Симптом «эмоционально-нравственной дезориентации».

Он как-бы углубляет неадекватную реакцию в отношениях с деловым партнером. Нередко у профессионала возникает по­требность в самооправдании. Не проявляя должного эмоцио­нального отношения к субъекту, он защищает свою стратегию. При этом звучат суждения: «это не тот случай, чтобы пережи­вать», «такие люди не заслуживают доброго отношения», «таким нельзя сочувствовать», «почему я должен за всех волноваться».

Подобные мысли и оценки бесспорно свидетельствуют о том, что эмоции не пробуждают или недостаточно стимулируют нрав­ственные чувства. Ведь профессиональная деятельность, построенная на человеческом общении, не знает исключений. Врач не имеет морального права делить больных на «хороших» и «плохих». Учитель не должен решать педагогические проблемы подопечных по собственному выбору. Обслуживающий персонал не может ру­ководствоваться личными предпочтениями: «этого клиента обслу­жу быстро и хорошо, а этот пусть подождет и понервничает».

К сожалению, в жизни мы зачастую сталкиваемся с проявле­ниями эмоциональнонравственной дезориентации. Как прави­ло, это вызывает справедливое возмущение, мы осуждаем по­пытки поделить нас на достойных и недостойных уважения. Но с такой же легкостью почти каждый, занимая свое место в систе­ме служебно-личностных отношений, допускает эмоционально-нравственную дезориентацию. В нашем обществе привычно ис­полнять свои обязанности в зависимости от настроения и субъ­ективного предпочтения, что свидетельствует, если можно так сказать, о раннем периоде развития цивилизации в сфере меж­субъектных взаимосвязей.

3. Симптом «расширения сферы экономии эмоций».

Такое доказательство эмоционального выгорания имеет мес­то тогда, когда данная форма защиты осуществляется вне про­фессиональной области — в общении с родными, приятелями и знакомыми. Случай известный: на работе вы до того устаете от контактов, разговоров, ответов на вопросы, что вам не хочется общаться даже с близкими. Кстати, часто именно домашние становятся первой «жертвой» эмоционального выгорания. На службе вы еще держитесь соответственно нормативам и обязанностям, а дома замыкаетесь или, хуже того, готовы послать всех подаль­ше, а то и просто, «рычите» на брачного партнера и детей. Мож­но сказать, что вы пресыщены человеческими контактами. Вы переживаете симптом «отравления людьми».

4. Симптом «редукции профессиональных обязанностей».Термин редукция означает упрощение. В профессиональной

деятельности, предполагающей широкое общение с людьми, ре­дукция проявляется в попытках облегчить или сократить обя­занности, которые требуют эмоциональных затрат.

По пресловутым «законам редукции» нас, субъектов сферы обслуживания, лечения, обучения и воспитания, обделяют эле­ментарным вниманием. Врач не находит нужным дольше побе­седовать с больным, побудить к подробному изложению жалоб. Анамнез получается скупым и недостаточно информативным. Больной жалуется на кашель, его надо послушать с помощью фонендоскопа, задать уточняющие вопросы, но вместо этих дей­ствий, требующих подключения эмоций, доктор ограничивает­ся направлением на флюорографию. Медсестра, пришедшая к вам на дом сделать укол, не обронила доброго слова, «забыла» дать пояснения к приему назначения. Официант «не замечает», что надо сменить или хотя бы стряхнуть скатерть на вашем столике. Проводник не спешит предложить чай пассажирам. Стю­ардесса, общаясь с вами, смотрит «стеклянными глазами». Од­ним словом, редукция профессиональных обязанностей — привычная спутница бескультурья в деловых контактах.

ФАЗА «ИСТОЩЕНИИ»

Характеризуется более или менее выраженным падением обще­го энергетического тонуса и ослаблением нервной системы. Эмоциональная защита в форме «выгорания» становится неотъ­емлемым атрибутом личности.

1. Симптом «эмоционального дефицита». К профессионалу приходит ощущение, что эмоционально он уже не может помогать субъектам своей деятельности. Не в состоянии войти в их положение, соучаствовать и сопереживать, отзываться на ситуации, которые должны трогать, побуждать усиливать интеллектуальную, волевую и нравственную, отдачу. О том, что это ничто иное, как эмоциональное выгорание, гово­рит его еще недавний опыт: некоторое время тому назад таких ощущений не было, и личность переживает их появление. По­степенно симптом усиливается и приобретает более осложнен­ную форму: все реже проявляются положительные эмоции и все чаще,отрицательные. Резкость, грубость, раздражительность, оби­ды, капризы — дополняют симптом «эмоционального дефицита». 2. Симптом «эмоциональной отстраненности». Личность почти полностью исключает эмоции из сферы профессиональной деятельности. Ее почти ничто не волнует, почти ничто не вызывает эмоционального отклика — ни позитивные обстоятельства, ни отрицательные. Причем это не исходный дефект эмоциональной сферы, не признак ригидности, а приобретенная за годы обслуживания людей эмоциональная за­щита. Человек постепенно научается работать как робот, как бездушный автомат. В других сферах он живет полнокровными эмоциями.

Реагирование без чувств и эмоций 'наиболее яркий симптом «выгорания». Он свидетельствует о профессиональной дефор­мации личности и наносит ущерб субъекту общения. Партнер обычно переживает проявленное к нему безразличие и может быть глубоко травмирован. Особенно опасна демонстративная форма эмоциональной отстраненности, когда профессионал всем своим видом показывает: «наплевать на вас».

3. Симптом «личностной отстраненности, или деперсонали­зации».

Проявляется в широком диапазоне умонастроений и поступков профессионала в процессе общения. Прежде всего, отмечается полная или частичная утрата интереса к человеку — субъекту профессионального действия. Он воспринимается как неодушевленный предмет, как объект для манипуляций — с ним прихо­дится что-то делать. Объект тяготит своими проблемами, по­требностями, неприятно его присутствие, сам факт его существования.

Метастазы «выгорания» проникают в установки, принципы и систему ценностей личности. Возникает деперсонализированный защитный эмоционально-волевой антигуманистический настрой. Личность утверждает, что работа с людьми не интересна, не доставляет удовлетворения, не представляет социальной ценности. В наиболее тяжелых формах «выгорания» личность рьяно защищает свою антигуманистическую философию: «ненавижу...», «презираю...», «взять бы автомат и всех...». В таких случаях «выгорание» смыкается с психопатологическими про­явлениями личности, с неврозоподобными или психопатическими состояниями. Таким личностям противопоказана сия профессиональная деятельность. Но, увы, они ею заняты, поскольку нет психологического подбора кадров и аттестации.