухих ока­зался вне закона.

Возможность реализовать свой потенциал глухой человек отныне мог не только в спорте, но и в сценическом искусстве. ВОГ строит клубы, в 1957 г. в Москве создана театральная студия, которая вскоре будет преобразована в Театр мимики и жеста (1963). Но главной задачей руководство ВОГ, как и раньше, видит создание рабочих мест для неслышащих, а по­тому с утроенной силой возводит всё новые учебно-производ­ственные предприятия.

Всероссийское общество слепых (ВОС) вначале 1950-х гг., так же как и ВОГ, стремительно активизирует свою деятель­ность, полностью отказавшись от государственных дотаций. Значительные финансовые средства ВОС вкладывает в строи­тельство и оборудование современной брайлевской типогра­фии, учебно-производственных комбинатов, клубов, на прове­дение культурно-массовой и спортивной работы. Мало кто вспоминает об этом сегодня, но в послевоенный период за счёт средств ВОС в РСФСР было построено 29 школ-интернатов для слепых и слабовидящих детей, 2 учебных заведения вос­становления трудоспособности слепых (Бийск, Чебоксары), школа для незрячих массажистов (Кисловодск).

Созданное российскими благотворителями в далёком 1909 г. Общество попечения о слепоглухонемых после революции своё существование прекратило. Намеченные попечительством задачи по организации обучения слепоглухонемых детей, по разработке «указаний для устройства таких школ и приютов, методов обучения и воспитания слепоглухонемых», устройству курсов подготовки специальных учителей Советскому государ­ству оказались неинтересны. И вот в атмосфере политической «оттепели» в подмосковном городе Загорске (ныне — Сергиев Посад) открывается детский дом для слепоглухонемых Ми­нистерства социального обеспечения РСФСР на 50 человек (1963).

Финальным аккордом «оттепели» в сфере народного обра­зования можно считать создание союзно-республиканского Министерства просвещения СССР (1966). Это министерство станет единым руководящим государственным органом, контролирующим исполнение правительственных решений в сфе­ре образования. Трудно переоценить ту роль, которую за чет­верть века своего существования Министерство просвещения СССР сыграет в деле строительства и совершенствования оте­чественной системы специального образования.

Итак, история европейской и российской специальной школы учит нас, что «потепление» политического климата, об­ретение населением большей степени свободы через какое-то время неминуемо приводит к позитивным переменам в жизни детей-инвалидов

Следовательно, («оттепель», начавшаяся после XX съезда, должна была вывести советскую систему специального обра­зования на новый уровень развития. Проверим это утверждение на примере четырёх республик СССР — Грузии, Белорус­сии, Украины и Туркмении!

Ситуация в Грузинской ССР

Как мы знаем, отсчёт истории организации специального обучения в Грузии ведётся с момента открытия Попечитель­ством о слепых Ведомства учреждений императрицы Марии Тифлисской школы слепых (1893). С установлением советской власти её преобразуют в Школьный детский дом для слепых детей (1921). Из-за отсутствия квалифицированных тифлопе­дагогов и специальной учебно-методической литературы каче­ство обучения долгое время оставалось низким. «В 1932 г. в школе господствовал вербальный метод обучения и недоста­точно уделялось внимания разработке специальных приёмов и методов работы. Программы и учебные планы составлялись по примеру массовых школ, без учёта психологических осо­бенностей слепых детей». На тот момент учебное заведение именовалось Тбилисским фабрично-заводским учи­лищем слепых, в 1932 г. его преобразуют в неполную среднюю школу, годом позже «будет составлен грузинский вариант шрифта Брайля, впервые разработаны программы неполной средней школы слепых с обучением на грузинском языке». В 1954/55 учебном году школа «из восьмилетней пре­образована в среднюю школу-интернат». На том всё и остано­вилось, правда, в 1970 г. планировалось «в ближайшее время открыть в Тбилиси отдельную школу для слабовидящих детей на 150 мест».

Что касается обучения детей с нарушением слуха, то вплоть до Великой Отечественной войны в Грузинской ССР действо­вала одна-единственная школа, но и та в сентябре 1941 г. к ра­боте не приступила. Занятия возобновились в год Победы. В 1959 г. вводится «13-летний срок обучения, за который детям давались знания в объёме программы восьмилетней школы». Незадолго до того в городе Кутаиси откроют вторую школу (1955), в 1968 г. в Тбилиси будет орга­низована вечерняя школа для глухих, в 1969 г. также в столи­це появится школа для слабослышащих.

Первая вспомогательная школа найдёт своё пристанище в Тбилиси (1938), долгое время, оставаясь единственной на ре­спублику, к началу 1970-х гг. число вспомогательных школ воз­растёт до восьми. Кадровое обеспечение специальных учебных заведений вплоть до начала 1970-х гг. нельзя признать удов­летворительным, достаточно сказать, что число педагогов с высшим дефектологическим образованием едва достигало 1 %. На Всесоюзных педагогических чтениях, состоявшихся в Москве в 1973 г., делегаты от Грузии докладывали о решении Ми­нистерства просвещения Грузинской ССР (1970) «в ближай­шие 2—3 года открыть школу-интернат для слабослышащих детей, детский сад для глухих детей и детский сад для детей с нарушением речи».