Острая стрессовая реакция (острая реакция на стресс, ОСР)
ОСР представляет собой выраженное транзиторное расстройство, которое развивается у психически здоровых лиц как реакция на катастрофический (т. е. исключительный по силе физический или психологический) стресс и которое, как правило, редуцируется в течение нескольких часов (максимум дней). К таким стрессовым событиям относятся ситуации угрозы жизни индивидуума или близких для него лиц (например, природная катастрофа, несчастный случай, боевые действия, преступное поведение, изнасилование) или необычно резкое и угрожающее разрушением социального статуса изменение в социальном положении и/или окружении больного, например потеря многих близких или пожар в доме. Риск развития расстройства увеличивается при физическом истощении или наличии органических факторов (например, у пожилых больных). Характер реакций на стресс в значительной степени определяется степенью индивидуальной устойчивости и адаптивными способностями личности; так, при систематической подготовке к определенному типу стрессовых событий (у отдельных категорий военнослужащих, спасателей) расстройство развивается крайне редко.
Клиническая картина данного расстройства характеризуется быстрой изменчивостью с возможными исходами – как в выздоровление, так и в усугубление нарушений вплоть до психотических форм расстройств (диссоциативный ступор или фуга). Нередко после реконвалесценции отмечается амнезия отдельных эпизодов или всей ситуации в целом (диссоциативная амнезия, F44.0).
Достаточно четкие диагностические критерии ОСР сформулированы в DSM-IV:
A. Человек подвергался воздействию травмирующего события, и при этом отмечались следующие обязательные признаки:
1) зафиксированное травмирующее событие определялось фактической угрозой смерти или серьезного ранения (т. е. угрозой физической целостности) для самого пациента или для другого лица в пределах его окружения;
2) реакция человека сопровождалась крайне интенсивным чувством страха, беспомощности или ужаса.
B. В момент или непосредственно после завершения травмирующего события у больного отмечались три (или больше) диссоциативных симптома:
1) субъективное чувство оцепенения, отрешенности (отчужденности) или отсутствие живого эмоционального отклика;
2) недоосмысление окружающей обстановки или своей личности («состояние изумления»);
3) симптомы дереализации;
4) симптомы деперсонализации;
5) диссоциативная амнезия (т. е. неспособность вспомнить важные аспекты травматической ситуации).
C. Травмирующее событие постоянно насильственно возникает в сознании с повторным переживанием в одном из следующих вариантов: образы, мысли, мечты, иллюзии или субъективный дистресс при напоминании о травмирующем событии.
D. Избегание стимулов, которые способствуют воспоминанию травмы (например, мыслей, чувств, бесед, действий, мест, людей).
E. Отмечаются симптомы тревоги или повышенной напряженности (например, нарушения сна, концентрации внимания, раздражительность, сверхбдительность), чрезмерная реактивность (повышенная пугливость, вздрагивания при неожиданных звуках, двигательное беспокойство и т. п.).
F. Симптомы вызывают клинически значимое нарушение в социальном, профессиональном функционировании (или в других сферах) или препятствует способности человека к решению иных необходимых задач.
G. Расстройство длится 1–3 сут после травмирующего события.
В МКБ-10 имеется следующее дополнение: должна быть обязательная и четкая временная связь между воздействием необычного стрессора и началом симптоматики; начало обычно немедленное или через несколько минут. При этом симптомы: а) имеют смешанную и обычно меняющуюся картину; в дополнение к инициальному состоянию оглушенности могут наблюдаться депрессия, тревога, гнев, отчаяние, гиперактивность и отгороженность, но ни один из симптомов не преобладает длительно; б) прекращаются быстро (самое большее в течение несколькихчасов) в техслучаях, когда возможно устранение стрессовой обстановки. Если стрессовое событие продолжается или по своей природе не может прекратиться, симптомы обычно начинают исчезать спустя 24–48 ч и сводятся к минимуму в течение 3 сут.
Диссоциативные расстройства
Главная особенность диссоциативныхрасстройств – нарушения интеграции функций сознания, памяти, идентичности и восприятия. В эту секцию включены следующие расстройства.
Диссоциативная амнезия (ДА). Характеризуется неспособностью вспомнить важную личную информацию, обычно травмирующей или фрустрирующей природы, которая является слишком широкой, чтобы быть объясненной в рамкахобычного забывания или намеренной симуляции. Критериями ее диагностики являются:
A. Преобладающее нарушение – один или более эпизодов неспособности вспомнить важную личную информацию, обычно травмирующего или фрустрирующего характера, которая является слишком обширной, чтобы быть объясненной обычным забыванием.
B. Имеющиеся нарушения встречаются самостоятельно, а не исключительно в рамкахдругихрасстройств, в частности расстройства множественной личности, диссоциативной фуги, ПТСР, ОСР или соматизированного расстройства, и не возникают вследствие приема психоактивного вещества или тяжелого соматического заболевания.
C. Симптомы вызывают клинически значимый дистресс или нарушение функционирования.
Выделяют несколько типов диссоциативной амнезии. При ограниченной форме человек не в состоянии вспомнить события, которые произошли в течение очерченного небольшого промежутка времени, обычно в течение первыхнесколькихчасов травматического события (например, человек, оставшийся в живыхпри автомобильной катастрофе, в которой погиб член его семьи, не может вспомнить ничего из происходившего в течение 2 сут со времени несчастного случая). При избирательной амнезии человек может вспомнить некоторые, но не все события в течение ограниченного промежутка времени (например, комбатант помнит только отдельные события периода интенсивных боевыхдействий). Три другихтипа амнезии – генерализованная, непрерывная и систематизирующая – менее распространены. Генерализованная амнезия затрагивает всю жизнь человека, включая невозможность вспомнить собственное имя. При непрерывной амнезии отмечается няеспособность вспомнить события, последовавшие за определенным моментом времени, вплоть до настоящего. Систематизированная амнезия – потеря памяти на события определенного рода, например всех воспоминаний, касающихся семьи или специфического человека.
Данередко сочетается с депрессивными нарушениями, тревогой, деперсонализацией, а также иными диссоциативными расстройствами (трансами, психогенной анестезией, пуэрилизмом, конверсионными нарушениями).
Диссоциативная фуга (ДФ) – внезапная, немотивированная, беспричинная и неожиданная поездка или путешествие из дома или не на привычное место работы, сопровождающаяся амнезией личного прошлого, нарушением представлений о собственной личности или представлением себя иной личностью. Такие путешествия могут варьировать от кратковременных (т. е. часы или дни) перемещений на небольшие расстояния до сложных непроизвольных блужданий в течение длительного времени (недели, месяцы) у некоторых людей, порой совершающих транснациональные поездки на тысячи километров. В течение фуги больные могут казаться абсолютно нормальными, не выявлять никакой патологии и вообще не привлекать внимание. Внешне они привычно совершают целенаправленные действия, логично объясняют свое поведение. Однако в какой-то момент они попадают в поле зрения психиатров обычно из-за амнезии на недавние события, неспособности вспомнить, как они оказались в данной местности, или из-за отсутствия сведений о своей личности.
После возвращения к предболезненному состоянию нередко отмечается амнезия на травмирующие события в прошлом (не считая периода фуги), а также аффективные нарушения – депрессия, дисфория, тревога, переживание чувства горя, стыда, вины. Могут присутствовать суицидные и агрессивные тенденции, проявления псевдодеменции или ганзеровского синдрома.
Диагностические критерии ДФ:
а) признаки диссоциативной амнезии;
б) целенаправленное путешествие, выходящее за пределы обычной повседневной деятельности;
в) поддержание ухода за собой (питание, умывание и пр.) и несложное социальное взаимодействие с незнакомыми людьми (например, больные покупают билеты или бензин, спрашивают, как проехать, заказывают еду).
Распространенность ДФ в популяции – около 0,2 %, но может увеличиться при стихийных бедствиях и в военное время.
Диссоциативный ступор – резкое уменьшение или отсутствие произвольных движений и речи, а также нормального реагирования на свет, шум и прикосновения. При этом сохраняется поддерживание нормального мышечного тонуса, статической позы и дыхания (и часто ограниченные координированные движения глаз).
Синдром Ганзера – один из вариантов истерического сумеречного помрачения сознания. Больные не могут ответить на элементарные вопросы, произвести то или иное простое действие, решить несложную арифметическую задачу, объяснить смысл картинки. Однако ответы больных, несмотря на явную нелепость, находятся обычно в плане заданного вопроса. На первый взгляд больные действуют невпопад, но тем не менее сохраняется общее направление требуемого действия. Больные дезориентированы в окружающем, безразличны к происходящему вокруг, бессмысленно хохочут и вдруг выражают испуг, суетливы и непоседливы. После выхода из описанного состояния отмечается амнезия.
Псевдодеменция – состояние, проявляющееся мнимой утратой простейших навыков, элементарных знаний, неправильными ответами, близкое синдрому Ганзера, но отличающееся менее глубоким сумеречным помрачением сознания. Больные растеряны, жалуются на невозможность разобраться в окружающей ситуации, бессмысленно смотрят перед собой, отвечают невпопад, дурашливы, таращат глаза, то смеются, то становятся подавленными. Они не могут справиться с простейшей задачей, ответить на вопрос обыденного содержания и вместе с этим неожиданно правильно отвечают на сложный вопрос. Выделяют депрессивную и ажитированную формы псевдодеменции: при первой – больные вялы, подавлены, много лежат, при второй – суетливы, непоседливы, дурашливы. Состояния псевдодеменции могут продолжаться от нескольких дней до нескольких месяцев.
Пуэрилизм – нелепое, не соответствующее взрослому человеку ребячливое поведение с детскими манерами, жестами, шалостями. Больные забавляются игрушками, капризничают, плачут, по-детски строят фразы, говорят с детскими интонациями, сюсюкают. Окружающие для них «дядечки» и «тетечки». Решение элементарных задач или совершение простейших действий сопровождается грубыми просчетами и ошибками. Наряду с детскими чертами в поведении больных сохраняются отдельные привычки и навыки взрослого человека. Настроение обычно подавленное, несмотря на игривость и внешнюю подвижность.
Следует учитывать, что диссоциативные симптомы включены также в наборы критериев для других таксономических единиц, например ПТСР, острого стрессового расстройства по DSM-IV, но там они не являются определяющими в клинической картине.
Конверсионные расстройства
Клинические проявления конверсионных расстройств (КР) наблюдаются преимущественно в виде неврологических и соматических симптомов. Термин «конверсия» (лат. conversio – превращение, замена) заимствован из психоаналитической литературы. В клиническом понимании он обозначает особый патологический механизм, ведущий к разрешению аффекта сенсомоторными актами или, иными словами, обусловливающий трансформацию психологических конфликтов в соматоневрологические проявления.
Среди характерных свойств манифестации чувственно-двигательных симптомов истерии выделяются демонстративность, чрезмерность, экспрессивность, интенсивность проявлений; особая динамичность – изменчивость, подвижность, внезапность появления и исчезновения; обогащение и расширение круга симптомов под влиянием новой информации; «инструментальный» характер болезненных расстройств, выступающих в качестве орудия (инструмента) манипуляции окружающими (ослабление или даже исчезновение симптоматики в связи с разрешением трудной ситуации, экзацербация – при неудовлетворении эмоциональных потребностей) (Якубик А., 1982). Цель манипулятивного поведения – добиться участия и помощи, привлечь внимание к своим проблемам, подчинить близких своим интересам.
В клинической картине конверсионных расстройств можно выделить две основные категории симптомов – двигательные и сенсорные нарушения.
Двигательные расстройства представлены нарушениями двух видов: гиперкинезами или другими непроизвольными движениями (дрожь, вздрагивания и т. п.) и проявлениями акинезии (парезы, параличи). Гиперкинезы при истерии могут иметь разнообразные формы: тики, грубый ритмичный тремор головы и конечностей, усиливающийся при фиксации внимания, блефароспазм, глоссолабиальный спазм, хореиформные движения и подергивания, но более организованные и стереотипные, чем при неврологической хорее. В отличие от органических, истерические гиперкинезы зависят от эмоционального состояния, видоизменяются по механизму подражания, сочетаются с необычными позами и другими истерическими стигмами (комок в горле, обмороки), временно исчезают или ослабляются при переключении внимания или под влиянием психотерапевтических воздействий.
Иногда в ответ на психогенное воздействие, часто незначительное (мелкая ссора, неприятное известие, резкое замечание и т. п.), возникают генерализованные судорожные движения, сопровождающиеся вегетативными проявлениями и нарушением сознания, которые формируют картину истерического припадка. Симптоматика истерического припадка разнообразна, в тяжелых случаях он сопровождается потерей сознания и падением. В отличие от эпилептических пароксизмов, при истерии сознание утрачивается не полностью, больной успевает упасть таким образом, чтобы избежать серьезных повреждений. Истерическому припадку нередко предшествуют различные стигмы, обмороки и вегетативные кризы, а по минованию судорожных пароксизмов могут выявляться амавроз, стойкий гиперкинез или псевдопараличи.
Истерические парезы и параличи возникают по типу моно-, геми-и параплегии; в одних случаях они напоминают центральные спастические, в других – периферические вялые параличи. Особенно часты расстройства походки, наиболее известные под названием «астазия-абазия», заключающиеся в психогенно обусловленной невозможности стоять и ходить при отсутствии нарушений мышечного тонуса и сохранении пассивных и активных движений в положении лежа. Реже встречаются афонии, параличи языка, мышц шеи и других мышечных групп, истерические контрактуры, поражающие суставы конечностей и позвоночника. Топография истерических параличей обычно не соответствует расположению нервных стволов или локализации очага в ЦНС. Они охватывают либо всю конечность, либо ее часть, строго ограниченную суставной линией (нога до колена, стопа и т. п.). В отличие от органических, при истерических параличах не обнаруживается патологических рефлексов и изменений сухожильных рефлексов, крайне редко встречаются мышечные атрофии.
Сенсорные нарушения чаще всего проявляются расстройствами чувствительности (в виде анестезии, гипо– и гиперестезии) и болевыми ощущениями в различных органах и частях тела (истерические боли). Нарушения кожной чувствительности могут иметь самое причудливое расположение и конфигурацию, однако чаще всего они локализуются в области конечностей. Топография нарушений чувствительности, так же как и двигательных расстройств, чаще всего бывает произвольной. Отсюда характерные для истериков анестезии по ампутационному типу – в виде чулок или перчаток.
В клинической картине конверсионной истерии двигательные и сенсорные расстройства редко выступают изолированно и обычно сочетаются, отличаясь большим динамизмом, разнообразием симптомов, сложностью и изменчивостью сочетаний. Например, гемипарезы обычно выступают совместно с гемианестезией, монопарезы – с ампутационной анестезией.
Более четкие диагностические критерии конверсионных расстройств приводятся в DSM-IV:
A. Наличие одного или более симптома, затрагивающего произвольные моторные или сенсорные функции и напоминающего неврологическое или соматическое заболевание.
B. Взаимосвязь симптоматики с психологическими стрессорами (конфликтные ситуации или другие стрессоры предшествуют началу или усилению болезненных признаков).
C. Отсутствие признаков симуляции расстройств.
D. Симптоматика не может быть объяснена соматическим заболеванием (после проведения соответствующих исследований).
E. Нарушение социальной адаптации или выраженный дистресс вследствие заболевания.
Депрессивный эпизод
Существенной особенностью депрессивного эпизода является длительный (не менее 2 нед.) период, в течение которого эмоциональный фон индивидуума характеризуется либо подавленным настроением, либо ангедонией (утратой интереса или чувства удовлетворения практически во всех видах деятельности).
Настроение в течение депрессивного эпизода часто описывается пациентами как подавленное, грустное, унылое, с переживанием неясной, мучительной тревоги, чувства отчаяния, безнадежности и безысходности, что находит свое отражение в их мимике с характерным выражением страдания, муки, тоски, обеспокоенности. Ангедония хотя и не столь заметна в картине «реактивных» депрессий, но может отмечаться ближайшим окружением пациентов по социальной отстраненности последних или пренебрежением ранее приятными для них занятиями. Указанные проявления должны отмечаться практически ежедневно в течение большей части на протяжении всего эпизода. Выраженность указанных нарушений должна быть достаточной, чтобы приводить к заметному нарушению социального или профессионального функционирования.
Помимо этого должны наблюдаться не менее четырех дополнительных симптомов из следующего перечня: нарушения аппетита или веса, сна, психомоторной активности (ажитация или заторможенность); вялость, усталость, отсутствие сил, энергии; чувство собственной неполноценности или вины; нарушение концентрации внимания, мышления, способности принимать решения; повторяющиеся суицидные мысли, планы или попытки.
Аппетит в течение депрессивного эпизода, как правило, снижается, при этом во многих случаях – до уровня физического отвращения к пище, так что больные чувствуют, что им приходится заставлять себя есть. Такие нарушения аппетита быстро приводят к выраженному снижению массы тела.
Наиболее распространенным нарушением сна является бессонница , характер которой, как правило, связан со структурой аффективных нарушений: в типичных случаях с доминированием тоскливого аффекта отмечается поверхностный ночной сон с частыми пробуждениями и ранние пробуждения, при выраженной тревоге присоединяются и нарушения засыпания.
Нарушения в двигательной сфере включают в себя ажитацию с неспособностью усидеть на месте, постоянной нецеленаправленной ходьбой, заламыванием рук, перебиранием складок одежды, кожи и т. п. или заторможенность с замедлением речи, мышления, вплоть до мутизма, моторики, вплоть до ступорозного состояния.
Типичными являются вялость, усталость, утомленность, отсутствие сил, энергии даже в покое. Любая физическая активность требует значительных усилий, что отражается в заметном снижении эффективности деятельности, даже при выполнении обычных, рутинных дел, требующих для завершения намного больше времени.
Характерным признаком депрессивного эпизода у пострадавших является чувство вины или реже собственной неполноценности. Это проявляется в гипертрофированном чувстве ответственности за ранее произошедшие даже не по вине больных негативные события, а также в искаженной однобокой трактовке нейтральных или обыденных каждодневных событий как негативных вследствие недостойного поведения пациентов. Однако обычные при депрессии самообвинения за появление болезни или за неспособность выполнять профессиональные или иные социальные обязательства из-за болезни еще недостаточны для того, чтобы определить соответствие симптоматики данному диагностическому критерию.
У многих пациентов отмечаются жалобы на нарушение способности думать, сосредоточиваться или принимать решения, что нередко сопровождается жалобами на рассеянность, снижение памяти. Особенно остро данные симптомы проявляются у лиц, занятых интеллектуальным трудом, приводя зачастую к полной утрате трудоспособности.
Частым симптомом депрессивного эпизода является суицидальная настроенность . При этом диапазон ее проявлений может варьировать от мыслей о том, что «хорошо было бы заснуть и не проснуться» до отчетливых суицидальных планов и приготовлений. В наименее тяжелых случаях такие мысли редки (1–2 раза в неделю), мимолетны (длятся не более 1–2 мин) и легко подавляются конкурентными представлениями. Напротив, в тяжелых случаях больные погружены в эти переживания, целенаправленно и планомерно, порой тайком, с множеством ухищрений приобретают необходимые для совершения суицида предметы, задолго планируют, когда они смогут остаться в одиночестве, чтобы никто не помешал его реализации. Мотивация для совершения самоубийства может быть весьма разнообразной – от признания безнадежной, кажущейся непреодолимой ситуации до желания прекратить мучительно болезненную душевную боль, которая воспринимается как не имеющая конца.
В качестве факультативных симптомов часто присутствует плаксивость, раздражительность, загруженность переживаниями, руминации тревожного или депрессивного содержания, тревога, фобии, ипохондрическая обеспокоенность собственным физическим здоровьем, разнообразные соматические жалобы на боли (например, головные, боли в спине и т. п.). Нередко на высоте депрессивных переживаний может наблюдаться появление панических приступов.
Депрессивный эпизод следует дифференцировать от реакций горя, сопровождающих в типичных случаях катастрофические ситуации и являющихся их неотъемлемыми спутниками. Обычно реакция горя длится несколько дней или недель, а затем переходит в печаль. В неосложненных случаях реакция утраты проходит три стадии: 1) эмоциональный шок с оцепенением и «окаменелостью»; 2) осознание утраты с тоской, плачем, нарушением сна, аппетита и сужением сознания на психотравмирующих переживаниях; 3)смирение – принятие случившегося и осознание того, что жизнь продолжается.
J. Bowlby выделял следующие стадии горя и тяжелой утраты:
а) оцепенение или протест. Характеризуется тяжелым недомоганием, страхом и гневом. Психологический шок может продолжаться мгновения, дни или месяцы;
б) тоска и желание вернуть объект утраты. Мир представляется пустым и не имеющим смысла, но самооценка не страдает. Пациент поглощен мыслями о потерянном; периодически возникают физическое беспокойство, плач и гнев. Состояние может длиться несколько месяцев или лет;
в) дезорганизация и отчаяние. Неугомонность и выполнение бесцельных действий. Усиление беспокойства, уход в себя, интравертированность и досада. Постоянные воспоминания об объекте утраты;
г) реорганизация. Появление новых впечатлений, объектов и целей. Горе ослабевает и сменяется сверхценными воспоминаниями об объекте утраты.
Считается, что «нормальная» реакция горя должна «соответствовать общепринятым в данной культурной среде нормам и продолжаться, как правило, не более шести месяцев» (МКБ-10). В более длительных случаях к данному расстройству применяется код F43.21 – «пролонгированная депрессивная реакция». Феноменология реакции горя может сопровождаться также следующими проявлениями:
– отрицание утраты;
– чувство собственного бессилия в сложившейся ситуации;
– тоска по объекту утраты – навязчивые мысли, воспоминания о нем с невозможностью переключиться;
– избегание всего, что связано с объектом утраты: воспоминаний, вещей;
– самоотождествление с объектом утраты (например, перенятие черт характера умершего человека или даже симптомов болезни);
– идеализация объекта утраты;
– ночные кошмары в сочетании с отчужденностью, самоизоляцией от общества.
Характер чувств, аффективных переживаний при реакции горя качественно отличается от подавленного настроения, свойственного депрессии, особенно в случае меланхолического варианта депрессивного синдрома. Полезной при дифференциации реакции горя и утраты может быть оценка следующих признаков (табл. 6).
Развитие депрессивной симптоматики при реакции горя требует динамического наблюдения, переквалификации состояния и изменения стратегии лечения.
Таблица 6
Дифференциация симптомов реакции горя и депрессии(по: Каплан Г., Сэддок Б., 1996)
Наиболее грозным осложнением депрессивного эпизода являются суицидные действия, риск которых особенно высок у пациентов с психотическими формами расстройства, при наличии в анамнезе больного предыдущих попыток самоубийства, завершенных самоубийств у родственников, а также сопутствующим злоупотреблением психоактивными веществами.
Следует также учитывать, что возникновение депрессивного эпизода нередко является началом хронических или рекуррентных форм депрессивного расстройства, вследствие чего при лечении и последующем наблюдении таких больных следует строго соблюдать необходимую этапность и длительность терапии.