Глава 5. Предатель и принцесса.

Однажды…

- Так это правда? Джейкоб не наш папа? – изумрудные глаза маленького мальчика с грустью смотрели на девушку с белоснежной кожей. Изабелла с нежностью скручивала разваливающийся блокнот старой бельевой резинкой, будто это обережет его от детей. Она не в коем случае не была зла с ребенком, но это не означало, что она не была расстроенной.

- Да, это так, - вампирша переложила блокнот в полку повыше, прижавшись к ней головой. Что-что, а этот разговор в ее планах должен был произойти намного позже. – Но он вас любит, как настоящий отец, поэтому я хочу, чтобы ты считал его отцом. Ренесме тоже должна видеть в нем только отца, поэтому я попрошу тебя молчать об этом при сестре.

- Но она тоже воспримет это в серьез, - шатен не понимал, почему нужно хранить столь важную информацию втайне от сестры, ведь, несмотря на все ребячества, что она вытворяла, Ренесме всегда была серьезной в важных решениях. – Ты не можешь хранить это втайне от нее.

- Так нужно… - девушка осторожно провела рукой по волосам сына, после чего аккуратно провела его, держа за плечо, в их с сестрой комнату. Ренесме уже тихо спала, поэтому вряд ли слышала эту тихую перебранку. – Ложись спать, детка. И помни, что Несси лучше ничего об этом не знать. Она слишком дорога Джейкобу, чтобы он потерял ее из-за пустых слов. В нем нет вашей крови, но он вас любит.

- Да, мэм, - паренек залез в кровать, после того как быстро переодел пижаму, в то время как его мать осторожно гладила по голове его сестру. – А как его зовут? Нашего папу.

- Эдвард… - воспоминания тихой ноткой врезались в сознание девушки, которая так пыталась их забыть. И только сейчас она поняла, что никогда еще никому не говорила о своих чувствах к тому событию, будто боялась, что кто-то может ее за это осмеять или ударить. Она слышала, как с кровати сына доносилась тихое дыхание – Рейн уснул, так и не успев задать все свои вопросы. Может, это и к лучшему? Может, он посчитает все это сном? Однако Изабелла уже настроилась на то, чтобы раскрыть всю свою суть. – Хочешь, я тебе расскажу, что случилось, когда я узнала, что вы уже ждете своего появления под моим сердцем? Хотя, кого я спрашиваю, конечно, ты этого хочешь… Ну, так слушайте, малыши.

Прекрасный тон, словно принадлежавший талантливой певичке пролился по всей детской, когда Белль в пустоту рассказывала свою сказку. Она так была взволнована, когда ее слова медленно спадали с ее губ, что и забыла прислушиваться к дыханию детей. Сейчас она была зациклена только на своих чувствах, в то время как ее сын был сильно взволнован рассказом об отце. Именно так печальная реальность превратилась в сказку о Золушке с очень неприятным концом.

- Я уже и не помню его слов, которые он с жестокостью произнес в тот день. Иногда мне кажется, что в тот день мне действительно стоило бы задуматься над каждой произнесенной мною фразой, однако мне было настолько дурно, что я и мыслить-то нормально не могла. И когда я сказала, что беременна, то судьба решила сыграть со мной злую шутку – она решила настроить вашего отца против меня.

Рассказ затих на минуту, когда Рейн услышал пару тихих всхлипов: вампиры не могли плакать, но чувствовать они умели, а, значит, ничего не мешала им поддаться старым эмоциям, хоть и без слез.

- В тот день, помниться мне, лил ужасный дождь, отчего волосы на мне слиплись, когда он выставил меня за дверь. Он впихнул мне в руку несколько рваных купюр и произнес лишь одну фразу на прощание: «Дорогу найдешь сама, я не хочу тебя больше видеть». Не знаю, что тогда меня разбило больше всего, то ли, что он даже не выслушал меня, то ли, что он не дал мне второго шанса, когда говорил о том, что любит меня больше всего на свете, - Белла так увлеклась рассказом, что уже ничего не слышала и не видела вокруг себя, ни назвонившего телефона, ни разборок Лии и Сета, что гостили у них в доме, ни даже храпа Джейка. – Хотя, больше всего меня уничтожило нечто иное – Элис позвонила мне, когда я приехала домой. Я была ее звонку так рада, думая, что у Эдварда могло быть просто временное помутнение, и он понял, что я никогда бы с ним плохо не поступила. Но нет. Он не одумался, да к тому же, настроил против меня всю его семью. Впервые с уст моей самой лучшей и верной подруги, которую я всегда считала культурной и сдержанной, я услышала столько скверностей о себе. Неужели, она бы не увидела, если бы я решила изменить ее брату? Неужели, она не видела моих мучений?

Теперь…

Эдвард сидел на ветке огромного дуба, что расположился у их дома. В душе вновь скребли кошки, а ярость все не утихала. Сколько лет прошло? Двадцать? Хотя нет, больше тридцати. Парень до сих пор не понимал, как за год счастья, что он испытал рядом с Изабеллой, можно было так долго расплачиваться. И как столь прелестные создания могут так сильно ранить. Хотя он и сам виноват, ведь ради счастья, можно было и простить предательство. Просто вампир и представить не мог, что та, которая так жаждала, по ее словам, счастья вдвоем, и которая так не понимала желания Розали и Эсме, могла хотеть ребенка. Наверное, стоило остаться. Разве плохо, если бы по дому бегал малыш, которого бы любила девушка. Может, она бы и не согласилась становиться вампиром и они бы просто прожили жить вдвоем, а уйдя, Изабелла забрала бы с собой и его. Он был бы готов к этому, но почему сейчас он не мог смириться?

- Она нас предала, - Эллис ловко запрыгнула на ветку выше, повиснув, словно ленивец, на ногах так, что ее лицо было напротив глаз ее брата. – Мне тоже тяжело это принять, но если она тебе раз изменила, то сделала бы это снова и снова. Тебе это нужно? Она бы получила, что хотела и все равно бы ушла.

- Я думал не о той, о которой ты подумала, - Эдвард соврал, но только, чтобы от него отстали. Нужно было привести мысли в порядок, а с маленькой тараторкой вблизи это было невозможно. – И вообще, это не твое дело.

-Нет, мое, - Элис снова запищала, но, уже перепрыгнув на ветку брата, и с прыжка приземлилась на пятую точку. Она бы дала фору любому циркачу. – Эта мразь прикидывалась моей подругой, хотя, возможно, уже тогда продумывала тот отвратительный план. Не удивлюсь, что она переспала с Джейкобом. Кстати, меня просили не говорить с тобой об этом, но ты же не будешь маленькой девочкой и не заплачешь от нахлынувших чувств. В общем, как именно она сказала тебе, что изменила?

Парень никогда не говорил родным, в чем ему призналась Белла, ибо он сделал еще одну ошибку и его могли не так понять: он не проверил ее теорию. То есть, это было лишь предположение жены, сделанное на основе тошноты и задержки. Возможно, она и не была в положении, но она ведь сделала этот вывод, зная, что нельзя забеременеть от вампира. А значит, сама призналась в своей измене.

- Не важно.

Элис надоело выпытывать из брата то, что он не хотел говорить. Уж слишком он был скрытен и если что-то хотел скрыть, то никогда бы не раскололся. Иногда это жутко выводило из себя, но ничего не попишешь. Как же сейчас Элис хотела дар Эдварда.

Эти двое просто остались сидеть вдвоем, без слов и движений, будто куклы, случайно забытые кукольником. Со стороны это выглядело одновременно жутко и прекрасно, но такова было их сущность. Тут ничего не поделаешь. Однако именно сейчас, когда они были так похожи в грусти и скорби, что смогли найти друг друга, в голову девушки, будто кувалдой вбили мысль, что и раньше вспыхивала в ее сознании, но сгорала так же быстро, как и иные. Несмотря на то, что Элис обладала тем необыкновением, благодаря которому могла переваривать так много информации, что другим было не по силам, она все равно не могла удержать в себе все свои порывы.

- Кстати, ты не считаешь тех новеньких мальчиков странными? – Элис смотрела брату прямо в лицо, который начал закатывать глаза, будто его так достал этот вопрос, что ему было тошно вновь его слышать. – Один из них худой как щепка, будто его не кормят вовсе.

- Да, а другой немой, если ты не заметила.

- Он не немой, просто молчаливый, - Элис посмотрела вниз, наблюдая, как Таня бесится из-за шуток Эммета. Почему-то эти двое совсем не могли поладить, будто Эммет не мог привыкнуть к ней, как к сестре. – Сегодня на литературе он говорил, только так тихо, что учитель несколько раз его просил повторять. Наверное, его в детстве не очень любили родители и заставляли молчать.

- Меня они не интересуют. Мы и раньше встречали сирот, которые сами за собой следили. Эти двое работают, платят за школу, за нами не наблюдают. Это все, что нам нужно знать.

Дикий крик пролился на всей территории их дома, заставляя вампиров немедленно отреагировать. Голос был им знаком, кричала именно Таня. Можно было подумать, что она опять с кем-нибудь повздорила, и ей решили отомстить. Однако сейчас голос ее был скорее испуганным, чем раздраженным, поэтому все, кто находился вблизи, мгновенно решили проверить, что произошло.

Оказалась, что за столь небольшой промежуток времени, что вампиры перекинулись лишь парой фраз о близнецах, для Тани было достаточно, чтобы убежать так далеко. Она кричала с другой границы леса, что заставило Калленов потерять несколько минут в беге. И увиденное заставило их немало обеспокоиться.

Поляна, что когда-то служила местом для игр, была наполнена дикой вонью, невыносимой для их чуткого обоняния. Однако по сравнению с таким количеством оборотней, что там находилось, запах был лишь небольшим неудобством. Волки заходили со всех сторон, будто им не было конца, они окружили вампиров, будто тараканов, не оставив им шанса на бегство. Эдвард все никак не мог найти «подружку», ведь все эти огромные волки слились в единую массу, загораживая обзор.

- А ты все такой же, как и раньше, - на поле вышел обросший парень, таща за руку вампиршу. Она не сопротивлялась, зная, что стоит ей лишь немного разозлить оборотня, как ее тело раздерут на кусочки. Каллены не сразу заметили, кто именно вышел к ним, ведь тело мужчины было все в огромных шрамах, старое, покрытое волосами. Борода была такой длинной, что уже доставала до основания шеи, однако голос вывел его на чистую воду. – Наверное, счастлив до безумия. Нашел ту, что тебе по вкусу. Хотя она и волоска Беллы не стоит.

- Отпусти ее Джейкоб. Не забывай, что мы все еще скреплены договором, - голос Карлайла властно раздался по поляне, отчего несколько оборотней даже попятились назад. Однако стоило Блеку рыкнуть на них, и они вновь вернулись на свои места. – Таня часть нашей семьи, ты не можешь причинить ей боль.

- Договор с вами был разорван лично мною, - волк прокричал это со всей ненавистью, что скопилась в его сердце, однако все равно откинул Таню к Калленам, после чего та моментально прижалась к Эдварду. – Однако он вновь возобновить свое действие, когда я получу сюда своих детей.

- Кого? – Эммет не сдержался и уже хотел начать махать кулаками, но Джаспер подавил его порыв.

- Рейнольд и Ренесме, я знаю, что вы где-то близко. Немедленно выходите, - Эдвард был в ужасе оттого, как чуть ли не пена лилась изо рта волка. Однако его мысли были только об одном – он искал глазами девочку, которая кого-то так сильно напоминала вампиру. Он жаждал увидеть ее, жаждал мгновенно содрать с нее одежду и впиться поцелуем в ее горячую шею, но сначала он хотел сломать ей ноги, дабы она никогда не сбежала вновь. Вампир и раньше слышал о запячатлении, но никогда не мог подумать, что это может сыграть такую ужасную шутку. Порочные мысли душили его, Эдварду было невыносимо, оттого, как сильно вожделеет и ненавидит Блек маленькую девочку. В его мыслях он не прекращал наказывать ее самыми извращенными способами, не прекращал издеваться над ней, хотя его чувства говорили о сильной любви.

Только сейчас вампир понял, что Джейк и впрямь был опасен для Беллы, и что было очень хорошо, что он не испытывал и долю к его возлюбленной того, что он ощущал к этой малышке.

- Тут нет никого, с такими именами.

- Ложь, - прорычал волк, жадно смотря в глаза Эсме. Он знал, что Рейн точно решит попросить у кого-нибудь помощи. А кто может лучше помочь, чем родня? Эсме бы точно не покривила душой и приютила бы их. – Если мне их не вернут, то я уничтожу вас всех. И срок вам – неделя!

Глава 5. Деверь и невестка.

Приход Джейка сказался на клане не очень благополучно – все только и делали, что пытались понять, о ком именно говорил оборотень. Его мысли были спутанными жаждой, что душила его с десяток лет, поэтому Эдвард не видел лицо девушки, а о брате там и вовсе не было ничего. Уже двое суток прошло после того инцидента, а подвижек в деле совсем не было. Наверное, чтобы и вовсе не сойти с ума, Карлайл почти насильно вытащил всех на охоту, иначе перенапряжения и срывов на невинных людей было бы не избежать.

- Давайте думать логично, - Джаспер сел на небольшой выступ в скале, наблюдая, как его семья падает рядом. Все были истощены, ведь на кону стояли жизни не только их самих, но и дорогих им людей. Ах, если бы Джейкоб выслушал их до конца, то может быть, он и поверил бы, в то, что их вины тут нет. Они были без понятия, где находятся его дети. – У нас в городе только двое близнецов – эти сиротки, что недавно переехали в наш город. Брейки! Да, к тому же, они не разговаривают ни с кем, друзей у них нет, учатся хорошо, несмотря на то, что пропускают много лекций. В случае если пропадут, никто и не заметит.

- Да, только ты не забывай, что среди них должна быть девочка, которую он когда-то изнасиловал, - для Роуз эта тема была невыносимой. Она была единственной из всей семьи, кто даже бы, если бы знал детей, ни за какие коврижки их не отдала бы. Даже у главной совести и милосердия этой семьи – Карлайла и Эсме были сомнения, но у Рози их не было.

- Кстати, об этом, - Эдвард говорил слегка смущенно, то ли оттого, что был поражен гнусностью тех извращений, которые никак не выходили из его головы, то ли от поведения Тани, которую явно возбудила эта ситуация. – В мыслях Джейка «объект его вожделения» не был четко виден. Точнее, я видел его сзади, а не спереди. Хотя фигура походила на женскую, да и волосы были длинной до плеч, но, может, это был мальчик? Джейк, в своих мыслях, звал свою игрушку «Ренни» или «Несси». Возможно, что имя «Ренесме» - мужское?

- Если это так, как ты думаешь, то тогда близняшки подходят под описания. Один из них очень женоподобный, - в разговор включился Эммет, который был возбужден перед возможно битвой сильнее всех. Сейчас он не рвался в бой, осознавая, что их шансы очень малы. Потерять Рози было для него так же невыносимо, как для Эдварда распрощаться с Беллой. Мишка не желал такой участи. – Предлагаю разыскать их и всучить Джейку, мол, именно они приходили за помощью. А дальше пусть сам решает, что делать с ними.

- Но, вдруг мы ошиблись, - сердце Роуз обливалось кровью от мысли, что если это так, то тогда эти мальчишки чувствовали себя в миллион раз хуже с Джейком, чем то, что она испытала с Ройзом. – Что тогда?

- У нас больше нет предположений. Да, к тому же, если Джейкоб уверен, что близняшки в этом городе, то это единственное решение, - Джаспер тихо гладил по голове свою возлюбленную, смотря, как Розали закипает от ярости. Она не могла это сделать. – Тебе пора уже привыкнуть к тому, что многие дети нынче страдают от рук их родителей. Это нормально и нам в это вмешиваться не стоит.

- По мне так, это уж очень отвратительно, - Эммет мгновенно встал на защиту супруги, которая уже хотела начать драться за незнакомцев. Впервые за всю свою жизнь она была готова пойти против своей семьи ради чужого ребенка. – Разве парень вообще может запечатлеться на парне? Тем более на мальчике? Фу…

Почему-то именно на этой ноте разговор окончился. Это было и понятно, ведь таким аристократам, как Калленовский клан, было довольно тяжело говорить об извращениях, что проделывал их давний друг. Да к тому же с родными детьми. Теперь стоял совсем другой вопрос: «Как заставить их добровольно сдаться и посидеть в доме Калленов до прихода оборотней». Благо, что в дискуссии принимали участие не только Эммет с Джаспером, которые разглагольствовали о сильном ударе по голове, цепях, перелома позвоночника. Карлайл же решил, что подсыпать снотворное в чай будет более цивилизованно.

Все потихоньку начали расходиться по своим делам, но Эммет с братом все еще решили остаться в лесу. Школьные занятия уже давно начались, и идти туда смысла не было, а в доме, как обычно, начнется истерика Тани, что ее никто не слышит и не понимает. И почему Эдвард не мог найти нормальную жену?

Судьба имеет свою характерную черту: она всегда любит позабавиться. И дело не только в том, что она вершит нам пакости, за которую мы ее хорошенько ругаем. Судьба любит и преподносить сюрпризы, к которым мы не знаем, как относиться – то ли с восторгом, то ли с опаской.

Изабелла давно злилась на себя за то, что не смогла уследить за своим телефоном, который кто-то стащил из ее шкафчика на работе. Да, и случилось это в выходной день, когда у кафетерия, где она работала, было так много клиентов, и почти все из них проходили мимо гардеробной, поэтому выследить наглеца не было возможным. И так уже месяц она не могла связаться с детьми. Конечно же, она раздобыла новый телефон, но карту восстановить было невозможным, а номера детей она не знала и не могла знать, ибо они, по настоянию Аллистера, меняют их каждый месяц. Ренесме сама всегда ей звонила.

Терпение молодой вампирши лопнуло, когда в городе начал ощущаться столь одурманивающий запах вервульфа. Он становился все сильнее, он завораживал и пугал. Если этот отвратительный аромат был таким четким, то это могло значить лишь то, что оборотней тут кишмя кишит. Звонок Сета и вовсе сбил с толку. Джейкоб перестал обращаться после того инцидента, чтобы его мысли не могли услышать сородичи. Он просто всех завораживал своими громкими речами, заставляя их присоединяться. Таким образом, он сманил на свою сторону не один десяток молодых волков, которые так увлеклись громкими словами об очистке их территорий от вампиров.

Но недавно что-то пошло не по плану и ему пришлось обратиться. По словам Сета, Джейк выслеживал какую-то вампиршу, чтобы выманить и весь клан. Была лишь одна нестыковка, вампирша жила в Джуно, там же, где прятались Ренесме и Рейнольд. Именно поэтому, Изабелла мгновенно собрала все имеющиеся у нее вещи и направилась в город дождей и королевство разбитых сердец.

Однако оказаться в городе и найти детей среди тысяч граждан, было для рядового жителя тяжеловато, а для того, кто не может появляться днем в городе – еще тяжелее. Уже трое суток прошли со дня ее появления, а подвижек не было совсем. Но больше всего ее бесило то, что сейчас она могла просто наведаться в школу, найти их там, будучи просто человеком, но дабы не привлекать лишнего внимания, эти часы она проводила, гоняя по лесу оленей. Глупо, не иначе.

Даже сейчас, идя на огромной скорости, из головы не выходили лица детей. Девушка ничего не замечала перед глазами, будто все вокруг не имела смысла. Сейчас все было чуждо, жизнь была не в радость, а ведь когда-то главный враг был лучшим другом. А может, и чем-то большим.

- Эммет, стой! – чей-то до боли знакомый голос вывел молодую вампиршу из прострации, но не спас от столкновения с другим таким же заложником мыслей. Боли от резкого столкновения не последовало, но столь противный звук от бьющегося мрамора был в тысячу раз сильнее боли. Более ли менее Изабелла смогла прийти в себя через несколько секунд, когда тело огромного парня преградило солнечный свет, создавая что-то на подобие тени.

Странно было вновь смотреть в эти задорные позолоченные глаза, видеть недоумение на лице того, кто всегда смеется. Даже необычно было просто видеть его вновь.

- Белла, ты ли это? – голос был низким и раскатистым, словно говорил не молодой парень, а рычало какое-то дикое животное. Так страшно, но так знакомо и тепло сердцу.

- Да, Эммет, это я, - в голосе вампирши не было ни единого намека на ненависть. Она искренне была рада вновь видеть брата, который не раз ее подкалывал и столько же раз помогал. Они никогда не были врагами, и становиться ими не хотелось. Девушка улыбнулась самой своей широкой и искренней улыбкой, смотря в глаза старого друга. – Давно не виделись, правда?

Сильный удар пощечины пришелся на левую щеку Беллы. Она не поняла, что это было, пока парочка кусочков ее плоти не пронеслись перед глазами. Будь она человеком, слезы давно бы заполонили глаза, но сейчас оставалось лишь глубоко, но прерывисто выдыхать воздух, словно вот-вот собираешься зарыдать. Она невольно сфокусировала взгляд на лице брата, который смотрел на нее с жестокостью и брезгливостью, будто она совершила что-то поистине ужасное. Наверное, Эдвард умолчал о ее подвиге, а лишь поведал ее грех.

- Что ты тут делаешь, мразь? – Громкий рык заставил шатенку попятиться назад, однако она и так была прижата к скале, о которую ударилась в полете. Оставалось лишь со страхом смотреть в когда-то добрые глаза. – Опять пришла мучить Эдварда?

- Я…Нет, Боже… Эммет, что ты такое говоришь? – девушка не знала, как лучше ей стоит оправдаться, за то, что она не совершала, поэтому она постоянно заикалась. Эммет не прекращал орать на нее, а она совершенно не понимала, почему. Он так с ней обращался, будто Свон и вовсе убила Эдварда. А ведь ей нужны только близнецы.

- Прекрати! – целую минуту девушка слышала ругательства, что произносили в ее адрес, пока терпение вновь не лопнуло. Каково же было терпеть столько лет одиночества, только ради того, чтобы, вернувшись, ощутить еще большую тяжесть, чем в тот день, когда дороги Эдварда и Беллы разошлись из-за недопонимания. Дрожащим голосом Изабелла все-таки произнесла то, что хотела скрыть. – Я никогда не изменяла твоему брату! Просто я сильно отравилась на нашем медовом месяце, и, чтобы слегка разрядить отношения, складывающиеся чуть ли не на уровне «врач-пациент», сказала, что возможно беременна. Эту шутку он и воспринял всерьез, решив, что я переспала с кем-то и забеременела.

- Что за хуйню ты несешь? – Эммет вновь начал повышать голос, но уже без рыка или сильного крика. Он был неспособен всерьез воспринять данную информацию за считанные секунды. Ему нужно было время. – Уверен, тебе нужно было лишь бессмертие, а, получив его, ты все равно бы кинула Эдварда.

- Конечно, Эммет, - девушка сказала это с сарказмом и громко засмеялась, однако пытаться успокоить разъяренного вампира оказалось тяжелее, чем, например, успокаивать разъяренных людей. – Я так и хотела сделать!

- Пошла прочь! – фраза вампира уже не была сказанной громко. Он произнес эти слова лишь губами, но девушка их отчетливо слышала. Ей хотелось рыдать, громко и не скрывая ни единой эмоции, но сейчас все было иначе. Она наблюдала, что Джаспер, стоя в стороне и не вмешиваясь в это разговор, анализирует обоих, но не помогает никому. Словно ему самому была нужна помощь, дабы разобраться в собственных чувствах.

- Я уйду, но сначала мне нужно кое-кого найти. Если поможешь мне, то обещаю никогда не показываться вам на глаза.

Старший Каллен начал уже звереть. Казалось, что вскоре он позеленеет и вырастит в десять раз, словно Халк, но этого не происходило. Славно, что Джаспер вовремя подбежал, иначе бы Эммет явно не отпустил девушку в живых.

- Он прав, тебе лучше уйти, - по сравнению с голосом старшего, Джас говорил намного спокойно, но это не означало, что в нем не было опасности. Все же не стоило спорить с тем, кто когда-то убивал тысячами. – И нам, Эммет, тоже нужно по делам, если ты не забыл.

Несмотря на внушающую разницу в категории между старшими братьями, Джаспер с легкостью смог утащить огромного вампира от испуганной девочки, которая и не понимала, как можно выйти из такой ситуации. Ну, и что она сделала не так? Хотя сейчас все давние терки с семьей ушли на второй план – она все еще не нашла дочь и сына.

Джасперу казалось, что он увел брата довольно далеко от нежданной гостьи. Конечно, следовало выслушать, зачем она появилась в их городе, но не очень хотелось дожидаться момента, когда Эммет оторвет ей голову. Безграничный лес вывел парней к горной местности. С одной стороны горизонт был разрезан тысячами гор, будто вырезанных из цветной бумаги, в то время как с другой он обрывался в глубоких карьерах. Сюда редко кто совался, поэтому то блондин и притащил Эммета «для разговора».

- Надо было ее убить там, - качек хотел уже перейти на крик, но Джас вновь закрыл ему рот, после чего тихо прижал к земле.

Он осторожно показал брату на нежную мальчишескую фигуру, стоявшую у карьера. Сейчас их объект наблюдения чем-то походил на Джокера в колоде карт: он не был похож на того, кого они видели в школе, будто дразнился. Не понятно, какую роль он сейчас играл: адреналинщика, пытающегося испытать новые эмоции на краю пропасти, а может психопата, что не видит разницы между «хорошо» и «плохо», а может и вовсе суицидника, желающего быстрее свести счеты с жизнью. Он был «Шутником» в покере, который может в любой момент заменить собой любую личность.

Эммет попытался саркастично что-то произнести, но Джаспер вновь закрыл ему рот, ибо сейчас начинается что-то поистине ужасное. Не прошло и секунды, как со скалы спрыгнули два огромных волка, несясь на всей скорости к коренастому мальчишке, который был так зациклен на одной точке, что будто не видел угрозы. Его светло-изумрудные глаза смотрели именно на то дерево, под которым лежали наблюдатели, взгляд был расфокуссированным. Казалось, будто легонькое дуновение ветерка и этот ребенок просто слетит перышком в глубь каньона, что уж говорить о двух вервульфах?

Они все мчались. Будто темные стрелы, выпущенные из первоклассного лука, волки подбегали к мальчику, чья злорадная ухмылка сменилась всемирной грустью, и на чьих губах медленно застыла фраза: «Простите». Наступил тот час триумфа, когда детское милое личико стало не по годам серьезным, хотя полуулыбка не сходила с губ. Всего один прыжок смог снова изменить его сущность от зажатого испуганного студента старшей школы, до прекрасного циркача, который за секунду до гибели смог изменить свою судьбу. Сальто в воздухе отправило молодого Джокера вверх так высоко, что вампиры и не сразу смогли понять, как это произошло, но это стало решающим шагом: оборотни не успели сбавить скорость и полетели вниз, с самого высокого в округе месте. Так же как и легко взлететь ввысь, он смог легко и мягко приземлиться на носочки, касаясь лишь пяти сантиметров земли – остальная часть стопы так и застыла над пропастью.

- Ты забыл сказать: «Алле Оп», - Джаспер вздрогнул от неожиданности, когда появился второй мальчик, который резким движением руки перехватил брата за запястье, не давая проследовать вниз за врагами. Он выглядел иначе: самый маленький размер рубашки, что был возможен, свисал, словно платьеце, волосы его явно были очень длинными, так как несколько волосинок нагло вылезли из-под шляпы, ставшей так привычной для него. Глаза второго были хоть и светло-зеленого цвета, но намного темнее глаз брата, который иногда пугал и завораживал, чуть ли не их беленой. – Тебе надо поработать над четкостью, Рейни.

Мальчики обнялись от нагрянувшей победы, в то время как Джаспер и Эммет уже пришли в себя от вспыхнувших эмоций. Под руками, конечно, не было снотворного, поэтому приходилось действовать проверенными и старыми методами: быстро, как и все вампиры, больно ударить по голове, чтобы хоть ненадолго спутать сознание мальчиков. Этого времени хватит, чтобы скинуть их в подвал и запереть на несколько дней.

Глава 6. Страх и слезы.

Все было как в тумане: сначала огромная радость от победы заполонила местность, а потом все оборвалось так же быстро как началось. Дело было не только в том, что все имеет свою цену, и за гибель двух оборотней должно было последовать наказание. Совесть от убийств за выживание давно потушил Аллистер, обучая малышей. Он ясно объяснил, что жертвовать собой ради очередного желания психа – безрассудно. Лучше уж умереть ради какого-то идеала, или ради кого-то близкого, но не из-за чей-то прихоти.

- Рейн, осторожно! - Ренесме взвизгнула, прежде чем откинуть брата от замаха незнакомого парня. Последний двигался ужасно быстро, словно был вне времени и пространства, он явно был не человеком, впрочем, как и оборотнем. Его огромное тело просто сводило с ума, было страшно смотреть, как столь большой объект может так быстро двигаться, ведь в таком случае, любое прикосновение на скорости могло быть довольно плачевным.

Несси старалась держаться на расстоянии, когда ее брат всеми силами уклонялся от прямых ударов, подводя вампира к пропасти. Конечно, как оборотень он не закончит, но зато обеспечит их временем на побег, пока будет выбираться из горной реки.

Сильный треск привлек внимание девушки: она с ужасом смотрела, как качек схватил ее брата за горло, держа над пропастью. Разомкнись хоть один его палец и Рейн упадет, сомкнись чуть сильнее, и он сломает ему шею.

Ноги сработали быстрее мозга, а чувства взяли под контроль разум. Сейчас была лишь одна цель – спасти брата, а средства казались лишь небольшими неудобствами. Однако она не смогла сделать и трех шагов, как перед глазами все закружилось, и свет померк. Последнее, что она увидела, как другой вампир отвесил подзатыльник первому, который почти задушил ее брата. Рейн пытался хоть как-то увернуться от нового удара, но не смог, падая без сил на землю.

Не ясно, когда звуки начали возвращаться, или когда тело начало знобить от холода, а в голове не было ничего кроме пустоты. Ренесме быстро открыла глаза, чтобы понять, где она находится: комната была неаккуратной, словно в ней все еще велся ремонт, окон не было, пол, на котором она лежала, был бетонным. Словно ее кинули в подвал или в тюрьму. Единственным источником света была офисная лампа, расположенная на пустом маленьком столике. Страх сковывал тело, ведь не было ясно ничего: ни где она находилась, ни почему ее сюда притащили, ни когда она сможет вернуться.

- Эммет, ты с ума сошел, что ли? – голос за дверью заставил девочку вздрогнуть от неожиданности, и прижаться спиной к стене. Поднять свое тело было еще тяжелее, чем понять, как она тут оказалась, словно кто-то много выпил накануне. – Ты мог их убить. Двое суток провести в подвале при такой низкой температуре губительно для детей.

Двое суток? О чем это она говорит. В голове Несси начали всплывать последние моменты, которые она смогла запомнить, но в них явно не было ничего о том, как она провела в подвале сорок восемь часов. Такое бы точно запомнилось.

- Они, вероятно, оборотни, так что не помрут. Через день отдадим их Джейку, который сам решит, что и как с ними сделать. У нас лишь одна задача – не давать им выбраться из этого дома, ну, и не привязываться к ним. Все остальное – брехня.

Кто именно говорил за дверью, девочка не понимала, однако голоса были знакомы. Возможно, в городе она видела похитителей. Но даже, если бы Несси узнала их, то это бы не решило ее проблемы: скоро ее вновь вернут к Джейкобу. Почему-то стоило ей лишь вспомнить лицо отчима, как сердце сжалось, и в груди что-то сильно кольнуло. Неужели именно этим должны закончиться десять лет скитаний и страданий, не хотелось верить, что их ждет провал. Рейн будет подавлен.

Тут Ренесме словно сбило тараном – она поняла, что рядом не видит своего брата. Если вспомнить последние сознательные минуты, когда они были рядом, то осознание ужаса все больше ею овладевало. Ему повредили шею, которую не в коем случае нельзя было трогать. А вдруг он ранен? Вдруг он вообще уже мертв? Девушка начала лихорадочно осматривать комнату в поисках хоть каких-либо признаков жизни. Спустя пару секунд она почувствовала дикое облегчение оттого, что заметила у двери спящего брата. Она тихо к нему подползла, стараясь издавать как можно меньше звуков, чтобы ее не заметили похитители.

Рейн сидел, прислонившись спиной к огромной железной двери. Легкий свет от настольной лампы падал на его избитые руки. Видимо он уже просыпался и пытался найти выход отсюда. Его тело тоже дрожало от холода, поэтому Ренесме решила помочь ему согреться, присаживаясь рядом и прислоняясь к нему. Однако, случайно коснувшись кожи, она была напугана еще больше: температура его тела явно была выше нормы. Возможно, он даже дрожал не из-за холода, а от лихорадки. С его ослабленным иммунитетом и от жуткого холода в подвале он мог легко подхватить простуду, которая могла перерасти в пневмонию, если немедленно ему не помочь.

- Ты, наконец, проснулась, - тихий голос отвлек девушку от грустных мыслей, а нежная рука коснулась локона ее волос. Рейн смотрел на сестру так нежно, что на секунду она стала искренне счастливой. – Жаль тебе говорить, но, похоже, у нас дела идут не очень хорошо.

- Они отдадут нас Джейкобу, так ведь? – Несси произнесла это уже сквозь слезы, отчего Рейн поспешил ее обнять. Он видел, как сестре было тяжело. В последнее время уже хотелось сдаться, чтобы придать жизни хоть какую-то стабильность, но чьими-то рабами становиться было противно.

- Я проснулся давно, поэтому слышал, как орали на того парня, который нас сюда притащил. Из разговора мне стало понятно, что Блек приходил к этим упырям и поставил ультиматум: или они отдадут нас ему, или он их всех перебьет. Большинство из них не желают нас тут удерживать, только мотив их мне не понятен: они это делают из милосердия или из-за брезгливости.

Девушка устроила свою голову на плече брата, греясь о его горячую кожу. Лихорадило его не слабо, поэтому она старалась не сильно беспокоить его, однако скапывающая кровь с разбитых о дверь костяшек начинала нервировать. Когда она осматривала комнату, то заметила приоткрытую дверь в ванную комнату, что ее удивляло и радовало одновременно. С одной стороны, держать ванную в подвале было как минимум странно, но с другой – им не нужно было выпрашиваться в туалет, если что. Ренесме сняла с запястья повязанный хлопковый платок, который она держала, если бы потеряла кепку или панамку, после чего намочила его в холодной воде.

- Ты чего делаешь? - Рейн тихо это произнес, когда его сестра прикоснулась холодной материей его лба.

- У тебя жар, надо сбить немного, - девчушка улыбнулась брату, после чего перешла обрабатывать руки. – Дверь, смотрю, непробиваемая.

- Сам в шоке. Два часа бился, а кроме двух вмятин ничего не смог сделать, - Рейн поморщился, когда Несси начала туго перевязывать руку. – Тот парень сказал, что если мы будем буянить, то он нас свяжет и рассадит по разным подвалам. Так бы я продолжил, но боялся, что они могут тебе навредить.

Несси рассмеялась, смотря, как ее брат сожалеет о том, что не смог сделать невозможное. Дверь действительно была сделана на славу. Возможно даже вампир не смог бы ее сразу сломать, а тем, кто нормально не питался уже месяц, не спал так, как положено и не отдыхал в свободное время, было вообще нереально сделать что-то подобное.

Сильный удар по двери заставил Брейков вздрогнуть от неожиданности, а ведь они только начали чувствовать себя лучше от близости рядом друг с другом. Несси по привычке вжалась в плечо брата и спрятала лицо за его шеей.

- Тише там, - Рейну уже хотелось врезать этому амбалу, который уже начал бесить. Ладно, что он насильно притащил их сюда, так еще и общаться не разрешает.

- Пошел к чертям! - Рейн, видимо, сильно был уже раздражен от всей этой ситуации, когда им с сестрой угрожали только из-за прихоти одного извращенца. Оба они знали, что как только этот урод заберет их домой, то одну он навеки превратит в игрушку для своих утех, а другого, если не сразу убьет, то будет долго еще издеваться над ним. И на это раз