Закон причинно-следственных отношений (закон ПСО)

Полученный вывод о том, что и как можно познавать, исполь­зуем для того, чтобы понять действительные причины всяких из­менений, происходящих в природе и обществе. Ведь если мы отка­зываем времени, законам, диалектическим противоречиям в объективно-реальном бытии, а значит, и в таком же действии, то тем самым мы отказываемся признавать их объективно-реальной при­чиной изменения природных и общественных процессов. Что же тогда остается действительной причиной? Ясно, что только материаль­ные процессы и объекты. А более конкретно?

Если рассматривать взаимодействие двух равнозначных по си­ле действия объектов, например камень и воду, то трудно ска­зать, какой из этих объектов производит больше изменений в другом, т.е. трудно сказать, какой из этих объектов более обус­ловливает существование другого таким, каким тот есть. И труд­но сказать сразу, что для каждого объекта в данный момент существеннее: его внутренняя структура или же - внешнее воз­действие.

Но если воды будет много (например, камень омывается водами реки), то вода сгладит камень, а затем и вовсе растворит в себе, т.е. в результате внутренние связи частиц камня будут разрушены. На качественное состояние реки это взаимодействие почти никак не повлияет, будет несущественным.

Но если мы на пути реки, ручейка поставим плотину из многих камней, скалы, то из воды получим пруд; вода из проточной станет стоячей, т.е. внутренние взаимодействия частиц воды изменятся под воздействием внешнего взаимодействия с камнем. Здесь внешнее воздействие камня на воду из-за изменения соотношения их количества окажется определяющим.

Как видим из этих примеров, в одном случае определяющим взаимодействием для качественного состояния камня, для его ма­териальной определенности есть его внешнее взаимодействие с водой, а в другом - внутренние взаимодействия его собственных частей благодаря их количеству по сравнению с водой.

И, как видно из примеров, внешнее взаимодействие объекта с чем-то другим является тогда определяющим, когда внешний объект, с которым взаимодействует изучаемый, значительно больше, массивнее, интенсивнее по действию и т.п. И наоборот, если большим, более массивным, прочным и т.п. оказывается сам изучаемый объект, то внутренние взаимодействия его частей бу­дут определять внешние взаимодействия с окружающими объ­ектами.

Но надо заметить, что во втором случае интересующий нас объект (камень) сам не претерпевает почти никаких изменений. И предельным случаем такого состояния является экстраполяция - прекращение взаимодействия объекта (камня) с чем бы то ни было внешним, а потому вечное его бытие в неизменном состоянии (ча­стным случаем этой истины является закон Галилея о равномер­ном прямолинейном движении).

И наоборот, внутренние изменения взаимодействий частей объекта, а значит, изменение его качественного состояния как це­лого* возможно только во

_____________________________________________________________________________

*В философской литературе встречаются разговоры о надуманных отно­шениях целого со своими частями. В действительности таких отношений не существует. Это33

легко понять на конкретных примерах. Возьмем молекулу во­ды. Она состоит из атома кислорода и двух атомов водорода, взаимодействие которых и образует молекулу воды, а более общо - взаимодействие частей образует целое. А говорить о взаимодействии всей молекулы (целого) со сво­ими частями (атомами водорода и кислорода) нелепо, т.к. это означает, что каждый из этих атомов, кроме взаимодействия с другими частями, взаимодей­ствует и сам с собой. Нет, каждая часть взаимодействует с другими частями, в результате чего и образуется целое - молекула в данном случае. А взаимо­действия целого с частью естествознание не знает. С целым, т.е. с молекулой, может взаимодействовать только посторонний атом, т.е. то, что не является ча­стью целого. Этот вывод имеет силу и по отношению к такому целому, которое состоит из огромного множества частей, в том числе по отношению к обще­ству. Хотя здесь можно говорить о взаимодействии общества (целого) с от­дельным индивидуумом (частью), но лишь потому, что качественное состоя­ние целого без этого индивидуума почти неизменно, почти такое же, как и с индивидуумом. Поэтому ошибка в данном случае несущественна. Но, строго говоря, надо всегда помнить, что общество (целое), взаимодействующее со своей частью (индивидуумом), есть целое без одного человека, т.е. не что иное, как другая часть целого, хотя и огромная, почти равная целому. Вот по­чему качественное состояние отдельных частей, их функционирование игра­ет огромную роль для бытия целого таким, каким оно есть. Особенно хорошо это видно на сложноорганизованных объектах, например на человеке или об­ществе. При повреждении либо сердца, либо печени, либо мозга человек ча­сто превращается в труп, части которого взаимодействуют совершенно по-другому; нарушения в одной отрасли экономики страны лихорадят всю эко­номику. Это еще раз подтверждает, что источником развития, бытия целого таким, каким оно есть, есть внешнее взаимодействие, хотя и оказывающее свое воздействие на целое через части: если бы сердце не было повреждено извне, то человек не стал бы трупом. Но не будем забегать наперед.

_____________________________________________________________________________

взаимодействии с внешними объ­ектами. Или более конкретно - изменение скорости или направ­ления равномерно движущегося тела возможно только под воз­действием другого (внешнего) тела.

Это значит, что не существует в природе материальных объек­тов, которые имели бы внутренний источник развития, движения. Источником изменений любого материального объекта, в том чис­ле и внутренних его изменений, есть взаимодействие этого объек­та с внешними материальными объектами.

Это есть основной закон природы (о природе), закон диалектического ма­териализма.

Сформировать его можно и подобно закону Галилея: если на материальный объект ничего не действует, то он не подвергается никаким изменениям.

К такому выводу (закону) мы могли бы прийти, рассмотрев лю­бые два или более взаимодействующих объекта, из которых один подвергался бы со стороны остальных все менее и менее интен­сивному влиянию. И экстраполяция результатов этих опытов дает нам выше сформулированный закон. Но мне кажется, здесь доста­точно и одного первого попавшегося примера.

В физике таким ярким примером является закон переменного движения тела под воздействием других тел:

Ут = Ус + Г/М*Т, где Ут — скорость тела в момент времени Т₁;

Ус - его начальная скорость; Г - сила, с которой постороннее те­ло действует на изучаемое; М - масса тела, а Т - время воздействия (отрезок времени) на изучаемое тело этой силы.

Как видим, чем больше Г и меньше М, тем быстрее изменяется скорость движения изучаемого тела, легче изменяется и его дви­жение. И наоборот, чем меньше Г и больше

М, тем меньше изме­няется скорость изучаемого тела. И при значениях Г=0 или М=бесконечность, скорость изучаемого тела будет неизменна, что означает в более широком смысле, что если на материальный объект ничего не дей­ствует, то с ним не происходит никаких изменений.

А если бы движение изменялось за счет внутренних противоре­чий или даже взаимодействий, то предвидеть величину скорости в будущем не представлялось бы возможным.

Поэтому мнение, что источником развития, самодвижения и т.п. являются какие-то внутренние противоречия, есть заблужде­ние, причем бездоказательное. Неосущес- твимость веч­ного двигателя - тому порукой.

Принцип самодвижения, саморазвития как результат реализа­ции неких внутренних противоречий есть принцип осуществления вечного двигателя.

Мало того, что материальные объекты не содержат в себе ни­каких внутренних противоречий, а состоят из своих частей, кото­рые взаимодействуют друг с другом, образуя целое таким, каким оно есть, свидетелями чего есть наши органы ощущений; так и са­ми эти части без внешнего воздействия не перестанут взаимодей­ствовать друг с другом по-другому, следовательно, не приведут к изменению целого.

Чтобы сталь стала твердой, надо добиться определенной струк­туры организо- ванности ее атомов и молекул, а этого можно достичь лишь определенным режимом внешнего нагрева и охлаждения.

Чтобы ребенок родился и «саморазвивался» дальше, нужны па­па и мама, их забота, пища и многое другое внешнее.

Дерево развивается не из внутренних противоречий, а за счет взаимодействия с окружающей средой - почвой, Солнцем…

Разве причина существования религии и идеализма находится в них самих, а не в материальных условиях жизни людей?

Как мы знаем, в изолированной системе тел сумма их внут­ренней энергии постоянна, сумма сил тоже неизменна. А что означает эта изоляция? Не что иное, как отсутствие взаимо­действия с окружающей средой. И хотя в действительности никто не в состоянии абсолютно изолировать систему или тело, т.к. это означает сделать их нематериальными, тем не менее та­кая формулировка позволяет лучше понять (ярче подчерк­нуть), что источником изменения любого материального объекта или системы есть его внешние взаимодействия с другими объективными реальностями.

Вот почему «наука не знает изолированных явлений, существо­вание которых было бы положено в них самих. Каждое явление находит свое основание в некоторых других явлениях и определя­ется ими как своими причинами. Эта закономерность носит всеоб­щий характер»³⁰.

Все это означает, что мнение о существовании неких диалекти­ческих противоречий как внутренних источников движения и развития объектов природы и общества противоречит принципу со­хранения энергии и вещества в природе.

Правда, мне могут возразить, что бывают и исключения, мол, если человека изолировать от природы, чтобы на него ничего не действовало, например, оставить в космосе, то он умрет, качест­венно изменится.

Но это не возражение, во-первых, потому что прекращение взаимодействия с природой есть резкое изменение прежнего вза­имодействия с ней, а во-вторых, перемещение человека в космос без ничего, кроме своего собственного тела, не есть изолирование от природы, а всего-навсего - перемещение тела в другие условия существования, в другие условия взаимодействия с природой, дей­ствующие на организм человека разрушительно.

Этот пример аналогичен следующему. На подставке лежит какой-то предмет. Если вы уберете подставку, т.е. изолируете тело от действия подставки, то тело не сохранит своего положения, а упадет на Землю, потому что вы, устранив действие на тело под­ставки, уравновешивающее действие Земли, не устранили дейст­вия Земли; устранив

положительное действие подставки, не устра­нили отрицательного действия Земли.

Если человека изолировать от природы, то он не будет претер­певать никаких изменений, не постареет, но и не помолодеет, бу­дет вечно таким же. Но это возможно только в мыслях.

Нет, что там ни говорите, а из внутренних диалектических про­тиворечий, этого мнимого источника движения и развития, вечно­го двигателя не сконструируешь, потому

что их просто нет в при­роде. Вот почему «диалектическое противоречие не поддается не­посредственному усмотрению в фундаменте бытия - путем по­строения онтологии. Оно не охватывается и созерцательным описанием эмпирии»³¹, а лишь чистым умозрением и фантазией, которые принимаются пока за подлинно научное постижение сути диалектического противоречия.

Поскольку всякий материальный объект, каков он есть, обязан своим существованием взаимодействию с внешними материальными объектами, то это значит, что каждый материальный объект есть продукт природы. И наоборот, если он своим существовани­ем, таким, как он есть, обязан реализации неких внутренних про­тиворечий, то это значит, что материальный объект есть продукт самого себя. Практика убеждает нас, что истинно первое сужде­ние*. Поэтому никаких саморазвивающихся материальных объек­тов нет и быть не может. Всякое изменение может происходить только в результате взаимодействия с внешними объектами. Даже что-то изучать человек может только через общение с людьми, книгами и другими внешними объектами.

Но это еще не вся истина о причинно-следственном положении материального объекта в мире. Будучи продуктом материального мира, материальный объект не одинаковым образом взаимодейст­вует с различными объектами. Непосредственно он взаимодейст­вует лишь с определенным множеством материальных объектов. С остальными его связь опосредована непосредственно с ним взаи­модействующими материальными объектами.

Если материальный объект №1 (изучаемый) взаимодействует непосредственно с объектами от 2-го по 10-й включительно, то именно в этих связях и происходят его наиболее существенные изменения. Каждый из указанного десятка непосредственно взаи­модействует и со многими другими, которые непосредственно с объектом №1 не взаимодействуют. Но так как они (многие дру­гие) непосредственно взаимодействуют с объектами от 2-го по 10-й, то, оказывая свое влияние на качественное состояние этих последних, определяют их взаимодействие с 1-м, а значит, опо­средованно формируют качественное состояние 1-го.

Поэтому 1-й материальный объект взаимодействует с другими если не непосредственно, то опосредованно, через непосредст­венно взаимодействующие с ним материальные объекты.

И таких опосредующих звеньев, передающих действие более далеких объектов на изучаемый, можно рассматривать какое угодно множество, если они поддаются учету. Ведь материальный мир бесконечен.

Количество каждого из последующих звеньев (материальных объектов, опосредованно влияющих на материальный объект № 1) с каждым последующим звеном растет более, чем в геометриче­ской прогрессии, более, чем снежный ком. Поэтому хотя каждый последующий материальный объект, стоящий все дальше в цепи причин, оказывающий влияние на изучаемый объект, все меньше оказывает влияние на изменение объекта № 1, в сумме эти каждые последующие определяют изменения объекта №1 все более, чем сумма предыдущих.

*О классовой борьбе как источнике преобразования общественных от­ношений я буду писать далее, при изложении основ теории общественного развития, в другой книге.

Для пояснения сказанного рассмотрим схему:

Рис. 3.

где О - изучаемый объект; 1-я окружность - сумма тел, непосредственно

взаимодействующих с объектом №1; 2-я окружность - сумма тел, взаимодействие которых с изучаемым объ­ектом опосредовано телами 1 -й окружности; 3-я окружность означает сумму тел, взаимодействие которых с изучаемым объектом №1 опосредова­но телами 1-й и 2-й окружностями.

Так вот, хотя каждый объект 1-й окружности изменяет объект №1 в большей мере, чем каждый объект 2-й окружности, тем не менее, в сумме объекты 2-й окружности имеют более определяю­щее значение для качественной определенности объекта №1, чем объекты 1-й окружности. Аналогично соотношение влияния и ок­ружностей 2-й и 3-й.

Итак, положение всякого материального объекта в природе та­ково, что его качества объясняются его положением в материаль­ном мире в качестве следствия взаимодействия (непосредственно­го и опосредованного) со множеством объектов материального мира. Но поскольку он оказывает и обратное влияние на все окру­жающие его объекты, то он совместно с другими материальными объектами является и причиной существования всякой другой объективной реальности такой, какой она есть.

Если под изучаемым объектом № 1 мы подразумеваем челове­ка, то получается вот что. На его увлечения, жизнь, здоровье и т.д. влияют круг знакомых, предметы домашнего обихода и другие не­посредственно с ним взаимодействующие объекты. И ему кажет­ся, что эти предметы наиболее существенны, для его жизнедея­тельности. Но на самом деле весь населенный пункт, где он живет, имеет более определяющее значение, область еще более, страна еще более определяет его основные качества, Земля со своими природными особенностями - еще больше, Солнечная система и далее Галактика - еще больше. Почему так? Да потому, что Солнеч­ная система обязана своим существованием Галактике, Земля - Солнечной системе, человеческое общество - Земле, наша страна - человечеству, а предметы, окружающие человека, - стране, области, пункту проживания человека.

Вот почему человек есть продукт всего материального мира, но развившийся в конкретных земных условиях..., в условиях такой- то местности и семьи.

Каждая все более отдаленная совокупность предметов (на схе­ме каждая все более отдаленная окружность) значительно превос­ходит по своей массе, по силе воздействия предыдущую сумму менее отдаленных от объекта № 1 материальных объектов. Поэто­му более отдаленная сумма объектов для менее отдаленной явля­ется основанием, а менее отдаленная - следствием. В своем взаимодействии основание (более отдаленная группа предметов) ме­нее изменяется во взаимодействии со следствием, чем само след­ствие. Последнее изменяется всегда в большей степени: так, что­бы соответствовать воздействию этой более определяющей сово­купности материальных объектов*.

___________________________________________________________________________

*В свете такого понимания отношения человека или любого продукта при­роды к самой природе, как следствия к основанию, легко опровергнуть подозре­ния Канта о существовании Бога (т.1, с. 121, 122, 228), да и древних филосо­фов, которые не могли объяснить ту гармонию в природе, которая видна во вза­имодействии растительности с Солнцем, воздухом, морем. Если Солнце начи­нает жечь, то с моря на возвышенные растительные места начинает дуть прохладный воздух, благотворно влияющий на растительность. И хотя Кант по­нимает, как объяснить эти процессы физически, он не понимает главного - по­чему они так хорошо служат растительному миру. И для объяснения он привле­кает Бога и его мудрость. Но дело совсем не в Боге. Дело в том, что эта расти­тельность есть следствие природных процессов в порядке их протекания. Расти­тельность в своем развитии

приспосабливалась и приспособилась к природным процессам так, что последние для нее есть благо. Все то, что в качестве следствия не гармонировало, не соответствовало природным процессам как своему осно­ванию, просто не могло возникнуть. А если и возникло, то тут же уничтожалось своим основанием еще в зародыше. Поэтому если ставить вопрос: «Почему природа так мудро служит растительности?», то, не понимая сказанного, мы мо­жем лишь удивляться. Но если ставить вопрос: «Как растительность приспосо­билась к природным процессам»?, то

ничего удивительного нет в этой гармо­нии. Сам вопрос дает ответ: «Потому что ничего негармоничного возникнуть не могло». Поэтому вполне логично предположить, что на других планетах жизнь, если она там есть, во многом отличается от земной, т.к. там другие конкретные условия (ос­нование) ее возникновения и развития. И неизвестно еще, как та незнакомая нам гармония будет воспринята человеческим глазом и умом. Кроме того, дума­ется, что жизнь встречается во Вселенной чаще, чем принято думать, т.к. обыч­но понятие о жизни связывают с земными условиями ее существования. Допу­стим, на одной из планет существуют значительные суточные перепады темпе­ратур (50 или 100⁰), нет кислорода в атмосфере, нет магнитного поля..., а есть что-то свое, чего нет на Земле. Кто может доказать, что в таких условиях не может возникнуть живое? Мы еще не так хорошо знаем свойства материального ми­ра, чтобы утверждать невозможность жизни там. Мы можем утверждать толь­ко, что там не может быть земных форм жизни, но лишь потому, что наша жизнь есть следствие земных условий существования, а значит, другие условия ей не подходят, уничтожат ее.

____________________________________________________________________________

Так, вода при перекрытии реки перестает течь, хотя это мало отражается на плотине; металл в печи плавится, хотя печи от этого «ни холодно, ни жарко».

Но если человек является продуктомприроды и общества, то должен ли он отвечать за свои поступки, ведь он не виноват, что таким вот получился?

Только метафизическое понимание отношения основания и следствия может привести к выводу о бессмысленности ответст­венности человека за свои поступки. Дело в том, что любоеслед­ствие взаимодействует со своим основанием в силу своей матери­альности. Поэтому следствие, воздействуя на основание, является в то же время и причинойсуществования основания таким, каким оно есть. А вспомнив еще и то, что следствие всегда является и определенной материальной системой, мы поймем, что следствие в своем существовании частично независимо от основания, а основа­ние частично зависит от своего следствия.

А человек в качестве следствия (понимаемого диалектически) еще может и предвидеть последствия своих действий, т.к. он есть существо сознательное, а потому и обязан отвечать за свои по­ступки.

Итак, как свидетельствуют человеческая практика, любой практический опыт, многие истины естествознания: причиной из­менения любого материального объекта может быть лишь то, что на него действительно действует, следовательно, такой причи­ной могут быть только внешние взаимодействия с объективной ре­альностью. Если бы на объект ничто материальное не действовало, то он не был бы подвержен никакому изменению.

Поэтому основным материалистическим принципом или спосо­бом познания объективной реальности есть изучение ее качеств, особенностей и т.п. во взаимодействии с окружающими предмета­ми. А если надо изучить формирование объекта со всеми его каче­ствами «во времени», т.е. исторически, надо понять и проследить, с чем он и как на протяжении своего развития взаимодействовал (изучить его внешние взаимодействия исторически).

КРИТИКА СОВРЕМЕННЫХ ЗАБЛУЖДЕНИЙ МАТЕРИАЛИЗМА

О конкретном, общем и единичном

Как мы видели, причиной чего бы то ни было может быть толь­ко нечто материальное (= объективная реальность), т.к. ничто дру­гое во взаимодействие вступать не может. Своей способностью ко взаимодействию и отличается материальное от идеального, почему мы и можем отличать одно от другого принципиальной ощущаемо- стью. Но для чего это делать, какую услугу может оказать этот критерий?

В качестве первого испытания для него проанализируем ленин­ское определение материи². Здесь говорится о той объективной реальности, обозначаемой категорией «материя», которая дана нам в ощущении.

Так что же, если мы ни атомы, ни другую сторону Луны не ощущаем, имея в виду непосредственно, то и нельзя их считать су­ществующими объективно-реально? Нет, конечно, мы знаем, что атомы, электроны, другая сторона Луны существуют объективно- реально. Но мы можем их ощущать только опосредованно.

Если в ленинском определении материи ощущение понимать только в смысле непосредственного ощущения предметов, то та­ким пониманием слишком сужается круг предметов, называемых объективной реальностью. А мы знаем, что В.И. Ленин тоже счи­тал атомы, электроны, другие опосредованно ощущаемые объекты объективной реальностью. Поэтому ясно, что его выражение «ко­торая дана человеку в ощущениях его» означает принципиальную ощущаемость объективной реальности. Просто тогда у В,И. Лени­на не было другого теоретического материала для более точного выражения своей мысли.

Сейчас мы можем дать материи более точное определение:

Материя есть философская категория для обозначения объек­тивной реальности, принципиально ощущаемой людьми.

Надо сказать, что уже Г.В. Плеханов употребляет ПО для опре­деления материи: «...Материей должно быть признано то (в «себе» сущее), что посредственно, или непосредственно, действует, или, при известных обстоятельствах, может действовать на наши внеш­ние чувства»³².

Да и В.И. Ленин не мог в споре с идеалистами обойтись без это­го понятия не только в таком несовершенном виде, как это мы ви­дим в определении материи², но и под названием «чувственного мира»³³.

Даже А.Н. Радищев вполне осознанно делит существующие ре­альности на объективно существующие и на субъективно сущест­вующие с помощью ПО под названием «вещественности»:

«Вещественностью называют то существо, которое есть пред­мет наших чувств, разумея, есть или может быть пред­метом наших чувств. Ибо если оно им не подлежит теперь, то про­исходит оно от малости или тонкости своей, а не вследствие своего естества»³⁴ (курсив мой. - В.В.).

Но пока еще смысл ПО никем раскрыт не был и правомерность ее применения никем не защищена, не говоря уже о теоретиче­ском ее применении (не только для определения материи). Просто никто не чувствовал такой необходимости.

Как определение материи, так и смысл ПО говорят нам, что объективной реальностью может быть только то, что принципи­ально ощущаемо. Если мы обратим внимание на то, что мы можем ощущать, то мы увидим, что речь идет о конкретных материальных объектах и процессах их взаимодействия, чем-то похожих на дру­гие материальные объекты и процессы, а чем-то от них и отличаю­щиеся,

Но есть мнение, что объективно-реально существует и нечто общее, правда, посредством конкретного.

А можем ли мы ощущать общее, существующее само по себе? Если можем, то это значит, что оно должно иметь и пространст­венную форму и отличаться от другого хотя

бы пространственным положением. Следовательно, общее не существует само по себе, как считали наши классики и Гегель независимо от различий во взглядах, что подтверждают уже приведенные цитаты классиков о материи и известное всем мнение Гегеля о полагании себя понятий во внешний мир в виде конкретных материальных объектов.

Но, может быть, общее присуще самим конкретным предме­там? Да, такое мнение пока еще господствует в современном ма­териализме. И считается, что общее-идеальное (как субъективный образ) образуется в результате отражения общего, существующе­го объективно-реально.

Но разве не также думал и Гегель, несмотря на различия во взглядах? И разве К.Маркс в свое время не критиковал эту точку зрения?

Конечно, разница во взглядах по этому вопросу у современных материалистов и Гегеля есть: Гегель считал объективно-реальное общее идеальным, но сущностью конкретного, его субстанцией, а современные материалисты считают общее материальным, потому что оно объективно присуще самим конкретным телам, неотделимо от них. Но здесь важна не кажущаяся разница во взглядах, а что из того и другого вытекает и согласуются ли они на самом де­ле, а не по видимости. И получается, что на самом деле здесь раз­ницы во мнениях нет, т.к, общее принципиально неощущаемо.

Всякий материалист в борьбе с идеализмом применял в свое время ощущения и ощущаемость (причем часто в смысле ПО) в ка­честве практического аргумента, хотя сам того и не осознавал, что пользуется критерием отличия материального и идеального.

То же делал и К. Маркс. Вот он говорит о чувственных разли­чиях конкретных плодов³⁵, а вот об осязательном разнообразии тех же плодов³⁶. И как бы редко он ни называл этот практический критерий, чаще всего между строк видно, что в основе критики им гегелевского идеализма лежит именно ПО. Поэтому он и приходит к выводу, что общее есть абстракция, полученная путем обобще­ния конкретных предметов и процессов: и «когда я иду дальше и воображаю, что мое, выведенное из действительных плодов, абст­рактное представление «п л о д» есть вне меня существующая сущность, мало того - истинная сущность груши, яблока и т.д., то этим я, выражаясь спекулятивным языком, объявляю «п л о д» «субстанцией» груши, яблока, миндаля и т.д.»³⁶,

И такую связь конкретных плодов (через «субстанцию» «п л о д») К Маркс называет мистической³⁷.

Точно так же не вполне осознанно применяют этот критерий В.И. Ленин в определении материи², и Ф. Энгельс при разъяснении сущности материи^3,8, когда он говорит, что «никто не видел и не испытал каким-нибудь чувственным образом» материю. И мнение Ф. Энгельса в этом вопросе, что материи как таковой нет, а есть конкретные плоды, более обобщённо означает, что общее не сущест­вует объективно-реально, так существуют лишь конкретные мате­риальные объекты.

А разве не по-гегелевски рассуждают современные материали­сты, когда они считают, что общее существует в самом конкрет­ном, объективно ему присуще, в чем и состоит внутреннее един­ство (мистическая связь, по К. Марксу) конкретных предметов? И если современные материалисты не отваживаются назвать плод субстанцией груши, яблока и т.д., то зато они субстанцией матери­альных объектов называют материю, правда, беря иногда слово «субстанция» в кавычки, что меня радует.

Это значит, что современные материалисты недалеко ушли в этом вопросе от Гегеля, вернее даже, стоят там же, хотя им ка­жется, что это не так.

А ведь Ф. Энгельсом давно уже сказано, что единство матери­ального мира состоит в материальности объектов⁴, т.е. в их все­стороннем взаимодействии, в том, что они существуют объектив­но-реально в одном и том же материальном мире.

Но, может быть, общее все-таки как-то присуще конкретным материальным объектам и процессам? Иначе откуда общее может взяться в мышлении? Другими

словами, чтобы поставить все точки над «i», надо понять причины образования общего-идеального и процесс его образования в мышлении.

Для этого рассмотрим две капли воды. Назовем их «близнеца­ми». Когда мы смотрим на эти капли, то видим ли мы (ощущаем ли) здесь общее? И да, и нет. Да - в том смысле, что мы получаем от этих двух объектов одинаковые, похожие ощущения. Нет - в том смысле, что обе капли воды - не одно и то же, хотя бы потому, что это две капли воды, не единое целое, а два разных объекта, каждый из которых имеет свою пространственную форму, хотя и похожую на форму другого объекта. Обе эти капли воды взаимо­действуют друг с другом и различаются самое меньшее простран­ственно (имеют различные пространственные координаты). А если мы рассмотрим эти две капли воды под микроскопом, то обяза­тельно найдем и другие различия.

Итак, общим у них остается только то, что они производят в ор­ганах ощущений человека одинаковые (похожие) ощущения.

А почему они производят и могут производить одинаковые ощущения?

Очевидно, потому, что они одинаковым, похожим образом структурно организованы. То есть их похожесть обусловлена не субъективностью ощущения, а одинаковым, подобным воздействием материальных объектов на одни и те же органы ощу­щений человека, что (воздействие) есть следствие похожей, оди­наковой структурной определенности объективных реальностей.

А откуда взялась эта похожесть материальных структур?

Мы знаем, что каждый материальный объект есть продукт ус­ловий его существования. И в качестве следствия объекты могут быть похожи тогда, когда они есть следствия одинаковых, похожих условий, их породивших. То есть когда они порождены похожими условиями существования, возникновения, похожими условиями взаимодействия с окружающими объективными реальностями. И эти похожие условия существования и возникновения материаль­ных объектов мы находим в природе в виде других материальных объектов и процессов.

Для одних похожих материальных объектов (следствий) это могут быть одни и те же материальные условия их возникновения и существования (как братья и сестры имеют одних и тех же ро­дителей), а для других - другие, более похожие, но все-таки по­хожие материальные условия (люди рожают все-таки людей; ме­таллургические печи дают все-таки металл, а не хлеб).

Но если мы говорим, что похожесть следствий обусловлена од­ним и тем же основанием или причиной, то это не точно сказано. Всегда одно и то же следствие может быть порождено только одной и той же причиной. Другое следствие, как бы оно ни было похоже на первое, не может быть порождено совершенно одной и той же причиной, даже если таковой является одна и та же совокупность материальных объектов.

Дело в том, что формирование и развитие следствий обусловле­ны взаимодействием «близнецов» не только с внешней совокупно­стью материальных объектов, но и друг с другом. И так как второе следствие взаимодействует не только с другими предметами, но и с первым следствием, то это взаимодействие, поскольку оно есть взаимодействие второго следствия с первым, а не наоборот, не есть взаимодействие первого следствия со вторым и с другими ок­ружающими его предметами, не одно и то же.

Одно и то же основание может «родить» двух «близнецов» ли­бо последовательно, либо одновременно. Из анализа одновремен­ного «рождения» мы видим, что следствия, т.е. «близнецы», не мо­гут быть одним и тем же. А если следствия «рождены» последова­тельно, то эта истина справедлива к ним еще более, потому что к моменту «рождения» второго следствия основание из-за взаимо­действия с окружающей средой и из-за взаимодействия с первым следствием качественно частично изменится по сравнению с мо­ментом «рождения» первого следствия, а, значит, второе следствие не только не может быть одним и тем же с первым, но и не может быть абсолютно похожим на него.

Более того, и в том, и в другом случае и условия, «породившие» «близнецов», не

могут быть одними и теми же. В случае последо­вательного «рождения» - потому, что основание к моменту второ­го «рождения» качественно частично изменяется. А в случае одно­временного - из-за участия в формировании каждого «близнеца» его «собрата»: первое следствие есть продукт взаимодействия его с основанием, со вторым «близнецом» и основания со вторым «близнецом». А второе следствие - с основанием и с первым «близнецом» и основания с первым «близнецом». И хотя совокуп­ность взаимодействия первого следствия есть зеркальное отраже­ние совокупности взаимодействий второго следствия, тем не ме­нее это не одно и то же, как не одним и тем же являются и усло­вия, их «породившие».

То есть на этих конкретных примерах мы видим, что для каж­дого конкретного следствия существуют только свои строго опре­деленные конкретные основания, причины. И наоборот, опреде­ленные конкретные причины порождают только одно вот такое (вот это) следствие; другого того же самого следствия быть не мо­жет, а лишь похожее.

Так как «близнецы» могут «родиться» либо одновременно, либо последовательно, от «одних и тех же» материальных оснований, то этим и исчерпывается минимальное различие (= максимальное сходство) объектов материального мира. И, как мы видим, эта похожесть обусловлена внешними условиями их возникновения и существования, а не чем-то общим, существующим в них самих.

Из сказанного вытекает, что одно и то же (достаточно сказать «одно») следствие не может иметь двух хоть в какой-то степени различных оснований, а только одно. И наоборот, одно и то же ос­нование не может произвести два абсолютно похожих следствия (не говоря уже о двух, но одном и том же следствии). Это значит, что каждому следствию предшествует только одно конкретное основание, и наоборот.

Назовем этот вывод законом однозначности в причинно-следственных зависимостях природных и общественных процессов. Он всегда подтверждался всеми науками и человеческой практи­кой и никогда ими не опровергался.

Как мы видели, даже максимально похожие материальные объ­екты («близнецы») не имеют одних и тех же оснований и возник­новения, и существования, а лишь максимально похожие (но у каждого свое). А если мы возьмем менее похожие между собой основания, то получим от них и менее похожие между собой след­ствия. Так, например, сталь, выплавленная в одной печи, больше отличается от стали из другой печи, чем куски металла одной плав­ки; а хлебная печь (еще менее похожие условия образования ма­териального объекта) дает даже не металл, а хлеб, т.е. дает еще менее похожее на металл следствие.

А если пойти дальше в различии условий образования следст­ви<