Исследование восприятия у младенцев

Для выяснения вопроса о существовании врожденных меха­низмов восприятия и роли опыта в его развитии проводились

многочисленные эксперименты с младенцами. Многие авторы были не согласны с описанием У.Джемсом чувственного мира младен­ца как «гудящей неразберихи» ощущений. Представим ряд эмпи­рических исследований, которые пытались ответить на принци­пиально важный вопрос, поставленный блестящим английским психологом-экспериментатором Т. Бауэром: «Что видит ребенок, когда смотрит на окружающий мир, — множество различных пред­метов определенной формы, расположенных в определенном по­рядке, или какой-то сумбур переливающихся мимолетных теней?» [13, 351].

В опытах Т. Бауэра на младенцах использовалась условно-рефлектор­ная методика для выработки реакции на предъявляемый ему зрительный стимул [13; 14]. Правильная реакция ребенка: поворот головы в ответ на предъявление ему условного раздражителя — белого картонного куба с гранью в 30 см на расстоянии 1 м, — подкреплялась внезапным появле­нием женщины-экспериментатора, которая, улыбалась ребенку, гово­рила «ку-ку», а затем исчезала (рис. 129). Проводились опыты по изуче­нию константности восприятия, поэтому менялось расстояние до этого куба и его размер. В каждой серии подсчитывалась частота поворота голо­вы ребенка. Полученные результаты показали, что ребенок поворачивает голову на условный раздражитель (куб с гранью именно 30 см на расстоя­нии 1 м) в 4,5 раза чаще, чем на куб с гранью 90 см, предъявлявшийся на расстоянии 3 м, т.е. имевший такой же угловой размер, что и услов­ный раздражитель. Это исследование доказывает, что 6 —8-месячные мла­денцы реагируют на константность видимого размера, а не констант­ность зрительного угла.

Рис. 129. Экспериментальная установка Т. Бауэра для исследования кон­стантности восприятия у младенцев [13]

Аналогичные эксперименты были проведены по изучению констант­ности восприятия формы прямоугольника [13]. Условным раздражите­лем был деревянный прямоугольник размером 25x50 см, расположен-

ный под углом 45° к фронтальной плоскости на расстоянии 2 м от глаз ребенка. Дифференцировочными стимулами были: стимул 1 — прямо­угольник, расположенный перпендикулярно взору; стимул 2 — трапе­ция, расположенная перпендикулярно и создающая на сетчатке изобра­жение такой же формы, как и условный раздражитель; стимул 3 — тра­пеция, расположенная под углом 45°. Результаты показали, что услов­ный раздражитель вызывал в среднем 51 реакцию, стимул 1 — 45,13 реакций, стимул 2 — 28,5 реакций, стимул 3 — 26 реакций. Таким обра­зом, было установлено, что дети в возрасте 50 — 60 дней правильно реа­гируют на реальную, а не проекционную форму объекта.

Как уже указывалось ранее, Р. Франц изучал восприятие формы. Кроме цыплят он также исследовал двух детенышей шимпанзе¹ и новорожден­ных детей (30 детей от 1 до 15 недель), используя так называемую мето­дику на зрительный интерес, в которой движения глаз использовались как индикатор зрительного внимания к воспринимаемому объекту [ПО]. Ре­бенок или детеныш лежал в специальной кроватке и смотрел на предме­ты, подвешенные к потолку экспериментальной камеры. Эксперимента­тор, глядя вниз через небольшое отверстие, регистрировал длительность фиксации взора на каждом объекте. Испытуемым предъявлялись пара различных рисунков — горизонтальные полосы, концентрические кру­ги, квадрат, шахматный паттерн. Было обнаружено сильное предпочте­ние одной из фигур в паре, причем это наблюдалось у детей всех возра­стов, что доказывает, что оно не является результатом научения.

Аналогичные данные, но на еще более маленьких детях (от 1 до 14 дней) были получены швейцарским педиатром Ф. Штирниманом. Другую се­рию опытов Р. Франц проводил с 49 младенцами в возрасте от 4 дней до 6 месяцев. Им предъявлялись три плоских рисунка, сходных по форме с головой человека. На одном было изображено стилизованное лицо че­ловека, на другом вместо лица были нарисованы темные пятна, на тре­тьем — верхний участок овала «лица» был просто закрашен черной крас­кой. Результаты были примерно одинаковыми для детей всех возрастов: они чаще смотрели на «настоящее лицо». Полученные результаты свиде­тельствуют о врожденности восприятия формы: и животные, и дети ре­агируют на нее без обучения.

Еще раз напомним об опытах Э. Гибсон и Р.Уока, а также Дж. Кем-поса и соавторов со зрительным обрывом, проведенных с 2 —3-месяч­ными и 6-месячными младенцами. Их результаты убедительно показали, что такие маленькие дети могут воспринимать видимую глубину, что выражается в избегании края «зрительного обрыва».

Таким образом, приведенные выше результаты позволяют сде­лать вывод о том, что «зрительный мир младенца, вероятно, мо­жет быть подчас ошеломляюще сложным, но не бессмысленным, каким его долгое время считали» [13, 366\. Основным критиче­ским замечанием в адрес вывода о врожденности восприятия, сле-

¹ Одного из детенышей шимпанзе сразу после рождения воспитывали в тем­ноте.

дующего из опытов с новорожденными и младенцами, является тезис о том, что нельзя исключить влияние научения в самые первые дни жизни.

Подводя итоги опытов с детенышами животных и младенца­ми, еще раз подчеркнем, что у нас нет оснований говорить об отсутствии у них врожденных механизмов восприятия, по край­ней мере восприятия формы, размера и удаленности.