FUZZ: Панк-рок по правилам и без

23 марта Андрею «Свину» Панову исполнилось бы 44 года. В петербургском клубе «Порт» по этому поводу состоялась внушительная вечеринка «Свиноферма». Выступали друзья и коллеги, адепты и прочие: НАРОДНОЕ ОПОЛЧЕНИЕ, БРИГАДНЫЙ ПОДРЯД, НАТЕ, ПТВП… В зале царил дух беспечного разгильдяйства. Свину бы это, наверное, понравилось. Побезобразничать он любил, пошуметь — тоже.

Юрий Шевчук: «Свин для меня, — наверное, главный герой панк-революции. Это был человек вообще непрогибаемый. Несгибаемой воли и верности выбранному пути, как оказалось».

Писать статью его памяти — дело нелегкое. Не за отсутствием материала. Во всех соответствующих справочниках и энциклопедиях присутствуют подобающие статьи, выпущена книжка воспоминаний, есть свидетельства очевидцев, да и собственные впечатления и мысли. Но… Справочники таят в себе бездну полезной, но совершенно пресной информации. Чужие рассказы, хоть и были порой захватывающими или уморительными, настораживают казенными фразочками типа «он был первым советским панком» или (того хлеще) «дедушкой маргинальной питерской музыки». Личное же… Было несколько концертов УДОВЛЕТВОРИТЕЛЕЙ (на которых Андрей, чего греха таить, появлялся не всегда в лучшей форме), были случайные встречи на улице или в метро (Питер тесен), какие-то диалоги на уровне «привет — пока». Вспоминался триумфальный сет 600 на VI фестивале Рок-клуба: застиранная тельняшка Свина, «Эх, Мороз!» и «…Вы че, ребята, «Комиссара» мы в АУ играем!». Еще — совершенно безумные глаза Андрея после спонтанного заплыва по Неве в районе Петровского стадиона летом 1996 года или оброненная им в тот же день (это был фестиваль «Наполним небо добротой») перед выходом на сцену фраза: «Мужик! Какой панк? Мы вообще диско играем!» в ответ на обращенное к многотысячной аудитории представление Шевчука: «Сейчас будет настоящий панк-рок!»… Из всего из этого общая картина как-то не вырисовывалась, рассказ о Панове грозил перерасти в тошнотворный панегирик, сдобренный изрядным количеством лирических отступлений. Выручила найденная в архиве стенограмма беседы с Андреем, случившейся в мае все того же 1996 года перед уникальным концертом из двух отделений (АУ/АРКЕСТР АУ) в актовом зале Лесотехнической академии. Это интервью никогда не печаталось целиком, только куцые фрагменты. И я подумал: кто может лучше рассказать о человеке, чем он сам?

Fuzz: Андрей, что происходит? АУ, АРКЕСТР АУ — путаница…

Андрей: Ну, один состав играет одно, другой — совершенно другое…

Fuzz: А зачем тебе две группы?

Андрей: А чего лупить-то всю жизнь одно и то же? Это скучно. Я же не борец какой-то за идею — с места не сдвинешь. А тут что-то придумывается…

Fuzz: То есть АУ играет традиционную программу в привычном стиле, а АРКЕСТР…

Андрей: В ROCK FUZZЕ последнем это назвали панк-диско. Или диско-панк…

Fuzz: А как ты сам этот стиль определил?

Андрей: В общем-то, диско-панк — приемлемое название. Если так назвали, значит, так и есть. Потому что уклон-то танцевальный. Не ты называл?

Fuzz: По-моему, я…

Андрей: Ну, нормально. Приемлемо, приемлемо.

Fuzz: В АРКЕСТРЕ АУ играют совсем молодые музыканты…

Андрей: Да, моложе, чем в АУ. Но профессиональнее. Люди по нотам играют. Конкретно расписывают себе партии: труба, клавиши…

Fuzz: Как обстоят дела со звукозаписью?

Андрей: Уже продаются три альбома. Ну, сборник — «Претензии Не Принимаются. 1979-95», «С Особым Цинизмом» и с Олесей Троянской, которая померла… И еще один будет с Олесей. Они там что-то все мудрят в Москве: у нее концертная запись, у меня — студийная…

Fuzz: Вы вместе не работали?

Андрей: Нет. Мы просто друзьями были.

Fuzz: А полновесный альбом АРКЕСТРА АУ появится?

Андрей: Да. На кассете, с оформлением.

Fuzz: Сейчас все очень быстро меняется — другая музыка…

Андрей: Подожди-подожди! Что значит «другая музыка»? Музыка всегда одинаковая. Просто есть музыка популярная, модная…

Fuzz: Ну да, конечно. Так вот, как ты относишься к популярным ныне стилям? К хардкору, например…

Андрей: Плохо я, пожалуй, отношусь только к рэпу. Потому что я с точки зрения музыки там вообще ничего не нахожу. А так — какая разница? Хотят люди играть, — пусть играют. Лично я никакой музыкой не гнушаюсь.

Fuzz: А чем ты гнушаешься? Вообще в жизни?

Андрей (надолго задумывается): Интересный вопрос! За тетьками волочиться (и опять после некоторого раздумья)… И называть себя музыкантом.

Fuzz: Почему?

Андрей: Ну, это же смешно! Рокешник — какая это музыка? Взял гитару, пошел играть… Это в застойные времена был популярен такой вопрос: «Кем вы работаете?» И ответ: «Я работаю поэтом!» Фига себе профессия такая — поэт! Я сам либретто кропаю, так что, я — поэт? Что за работа такая — поэт или рок-музыкант? Вот слесарь или фрезеровщик — это работа. Тот, кто сидит в оркестровой яме день и ночь, репетирует — да, это работа. А когда человек оттягивается в свое удовольствие и бьет себя пяткой в грудь: «Я — музыкант!..» Ну, это же безобразие…

Fuzz: А что ты хочешь выразить своей… деятельностью?

Андрей: Русский человек слушает, если ты замечал, не музыку вообще, а, в основном, тексты. В отличие от буржуев, у которых все наоборот. Поэтому как-то приходится вот… А так — пропаганда пьянства это все… ни дальше, ни больше. Причем нарочитая. В поэзии я вообще не волоку. В либретто — волоку, постоянно экспериментирую, делаю какие-то формы. Поэзией можно назвать процентов десять того, что я делаю. Остальное — это либретто, штамповочки, поделки дешевые. Просто я вообще особого значения текстам не придаю.
Я человек неперспективный с коммерческой точки зрения. И с музыкальной — тоже. Кроме имени нет ничего. Но имя — это уже хорошо. Это позволяет собирать разные составы. Интересно мне работать с разными людьми… Фу, слово-то какое: «работать»! Мюзицировать! (хохочет)

Fuzz: Выходит, ты к пьянству хорошо относишься, коль скоро его, как выразился, пропагандируешь?

Андрей: Нет. В свое время я это считал… борьбой против наркомании. Потому что лучше пить, чем торчать. Для молодежи лучше… Ну, а потом в привычку уже вошло.

Fuzz: А ты не устал?

Андрей: От чего?

Fuzz: От пьянства, тусовок… от концертов?

Андрей: А я же не тусуюсь. Я сижу дома, у себя в районе, с товарищами не вижусь. И на концерты не хожу. У меня совершенно обособленный образ жизни. Я терпеть не могу все эти псевдомузыкантские тусовки — элитарные, андеграундные. Я, в принципе, человек очень скромный, и нигде светиться не люблю.

Fuzz: Тебе навязывают имидж крутого панка, скандалиста…

Андрей: Ну и пусть. Просто в свое время в виде SEX PISTOLS и прочих мы нашли на Западе коллег, так сказать. Не в музыке, просто такие же придурки чисто внешне. Это было очень весело: люди дурака валяют так же, как и мы. Клоуны нарочитые.

Fuzz: То есть панком ты себя не считаешь. А кем же тогда?

Андрей: Я? (с удивлением и гордостью) Я — соловей! Ну, в смысле — пьяница. Пижоном себя могу назвать. Я жуткий тряпичник — набираю тряпки, где только можно. У меня даже есть коллекция женских тряпок, женской обуви…

Fuzz: Ностальгии по прошлому нет?

Андрей: Нет.

Fuzz: Алексей Рыбин, когда писал воспоминания о Цое, очень живописно изобразил вашу старую компанию…

Андрей: Да. Но Леша и не скрывает, что ностальгирует. Говорит: я семидесятник, тогда — были времена!

Fuzz: Ты бы такую книгу не написал?

Андрей: Ну, почему? Почему бы не написать воспоминания? Захотелось человеку вспомнить, — вспомнил. Кстати, я Лешину книгу прочитал с большим интересом. Только не думаю, что она будет интересна широкому кругу читателей, поскольку Цой там фигурирует как человек при компании. Книжка-то не о Цое! (смеется) Но она настолько правдивая, что иногда кажется полной выдумкой. Я долго не хотел ее читать. Там все вокруг моей квартиры крутится… Типа клуб. Но оказалось ве-село вспомнить то, о чем уже сам забыл. Прочитал — порадовался. Но не думаю, что это всем интересно будет.

Fuzz: Ну, книга-то продается. Причем хорошо…

Андрей: Она очень легко написана. Там нет о том, как нас пытали, на допросах руки выкручивали. Все весело, отлично… А читатель-то советский ждет про тюрьмы, про героизм.

Fuzz: Тебе этот героизм совершенно не свойственен?

Андрей: Ни в коей мере.

Fuzz: Но вот АУ называют «ветеранами», тебя — «дедушкой русского панка». Как тебе это?

Андрей: Да никак! Какая мне разница? Хоть верблюдом…

Fuzz: Отдельные представители… агрессивных жанров занимают весьма героическую позицию. Егор Летов…

Андрей: Так Егор Летов меня терпеть не может! Он даже публично об этом говорил. Расстрелял бы, наверное…

Fuzz: Ну, это если бы к власти пришел…

Андрей: Ну, пришел бы, так пришел (ухмыляется). Я в тюрьме пел бы. Меня это не заботит, по-скольку, когда я начинал, сразу готовил себя к тюряге, и до сих пор жду этого. Правительство приходит и уходит, а карательный аппарат остается…

Fuzz: Поначалу это у тебя сознательно было — с чем-то бороться, протестовать? Или просто от души, иначе и не мог?

Андрей: Нет, я же не революционер — бомбы в царя кидать. Но кому-то и этим надо было заниматься. И, как говорит русская народная пословица, «Назвался песиком — полезай в будку». Я поэтому так много в песнях и «якал», чтобы потом за собой «паровозом» никого не таскать…

Fuzz: Напоследок хотелось спросить об авторстве песни «Комиссар»…

Андрей: Ну, я так и знал! Что — «Комиссар»? И так все ясно.

Fuzz: Чиж на своей пластинке написал: «Музыка народная, слова народные».

Андрей: Ну и пускай.

Fuzz: Но песня-то все-таки твоя. То есть два куплета твои, а третий…

Андрей: Да нет… Ну, ты осведомлен нормально. А все эти байки о том, как к кому-то дедушка в папахе у костра в дремучем лесу подошел и сказал, что это его песня — полное фуфло. Можешь сразу в морду плевать!.. Вещь эта, действительно, чисто технически была мной собрана буквально по кусочкам, и к ее авторству я имею прямое отношение: не было б меня — не было бы и этой песни. Теперь я ее не пою — чего петь-то, когда все поют? Поют, да и ради Бога! Раньше бы любой за счастье почитал, а сейчас судятся, авторские какие-то, выпендриваются… Поют твою песню, — надо радоваться. Не зря жизнь прожил, получается.

Наверное, чтобы придать материалу вес и необходимый объем, стоит хотя бы вкратце еще раз упомянуть о значительных событиях в биографии Свина. Это нетрудно.

Итак, Андрей Валерьевич Панов родился в Ленинграде в 1960 году, в семье балетных танцоров. После школы поступил в Театральный институт, но через пару месяцев занятия прекратил. Работал продавцом, такелажником, пожарником. Еще в 70-х не на шутку увлекся музыкой и к концу десятилетия сколотил любительский проект АВТОМАТИЧЕСКИЕ УДОВЛЕТВОРИТЕЛИ, прославленный изобретательный Артемием Троицким в обеих столицах. Существование АУ в начале 80-х можно квалифицировать как почти эфемерное — за отсутствие постоянного состава (эпизодически в группе появлялись такие известные персонажи как Виктор Цой, Алексей Рыбин, Алекс Оголтелый, будущий участник MEANTRAITORS Михаил Дубов и др.) и беспорядочной концертной деятельностью. Пиком карьеры Панова следует считать 1988 год, когда «АУ» был дан «зеленый свет» (до этого группа, естественно, была запрещена — даже на рок-клубовском уровне), а проект 600, где Свин трудился вокалистом и основным автором песен, произвел маленький фурор на очередном фестивале ЛРК. Далее последовали многочисленные фестивали и сборные солянки, где АУ «выставлялись» организаторами скорее как живая легенда, нежели как полноценная творческая единица. В начале 90-х были клубы, а в середине — появился АРКЕСТР АУ, своего рода творческое ответвление группы, включившее в себя профессиональных музыкантов, принесших в палитру композиций Свина новые, часто неожиданные цвета и оттенки (коллектив играл замысловатую смесь панк-рока, ска и диско).

20 августа 1998 года Андрей скончался от перитонита.

Студийных записей с участием Свина сохранилось мало. Все, что издавалось, выходило ограниченным тиражом, так что серьезно говорить о творческом наследии, увы, не приходится.

Александр ПОЛИЩУК

«Fuzz» №6 (129), июнь 2004

FUZZ: Песенники и Пёсенники