Половое воспитание подростков

Достаточно глубокие изменения во многих сферах жизни сегодня происходят на протяжении жизни одного поколения, а представители даже одного поколения совсем не обязательно оказываются носителями идентичных стереотипов отношения к жизни вообще и к полу в частности. Это не может не влиять на динамику и оценку пубертатного периода как переходного, критического.

«Жизнерадостность, бодрость и оптимизм советской молодежи не означают, что жизнь ее бесконфликтна и противоречия ее развития — только идиллическая борьба между хорошим и еще лучшим. У нее немало сложных проблем, в том числе и таких, которые далеко не покрываются привычной формулой о пережитках капитализма в сознании людей»[44]. Интенсивное нравственное формирование личности — важнейшая психологическая характеристика этого возраста. «Когда же процесс этот по тем или иным причинам (социальным или сугубо индивидуальным) затягивается, тогда невозможным оказывается ни нормальное учение, ни нормальный труд — личность «бродит», мечется и мучается, пока не найдет себя (или не потеряет)»[45].

Данные последних десятилетий не позволяют рассматривать трудности подросткового возраста только как проявление биологических детерминант, в частности — гормональных, которые определяют в большей мере энергетику, чем содержание процессов развития психики и личности в пубертатном периоде. Гормоны «выявляют свое психотропное действие лишь при наличии определенных условий, важным элементом которых является активная деятельность, в соответствии с конкретным психологическим настроем субъекта»[46]. Психотропные эффекты гормонов сказываются в неожиданных для традиционного биологически ориентированного врачебного мышления областях. Так, по данным лаборатории А. И. Белкина, окситоцин, участвуя в формировании сексуального поведения, вместе с тем облегчает забывание неприятных ощущений во время родов, участвует в механизмах формирования межличностных отношений «мать — ребенок», «женщина — мужчина».

Социальная ситуация развития в пубертатном периоде складывается, таким образом, во взаимодействии биологического и социального, развития и социализации, организма и личности. Из этого вытекает не догматизация «пубертатного кризиса» и мобилизация взрослых на организацию «наступающей обороны», а необходимость анализа, позволяющего помочь подрастающему поколению в оптимальном прохождении этого периода.

Темпы полового созревания

С начала XX в. возраст менархе уменьшился в среднем на 3 года, а с 1929 г. по 1959 г. (данные В. С. Соловьевой по Москве, Тбилиси и Ростову) — на срок от 6 мес до 1,5 лет [Карсаевская Т. В., 1970]. На фоне акцелерации стала более демонстративной ретардация и актуализировался вопрос о физиологически нормальных темпах полового созревания. В качестве практического критерия акцелерации и ретардации А. Е. Личко (1979) предлагает отклонение на 1–2 периода (хронологически — 2–4 года) от предлагаемых им одинаковых для мальчиков и девочек стандартов. W. Blunk (1981) считает, что границы нормального пубертатного периода лежат в пределах двух стандартных отклонений (±2 года) от среднего возраста. Тогда в соответствии с законом нормального распределения 2,5 % девочек должны быть расценены как отстающие и 2,5 % — как опережающие. Но, подчеркивает W. Blunk, разница врачебной тактики при акцелерации и ретардации делает уместной диагностику патологического ускорения при опережении на 4 года, а задержки — при отставании на 2 года. Тогда у девочек рубежами ускоренного развития будет возраст 7 лет для телархе и пубархе, 8 лет — для менархе, а патологически задержанного— 13½ для телархе и пубархе, 15½ лет для менархе.

На темпах полового развития сказывается и индивидуальная половая конституция. При слабой конституции возраст эякулярхе составляет 16 лет и старше, при сильной — 12 лет и младше. Анализируя результаты опросов А. Kinsey, Г. С. Васильченко (1977) обратил внимание на то, что чем раньше половое созревание начинается, тем более бурно оно протекает и тем более высокого уровня достигает к окончанию. Так, при начале полового созревания в 12 лет оно длится 2 года, в 13–13½ лет — 4 года, в 15—6 лет.

Гетерохронность течения пубертатного периода проявляется как на межиндивидуальном уровне (один мальчик в 14–15 лет фактически уже юноша, другой — подросток, а третий — ребенок), так и внутрииндивидуальном — гетерохрония разных проявлений созревания у одного индивида. Суммируя данные литературы, И. С. Кон (1982) отмечает внутреннюю противоречивость акцелерации и ретардации. Взрослые и сверстники воспринимают быстрее развивающихся мальчиков как более зрелых, а ретардантов — как менее зрелых; большинство лидеров в старших классах выходят из акцелерантов, ретарданты же инфантильны, демонстративны либо, наоборот, замкнуты. Но преимущества акцелерантов не абсолютны — они имеют меньше времени на связанные с пубертатным периодом психологические перестройки, тогда как ретарданты, располагая более длительным временем, решают психологические проблемы этого периода более гибко. Акцелерированная девочка опережает в развитии не только ровесников, но и ровесниц, «вырастая», таким образом, из жизни девочек своего возраста, но не всегда будучи готовой к общению со старшими мальчиками; акцелерация у девочек вызывает трудности, часто большие, чем у мальчиков. И. С. Кон (1987) приводит также данные о последующем развитии акцелерантов и ретардантов. Бывшие акцелеранты — мальчики в возрасте после 30 лет — оказались более доминантными и социально адаптированными, но более конформными и «приземленными», а бывшие ретарданты чаще выявляли невротические симптомы, но психологически были тоньше и восприимчивее. Акцелерированные девушки оптимистичнее воспринимают себя и окружающее, а ретардированные — более тревожны. Заметим, что эти наблюдения точно согласуются с концепцией В. А. Геодакяна (1984), в которой популяционная фемининность соответствует онтогенетической ювенильности, а маскулинность — онтогенетической дефинитивности (взрослости).

Безусловно, психологические проблемы акцелерантов и ретардантов различны. Более того, на фоне акцелерированных сверстников вполне нормально развивающийся мальчик может воспринимать себя как отстающего (у девочек это выражено меньше). Акцелерированная девушка, сравнивая себя с нормально развивающимися сверстницами, может гиперболизировать свою акцелерированность. Но свести все только к психологической переработке темпов полового созревания было бы едва ли верно. В структуру акцелерации и ретардации должны входить не только физикальные параметры общесоматического и полового развития, но и изменения темпов мозгового созревания, половой дифференцировки мозга и формирования взрослой психики в целом. У представителей разных типов характера темпы полового созревания неодинаковы и переживаются различно [Личко А. Е., 1983]: например, подросток с акцентуацией характера эпилептоидного типа не только созревает раньше, чем с шизоидной, но и реализует сексуальность в более энергичных и откровенных формах.