Кувыркнулась, обняла и поцеловала.

- Это очень много, - прошептал зайчишка,

- Это очень, очень много, много, но не слишком.

- Видишь, дерево растет, возле речки прямо?

Я тебя люблю вот так! – понимаешь, мама.

А у мамы на руках видно всю долину.

- Вот как я тебя люблю! – мать сказала сыну.

Так прошел веселый день, в час, когда смеркалось,

Желто-белая луна в небе показалась.

Ночью детям нужно спать даже в нашей сказке.

Зайчик маме прошептал, закрывая глазки:

- От земли и до луны, а потом обратно -

Вот как я тебя люблю! Разве не понятно?..

Подоткнув со всех сторон зайке одеяло,

Тихо-тихо перед сном мама прошептала:

- Это очень-очень много, это так приятно,

Когда любят до луны, а потом обратно!

Красивая женщина - это профессия.

И если она

До сих пор не устроена,

Ее осуждают

И каждая версия

Имеет своих

Безусловных

Сторонников.

Ей,

С самого детства вскормленной

Не баснями,

Остаться одною

А, значит, бессильною,

Намного страшнее,

Намного опаснее,

Чем если б она не считалась

Красивою.

Пусть вдоволь листают

Романы прошедшие,

Пусть бредят дурнушки

Заезжими принцами.

А в редкой профессии

Сказочной женщины

Есть навыки,

Тайны,

И строгие принципы.

Идет она молча

По улице трепетной,

Сидит как на троне

С друзьями заклятыми.

Приходится жить -

Ежедневно расстрелянной

Намеками,

Слухами,

Вздохами,

Взглядами.

Подругам она

Улыбается весело.

Подруги ответят

и тут же обидятся...

Красивая женщина -

Это профессия,

А всё остальное - сплошное любительство.

Рождественский.*

Поймет не тот, кто много видел,

А тот, кто много потерял.

Простит не тот, кто не обидел,

А тот, кто многое прощал.

Осудит каждый, кто не в силах

Пути другому уступить,

Ревнует только тот, в чьих жилах

Кровь никогда не закипит.

И боль чужую взять не сможет

Кто выгодой своей живет,

И грусть ночами не тревожит

Тех, кто любви не познает,

И счастья встречи не узнает,

Кто расставаньем не дышал.

Лишь тот, кто многое теряет

И цену многому познал...

Говорят, я скупа на любовь

И скрываю всегда свои чувства.

Мне не нужно обилия слов,

Чтобы спрятать духовную пустошь.

Одинока, печальна, грустна,

Я ликую от каждого мига,

Если снова останусь одна.

Только я … и любимые книги.

И читаю в них сладкую ложь

Про любовь и про страсти земные,

Где ревнивец берется за нож

И теряются дети родные;

Где вершится неправедный суд

И герой побеждает злодея;

Где века мчат быстрее минут

И становятся люди добрее.

Говорят, я скупа на любовь

И на сердце надела вериги…

Я измены боюсь, вновь и вновь

С ней встречаясь и в жизни, и в книгах.

А я-то думал, Вы счастливая,

Когда одна на склоне дня

Вы шли такая горделивая

И не взглянули на меня.

А я-то думал, Вы счастливая.

Я думал, Вы счастливей всех,

Когда смотрел в глаза игривые,

Когда веселый слышал смех.

Глаза то нежные, то строгие,

Но в них тревога, в них беда.

Наверно, Вас любили многие.

Вы не любили никогда.

На Вас глядят глаза влюбленные.

Им не понять издалека,

Что в Вас тоска неутоленная,

Святая женская тоска.

И мысль одна неодолимая

Вам не дает ни спать, ни жить:

Что это мало - быть любимою,

Что надо любящею быть.

Прямая, гордая, красивая...

Я слышу ваш веселый смех.

А я-то думал Вы счастливая,

Я думал, Вы счастливей всех…

Стихи стоят

Свинцово тяжело,

Готовые и к смерти,

И к бессмертной славе.

Поэты замерли,

К жерлу прижав жерло

Нацеленных

Зияющих заглавий.

Оружия

Любимейшего

Род,

Готовая

Рвануться в гике,

Застыла

Кавалерия острот,

Поднявши рифм

Отточенные пики.

(Маяковский)

Дождь в лицо и ключицы,

И над мачтами гром.

Ты со мной приключился,

Словно шторм с кораблем.

То ли будет, другое...

Я и знать не хочу -

Разобьюсь ли о горе,

Или в счастье влечу.

Мне и страшно, и весело,

как тому кораблю...

Не жалею, что встретила.

Не боюсь, что люблю.

Белла Ахмадулина.

Не дышали мы сонными маками,

И своей мы не знаем вины.

Под какими же звездными знаками,

Мы на горе себе рождены?

Ниеннах:

Травы разлуки и травы забвения,

Белые маки, покой исцеления...

К темной воде склоняются ивы,

Спите, не знавшие звездного имени

Спите забвеньем от боли хранимые

Спите, дети сгоревшего города...

Анна Андреевна Ахматова.

***

Не с теми я, кто бросил землю

На растерзание врагам.

Их грубой лести я не внемлю,

Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник,

Как заключенный, как больной.

Темна твоя дорога, странник.

Полынью пахнет хлеб чужой.

А здесь, в глухом чаду пожара

Остаток юности губя,

Мы ни единого удара

Не отклонили от себя.

И знаем, что в оценке поздней

оправдан будет каждый час...