Глава 12: Хорошие манеры 14 страница

- Да мне как-то без разницы. А что?

Изабелла посмотрела на него колким взглядом, сказавшим ему, что она посчитала его никуда не годным помощником, и резко опустила на колени руки.

- Нам надо заниматься, и мне нужно твое участие. В классе мы именно так книги и выбираем, но ты не должен, потому что…

Она умолкла и принялась покусывать нижнюю губу, проводя пальцами по обложке одной из книг.

- Потому что я… - Он махнул рукой, предлагая ей продолжить. – Что, Персик? Что ты хотела сказать? – сказал он чуть задиристо, тут же подумав, что она сейчас произнесет нечто уничижительное и хреново остроумное.

Не отводя взгляда, Изабелла не поддалась на его инсинуации.

- Я хотела сказать, что ты не должен повторять за нами, потому что находишься несколько на другом уровне, чем они. Ты другой.

Ох, говно, безусловно, такого я не ожидал…

- А, - как придурок, ответил он. – Ну… спасибо?

Изабелла закатила глаза и кинула перед ним книги, чтобы он мог выбрать. - Выбирай.

- Я не читал ни одну из них, - признался он. – Вот у этой знаю содержание, но в остальных полный профан. Давай уж лучше ты выберешь, Персик. – Улыбнулся он, зажав губами сигарету.

Каллен осознавал, что на прежних уроках он знал материал ничуть не лучше. Может, у них намечается прогресс?

- Хм, ну я вот эту люблю, - сказала Изабелла, указав на книгу, лежавшую справа от Каллена, ту, содержание которой он знал. – Давно ее не освежала в памяти, но она всегда со мной.

Он взял в руки книгу и со свисающей с его губ сигаретой прочел название: - «Прощай, оружие», Эрнест Хемингуэй.

- Воистину замечательная история, - добавила Изабелла. – Но должна тебя предупредить, что помимо упоминаний о войне, это по существу трагический любовный роман.

Каллен закатил глаза и пролистнул страницы.

- Да знаю я. Ну и ладно, - проворчал он. – Справлюсь.

- Супер, - пропела Изабелла, вытащив блокнот, ручку, и сделала несколько пометок. – Хочешь взять книгу, чтобы прочесть дома? Прочтешь пару глав, чтобы на следующем уроке мы их обсудили?

Каллен сразу же поморщился, потушив сигарету. Изабелла фыркнула.

- Что с лицом такое? Надо, Каллен, надо. И это не просьба – да, вот такая я стерва.

- Знаю, - парировал он. Он вздохнул и постучал книгой по колену. – Персик, слушай. Просто… даже если я возьму книгу, я ни за каким хером ее не прочту дома. Даже врать тебе не стану.

Изабелла была удивлена его признанием. Умный человек вроде него, может, как-нибудь да справился бы с уроком, даже если и не открывал ту проклятую книгу. Она оценила его честность.

- Честно, - ответила она. – Тогда прочтем вместе. – В глазах у нее вдруг разожглось веселье, а в груди приятно сжалось. – И сделаем это при одном условии.

Каллен захихикал.

- Персик, мы что, опять ведем переговоры?

- Ага, - с ухмылкой ответила она. – Коли уж нам придется потратить на чтение целый урок, то ты будешь читать роман вслух.

- Чего? – вытаращив глаза, проревел он, и люди, шедшие мимо, принялись оборачиваться, глазея на них. Он понизил голос. – Шутишь?

Изабелла улыбнулась, скрестила на груди руки и отрицательно покачала головой.

- Нет. Как хочешь, Каллен.

Ах ты, маленькая чертова плутовка, - подумал Каллен. Как же умело она обставила его в его же игре, но втайне он был в охуенном восторге от этого.

Каллен раздраженно фыркнул и стрельнул в девушку притворно убийственным взглядом.

- Ладно, - проворчал он, махнув рукой. – Пофигу.

- Слишком часто повторяешь, - парировала Изабелла. – Может, нам лучше поработать над твоей лексикой?

Каллен в шоке уставился на нее.

- Да ты же дурака валяешь, - недоверчиво глядя на нее, произнес он, и Изабелла не смогла сдержать смешок.

Его навыки в притворстве были дерьмовыми, мягко говоря. Она понимала, что он был не так сердит, каким притворялся.

- Смеешься теперь? – спросил он, пощекотав ее бока.

Она громко пискнула, чем удивила их обоих.

- Персик, - прошептал Каллен, и в глазах его заплясали чертики. – Ты боишься щекотки? – Он провел взглядом по ее телу, дав ей вздохнуть и успокоиться.

Изабелла поправила топ и выбившиеся волосы, а затем положила вещи в сумку.

- Ни капельки, - сжав зубы, солгала она.

- Ого, - ответил он. – Это хорошо, а то я бы не хотел снова это делать. – Он опять ткнул ее пальцем, и она взвизгнула. – А теперь ты визжишь как девчонка.

- Я и есть девчонка, - отчеканила она, запихивая блокнот в сумку. Каллен рассмеялся и протянул ей оставшиеся бумаги.

- Ты же поняла меня. – И, дабы отплатить за недавнее подшучивание над ним, снова пощекотал. Хотя больше он делал это, потому что его так и тянуло коснуться ее мягких изгибов.

- Хватит! – тоненьким голоском приказала Изабелла и отпихнула его руку. Каждый раз, когда он касался ее, она чувствовала, как поспешно наполняется жаром ее тело. И хотя соприкасался с ней всего лишь кончик его пальца, по ее венам будто пробегал разряд тока.

- Ведешь себя как ребенок, - захныкала она.

- Будто я сам не знаю, - ответил Каллен, встав и стряхнув траву, прилипшую к его заднице. Увидев, как то же самое делает Персик, он изо всех проклятых сил старался не глазеть на ее попку, а после поднял свою куртку и отряхнул ее. Куртка еще была теплой, и Каллен умышленно повесил именно эту часть денима на предплечье.

Они медленно пошли вдоль пруда. Стояла середина дня, и парк был полон бегающих, гуляющих или играющих людей. Изабелла скосила глаза, увидев, как точно так же поглядывает на нее Каллен. Она зарделась и улыбнулась. Мысль о том, что он смотрит на нее, пробудила легкое покалывание, пробегающее вдоль позвоночника.

Нужно прийти в себя.

Каллен заметил, как порозовели ее щечки, и засунул руки в карманы, стремясь сделать хоть что-то… что заставило бы его опять встряхнуться. Он вспомнил разговор с Гарреттом и мысленно ругнулся. Какой же он долбаный идиот, если думает, что сможет поддерживать дружественные, наполненные легким флиртом отношения с Персиком.

Сначала он представлял, как целует ее, а теперь хочет… чего? Обнять? Да, он хотел обнять ее, но, блядь, он не обнимался с женщинами. Это слишком интимно, но, черт побери, как бы она отлично умостилась в его объятиях.

- Ну и? – прохрипел он, пытаясь снять возникшее между ними напряжение. – Не так уж плохо все вышло?

Изабелла тихонько рассмеялась и уставилась в землю.

- Нет, - ответила она. – Совсем не плохо.

И в словах ее не было ни толики лжи. Она была довольна собой, но сильнее ее беспокоило то, что она до такой степени довольствовалась компанией Каллена, что хотела бы вновь провести здесь урок.

Что, Свон, опять встреча в парке? Это урок. Не свидание!

- Ну а я так вообще в восторге, - пошутил Каллен, зарывшись рукой в волосах.

Изабелла хихикнула и закатила глаза.

- Было очень приятно, мистер Каллен. Вы продолжаете удивлять меня своими познаниями в литературе.

- Я еще круче могу, - со злорадной ухмылкой ответил он. И отвел взгляд, продолжив: - Но, знаешь, в этом есть заслуга одного отличного учителя.

На миг у Изабеллы перехватило дыхание. Она ухватилась рукой за висящую на ее плече сумку, в необходимости подержаться за что-нибудь. Тон его сквозил такой искренностью, что она ни на секунду не задумалась о том, что он льстит ей. Но она понимала, что слова имели еще некий подтекст. Она была вполне уверена, что впервые он одарил ее самым настоящим комплиментом, и изумилась тем эмоциям, что охватили ее при осознании этого.

- С-спасибо, - запнулась она, обнимая себя руками. Изабелла откашлялась и высоко задрала голову. – Но если ты пытался грубо польстить мне ради лишних печенюшек, то у тебя вышел полный провал.

Она неуверенно рассмеялась над своей неудачной попыткой отмахнуться от его похвалы, как вдруг он остановил ее, схватив за локоть. Она опустила взгляд на его руку, прикосновение которой обволокло ее кожу нежным теплом. Она внимательно посмотрела на него, когда он снял очки, и, увидев его глаза, перестала дышать. Радужка его глаз была самого яркого зеленого цвета, что она видела, глаза его, казалось, изучали ее, ласкали каждую ее клеточку, что внезапно заныла.

- Каллен? – прошептала она, видя, как он шагнул к ней. Она чувствовала исходящий от его груди жар. Стоя настолько близко к нему, Изабелла вдруг ощутила себя очень хрупкой. Она вытянула шею, чтобы посмотреть на него.

- Персик, - прошептал он, блуждая взглядом по ее лицу. – Я… я когда сказал… я был честен. Я думаю, ты…

Слова застряли у Каллена в горле, будто гребаная штепсельная вилка. Пытаясь заговорить, тем не менее, он не мог вымолвить ни словечка, глазами стараясь передать то, что хотел ей сказать.

Я заебался. Я все время думаю о тебе. Думаю, насколько ты восхитительна, красива, задириста. Думаю, что хочу целовать тебя…

Он медленно провел взглядом до ее губ, а затем быстро выпрямился, увидев, как она облизнула их. Боже.

Сердце Изабеллы гулко забилось. Его прикосновение теперь обжигало ее руку, почти заставляя взорваться, но так успокаивало, что она не могла осмелиться и попросить его отпустить ее. Когда он смотрел на ее губы, в груди и между ног появлялось странное чувство. Она инстинктивно кончиком языка увлажнила губы.

Хотела ли она, чтобы он поцеловал ее? Да. Нет. Черт. Черт возьми, я вообще не понимаю, что творю!

- Каллен, - повторила она, положив ладошку поверх его руки. – Что?.. Ты в порядке?

Он продолжал прожигать ее взглядом, тем, от которого хотелось выгнуть спину, от которого напрягались соски. Он непрерывно открывал и закрывал рот, словно изо всех сил старался что-то сказать, но не знал, как произнести те слова. Наконец он уронил голову на грудь, пораженно чертыхнувшись. Он оглянулся на дорожку, по которой они гуляли, будто пытаясь найти оправдание своему вербальному ступору и застывшему телу. Хватка, которой он вцепился в ладонь Персика, увеличилась в десятикратном размере.

- Долбаное дерьмо, - прошипел он, утянув ее туда, откуда они только что ушли.

- Каллен! – возразила Изабелла, когда он потащил ее за угол и прижал к дереву.

Он возвышался над ней, поставив по обе стороны от ее головы руки, вцепившись пальцами в кору дерева так, как выпускают когти дикие животные. Его лицо резко стало одного цвета с белками глаз, а щеки свирепо покраснели, грудь поднималась и опускалась как батут.

Гнев Изабеллы резко сменился беспокойством, когда она увидела, как он вытягивает шею, заглядывая за дерево и пытаясь увидеть кого-то, напугавшего его или приведшего в ярость.

- Каллен, что случилось? – осторожно спросила она, видя, как он слева направо окидывает глазами территорию, пытаясь скрыть их местонахождение при помощи дерева и своего тела.

Он покачал головой, но не ответил.

- Каллен, поговори со мной, - взмолилась она, нежно положив ладошку ему на грудь.

Его сердце грохотало под ее рукой, и ритм его странно завораживал ее. Он наконец посмотрел на нее, не в силах найти подходящих слов, и вновь покачал головой.

- Кто это? – спросила она, пытаясь повернуться и разглядеть, на кого он так смотрит.

- Мой отец, - тихим голосом ответил Каллен, что полностью противоречило его мускулистому телосложению.

Изабелла удивленно заморгала. Ого.

- Просто я… я, блин, вообще не хочу его видеть. Я… черт возьми, еще не готов. – Изабелла подскочила, когда он хлопнул ладонями по коре над ее головой. – Пошло все к черту.

Его дыхание опять участилось. Он шумно выдохнул и сильнее прижался к дереву, загоняя Изабеллу в ловушку.

- Каллен, - почти пропищала она. – Успокойся. – Она легонько потерла ладонью, чувствуя большим пальцем край его левой грудной мышцы.

- Я хочу его видеть тогда, когда хочу, понимаешь? На своих условиях. – Взглядом Каллен умолял понять его, и, хотя она знать не знала, от чего он так реагировал, Изабелла кивнула, стараясь успокоить его.

- Все хорошо, - мягко заверила его Изабелла, останавливая движение своей руки. – Ты не должен делать что-то вопреки своему желанию.

Каллен медленно осознал прикосновение ее руки к нему и ощутил огонь, исходящий от ее ладошки к его груди. Пресвятое дерьмо, как же это было приятно. И, учитывая, что только что он готов был запрыгнуть в пруд, чтобы скрыться, этими ощущениями он имел полное право насладиться.

В лучшем случае их с отцом отношения можно было бы назвать сложными. Они не разговаривали около двух лет, и последние их слова, брошенные друг другу, были крайне недружелюбными. Его отец, как и многие другие, не понимал выбранной Калленом жизни. Карлайл Каллен был убежденным в своей правоте ублюдком и вдобавок эгоистичным мудилой. В действительности Каллен его совсем не знал. Как только он стал подростком из школы-интерната и несовершеннолетним правонарушителем, они практически перестали видеться, и Каллен совершенно не возражал.

Он глубоко вздохнул и почувствовал, как медленно стало стекать с плеч напряжение.

- Все хорошо? – спросила его Персик, ее огромные карие глаза были преисполнены беспокойства.

Каллен не отводил от нее взгляда. Их груди соприкасались, а его нос находился в дюйме от ее волос. Аромат ее околдовывал его.

- Ты вкусно пахнешь, - прошептал он, не отвечая на ее вопрос, и сделал еще один глубокий вдох. – Ты знаешь об этом?

Изабелла сглотнула и покачала головой. Ее ручка на его груди замерла, но не отстранялась.

- Вкусно, - сказал он, опуская плечи и приближая лицо к ее. – Ты охуенно хорошо пахнешь.

- С-спасибо, - ответила она, прижавшись спиной к коре дерева.

Тело ее горело, даже при бризе, что шелестел вокруг них. Ее лицо раскраснелось, а ладони вспотели. Он стоял к ней очень близко – невероятно близко – и она понимала, что должна оттолкнуть его. Но каждый раз, как эта мысль возникала у нее в голове, ей хотелось сделать совершенно обратное действие. Она хотела прижаться к нему ближе.

Какая идиотка.

- О чем задумалась? – спросил Каллен, проводя руками по дереву, пока они не опустились на плечи Персика.

Она облизнула губы и окинула взглядом его прекрасное лицо. Его волосы находились в сексуальном беспорядке, отливающем на солнце темно-рыжим и бронзовым. Зеленый цвет его радужек напомнил ей о зеленых яблоках из бабушкиного сада, а морщинку над верхней губой хотелось облизать. Нервно переминаясь с ноги на ногу, она поняла, какими влажными вдруг стали ее трусики.

Господи всемилостивый, что творит со мной этот мужчина?

- Я… думаю, нам нужно… мы должны… мне нужно домой, - принялась заикаться она, когда его нос задел ее левый висок.

- Ты хочешь домой, Персик? – грудным голосом спросил он, и под ложечкой у нее завибрировало.

- Я должна, - шепотом ответила она. – Обязана.

Каллен чуть приподнял голову и посмотрел на нее затуманившимися и сексуальными глазами.

– Могу я кое-чем с тобой поделиться?

У Изабеллы хватило сил лишь на то, чтобы кивнуть. Пристальным взглядом Каллен обводил ее лицо, наконец остановившись на губах.

- Сейчас я очень-очень-очень хочу тебя поцеловать.

Твою мать…

- Каллен…

- Знаю, я не должен… обычно я не целуюсь… но блядь, сейчас хочу. – Он медленно провел большим пальцем по ее губам. – Хочу узнать, какова на вкус твоя верхняя губа. – Облизнул свои. – А затем сравнить со вкусом нижней. – Он громко выдохнул, чувствуя, как дернулся в джинсах член. – Я отчаянно жажду узнать, действительно ли на вкус твой язык персиковый.

Веки Изабеллы затрепетали.

- Мы… я… пожалуйста, - прошелестела она. – Не надо.

Слова сорвались с ее губ слишком тихо, но где-то внутри все сжалось. Она пришла в недоумение, откуда у нее вообще взялись силы произнести хотя бы слог.

Уставившись на ее чертовски пухлые губы, Каллен спросил:

- Ты так сильно против?

Он наклонился, и его дыхание терпким туманом обволокло лицо Изабеллы.

Все внутри девушки тяготело к стоявшему перед ней великолепному мужчине. Внутри все сжалось, зрачки расширились, а сердце билось так быстро, что она обрадовалась близкому нахождению скорой помощи. Но она понимала, что они пересекли черту, огромную жирную черту, которой она обвела свою карьеру. Ничего хорошего это не сулило. Наоборот, все было намного хуже.

Но почему мне так приятно?

- Каллен, - прошептала она, предприняв последнюю попытку предотвратить то, что было неизбежным – сердцем она осознавала это. Но, по крайней мере, должна была попытаться противостоять ему, верно? – Мы не имеем на то права.

- Знаю, - наклонив голову, ответил он, лаская ладонью ее лицо. – Но я устал держать себя в руках, Персик.

Он придвинулся ближе.

- Всего один разок, - прошептал он. – Только один. Это все, что мне нужно.

А затем это случилось.

Глаза Изабеллы закрылись, когда его губы коснулись ее. Боже. Мой.

Она замерла, когда их рты встретились. Она чувствовала его ладонь на своей щеке и его нос возле своего. Из его губ вырывались протяжные и ровные вздохи, как будто сам он находился в трансе – что было не так далеко от истины.

Каллен не верил, насколько нежной она оказалась. Ее рот был офигенно чувственным, на вкус оказался еще лучше: больше похож на взбитые сливки, чем на персик. Он мысленно улыбнулся. Какое прелестное сочетание. На секунду он приоткрыл рот, намереваясь узнать, ответит ли она на поцелуй. Срань господня, он жаждал этого. И она ответила. Совсем чуть-чуть, но он чувствовал, как объединились их дыхания. Не в силах сдержаться, он выдохнул, и вокруг его рта закружился ее сладкий аромат.

Их губы двигались синхронно, медленно, нежно, неуверенно. Но Каллен мечтал о бóльшем.

Он прикоснулся рукой к ее второй щеке, джинсовая куртка позабытой кучей упала на землю, и он прижался своими губами к ее. Против воли его бедра дернулись вперед, и Каллен прошипел, чувствуя, как прижимается его член сквозь джинсы к ее мягкому животу. Он шире открыл рот, задрожав от удовольствия, и простонал. Он никогда еще не был так возбужден. Бог мой, ему было почти больно. Он еще сильнее хотел прочувствовать ее. Хотел, чтобы она коснулась его.

В свою очередь Изабелла была на грани.

Она целовалась со студентом: своим красивым, потерянным, сломленным, сердитым студентом, который щекотал ее и покупал фруктовое мороженое. Который сказал ей, что считает ее отличной учительницей, и подарил на день рождения драгоценную книгу. Мужчина, полный стольких парадоксов, что у нее начинала кружиться голова. Мужчина, с которым она познакомилась в тюрьме. Как же неправильно…

Но черт меня подери, он невероятно целуется.

Изабелла знала. Знала, что все это чертовски глупо. Она обещала. Обещала не вести себя как дура, но безуспешно. И вот она здесь с… ох, Боже, его язык у нее во рту. Его вкус. Его насыщенный, богатый вкус с ароматом дыма и малины. Он возносил ее до небес. Ей казалось, что именно его она искала всю свою жизнь и теперь, когда обрела, не желала упускать. Ее соски прижались к топу, а клитор запульсировал от желания, но ничто не могло избавить ее от паники, что стала подниматься вверх по ее горлу.

Господи, что я творю? Этого не должно было случиться.

Она положила руку ему на плечо и мягко оттолкнула.

- Пожалуйста, - пробормотала она ему в губы. Помоги мне, Каллен. Остановись.

- Персик, - простонал он, воспринимая ее жест и слова в неверном смысле. Он поцеловал ее сильнее, погружаясь языком в ее рот и прижавшись бедрами к ее животу. Боже, она на вкус действительно персиковая. Еще. Еще.

Изабелла покачала головой, отчего их губы скользнули напротив друг друга. Он был слишком возбужден.

- Остановись, пожалуйста.

Но Каллен не услышал ее мольбу. Он был слишком поглощен чувствами. Вот она, Персик, в его объятиях, зачем ему отпускать ее? Грохочущие по его телу ощущения не походили ни на что иное в жизни. Как будто он впервые попробовал наркотик: волны эйфории и спокойствия затопили его.

- Пожалуйста, я не могу, - повторила Изабелла, оттолкнув его чуть сильнее. – Хватит, Каллен.

Наконец он понял ее намерения.

- Что? – изумленно переспросил он, его губы остановились.

- Хватит, - она снова отстранилась, и он отошел, но недостаточно далеко. – Я сказала, остановись!

Она толкнула его, и на сей раз он попятился назад. Блядь, она слишком сильная, хотя с виду такая хрупкая. Каллен уставился на нее, непонимающе поглядывая на красные губы, которые она вскоре накрыла рукой, и на ее широко раскрытые глаза, из которых… святое дерьмо, лились слезы?

Она плакала. Она не собиралась ни плакать, ни кричать на него, но Господи Боже мой, почему он так все испортил?! Она потерла глаза кончиками пальцев и хлюпнула носом. Сердце Каллена свалилось куда-то в область подошв его ботинок.

- Персик, - прошептал он. Он шагнул к ней, но остановился, увидев, что она подняла руку. – Я… что?.. Я, блин… я тебе больно сделал? – Он не ведал, что, черт возьми, сделает, если она скажет «да».

Она покачала головой.

- Нет, - прохрипела она. – Ты не сделал мне больно.

Слава тебе Господи…

- А что тогда? – с облегчением спросил Каллен.

Он рискнул и сделал еще один шаг в ее направлении, и выдохнул, когда она не остановила его. Непреодолимое желание быть рядом с ней теперь, когда он попробовал ее на вкус, было настолько сильным, что он с трудом оставался на месте.

Изабелла рвано задышала.

- Мы только что… не верю… - Она посмотрела на него. – Ты осознаешь, что может произойти, если люди узнают?

Да, он знал, но сейчас ему вообще было на все насрать. Эгоистичный мудак? Да.

- Персик, - сказал он, протягивая руку, на которую она лишь уставилась. – Все нормально.

Она вскинула голову.

- Что? – воскликнула Изабелла. – Нормально? Ничего нормального в том нет, Каллен. Мать твою! Я твой учитель!

- Не ори на меня, - процедил он сквозь зубы, чувствуя, как заканчивается его терпение. – Я знаю, кто ты. И знаю, что тебе понравилось, чем мы только что занимались – собственно, как и мне.

- Это неважно, - быстро бросила Изабелла, закинув сумку на плечо. – Больше этого не произойдет. Не может.

Ноющая боль, разорвавшая Каллену грудь, оставила его бездыханным. Но как обычно, вместо того, чтобы показать свою боль, он предпочел прикрыть ее гневом.

- Вот уж на что мне насрать, Персик, так это на то, а случится ли это снова.

Ее глаза встретились с его, и он сразу же увидел в них боль. Блядь.

Гребаный я урод.

Он изо всех сил подавил свою гордость.

- Персик, я… дерьмо, я… - Он замолк, понимая, что извинений недостаточно, чтобы исправить сложившееся положение.

- Я иду домой, - тихо молвила она.

Каллен не мог не заметить, какой усталой и осунувшейся она выглядела. Он почти пришел в отчаяние от потребности заботиться о ней, все исправить.

Она стала отворачиваться от него, и он опять шагнул к ней.

- Не надо, - почти взмолилась она, прикрыв глаза. – Просто… нет. – Она вздохнула и резко опустила плечи. - Каллен, ты извини, что я… не хотела бы обманывать тебя. Поцелуй был… - Невероятен. – Я просто… - Хочу еще. – Я должна идти домой. До понедельника.

Она не спускала с него глаз, ожидая, что он возразит, чего он не сделал, а затем опустила голову.

Каллен выпрямился, смотря, как она уходит от него, и чувствовал себя совершенно опустошенным, задаваясь вопросом, какого хрена ему теперь делать, чтобы все исправить.