Филармония присоединяет свой голос

Пока я находился в Бостоне, компания Arthur Andersen занималась всеми необходимыми приготовлениями, связанными с предстоящим выступлением филармонического оркестра в школе Истли. Дело в том, что согласно нашему замыслу нужно было организовать места для более чем 1200 слушателей и 80 музыкантов симфонического оркестра. Наконец компания подыскала большое помещение и арендовала 40 автобусов для доставки школьников к месту выступления. Стулья были расставлены, сцена и платформа для сотрудников телевидения сооружены, звуковые и осветительные системы налажены. Правда, Arthur Andersen отклонила мое предложение об установке на заднем плане сцены большого экрана, чтобы во время концерта школьники могли наблюдать за взаимодействием дирижера и музыкантов. 2000 фунтов стерлингов, необходимые для покупки экрана, по сравнению с другими денежными затратами на концерт, оказались непомерно большой суммой и существенным образом влияли на планы спонсоров. Но я понимал, что без воплощения идеи с экраном мероприятие наполовину утратит свою значимость, равно как и интерес аудитории. Я выплатил эти деньги из собственного кармана. К тому же, по моей просьбе, Natwest Bank выделил 10 тысяч фунтов стерлингов на съемки нашего концерта.

Двое подростков-школьников отнеслись к моему возвращению с диким восторгом и заверили меня, что нашу прошлую встречу никак нельзя считать неудавшейся. Некоторые музыканты нашего оркестра, полагавшие, что дети — народ невнимательный и шумный, были совершенно сбиты с толку и стали интересоваться, чем вызван столь восторженный прием со стороны учеников и что такого особенного я предпринял в свой предыдущий приезд. Думаю, секрет состоял в том, что я искренне хотел поделиться с этими детьми прекрасной музыкой. К тому же я желал всей душой, чтобы в нашем общем начинании мы стали партнерами. На протяжении двухчасового представления оркестр, наши юные гости и я были погружены в драматическую атмосферу увертюры "Кориолан" Бетховена, пафос и трагичность музыки Чайковского в "Ромео и Джульетта", красоту блестящего Divertimento D-dur Моцарта, написанного им в возрасте старшеклассников, сидящих в зале.

Различимы семь голосов

Но tour de force (с франц.— "толчок к движению". — Прим. перев.) послужила медленная часть Пятой симфонии Бетховена. Я начал с того, что попросил виолончелистов оркестра сыграть восемь тактов нежной волнообразной мелодии. Повернувшись к школьникам, я спросил: "Кто из вас услышал игру виолончелей?" Конечно же, руку подняли все. Затем к нам присоединились скрипки, партия которых на терцию отличалась от партии виолончелей, и мы снова сыграли те же восемь тактов. И на этот раз море поднятых рук свидетельствовало о том, что каждому из присутствовавших в зале удалось расслышать одновременное звучание двух голосов. Затем я попросил аудиторию обратить внимание на то, как те же восемь тактов играют не только виолончели и скрипки, но и примкнувшие к ним фагот и кларнет, исполняющие прерывистые, "скачущие" партии, отличающиеся между собой на октавy. Поднятые руки говорили о том, что независимое восприятие каждого из четырех мелодических голосов не составляло труда для учащихся школы Истли.

Когда мы снова вернулись к началу все того же пассажа, в общее звучание влилась тревожная и печальная мелодия, исполнявшаяся в низком регистре двумя контрабасами. Оставалось добавить партии еще двух голосов — второй и первой скрипок. После того как вторые скрипки закончили исполнять свою партию, я, сгорая от любопытства, обратился к аудитории с просьбой прокомментировать их игру. "Они звучат слишком громко!" — крикнул мне в ответ какой-то юный специалист. Музыканты филармонии улыбнулись этому наставлению, полученному от десятилетнего мальчика из лондонского района Доклендс.

После того как шесть голосов прозвучали идеально и взаимосвязано, я предупредил детей, что первые скрипки будут играть чересчур громко, "поскольку они считают себя очень важными!" Конечно же, игра первых скрипок затмила столь слаженное звучание шести остальных голосов, и, несмотря на мое предупреждение, школьники дали нам понять, что подобная несправедливость не вызывает у них восторга. Войдя в азарт, первые скрипки филармонии привнесли плавность в чрезвычайно изысканную и утонченную динамику своей игры, и, как по мановению волшебной палочки, каждый инструмент стал изумительно согласовываться с остальными шестью.

В огромном помещении воцарилась глубокая тишина, по скольку каждый из учеников старался расслышать все то, что хотел поведать Бетховен.

Я задал свой последний вопрос:

— Кто из вас может расслышать все семь голосов?

По меньшей мере 900 человек подняли руки, размахивая ими в воздухе.

— А сейчас минутку погодите. — Я задумался на мгновение, окидывая взглядом море поднятых рук. "Разве мог кто-нибудь предвидеть это?"

Но с таким же успехом, разве можно было предположить, что все будет выглядеть именно так — спонсоры, учителя, дети, политики, телевизионщики, музыканты. И что все эти люди соберутся вместе, чтобы отпраздновать торжество человеческого духа и проявить особое внимание к возможности сплотиться вокруг общей цели.

Энтони

Перед исполнением последней части Пятой симфонии я протянул свою дирижерскую палочку по очереди нескольким ребятам и предложил им занять мое место. Дело в том, что скромное величие, характерное для начала этой триумфальной по своему содержанию части, исполняемой в до-мажоре, не требует при своем исполнении присутствия дирижера. Поэтому я всецело отдавал себе отчет в том, что ребенок, беспорядочно размахивающий дирижерской палочкой перед филармоническим оркестром, не собьет с толку музыкантов. Вскоре я заметил невероятно активного десятилетнего мальчика из 11-го ряда, он едва не танцевал, сидя в своем кресле, и движения его тела удивительно совпадали с мощным ритмом музыки. Я пригласил его подняться на сцену. Смелость, которую он проявлял, слушая музыку, сидя в зале, оказалась только цветочками. Я был совершенно не готов к тому, что на подиуме он продемонстрирует невероятно темпераментную и чрезвычайно убедительную манеру дирижирования. Изумление на лицах музыкантов свидетельствовало о том, что этот юнец, впервые видевший симфонический оркестр, вел их за собой, вдохновлял и заряжал своей энергией.

За полторы минуты, проведенные на подиуме, этот мальчик проявил колоссальную артистическую силу; его жесты были крайне убедительны, его лицо выражало восторг. Несколько мгновений спустя он снова превратился в маленького ребенка, который смущенно опускал глаза в ответ на восторженные оклики и громкие аплодисменты соучеников. К счастью, телевизионщики одного из местных каналов сосредоточили свои камеры на Энтони, когда тот дирижировал оркестром, и показали его лицо на огромном экране, установленном за сценой. Вечером того же дня, во время трансляции вечерних новостей, вся Великобритания увидела, как Энтони дирижировал финальной частью Пятой симфонии Бетховена в исполнении Бостонского филармонического оркестра.