Глава 1. Пробуждение великана
Сколько я себя помню, моим самым большим желанием было суметь ответить на вопрос “Кто я ?”. Я достигал эту цель больше двадцати лет, топая через все крупные и мелкие дисциплины западной психологии, восточной медитации, и даже квантовую физику, а также отходы в наркотики и “свободную” сексуальность шестидесятых. К 1976 году я уравновесил мои чакры, восстановил свое тело до его наилучшего оргазмического состояния с помощью Райховской терапии, сидел на “горячем стуле” Гештальта, сыграл драмы моего детства в Психодраме, исследовал субличности и состояния “я” в Психосинтезе и Трансактном анализе, изучил больше ста техник медитации, заново родился, и воспел имена Бога на нескольких языках.
Все же я чувствовал себя неполным. У меня не было успокаивающего чувства знания, кто я, я не нашел переживания себя, которое было бы постоянным, я не мог указать на неизменное “я”. Я все так же был разными “я”, которые все время менялись, когда я входил в разные эмоциональные состояния. То я нравился себе, то нет. Один день я был удовлетворен своей жизнью, а на следующий был нетерпеливым.
После того, как я столько лет был завсегдатаем семинаров, я встретил индийского гуру. Мне сказали, что он не только знает, кто он, но и может как-то передать эту способность знать мне, так что в итоге я достигну состояния избавления и свободы. Конечно, ни один уважающий себя завсегдатай семинаров не мог упустить такую возможность—особенно потому что это стоило всего пятьдесят долларов.
Скоро я стал приверженцем этого гуру, все еще интересуясь, когда же я приду к просветлению, когда я в конце концов “найду себя” и узнаю ответ на вопрос всей своей жизни: “Кто я?”. Я провел почти шесть лет в монастыре в Индии, повторяя мантры, работая, и медитируя мой путь сквозь тучи эмоциональной боли, не находя никакого ответа.
Затем с помощью личного контакта с Нисаргадаттой Махараджем, другим индийским учителем, я начал обнаруживать, кем и чем я не являюсь: я—это не мой ум… я—это не мои мысли… я—это не мои эмоции… я не являюсь ничем познаваемым. Ясвидетель всех этих вещей, которые приходят и уходят, но которые не являются мной. Позднее я узнал, что этот подход обнаруживать, кто ты есть, сначала переживая на опыте, кем ты не являешься—самостоятельный путь. Практической аналогией этого может быть снятие слоев с луковицы. Когда мы начали этот процесс, большинство из нас не осознавало, что остается, когда с “луковицы” сняты все слои—ничего . Но мы еще поговорим об этом.
Следующие пять лет, возвратившись в Штаты, я медитировал от трех о пяти часов ежедневно и продолжил мои исследования западных психотерапевтических методов. Эриксонианский гипноз и семейная терапия добавились как составные части к моему внутреннему синтезу. К концу 1985 года я осознал, что впадаю в хроническое состояние депрессии. Я не только не обнаружил, кто я, но и начал воспринимать все модели психотерапии, йоги и духовных дисциплин как всего лишь модели . Это системы верований—картинки, истории, пересказы истины—но не истина . Если бы в них была истина , я бы, конечно, не был угнетен, потому что все-таки “я верил”, что “истина” избавляет от всей боли. Я опять вернулся как клиент в психотерапию и проработку тела, занимаясь этим почти ежедневно. Были периоды времени, когда я каждую неделю получал семь часов проработки тела и несколько часов “обычной” терапии, в дополнение к моей изобильной практике медитации. Я пустил все возможное в ход, но все же не чувствовал внутреннего прояснения.
Я изучал Буддизм, а Будда говорил, что “я” не существует. Но я говорил: “Конечно, правильно, “я” не существует, но теперь “я” должен медитировать, “я” должен прорабатывать эти ощущения, “я” должен работать над собой… “я” должен поддаться… “я” должен перестать сопротивляться”… и так далее и так далее. После многолетней медитации несколько часов в день, я мог войти в умиротворенное состояние, в пустоту, но когда я прекращал медитировать, результат длился, если мне везло, только несколько часов. Затем мой ум возвращался и я начинал чувствовать себя неудобно, раздражительным, злым, или каким-то еще, поскорее возвращался к моей медитации, и наблюдал все то же самое снова. В 1986-ом я понял, что восточные учения упускают важный аспект наблюдателя или свидетеля: наблюдатель не только наблюдает и осознает то, что проходит через ум и тело, он вместе с тем является творческим источником этого.
Другими словами, свидетель или наблюдатель ума (мыслей, чувств, эмоций и ассоциаций), не только наблюдает мысли или эмоции, но каким-то образом мгновенно создает то, что он наблюдает. Под этим я имею в виду, что мысль под названием “Я не люблю себя” появляется “как будто” она здесь всегда была и самостоятельно жила. Тем не менее в реальности наблюдатель загадочным образом создает мысль с помощью наблюдения; наблюдение является творческим орудием наблюдателя. Проще говоря, чтобы наблюдатель имел работу под названием наблюдать, он должен создавать что-то, чтобы наблюдать это.
Именно тогда я смог пережить на опыте , а не просто обдумывать, принцип неопределенности Гейзенберга (подробнее об этом позже). По сути он утверждает, что вся реальность создается наблюдателем . И вот я действительно пережил на опыте, что я сначала создаю те мысли, которые я затем наблюдаю или свидетельствую при медитации. Мое второе открытие работы Гейзенберга на опытном уровне заново открыло мне квантовую физику и привело меня к разработке системы квантовой психологии. Я начал перечитывать все книги, которые мог достать. Выводы квантовой физики кружились вокруг восточных учений в моем уме, когда я начал чувствовать, что каждая система указывает на общую “истину” основополагающего всеобщего единства. Я к тому же начал понимать, как квантовую физику можно объединить с западной психологией, чтобы “ускорить” решение проблем, которые испытывал и я, и мои клиенты.
Следующие полгода я очень старательно работал, чтобы понять и пережить, как моя реальность создается наблюдателем. Однажды я сидел, наблюдая как появляются и исчезают мои созданные реальности, и тут я осознал, что я к тому же нахожусь за рамками наблюдателя и моей создаваемой наблюдателем реальности. Казалось, что наблюдатель во мне возникал с каждым новым созданием, как будто эти двое, наблюдатель и его создание (то есть мысль или чувство), были сразу же связаны. А поскольку “я” мог наблюдать не только мои мысли, но и себя, наблюдающего за моими мыслями, я понял, что что-то должно выходить за рамки пары наблюдатель-создание. Постепенно я начал чувствовать, что уже не ограничен постоянными приходами и уходами наблюдателя, который создавал каждую новую реальность, становился ей, переживал ее, и наконец наблюдал ее. Был “я-за-создаваемыми-наблюдателем-реальностями”, который существовал в том, что я назвал “состоянием без состояния”, и чувствовал себя открытым, пустым, и свободным. В это состояние было легко вернуться, отвлекая свое внимание от мыслей и сосредоточиваясь на себе, том, кто находится за пределами мыслей. Часто в медитации личность старается активно создать это состояние с помощью повторного использования мантры, зрительного воображения, или какой-то другой техники. В “квантовом сознании” (как я назвал его позже), я обнаружил, что когда я раз уже пережил его на опыте, чтобы вернуться туда, нужно только переместить мое внимание и открыть для него пространство.
Мой следующий скачок в понимании произошел, когда я пережил на опыте, что наблюдатель и создаваемое им (мои мысли, чувства, ощущения, убеждения и тому подобное) — являются одним и тем же на основополагающем уровне. На поверхностном уровне я воспринимал, что они отличаются, и давал им разные имена или ярлыки. Например, в моем теле перемещались какие-то ощущения. Я назвал эти ощущения “страхом” и решил, что это (страх) нехорошо и нежелательно для меня. И в результате я начал сопротивляться этой энергии, которую “я” назвал страхом. Что я понял—так это что “я” назвал эту энергию страхом и “я” решил, что она нежелательна. Когда я перестал решать, что не хочу страха, снял ярлык и рассмотрел это как просто энергию, проблема исчезла. На своем основополагающем уровне страх состоял из энергии—и мне незачем было этому сопротивляться. (Подробнее об этом в главе 4.)
На самом деле все это прекрасно соответствовало идее известного физика Дэвида Бома о том, что есть “явный порядок” и “неявный порядок”. Явный порядок—это мир, как мы обычно его воспринимаем: наполненный объектами с видимыми различиями и границами. Неявный порядок—это неразрывная целостность, соединяющая нас всех; это квантовый уровень, где объекты, частицы, люди и эмоции состоят, субатомно,[4]из одного и того же вещества. На явном уровне, наблюдатель и то, что наблюдается (мысли, эмоции, ощущения) кажутся разными. А на неявном уровне они являются одним и тем же. Когда я погрузился в это неявное состояние взаимосвязанности, граница между наблюдателем и создателем, между наблюдаемым и создаваемым, исчезла, и я остался в спокойной целостности.
Если объяснять подробнее, явный уровень—это где мои мысли по-видимому отличаются от стула, моя рука отличается от вашей руки. А на неявном уровне есть основополагающее единство, или квантовый уровень, где все связано со всем остальным. Тогда при переживании печали я осознал, что наблюдатель печали и сама печаль являются в своей основе одним и тем же; только мой взгляд на это на явном уровне раскалывал опыт на противоположности “я и ты”. На квантовом, субатомном уровне, состав того, что мы переживаем на опыте как пространство, и того, что мы переживаем как физическую материю, один и тот же—нет разницы между пространством (пустотой) и физической материей. Словами Эйнштейна: “Все—пустота, а форма—сгущенная пустота”. (Подробнее об этом в главе 7.) На субатомном уровне, нет разницы между стулом, диваном, моей рукой, моей ручкой, моими волосами, холодильником и воздухом или пустым пространством между всеми ними. Если вы посмотрите на мир сквозь “субатомную линзу”, мир на своем основополагающем уровне будет выглядеть как плавающие в пустоте частицы—состояние без боли (или без состояния), в котором могут появляться и исчезать “мои” личные проблемы.
Однажды, созерцая все это, я начал “искать” существо, личность или себя, который выполнял всю эту медитацию, все свидетельствование, все создание, “себя-за-созданными-наблюдателем-реальностями”, который переживал на опыте наблюдателя и создателя как одно и то же. Чем больше “я” искал, кто переживает это чувство или эту мысль, кто занимается медитацией, тем больше я видел, что там никого нет , только пустое пространство. “Я” ничего не нашел. То, которое делало все эти вещи, и все те вещи, которые делались или создавались, и сознание “я”—одно и то же. Нет отдельного, обособленного “я”, потому что “я” не может существовать как отельная сущность, если оно не отличается и не отделяется в своей основе от всего остального.
Сначала я не мог долго оставаться в этом “состоянии без состояния”; я возвращался в созданное наблюдателем состояние, как только я обращал мое внимание наружу и снова создавал мои мысли и чувства, сливался с ними, становился их переживанием. Тем не менее становилось все легче возвращаться на неявный уровень неразрывной целостности, который я посетил. Я впадал в него во время стресса и усталости, а также когда дела шли прекрасно. Хотя я выскакивал из него настолько же часто, как и попадал в него, сознание единства стало всегда присутствующей знательностью или наличием, которое вносило огромную поддержку и спокойствие во все, чем я занимался.
Смысл переживания “квантового сознания”—открыть дверь в большую реальность, предоставляющую более широкий контекст,[5]в который мы можем “помещать” наш опыт. Вместо переживания боли, одиночества, разочарования, или отделенности как абсолютных самостоятельных состояний, можно приобрести постоянно живущее чувство большего целого, того как, словами физика Дэвида Бома, “все соединено со всем остальным”. Хотя чувство присоединенности, и даже неотделимости, от остального мироздания, приходит и уходит—квантовое сознание не переживается круглые сутки—регулярное переживание его ослабляет хватку предыдущих, ограниченных шаблонов мышления и убеждений. Даже только одно перемещение в квантовое сознание может устойчиво изменить то, как вы относитесь к вашим хроническим шаблонам поведения.
Здесь восточная традиция предшествует нашему новому западному квантовому мировоззрению. Древние тексты по йоге называют это состояние, в котором нет “я”, “самадхи”; дзэн-буддистские тексты, “сатори”. В этих текстах тоже высказывается мысль, что когда самадхи переживается все чаще, узы или шаблоны ума распускаются и ослабляются.
Зачем мне нужно переживать на опыте, что я, стул, диван и остальная вселенная—одно и то же на субатомном уровне? Что мне это даст, когда я встану утром, выпью кофе, и выйду из дома? Мой ответ основан в первую очередь на моем личном опыте. Для меня жизнь стала ровнее. Любое переживание квантового сознания, даже если он не ярко и живо в сознании круглые сутки, начинает убирать суждение, оценку, боль разделенности, которые обычно отравляют повседневную жизнь. Вместо того, чтобы абсолютно верить в границы и видимости отделения, соревнования, боли и конфликта, с переживанием большего единства открывается еще одно окно сознания.
Квантовое сознание—это по сути сознание единства—далеко не новое понятие в истории человечества. Восточные традиции (и даже некоторые западные философии и религии) очень давно нам говорят, что есть основополагающее единство, соединяющее нас всех. Индивид может продвигаться к переживанию основополагающего единства по многим путям одновременно. А в прошлом нужно было принять систему убеждений, чтобы следовать конкретному пути. В древних, традиционных путях, нужно было сначала принять роль “Истинного верующего” книги Эрика Хоффера и стать приверженцем мастера, который обучает “этому”—просветлению (вере в одну конкретную систему) и пути (“технологии”) достижения просветления.
Квантовый подход к сознанию единства отличается ролью науки как его предвестницы. В нашем прошлом наука рисовала картину гораздо более ограниченной, одномерной вселенной. Центральный принцип Ньютоновской физики, который урезал мир до простых единиц причины , приводящей к определенному следствию , находится в сердцевине современной психологии и даже восточных путей. Какой-то набор событий в детстве рассматривается как причина определенного поведения в зрелом возрасте. Предполагается, что конкретная техника медитации дает определенные, даже предсказуемые и “гарантированные ” результаты.
Как часто я сам испытывал на опыте эти качели обещанных формул причины и следствия, и только разочаровывался. Сколько раз мне обещали, что выполнение “Х” (чего-то духовного или психологического) обязательно прекратит мои затруднения. Я старательно практиковал данное средство (будь это медитация, проработка глубоких тканей тела, или разыгрывание ролей моих частей, и так далее), и все равно боль оставалась.
Открытия квантовой физики перевернули вверх дном упорядоченный мир Ньютона. В 1976 году, когда я натолкнулся на книгу Фритьофа Капры “Дао физики”, я прочитал с восхищением о новом принципе, предварительно названном “нелокальностью”, который известный физик Генри Стэпп назвал “самым глубоким открытием науки” (Стэпп, 1977: 191). В книге “Луна Эйнштейна” физик Дэвид Пит описал работу физика Джона Стюарта Белла, чья теорема (соответственно названная “теорема Белла”) утверждает, что во вселенной “нет локальных[6]причин”. Объяснение “доказательства” Белла сложно, но по сути оно утверждает, что не существует линейных причинно-следственных связей ньютоновской физики. Когда Белл впервые опубликовал свои открытия в 1964 году, по научным кругам прокатились волны потрясения, и они продолжают распространяться и сегодня. Великан по имени “Наука”, долго укачиваемый под колыбельную ньютоновской физики, наконец проснулся. Обратив свой несгибаемый линейный взгляд (причина и следствие) в нелинейном (нелокальном) направлении, он содрогнулся до основания. Принципы сэра Исаака Ньютона, которые прекрасно послужили как самое основание Науки (включая психологию), загремели и раскололись, открыв при этом совершенно новую основу взаимосвязей, которая приводит некоторых ученых в ужас, а некоторых в трепет. Мир великана не такой, как мы считали—а то, что мы считали реальностью, оказалось сказкой. Большинство психологических и духовных систем требуют веры и убежденности. Квантовый подход, который возникает из восприятия относительности убеждений , просит личность признать его действенность исходя только из субъективного опыта. Если он не вызывает в вас отклика, если он не эффективен для вас, забудьте о нем. Это не значит, что вы недостаточно чисты, недостаточно смиренны, недостаточно развиты. Это просто значит, что квантовый подход не для вас. Конечно, он не для всех. В следующей главе мы исследуем квантовое сознание с помощью последовательности уровней, ступенек на пути квантовой психологии. На каждом уровне читателя просят экспериментировать с упражнениями, которые прокладывают внутренний путь через все более безграничное путешествие квантовой психологии.