Второй вопрос. Субъектная ориентация: выделение специфики мышления и моделирование процесса восприятия.

Первый признак – наличие активности (произвольной, послепроизвольной) субъекта. Принятие решений. Даже в психофизике есть направление, которое определение сигнала из шума[483]называет принятие решением оператора. Второй признак – восприятие рассматривается как опосредствованный процесс, т.е. как мышление. Третий признак – прошлый опыт субъекта (знания, умения) определяет строение перцептивного образа.

Назовём одну теорию мышления и три теории восприятия.

Вюрцбургская школа была первой экспериментальной, которая выделила специфику мышления. Освальд Кюльпе, Карл Бюлер, Ах, Отто Зельц.

Теории восприятия. Гельмгольц и теория неосознаваемых умозаключений[484]. Ричард Грэгори и теория перцептивных гипотез. Джером Брунер, определяющий восприятие как процесс категоризации и процесс принятия решений (затем и вопсриятие и мышление будет считать единым процессом).

Прежде всего, вюрцбургская школа относится к психологии сознания и методом здесь является интроспекция (правда уже не аналитическая, а т.н. систематическая). В отличие от Вундта здесь как бы иная единица измерения. Дело в том, что у Вундта единица анализа сознания – это трудновыделяемый элемент (ощущение и др.).

У психологии вюрцбургской школы был свой основатель – Брентано, который счетал единицей сознания не элемент (не простое впечатление), а элементарный акт (или действие). По метафоре математической это скорее не точка, а вектор. В этой школе исследователем по фамилии Уаттбыло предложено понятие задачи.

Т. о., прежде всего мышление – целенаправленный процесс. К подобному представлению приближался уже и Джемс, но он остался в классике.

Второе. Это основной экспериментальный факт, который был открыт вюрцбургской школой – это разделение мыслей, сознанностей и их качественной отличие от чувственных представлений. Восприятие и мышление различаются качественно. В знаменитых опытах О. Кюльпе, когда испытуемому предлагали подбирать к одному слову родственное другое, именно в тот момент, когда приходило в сознание нужное слово возникало особое чувство (сомнения и др.), так называемые интеллектуальные чувства. Это отношения между чувственными представлениями, которые не сводятся к этим представлениям.

Таким образом, мышление – есть ни что иное как осознание чистых отношений между чувственными представлениями.

И наконец, в-третьих, особо подчеркивается. Мысль не зависит от образа, и она же не зависит от речи. Понятная мысль. Например, если взять любую пословицу (мастер золотые руки), если вдруг кто-то представит человека с золотыми руками это будет явно клиническая проба. Мысль не зависит от образа. Высказывания, сказанные в начале века, могут быть непонятны в его конце. Скажем, мы вполне понимаем ситуацию, но не задумываемся над смыслом наших слов.

Иногда переводят как без-образное мышление[485] или не наглядное. Не наглядный, но существенный характер имеет мысль. Мышление впервые начинает рассматриваться как действие по решению задачи. И тогда теория, в которое мышление можно развернуть в процесс предложена О. Зельцем.

Теория комплексов. Согласно теории Зельца любая задача (простая, репродуктивная) является первым уровнем чувственных представлений. Например, подобрать к слову родственное. Этот комплекс называется схематическим и антиципирующим. Второй уровень это как раз мысли или сознанности. Предвосхищающим ответ он назван по тому, что в принципе в прошлом опыте находится М, что в данном случае будет методом решения задачи.

К чему тогда сводится решение. М должно быть актуализировано из прошлого опыта. Актуализация[486]или осознание метода. Как только метод осознан, то недостающее звено комплекса искомое слово сразу же заполняется. Т.о. получается, что основную роль играет чистая мысль или сознанность. Если о чём-то глубоко задумаешься – останавливай воображение, не давай воли образам.

Теория комплексов не осталась в истории. О ней вспомнили тогда, когда стали моделировать мышление. Информатик назовёт первое исходное ситуацией, а второе – конечной. Изменение состояния осведомленности. То, что мы изобразили шагом моделирования процесса.

На ум просится ещё одна аналогия[487] с отечественным автором. Процесс мышления по Зельцу является непрерывным, хотя и моделируемым. В том смысле, что всё новое есть хорошо забытое старое, т.е. любая новизна (творчество) по мнению Зельца, может быть смоделирована расширением и использованием теории комплексов.

И подобные идеи в отечественной психологии высказывал С.Л. Рубинштейн (активный критик гештальтпсихологии, а та в свою очередь критиковала Зельца). Фактически мы занимаем позицию, с которой мышление видится непрерывным процессом и единством анализа и синтеза. Если бы Рубинштейн слушал бы эту лекцию, то возразил бы в том, что шаг, который мы нарисовали, выделяется только условно. П.ч. мышление есть процесс, в котором очень условно выделяются стадии.

Мышление – это процесс анализа условий (S) через синтез с требованием (Р). Условие-то есть, а требования-то ещё нет в теории Зельца. С чем соотносить условие? Зельц говорит, что надо актуализировать метод. Вывод тут такой. Как теория Зельца, так и теория Рубинштейна, были в основном выработаны на репродуктивных задачах, либо в задачах на доказательство. Если бы на месте искомого стояло бы какое-то Р, какое-то требование нужно было бы построить цепочку рассуждений, то эта схема бы работала. Но пока там пустое место и не с чем соотносить в задаче на нахождение.

Задачи на доказательство вполне могут быть описаны теорией комплекса (непрерывность процесса) и есть задачи на нахождение, когда искомое ещё не найдено (занимаемся продуктивным мышлением). И здесь мы приступаем, пожалуй, к самому важному и интересному. Это попытка Зельца интерпретировать продуктивное мышление с помощью своей теории комплексов.

Зельц принципиально убежден, что репродуктивная и продуктивная душевная деятельность имеет душевные законы. И тогда зададим ему критический вопрос: что если нашему испытуемому предъявляется творческая задач и следовательно пока пустое место находится как на будущем Р, так и там где должен быть М. Задача абсолютно новая. Как будет рассуждать Зельц.

Зельц утверждает. В ситуации, с которой испытуемый встретился впервые. Тогда в прошлом опыте в силу его непрерывности обязательно есть подобная задача. Подобная по методу. М0 и пока несуществующий М1 должны быть осознаны как нечто единое. Свою схему комплекса Зельц переносит на один шаг вверх. Это значит задача становится как бы более высокого уровня обобщения. И там есть некий абстрактный принцип Ммю по сравнению с М0 и пока не найденным М1. Мы видим ту же самую рамку и Зельц говорит, что в принципе возможны два случая: либо испытуемый, решая первую задачу, уже осознал этот общий принцип Ммю и актуализировал его сразу же. В прошлом опыте содержится всё необходимое для решения новых задач. Этот случай Зельц назовёт – актуализация абстрактного принципа.

Либо испытуемый не видит связи между двумя задачами. Если принцип не был осознан ранее, значит абстрагирование[488]в момент решения задачи. Здесь Зельц использует гештальтистское слово понимание, что означает инсайт. Скажем, Франклин открыл громоотвод, наблюдая воздушный змей (это случай случайно обсуловленной абстракции средств). Комплекс – это постойное пребывание в готовности решения задач. Но объективность надо осзнать, субъект должен быть активным. И если активен (например, наблюдение воздушного змея), комплекс будет заполнен.

В гештальтпсихологии там где стали применять задачи-головоломки теорию комплексов подвергли критике, п.ч. этот момент готовности по мнению гештальтпсихологов не связан с прошлым опытом. И это по тому, что в гештальтпсихологии структура задачи едина, не делится пополам. Зельца критикует Дункер.

В задачах творческих иная структура. Противоречие (конфликт) содержится между условием и требованием, а метод М как бы объективно задан в самом конфликте между S и Р.

Если задача не состоит из двух уровней, то нельзя отделить М от S и Р. Метод центральное понятие для Дункера и называется функциональным решением. Оно неотделимо от материала задачи, зависит от образа.

Слово комплекс встречали сначала у Фрейда (аффективный), потом у Выготского (допонятийный) и наконец у Зельца (заменяется словосочетанием «система уровней»). Системный подход возможен только при репродуктивном мышлении (при разработке известного принципа, при реалиазации программы). Системный подход двухуровневый, в творческом мышлении таких двух уровней нет.

Для Зельца нечто разумеется само собой, всё-таки хотя и поздний но психолог сознания. У Зельца смысл ясен испытуемому само собой, испытуемый мыслит. А Дункер замечает, что бывают люди, которые столкнулись с головоломкой, опираясь на свой прошлый опыт, и им трудно бывает помыслить. Мысль не разумеется сама собой и поэтому невозможно опереться на прошлый опыт.

Сторонником Зельца является Рубинштейн. Сторонником Дункера – Леонтьев. Леонтьев ставит эксперимент с помощью Гиппенрейтер (там использовалась та самая задачка про 6 спичек). Рубинштейн критически испытает результат Леонтьева. Рубинштейн способность к обобщению считал основной. Рубинштейн с помощью своих учеников Богоявленской ставит опыты с той же задачкой 6 спичек, но только надо доказать что решение происходит непрерывно без какого-либо инсайта.

Начинаем рассуждать. Нам дано шесть спичек. Из них надо построить четыре треугольника со стороной в одну спичку. У них двенадцать сторон. Это значит, что искомая фигура должна быть такой, чтобы каждая спичка была стороной сразу двух треугольников. Так вот Рубинштейн, продолжая Зельца, утверждает - следовательно эта фигура есть тетраэдр. Но именно этот момент и есть инсайт.

Ученик Рубинштейна Брушлинский. Яркий сторонник. В трудах Брушлинского появляется формулировка «немгновенный инсайт».

Моделирование перцептивного процесса.

Теория Зельца интересна по тому, что задаёт модель анализа любого психического процесса, у которого есть начало и завершение. Субъектный подход к восприятию характеризуется тем, что субъект не просто отражает мир, а активно строит его образ. И активность субъекта здесь рассматривается как поисковая интеллектуальная активность.

Единица восприятия – образ, мышления – понятие. Но если призвать к ответственности, скажут, что моделируют восприятие как будто это мышление. Первый по этому пути пошёл Г. Гельмгольц.

Теория неосознаваемых умозаключений. Умозаключение это силлогизм, в котором есть большая посылка, малая посылка и вывод. Так вот большой посылкой в силлогизме по Гельмгольцу (перцептивном) является прошлый опыт восприятия. Иллюзия Мюллера-Лайера будет примером неосознаваемым умозаключением.

Большая посылка тут – это перцептивный опыт, согласно которому мы живем в прямоугольных зданиях (в отличие от круглых). И тогда по законам линейной перспективы то, что приближается к нам должно быть больше, а то что отдаляется должно быть меньше. Малая посылка тут – это первичные образы. Их можно сравнить с сетчаточными изображениями. На сетчатке отрезки 1 и 2 одинаковые. Вывод – 1 кажется меньше чем второй. Представители субъектного подхода строят свои построения в основном на материале иллюзий.

У Гельмгольца есть современный продолжатель – Р. Грэгори. Он зрение понимает как мышление. Но идёт дальше и вводит понятие перцептивная гипотеза. В зашумлённой ситуации происходит процесс порождения гипотез. Правдоподобные объект-гипотезы об объектах. Например, зарисовки Сатурна астронома наблюдавшего планету. Подобное происходит, когда мы сталкиваемся с трудностями, которые становятся задачами.

Сама теория перцептивных гипотез, вообще-то говоря, ничего нового в себе не содержит, по сравнению с имевшимися теориями мышления. В псевдоскопе лицо – это маска и когда мы смотрим на маска происходит конфликт. Вывернутое человеческое лицо противоречит нашему опыту. Мы смотрим на вогнутое изображение, а видим выпуклое. И тогда прекрасная иллюзия – маска поворачивается профилем. Но затем маска возвращается в первоначальное положение и происходит маленький инсайт. В последний момент маска опять становится из вогнутой выпуклой.

И, наконец, основной автор – Брунер. Его знаем по его методике угадывания понятий. Он в своих моделях не делает разницы между восприятием и мышлением. А сразу говорит, что мышление – это процесс категоризации. Категория – это нечто более обобщенное, по сравнению с какой-то суммой понятий. Категории суть не что иное как предметное содержание образа. Категории, которые используются часто, имеют высокую степень готовности.

Степень готовности категории есть перцептивная установка. Акт восприятия предвосхищает результат. Неоднозначный акт категоризации разворачивается в процесс. А) Первичная категоризация. Б) Отбор соответствующих (ключевых) признаков. В случае адекватного прохождения отбора, то В) Вторичная категоризация.

Также как у Зельца был активный критик – К. Дункер, так и у Д. Брунера (субъективный подход, доведенный до предела) был Д. Гибсон (экологическая концепция восприятия). Теория Гибсона сложнейшая. Ю.Б. Дормашевприводил такой пример.

Поступающие на факультет абитуриенты. У юноши есть категория «симпатичная девушка». Рассуждаем по Брунеру. Глаза юноши блуждают по своим соседям по парте, вместо сдают экзамены. Происходит первичная категоризация – вот симпатичная девушка. Далее наступает отбор признаков – чем девушка симпатична. И наконец вторичная категоризация – симпатичная девушка наконец найдена. Рядом стоит Гибсон и говорит «Дорогой мой Джером, ты так хорошо описал какую-то искусственную модель. В стимуле есть всё, т.е. каждая девушка симпатична, но это надо извлечь, для этого нужен перцептивный полноценный контакт».

Третий вопрос. Ориентация на взаимодействие (контакт): экологическая концепция восприятия (Д.Гибсон). Гештальт концепция творческого мышления[489] (К, Дункер).

Почему хочется сказать именно концепция, а не теория. Многие критики Гибсона обращают наше внимание на то, что Гибсон строя сложнейшую концепцию с уникальным понятийным аппаратом, не позволяет себе ставить строгие эксперименты. Все его эксперименты – это демонстрации каких-то концептуальных положений.

Также Дункер построил не теорию инсайта. Инсайт не может быть представлен как какой-либо механизм. И у Дункера эксперимент не строгий. Отсюда это концепция, п. ч. трудно верифицировать. Можно не доказать, но продемонстрировать.

Особенности. 1) Наконец обретают самостоятельность процессы восприятия и мышления. В предыдущем объектно-ориентированном мышление напоминало восприятие. В субъектном подходе наоборот всё сводилось к мышлению. Например, Гибсон будет постоянно настаивать, что исследует восприятие и только его. Убран весь язык, связанный с мышлением. Дункер в этом смысле тоже выделяет мышление в его качественной особенности – только творческое мышление. Репродуктивное мышление по Дункеру является навыком.

2) И тот и другой автор по какой-то важной причине отрицают влияние прошлого опыта, опору на память. Тем самым они как бы смещают исследовательский интерес с прошлого субъекта, на происходящее сейчас (в самом акте или процессе восприятия или творческого мышления).

3) И тот и другой автор отрицают возможность моделирования. Каждый по-своему заявляет о том, что построить модель восприятия, значит свести его к чему-то более простому. А построить модель творческого мышления заведомо значит превращения творчества в алгоритм. Когнитивисты обижаются на Гибсона что нельзя построить искусственный глаз. А информационники обижаются на Дункера, что в его концепции нельзя построить ИИ.

Экологическая концепция зрительного восприятия Гибсона.

Маленькая цитата. В прошлый раз было сравнение Гибсона с Юнгом. Цитата из отзыва о романе «Улисс» Юнга: «Я подозреваю, что Джойса можно понимать именно таким образом, что перед нами человек, думающий нутром. Поскольку деятельность головного мозга подавлена у него настолько, что сосредоточена по существу лишь на различении ощущений. Человеку по Джойсу следует, не переставая восторгаться деятельностью своих органов чувств. То, что и как он видит, слышит, ощущает на вкус, нюхает и ощупывает должно изумлять сверх всякой меры. Независимо от того, идёт ли речь о внешней, т. е. объектной или внутренней, т. е. субъектной стороне дела. Заурядные специалисты по проблемам ощущения и восприятия, каких тысячи, сосредотачиваются либо на первой, либо на второй, либо на внешней, либо на внутренней стороне. Джойсу же доступны обе сразу. Гирлянды, складывающиеся из рядов субъективных ассоциаций, переплетаются у него с объективными очертаниями дублинской улицы. Объективное и субъективное, внешнее и внутреннее непрестанно проникают здесь друг в друга. Так что при всей отчетливости отдельно взятого изображения остаётся в конце-концов не ясным чем является этот ленточный червь, извивающийся у нас на глазах, существом физическим или нереальным».

Гибсон, рассказывает о восприятии, прежде всего, животных. Людей он предлагает поставить на место животных.

Подходы	Классическая психология восприятия	Современный Гибсон
1 «Субъект и мир»	Субъект и мир разделены. Субъект – это усл. наблюдатель, созерцатель мира, «разумный глаз». Сетчаточное изобр-е необх. Мир – это видимая картина, видимое поле, которое пред-т собой некий образ, картину мира. Иногда этот образ трудно постр. Перцепт. процесс: отражение на сетчатке глаза, а затем его интерпр-я. Опосредствованные.	Субъект в мире. Субъект – это часть окружающей среды, обитатель мира, просто живой организм с органами чувств. Окруж. среда содержит всё необх. для жизни и воспр-я. Сетчаточное изобр-е не явл. необх-м для воспр-я. Глаз на голове, та часть тела, то движется в окр. среде и это всё необх. для неспосредственного контактирующего с реальностью процесса воспр-я. Воспр-е – это извлечение информации.
2 «Пространство и время»	Здесь этой проблемы нет, реш. сама собой. Пр-во подменяется идеей, трехмерной моделью. Рассужд. на языке геометрии зрения. Узнавать об удал-ти объектов можно по признакам (знакомый р-р, линейная перспектива[490], перекрытие контуров). Время – 4ое измерение. У животного м. б. нет понятия времени.	Жизненное пр-во, среда обитания. Идеальных плоскостей не сущ-т. В реальном воспр. поверх-ти. Основная пов-ть – это земь. В жизненном пр-ве нужно выделять среды и вещ-ва. Пов-ть – это вещ-во в среде. Пов-ть имеет очертания. Например, край стола – зрительный обрыв. И, кроме того, благодаря освещ-ти рельеф. Воспринимаем текстуру пов-ти благодаря неоднородностям. Текстура имеет компоновку. Итого мы живём в пр-ве скомпонованных пов-тей с текстурой. Закономерно меняются размер, плотность текстуры. Единицей воспр-я времени явл-ся событие. Принцип встр-ти. События встроены друг в друга как предметы в пространств. пов-тях.
3 «Процесс восприятия и его источник»	Изучают не восприятие реальности, а изобр-й. Стимульный материал иск-но создан. Изучаются законы видимого поля, а не видимого мира. Считается, что воспр-ся поле. Воспр-м только свет, попадающий на сетчатку.	Область воспр. не ограничивается феноменальным полем. Извл-е инф. из светового потока. Пов-ти имеют текстуру, п.ч. они освещены. Поток объемлет пов-ти. Световой поток структурирован. Появл-ся объемлющий световой строй. Что мы воспр-м? Мы не видим света, а освещ-е им пов-ти, мир. Для воспр-я надо действовать, быть в контакте со средой. Появляется инвариант или градиент. Пов-ти постоянно меняются, но нечто остаётся инвариантным – закономерные изм-я, которые субъект извлекает из того, что видит.

Говоря о Гибсоне, становимся немножко философами, как бы заполняем всё с нуля.

Пример из Тарковского. Чтобы воспринимать событие нужно посмотреть на него так как оно есть. В середине 60-х ходил по закрытому прокату фильм «Сон», длившийся 8 часов. Это был показ-демонстрация спящего человека. Вот это и есть кино, запечатленное время. Нас пригласили на этот закрытый просмотр. Пришли и видим что человек на экране заснул. Думаем, что это начало фильма. А фильм не начинается. Кто-то из зрителей ушёл в буфет, кто-то заснул. Через какое-то время происходит событие – человек на экране перевернулся на другой бок. Событие когда встроено в ряд не может не вызывать удивления.

По поводу иллюзий Гибсон говорил, что его концепция к ним не применима. А мог ответить серьёзнее. Там где восприятие там нет разницы между «мне кажется» и «на самом деле», а значит, в реальном восприятии то, что кажется, там так это и есть.

Эксперимент-демонстрация Гибсона «Опыт с оптическим тоннелем». Гибсон начинал с создания тренажеров[491]для летчиков и пришёл к выводу, что надо использовать не условные, а реальные объекты. Испытуемый не видит ряд отверстий, а наблюдает оптический тоннель, края которого по-разному закрашены (черный/былей/черный/белый). Иногда оптическое впечатление настолько сильное, что хочется запустить по этому тоннелю шар для боулинга. И если сделать кольца совершенно одинаковыми по ширине, то впечатление пространственное исчезнет. И испытуемый будет видеть плоскую фигуру, напоминающую мишень.

Для Гибсона принципиально, что световой поток – это не только источник информации о мире, но и о себе в нём. В фильме «Жёлтая субмарина» демонстрируются градиенты по Гибсону. Реально мы всегда воспринимаем свой кончик носа и какие-то границы собственного поля зрения, на которых происходят какие-то изменения, возмущения светового потока. Завершат разговор о Гибсоне два примера. Один классический, другой – любимый у переводчика Гибсона на русский – Логвиненко.

Первый. Знаменитый пример со зрительным обрывом. Привлекают те люди, которые пока ещё почти животные – дети. Ребёнок находится на столе с одной текстурой. Пол, который находится за очертаниями стола, имеет другую текстуру. Но для ребенка устроено так, что этот стол и пол закрыты на уровне стола, так что этот обрыв между полом и столом только зрительный. И тогда ребёнка зовёт к себе мама и всё же ребёнок подползает к зрительному обрыву и вновь отползает от него. Хотя можно в принципе передвигаться далее. Непосредственное восприятие компоновки поверхности, удаленности.

Второй. Можно ли непосредственно воспринимать тяжесть? Переводчик Гибсона считал, что можно. Когда два клоуна вытаскивают на сцены якобы тяжелую гирю, все зрители воспринимают её по определенным движениям как тяжелую. А потом гири неожиданно становятся легкими. Точно также непосредственно можно воспринимать причинность (опыты Мишотт). Причинно-следственные отношения это то, что мы обычно мыслим. И даже то, что можно непосредственно видим.

Гештальт концепция творческого мышления (К. Дункер).

Пара замечаний. Как есть ранний Гибсон с перцептивной психофизикой и поздний с экологической оптикой. Так есть гештальтпсихология восприятия и гештальтпсихология мышления. В перцептивной организации было всё. А затем пришла типичная ситуация К. Дункера (дункеровская задача),

Задача с конфликтом между S и Р (между условием и требованием), а на месте М (основного средства), которое появляется не сразу, конечно, находится функциональный принцип решения. Начать можно авторским утверждением лектора. Дункер не изучает творческий процесс, во всяком случае, не делает этого сразу. Не изучает процесс инсайта. Дункер говорит «Если изучать процесс открытия (инсайта), то в нём можно выделить две стадии: нахождение принципа и его реализация». В такой негативной форме Дункер отказывается рассматривать инсайт как процесс. Рассматривает как внезапный, прерывный, внезапный акт. И тут появились новые возможности.

Если нельзя изучать процесс, то можно, а значит нужно описать условия этого процесса, в которых может произойти инсайт. Произойдёт инсайт или нет зависит не от экспериментатора. Можно построить условия возникновения инсайта.

Внутренняя (присущая) объективная структура инсайта.

Предшественником данной концепции, конечно, является Кёлер. Давалось два определения инсайта. Первое – качественное изменение в поведении. А если говорить о сущности инсайта. В гештальтпсихологии слово «внутренний» использует необычно (например, не так как в методе интроспекции). Отражает сущность инсайта, объективную. Второе – такая целостная организация условий и требований проблемной ситуации, которая позволяет обнаружить и устранить основной конфликт между ними.

Дункер строит свою теорию, полемизируя, активно выступая против О. Зельца. Структура задачи по Дункеру:

По серединке между условиями и требованиями содержится конфликт. И если у Зельца решение приходит сверху (т.е. от осознанного прошлого опыта), то у Дункера принцип решения коренится внизу, в самих чувственных представлениях. Принцип решения содержится к самом конфликте. С Кёлером Дункер согласен полностью, а с Зельцем полемизирует.

Концепция трудно проверяема на практике. Например, Гибсона не проверяют экспериментом, а демонстрируют. Аналогично можно сказать о Дункере. Дункер не проверяем и понимает это сам, когда отказывается от изучения собственно процесса творчества. П.ч. о творческом процессе фактически невозможно дать полноценный субъективный отчёт. Нельзя описать акт инсайт, п.ч. тот внезапен. Если уж обсуждать процесс инсайта, то есть всего два этапа: нашёл принцип решения и реализовал его. Это акт.

Как только человек поймёт свои ограничения – ему сразу же откроются возможности изучения условий возникновения инсайта. Инсайт во времени – некая точка, где всё меняется качественно. Как бы растянем эту точку вслед за Дункером в окружность. Когда испытуемый попадает в пространство инсайта, то это вовсе не значит, что он всё там осознает. Главное, что он понимает задачу.

Первое условие инсайта – это понимание основного конфликта между условиями и требованиями. Известны примеры. Кёлеровские шимпанзе, задача с 6 спичками. Ещё одна: шарик из металла падает на металлическую пов-ть и отскочил от неё. Требуется доказать или показать, что шарик временно меняет форму в момент удара. Смысл любого конфликта по Дункеру имеет две стороны: аффективную сторону (переживание как фрустрации факта конфликта). Аффект разрушает интеллект. Но в самом же конфликте содержится направленность к его устранению.

Где источник конфликта? В самой задаче? Если знаете решение задачи, то никакого конфликта в ней нет. У субъекта? Да, у него есть аффективный конфликт, вызываемый нерешенностью задачи. Но аффективный отличается от познавательного. Направленность к устранению выражается в проникновении в ситуацию. Маленькая хитрость Дункера в словечке «слишком». Лапа слишком коротка, процесс падения шарика и удара о поверхность слишком быстрый или шарик и поверхность слишком твердые.

Доведи до противоречия, обостри конфликт и найдёшь решение. Альтшуллер прочитал Дункера, но не обнаружил у него ничего полезного, самостоятельно пришёл к тому же самому заключению. Альтшуллер после войны находился в тюрьме. Заключенный сидит в камере и очень хочет спать, но ему спать запрещено. Доведи до противоречия. Что такое спать? Иметь закрытые глаза. Что такое не спать? Иметь открытые глаза. Инсайт – так какими же всё-таки должны быть глаза? Глаза должны быть открыты в функциональном смысле (для надзирателя). Альтшуллер рисует себе на веках глаза и спокойно спит. Это прекрасный житейский психолог.

Пространство инсайт основным своим звеном имеет функциональное решение – это принцип, который позволяет разрешить конфликт между условиями и требованиями. На схеме М – это и есть ФР. ФР может иметь несколько разных реализаций. Например, можно было нарисовать глаза на веках или приклеить бумажки.

Какие реализации в задачке с шариком. Тут как минимум два конфликта: слишком быстрый процесс и твердость. Чтобы получить хороший развернутый протокол необходимо, чтобы конфликтов было несколько. Например, надо использовать кинокамеру (посмотрел на ситуацию, процесс слишком быстрый, значит надо замедлить, реализация значит киносъемка и процесс в замедленном). Следующий вариант шарик слишком твердый, значит надо размягчить поверхность, расплавить её. Дункер говорит тогда, что условия менять нельзя. И единственная реализация здесь – использование чего-то мягкого. Например, покрасить шарик.

Такова структура инсайта. Как получить материала для анализа мыслительного акта. Метод получения первичных данных Дункера. Он имеет массу вариантов. Методика рассуждения вслух (РВ). РВ – это активность, которая сопровождает процесс решения задачи. РВ отличается от интроспекции. Интроспекция – отчет о своих рассуждениях и состояниях. РВ – отчёт о решении. Как сделать так, чтобы испытуемый заговорил. Во-первых, подобрать задачу для испытуемого – он не должен знать решение. А во-вторых, надо сформулировать задачу так, чтобы та оставалась недоопределенной.

В задаче про спички не сказано, что раскладывать надо на плоскости. Но лежат-то спички на плоскости. Можно сделать подсказку и положить шестую спичку сверху других пяти. Другой пример – задача про икс лучи (Duncker's "X-ray" problem). На внутренней полости некоего организма находится злокачественная опухоль, скажем на желудке. И есть источник икс лучей, которые могут поразить опухоль. Как сделать так, чтобы опухоль была поражена, а здоровые ткани нет? Большинство скажет, что надо пустить лучи через пищевод. Потом предложат поставить систему зеркал.

Решение задачи представляет собой диалог экспериментатора с испытуемым. Иначе не получится никакого отчета. Решением будет постановка перед источником икс лучей линзу, тогда лучи сфокусируются и попадут точно в цель. Можно совместить несколько источников слабой мощности так чтобы вся мощность сошлась в точке опухоли.

Когда протокол получен, возникает необходимость в методе анализа протокола. В пространстве протокола находятся определенный ряд высказываний, ряд предложений. Они представляют собой некоторый процесс, который надо представить как целостную структуру. Предложения – это реализация решения. Далее устанавливается функциональное значение. За этим значением открывается конфликт, разрешаемый данным предложением.

Мы показали метод анализа данных, который можно назвать достроением до целого по частям. И тогда таким образом Дункер строит структуру решаемой задачи, которую назвал родословным деревом решения. Ствол – суть конфликт, ветви – функциональное значение, а ветви – конкретные предложения.

Рассмотрено три части дункеровской концепции: 1. построение внутренней структуры инсайта 2. Метод получения данных – РВ 3. Метод анализа данных – достроение по отдельным частям до целого.

Метод регистрации сопутствующей активности. Например, у нас в стране под рук-вом О.К. Тихомирова испытуемые решали шахматные задачи. У них регистрировали движения глаз, которые являются сопутствующей активностью. Точно также как общение экспериментатора у Дункера сопутствующая активность.

Ничего кроме структуры уже решенной задачи от концепции требовать и нельзя. Заключение таково. Эта концепция всегда будет дискутироваться. Основной вопрос: отношение к прошлому опыту.

Дункер считает, что прошлый опыт может только препятствовать процессу решения творческой задачи. Первый ответ. Прошлый опыт имеет структуру. Когда испытуемый решает новую для себя задачу, он изменяет переструктурирует собственный прошлый опыт. Поэтому когда говорят, что творческий акт это переструктурирование, то это касается не только ситуации, но и прошлого опыта. Это так, п.ч. задача должна быть творческой. Значит в прошлом опыте не содержится никаких структур, которые могли бы быть перенесены.

Второй ответ по Зельцу. Дайте испытуемому задачу, которая у него есть в прошлом опыте. Главное, чтобы метод имеющей решение задачи был такой же, какой у текущей задачи. И тогда произойдёт перенос на новую задачу. Ответ Дункера. Прежде всего, задача целостна, не делится пополам по своей структуре (у Зельца метод решения был отделяем от чувственных представлений). Функциональное решение зависит от материала. Например, надо использовать линзу, но далеко не для каждого человека это будет принцип фокусировки. Или в фигуре тетраэдра содержится и сам ответ и принцип решения задачи.

А если это так, то испытуемый осознает абстрактный принцип только тогда, когда он решит следующую задачу. Вот когда уже решил он поймёт где и когда решал уже подобные задачи.

Поскольку функциональное решение не отделяется от условий, то нужно сначала решить задачу и только потом можно увидеть связь с предыдущей. Когда говорилось «Личность рождается дважды. Сначала в поступке, а потом в его осознании». То же самое можно сказать о творчестве. Сначала решаю задачу, а потом второй раз могу осознать абстрактный принцип её решения и сколько бы не решал задач далее принцип остаётся тот же самый. Творческое открытие происходит дважды.

Когда монах Мендель ставил свои опыты на бобах он едва ли занимался генетикой. Он выполнял какие-то практические опыты, что-то сделал и получился результат. И спустя столетие люди сказали «Есть наука генетика» и как бы открыли её второй раз. Осознав опыт, который когда-то ставил экспериментатор. Сделал и только потом можешь осознать, что сделал.

Итог третьего вопроса по Гибсону и Дункеру. По Гибсону восприятие, извлечение перцептивной информации возможно лишь при непосредственном взаимодействии с миром, без интерпретации. По Дункеру творческое мышление возможно лишь при мысленном, познавательном взаимодействии с задачей, которая первоначально субъекту непонятна, содержит конфликт.