Зачем и как вводить ребенка в школьную жизнь Цукерман Г.А. Поливанова К.Н.

Зачем и как вводить ребенка в школьную жизнь Цукерман Г.А. Поливанова К.Н.

Кого мы вводим в школьную жизнь

Какими качествами должен обладать ребенок, чтобы успешно учиться в первом классе? Ниже приведен список качеств «идеального ученика», составленный на основе анализа разных педагогических си­стем, характеризующихся разными целями и идеалами. Каковы ваши представления об «эталонном школьнике»? Выберите или добавьте 2-3 качества, которые для вас особенно ценны в первоклассниках:

(1) Внимание, способность к длительному (15-20 минут!) со­средоточению.

(2) Хорошая память.

(3) Сообразительность.

(4) Любознательность.

(5) Развитое воображение.

(6) Начальные навыки чтения, письма, счета.

(7) Физическая ловкость, ручная умелость.

(8) Волевые качества (способность выполнять не только при­влекательную работу).

(9) Организованность, аккуратность.

(10) Дружелюбие, умение общаться с другими детьми и со взрос­лыми.
Другое:................................................................................

Мы тоже честно проделали эту работу и отметили следующее: «Лю­бознательность» и «Дружелюбие» (Г. Ц.), «Доверчивость» и «Откры­тость» (К. П.). А потом решительно зачеркнули свои ответы, поняв, что они характеризуют лишь нашу собственную пристрастность, показы­вают, с какими именно детьми нам лично будет проще всего сразу ус­тановить добрые отношения. Значит ли это, что именно такие дети более других соответствуют идеалу ученика? Разумеется, нет, ибо их достоинства являются продолжением их недостатков: любознатель­ный ребенок легко откликается на все новое, но очень не любит «по­вторение» и неизбежные типовые упражнения; дружелюбный ребенок особенно склонен к болтовне с соседями во время урока и т. п. Просто учителю, который отметил любознательность как важнейшее качество идеального ученика, легче переносить оборотную сторону этого за­мечательного свойства, чем полное его отсутствие. Значит ли это, что идеала, эталона школьника вообще не существует? Тоже нет. Но он очень разный для разных образовательных систем. Учитель класси­ческой гимназии подчеркнул бы в нашем списке волевые качества и организованность.

Поэтому мы вернулись к выделенным нами качествам и сформу­лировали нашу позицию следующим образом: «Хочу, чтобы мои уче­ники были в первую очередь любознательными. Это значит, что я хочу ввести их в такую школу, которая не будет жалеть сил и времени на культивирование этого драгоценного качества».

Итак, предъявлять свои требования мы решили не к ребенку, а к школе, зная, что почти каждый ребенок, переступающий школьный порог, находится на пике доверчивости и открытости любому школь­ному содержанию, лишь бы оно пахло мелом и вызывало уважение у всех знакомых. Ребенок охотно последует за вами в какую угодно (за­метьте: угодно вам!) школьную жизнь. Поэтому так важно четко решить для себя следующий вопрос: какая школьная жизнь нужна нам и на­шим ученикам?

Школьная готовность

По этому вопросу написано так много добрых, умных и не слиш­ком умных книг, что один их перечень занял бы немало страниц. Все эти книги можно разделить на две очень неравные стопки.

Первая, гигантская, толкует вопрос о школьной готовности так: есть Школа с ее Требованиями. Чтобы быть готовым к Школе (быть достойным этой чести, отвечающим этим высоким ожиданиям), «ре­бенок ДОЛЖЕН...». Далее перечисляются качества, которыми «долж­ны» обладать «настоящие школьники». В этих перечнях авторы могут расходиться между собой, но в подходе к детям они единодушны — ребенок всегда что-то ДОЛЖЕН Школе. В этом педагогическом мифе Школа оказывается своеобразным прокрустовым ложем, которое ни­кому не по росту. Одни дети «не дозрели», и их надо «подтягивать»,

другие, на беду, оказались талантливыми, «опередили» школьные нор­мы, и что с ними делает школьный Прокруст, страшно сказать.

Этой жутковатой действительности противостоит несколько (до чего же мало!) книг, авторы которых в корне пересмотрели традиционный взгляд на школьную готовность. Не дети должны быть подготовлены к школе, а школа должна быть готова учить, развивать и любить самых разных детей, принимать и понимать их такими, какие они есть, и помогать их личностному росту. Принимать ребенка в уникальном своеобразии его качеств — это не значит записывать (принимать) в школу всех без исключения детей, ставя тайные пометки в списке будущих первоклассников: «слабый», «нервный», «из неблагополучной семьи». Принимать ребенка— это значит относиться с безусловным (не зависящим от условных школьных правил) уважением к его чувствам, желаниям, убеждениям. Малыш, плачущий и цепляющийся за маму первого сентября, или ребенок, твердо убежденный, что «все девчонки — ябеды» или что слово папа надо писать с заглавной буквы, — все эти дети нуждаются прежде всего в принятии, понимании их особых чувств, особой точки зрения. Не встретив понимания, они будут либо упрямо отстаивать свою позицию, либо откажутся ее иметь (событие, родственное духовному самоубийству).

«Не плачь, дорогой, посмотри — сколько вокруг детей и никто не плачет...» — если учительница встретит испуганного первоклашку та­кой ласковой, доброжелательной речью, то первое, что она сообщит ему, —это неприятие его чувств и предпочтение других детей. «Я пла­чу, а ей это не нравится. Ей нравлюсь не я, а другие дети», — вот что может услышать ребенок в словах самого искреннего, благожелатель­ного, но не принявшего детских слез учителя.

«Тебе немного страшно, что мама сейчас оставит тебя одного сре­ди незнакомых ребят. Но она побудет здесь, пока ты ее сам не отпустишь» — такая речь учителя имеет для ребенка совсем другой смысл: «Меня здесь, пожалуй, понимают. И не осуждают. Может быть, все это не так страшно?»

С точки зрения традиционной педагогики, выступающей под ло­зунгом «Ученик (НЕ) ДОЛЖЕН...», подобное поведение учителя — потакание детской слабости. С точки зрения гуманистической педа­гогики, уважающей детскую индивидуальность, а не только школьные правила, такое поведение учителя естественно, человечно. И не стоит мучить себя обычным: «Если я этому ученику позволю войти в класс с мамой, то и другие тоже захотят!» Во-первых, плачет и глубоко пере­живает страх разлуки именно этот малыш, а другие уже весело щебечут и испытывают совсем другие чувства. Во-вторых, если кто-то (заметь­те: не все, а лишь некоторые) завтра приведет на урок маму, то что в этом страшного? «Не по Правилам!» Но школьные правила — это не шконы Ньютона. Вы не можете в четверг отменить закон тяготения, но устроить в четверг родительский день — в вашей власти.

Итак, школьные правила — это не то, что кем-то (а не вами) уста­новлено раз и навсегда и к чему надо готовить будущих учеников. 11равила общей жизни — это то, что создается, творится ЗДЕСЬ-и-ТЕПЕРЬ — в каждом классе, учителем ВМЕСТЕ с детьми. И если Миша написал «Мой Папа» (с заглавной буквы), серьезно задумайтесь, прежде чем исправить эту ошибку красной ручкой. Может быть, правила орфографии тоже не стоит навязывать детям в готовом и неприкосновенном виде, может быть, и их лучше вырабатывать вместе с классом? В этом случае глубокое убеждение Миши в том, что tuina — это имя любимого человека, может помочь и мальчику, и всем то одноклассникам яснее осознать орфографическую норму. «Мы изучали такое правило: ВСЕ имена собственные надо писать с заглавной буквы. Есть и другое мнение: с заглавной буквы надо писать названия всех любимых предметов, людей, животных, а
нклюбимых — с маленькой буквы.

Смотрите, как интересно: "Вчера я встретила Машу и вику", — пишет мне одна девочка. И я сразу узнаю, кого она любит, а кого — нет. Какое правило лучше? Какому правилу вы хотите подчиняться? Вы­порите сами!»

Рискованный путь? Еще бы: давать человеку свободу выбора все-i да рискованно — ведь он может выбрать совсем не то, что вы. И тем но менее это риск оправданный: именно с личного выбора начинаются личные убеждения. А ведь вы хотите, чтобы новые знания, нор­мы, правила стали для ваших питомцев личными убеждениями, а не сухими анонимными сведениями. Между «Я ТАК СЧИТАЮ» и «НАМ ТАК (ЖАЗАЛ И» — пропасть, где не может быть «золотой середины». И вам надо выбрать, в какую школу вы собираетесь ввести ваших воспитан­ников.

Правила одной школы: «Я — учитель. Я знаю, как надо. Делай, как и, и ты будешь отличником!» Правила другой школы: «Я еще не знаю, Как нам построить отличную общую жизнь. Но я знаю, что сообща мы Сможем это сделать. Давайте договоримся, как нам жить вместе!» Вы Ко гите, вы готовы договариваться с вашими учениками, давать им возможность выбора, сообща вырабатывать средства регуляции кон­фликтов, которые неминуемы в ситуации выбора собственной точки (рения, но необязательно должны носить скандальный характер? I (;ли вы готовы, то пресловутая проблема школьной готовности в ос­новном решена, а наш опыт общения с детьми может оказаться вам полезным.

Зачем и как вводить ребенка в школьную жизнь Цукерман Г.А. Поливанова К.Н.