Симптомы расстройств воли и влечений

Расстройства воли и влечений проявляются в клинической практике нарушениями поведения. Необходимо учитывать, что высказывания больных не всегда точно отражают характер су­ществующих расстройств, поскольку пациенты нередко скры-

вают имеющиеся у них патологические влечения, стыдятся признаться окружающим, например, в своей лени. Поэтому вывод о наличии нарушений воли и влечений надо делать не на основании декларируемых намерений, а опираясь на ана­лиз совершаемых поступков. Так, заявление больного о стрем­лении устроиться на работу выглядит голословным, если он уже несколько лет не работает и не предпринимает попыток трудоустройства. Не следует воспринимать как адекватное ут­верждение больного о том, что он любит читать, если послед­нюю книгу он прочел несколько лет назад.

Выделяют количественные изменения и извращения влече­ний.

Гипербулия — общее повышение воли и влечений, затраги­вающее все основные влечения человека. Увеличение аппети­та приводит к тому, что больные, находясь в отделении, не­медленно съедают принесенную им передачу и подчас не мо­гут удержаться от того, чтобы не взять продукты из чужой тум­бочки. Гиперсексуальность проявляется повышенным внимани­ем к противоположному полу, ухаживаниями, нескромными комплиментами. Пациенты стараются привлечь к себе внима­ние яркой косметикой, броской одеждой, подолгу стоят у з,еркала, приводя в порядок волосы, могут вступать в много­численные случайные половые связи. Наблюдается выражен­ная тяга к общению: всякая беседа окружающих становится интересной для больных, они пытаются включаться в разгово­ры посторонних. Такие люди стремятся оказать покровитель­ство любому человеку, раздают свои вещи и деньги, делают дорогие подарки, ввязываются в драку, желая защитить сла­бого (по их мнению). Важно учитывать, что одновременное повышение влечений и воли, как правило, не позволяет боль­ным совершать очевидно опасные и грубые противоправные действия, сексуальное насилие. Хотя такие люди обычно не представляют опасности, они могут мешать окружающим сво­ей навязчивостью, суетливостью, вести себя неосторожно, неправильно распоряжаться имуществом. Гипербулия — харак­терное проявление маниакального синдрома.

Гипобулия — общее снижение воли и влечений. Следует учитывать, что у больных с гипобулией подавлены все основ­ные влечения, включая и физиологические. Наблюдается уменьшение аппетита. Врач может убедить пациента в необхо­димости есть, но тот принимает пищу неохотно и в малых ко­личествах. Снижение сексуального влечения проявляется не только падением интереса к противоположному полу, но и отсутствием внимания к собственной внешности. Больные не испытывают потребности в общении, тяготятся присутствием посторонних и необходимостью поддерживать беседу, просят оставить их одних. Пациенты погружены в мир собственных страданий и не могут проявлять заботу о близких (особенно

удивительным выглядит поведение матери с послеродовой деп­рессией, которая не в силах заставить себя заботиться о ново­рожденном). Подавление инстинкта самосохранения выража­ется в суицидальных попытках. Характерно чувство стыда за свое бездействие и беспомощность. Гипобулия является про­явлением депрессивного синдрома. Подавление влечений при депрессии — временное, преходящее расстройство. Купирова­ние приступа депрессии приводит к возобновлению интереса к жизни, активности.

При абулии обычно не наблюдается подавления физиологи­ческих влечений, расстройство ограничивается резким сниже­нием воли. Лень ибезынициативность лиц с абулией сочета­ется с нормальной потребностью в пище, отчетливым сексу­альным влечением, которые удовлетворяются самыми простей­шими, не всегда социально приемлемыми путями. Так, па­циент, испытывающий голод, вместо того чтобы пойти в ма­газин и купить необходимые ему продукты, просит соседей покормить его. Сексуальное влечение больной удовлетворяет беспрерывной мастурбацией или обращается с нелепыми при­тязаниями к матери исестре. У пациентов, страдающих абу­лией, исчезают высшие социальные потребности, они не нуж­даются в общении, в развлечениях, могут проводить в бездей­ствии все дни, не интересуются событиями в семье и в мире. В отделении они месяцами не общаются с соседями по пала­те, не знают их имен, имен врачей и медсестер.

Абулия является стойким негативным расстройством, вмес­те с апатией составляет единый апатико-абулический синдром, характерный для конечных состояний при шизофрении. При прогредиентных заболеваниях врачи могут наблюдать нараста­ние явлений абулии — от легкой лености, безынициативнос­ти, неспособности преодолевать препятствия до грубой пассив­ности.

Больной 31 года, токарь по профессии, после перенесенного приступа шизофрении оставил работу в цеху, поскольку считал ее слишком тяжелой для себя. Попросил принять его фотографом в городскую газету, так как раньше много занимался фотографией. Однажды по поручению редакции должен был составить репортаж о труде колхозников. Приехал в село в городской обуви и, чтобы не испачкать ботинок, не стал подходить к тракторам в поле, а сделал лишь несколько снимков из автомобиля. Из редакции бьш уволен за лень и безынициативность. Устраиваться на другую работу не стал. Дома отказывался заниматься какими-либо хозяйственными делами. Прекратил ухаживать за аквариумом, который до болезни смастерил своими руками. Целыми днями лежал в кровати одетый и мечтал о переезде в Америку, где все легко и доступно. Не возражал, когда родственники обратились к психиатрам с просьбой оформить ему инвалидность.

Описано множество симптомов извращения влечений (пара-булий). Проявлениями психических расстройств могут быть из-

вращение аппетита, сексуального влечения, стремление к асо­циальным поступкам (воровству, алкоголизации, бродяжниче­ству), самоповреждениям. В табл.8.1 приведены основные термины, обозначающие расстройства влечений по МКБ-10.

Парабулии не рассматриваются как самостоятельные забо­левания, а являются лишь симптомом. Причинами возникно-

Таблица 8.1. Клинические варианты расстройств влечений

Шифр по	Название расстройства	Характер проявления
МКБ-10
F63.0	Патологическая страсть к азартным играм
F63.1	Пиромания	Стремление совершать поджоги
F63.2	Клептомания	Патологическое воровство
F63.3	Трихотилломания	Влечение к вырыванию у себя волос
F50.8	Пикацизм (пика)	Стремление поедать несъедобное
F98.3	» у детей	(как разновидность, копрофа-гия— поедание экскрементов)
—	Дипсомания	Влечение к алкоголю
«• —	Дромомания	Стремление к бродяжничеству
—	Гомицидомания	Бессмысленное стремление со­вершить убийство
—	Суицидомания	Влечение к самоубийству
—	Ониомания	Влечение делать покупки (часто ненужные)
F50.0	Нервная анорексия	Стремление ограничить себя в еде, похудеть
F50.2	Булимия	Приступы переедания
F64.0	Транссексуализм	Стремление изменить пол
F64.1	Трансвестизм	Стремление носить одежду про­тивоположного пола
F65	Парафилии,	Расстройства сексуального пред-
	в том числе:	почтения
F65.0	фетишизм	Получение сексуального удов­летворения от созерцания пред­метов интимного гардероба
F65.2	эксгибиционизм	Страсть к обнажению
F65.3	вуайеризм	Страсть к подглядыванию за об­наженными
F65.4	педофилия	Влечение к несовершеннолетним у взрослых
F65.5	садомазохизм	Достижение сексуального удов­летворения путем причинения боли или морального страдания
	гомосексуализм	Влечение к лицам своего же пола

Примечание. Термины, для которых не приведен шифр, не включены в МКБ-10.

вения патологических влечений бывают грубые нарушения ин­теллекта (олигофрения, тотальное слабоумие), различные фор­мы шизофрении (как в инициальном периоде, так и на за­ключительном этапе при так называемом шизофреническом слабоумии), а также психопатии (стойкие дисгармонии лично­сти). Кроме того, расстройства влечений бывают проявлени­ем нарушения обмена веществ (например, поедание несъедоб­ного при анемии или беременности), а также эндокринных за­болеваний (повышение аппетита при диабете, гиперактивность при гипертиреозе, абулия при гипотиреозе, нарушения сексу­ального поведения при дисбалансе половых гормонов).

Каждое из патологических влечений может выражаться в различной степени. Выделяют 3 клинических варианта патоло­гических влечений — обсессивные и компульсивные влечения, а также импульсивные поступки.

Обсессивное (навязчивое) влечение предполагает возникновение желаний, которые больной может контролировать в соответствии с ситуацией. Влечения, явно расходящиеся с требованиями эти­ки, морали и законности, в этом случае никогда не осуществ­ляются и подавляются как недопустимые. Однако отказ от удов­летворения влечения рождает у больного сильные переживания; помимо воли, в голове постоянно сохраняются мысли о неуто­ленной потребности. Если она не носит явного антисоциального характера, больной осуществляет ее при первой возможности. Так, человек с навязчивым страхом загрязнения сдержит влече­ние к мытью рук на короткое время, однако обязательно тща­тельно вымоет их, когда на него не смотрят посторонние, пото­му что все время, пока он терпит, он постоянно мучительно думает о своей потребности. Обсессивные влечения включены в структуру обсессивно-фобического синдрома. Кроме того, они бывают проявлением психической зависимости от психотропных средств (алкоголь, табак, гашиш и др.).

Компульсивное влечение — более мощное чувство, посколь­ку по силе оно сравнимо с такими жизненными потребностя­ми, как голод, жажда, инстинкт самосохранения. Больные осознают извращенный характер влечения, пытаются сдержи­вать себя, но при неудовлетворенной потребности возникает невыносимое чувство физического дискомфорта. Патологичес­кая потребность занимает столь доминирующее положение, что человек быстро прекращает внутреннюю борьбу и удовлетво­ряет свое влечение, даже если это связано с грубыми асоци­альными поступками и возможностью последующего наказа­ния. Компульсивное влечение может быть причиной повтор­ного насилия и серийных убийств. Ярким примером компуль-сивного влечения служит стремление к наркотику при абсти­нентном синдроме у страдающих алкоголизмом и наркомания­ми (синдром физической зависимости). Компульсивные вле­чения бывают также проявлением психопатий.

Импульсивные поступки совершаются человеком немедлен­но, как только возникает болезненное влечение, без предше­ствующей борьбы мотивов и без этапа принятия решения. Больные могут обдумывать свои поступки только после их со­вершения. В момент действия нередко наблюдается аффектив­но суженное сознание, о чем можно судить по последующей частичной амнезии. Среди импульсивных поступков преобла­дают нелепые, лишенные какого-либо смысла. Нередко боль­ные впоследствии не могут объяснить цели содеянного. Им­пульсивные поступки — нередкое проявление эпилептиформ-ных пароксизмов. К совершению импульсивных действий так­же склонны больные с кататоническим синдромом.

От расстройств влечений следует отличать поступки, обуслов­ленные патологией других сфер психики. Так, отказ от еды бывает вызван не только снижением аппетита, но и наличием бреда отравления, императивных галлюцинаций, запрещающих больному есть, а также грубым расстройством двигательной сфе­ры — кататоническим ступором (см. раздел 9.1). Поступки, приводящие больных к собственной гибели, не всегда выражают стремление покончить с собой, но бывают также обусловлены императивными галлюцинациями или помрачением сознания (так, больной в состоянии делирия, спасаясь от воображаемых преследователей, выпрыгивает из окна, считая, что это дверь).

8.3. Синдромы эмоционально-волевых расстройств

Наиболее яркими проявлениями расстройства аффективной сферы выступают депрессивный и маниакальный синдромы (табл.8.2).

8.3.1. Депрессивный синдром

Клиническую картину типичного депрессивного синдрома при­нято описывать в виде триады симптомов: снижения настрое­ния (гипотимия), замедления мышления (ассоциативная затор­моженность) и двигательной заторможенности. Следует, од­нако, учитывать, что именно снижение настроения является главным синдромообразующим признаком депрессии. Гипоти­мия может выражаться в жалобах на тоску, подавленность, печаль. В отличие от естественной реакции печали в ответ на грустное событие тоска при депрессии лишается связи с окру­жающей обстановкой; больные не проявляют реакции ни на радостное известие, ни на новые удары судьбы. В зависимо­сти от тяжести депрессивного состояния гипотимия может про­являться чувствами различной интенсивности — от легкого пессимизма и грусти до тяжелого, почти физического ощуще­ния «камня на сердце» {витальная тоска).

Таблица 8.2. Симптомы маниакального и депрессивного синдромов

Депрессивный синдром

Маниакальный синдром

Депрессивная триада: снижение настроения идеаторная заторможенность моторная заторможенность Пониженная самооценка, пессимизм Бред самообвинения, самоуничи­жения, ипохондрический бред Подавление влечений: снижение аппетита снижение либидо избегание контактов, замкнутость обесценивание жизни, стремление к суициду Расстройства сна: уменьшение продолжительности раннее пробуждение отсутствие чувства сна Соматические расстройства: сухость кожи, снижение ее тур-гора, ломкость волос и ногтей, отсутствие слез запор тахикардия и повышение арте­риального давления расширение зрачка (мидриаз) снижение массы тела

Маниакальная триада: повышение настроения ускорение мышления психомоторное возбуждение Завышенная самооценка, опти­мизм Бред величия Растормаживание влечений: повышение аппетита гиперсексуальность стремление к общению потребность оказывать помощь окружающим, альтруизм Расстройство сна: сокращение продолжительности сна, не вызывающее чувства усталости Соматические расстройства не ха­рактерны. Больные жалоб не предъявляют, выглядят молодо; повышение артериального давле­ния соответствует высокой актив­ности больных; масса тела снижа­ется при выраженном психомо­торном возбуждении

Замедление мышления в легких случаях выражается замед­ленной односложной речью, долгим обдумыванием ответа. В более тяжелых случаях пациенты с трудом осмысляют за­данный вопрос, неспособны справиться с решением простей­ших логических заданий. Молчаливы, спонтанная речь отсут­ствует, но полного мутизма (молчания) обычно не бывает. Двигательная заторможенность выявляется в скованности, мед­лительности, неповоротливости, при тяжелой депрессии мо­жет достигать степени ступора (депрессивный ступор). Поза ступорозных больных довольно естественная: лежа на спине с вытянутыми руками и ногами или сидя, склонив голову, опи­раясь локтями на колени.

Высказывания депрессивных больных обнаруживают резко заниженную самооценку: они описывают себя как ничтожных, никчемных людей, лишенных талантов. Удивлены, что врач

уделяет свое время столь незначительному человеку. Пессими­стически оцениваются не только свое настоящее состояние, но и прошлое и будущее. Заявляют, что ничего не смогли сде­лать в этой жизни, что они принесли много бед своей семье, не были радостью для родителей. Они строят самые печаль­ные прогнозы; как правило, не верят в возможность выздо­ровления. При тяжелой депрессии нередки бредовые идеи са­мообвинения и самоуничижения. Больные считают себя глу­боко грешными перед Богом, повинными в смерти престаре­лых родителей, в происходящих в стране катаклизмах. Часто винят себя в потере способности сопереживать окружающим (anaesthesia psychica dolorosa). Возможно также появление ипохондрических бредовых идей. Пациенты полагают, что без­надежно больны, возможно, постыдной болезнью; опасаются заразить близких.

Подавление влечений, как правило, выражается замкнуто­стью, снижением аппетита (реже приступами булимии). От­сутствие интереса к противоположному полу сопровождается отчетливыми изменениями физиологических функций. Мужчи­ны часто испытывают импотенцию и ставят себе это в вину. У женщин фригидности нередко сопутствуют нарушения мен­струального цикла и даже длительная аменорея. Больные из­бегают какого-либо общения, среди людей чувствуют себя неловко, неуместно, чужой смех лишь подчеркивает их стра­дания. Пациенты настолько погружены в свои переживания, что не в силах заботиться о ком-либо другом. Женщины пре­кращают занятия домашним хозяйством, не могут ухаживать за малолетними детьми, не уделяют никакого внимания своей внешности. Мужчины не справляются с любимой работой, не в состоянии утром встать с постели, собраться и пойти на службу, лежат целый день без сна. Больным недоступны раз­влечения, они не читают и не смотрят телевизор.

Наибольшую опасность при депрессии представляет пред­расположенность к суициду. Среди психических расстройств депрессия является наиболее частой причиной самоубийств. Хотя мысли об уходе из жизни присущи практически всем страдающим депрессией, реальная опасность возникает при сочетании тяжелой депрессии с достаточной активностью больных. При выраженном ступоре реализация подобных на­мерений затруднена. Описаны случаи расширенного суици­да, когда человек убивает своих детей, чтобы «избавить их от грядущих мук».

Одним из самых тягостных переживаний при депрессии яв­ляется упорная бессонница. Пациенты плохо спят ночью и не могут отдохнуть днем. Особенно характерно пробуждение в ранние утренние часы (иногда в 3 или 4 ч), после которого больные больше не засыпают. Иногда пациенты настойчиво утверждают, что ночью не спали ни минуты, ни разу не сом-

кнули глаз, хотя родственники и медицинский персонал ви­дели их спящими {отсутствие чувства сна).

Депрессия, как правило, сопровождается многообразной соматовегетативной симптоматикой. Как отражение остроты состояния чаще наблюдается периферическая симпатикотония. Описывается характерная триада симптомов: тахикардия, рас­ширение зрачка и запор (триада Протопопова). Обращает на себя внимание внешний вид больных. Кожные покровы сухие, бледные, шелушащиеся. Снижение секреторной функции же­лез выражается в отсутствии слез («все глаза выплакала»). Нередко отмечают выпадение волос и ломкость ногтей. Сни­жение тургора кожи проявляется в том, что углубляются мор­щины и больные выглядят старше своего возраста. Может наблюдаться атипичный надлом брови. Регистрируются коле­бания артериального давления со склонностью к повышению. Расстройства желудочно-кишечного тракта проявляются не только запором, но и ухудшением пищеварения. Как прави­ло, заметно снижается масса тела. Часты разнообразные боли (головные, сердечные, в животе, в суставах).

Больной 36 лет был переведен в психиатрическую больницу из терапевтического отделения, где в течение 2 нед обследовался в свя­зи с постоянными болями в правом подреберье. При обследовании патологии не выявили, однако мужчина уверял, что болен раком, и признался врачу в намерении покончить с собой. Не возражал про­тив перевода в психиатрическую больницу. При поступлении подав­лен, на вопросы отвечает односложно; заявляет, что ему «уже все равно!». В отделении ни с кем не общается, большую часть време­ни лежит в постели, почти ничего не ест, постоянно жалуется на отсутствие сна, хотя персонал сообщает, что пациент спит каждую ночь, по крайней мере до 5 ч утра. Однажды при утреннем осмотре обнаружена странгуляционная борозда на шее больного. При настой­чивом расспросе признался, что утром, когда персонал заснул, он пытался, лежа в постели, задушить себя петлей, связанной из 2-носовых платков. После лечения антидепрессантами исчезли тягост­ные мысли и все неприятные ощущения в правом подреберье.

Соматические симптомы депрессии у некоторых больных (особенно при первом приступе заболевания) могут выступать в качестве главной жалобы. Этим обусловлены их обращение к терапевту и длительное, безуспешное лечение по поводу «ишемической болезни сердца», «гипертонической болезни», «дискинезии желчных путей», «вегетососудистой дистонии» и др. В этом случае говорят о маскированной (ларвированной) депрессии, более подробно описанной в главе 12.

Яркость эмоциональных переживаний, наличие бредовых идей, признаки гиперактивности вегетативных систем позво­ляют рассматривать депрессию как синдром продуктивных рас­стройств (см. табл.3.1). Это подтверждается и характерной динамикой депрессивных состояний. В большинстве случаев депрессия продолжается несколько месяцев. Однако она все-

гда обратима. До введения в лечебную практику антидепрес­сантов и электросудорожной терапии врачи нередко наблюда­ли самопроизвольный выход из этого состояния.

Выше были описаны наиболее типичные симптомы депрес­сии. В каждом отдельном случае их набор может существен­но различаться, но всегда преобладает подавленное, тоскли­вое настроение. Развернутый депрессивный синдром рассмат­ривается как расстройство психотического уровня. О тяжести состояния свидетельствуют наличие бредовых идей, отсутствие критики, активное суицидальное поведение, выраженный сту­пор, подавление всех базовых влечений. Мягкий, непсихоти­ческий вариант депрессии обозначают как субдепрессию. При проведении научных исследований для измерения тяжести деп­рессии применяют специальные стандартизованные шкалы (Га­мильтона, Цунга и др.).

Депрессивный синдром не является специфичным и может быть проявлением самых различных психических заболеваний: маниакально-депрессивного психоза, шизофрении, органичес­ких поражений мозга и психогений. Для депрессии, обуслов­ленной эндогенным заболеванием (МДП и шизофрения), бо­лее характерны выраженные соматовегетативные расстройства. Влажным признаком эндогенной депрессии является особая су­точная динамика состояния с усилением тоски утром и неко­торым ослаблением переживаний к вечеру. Именно утренние часы рассматриваются как период, связанный с наибольшим риском суицида. Другим маркером эндогенной депрессии счи­тают положительный дексаметазоновый тест (см. раздел 1.1.2).

Помимо типичного депрессивного синдрома, описывают ряд атипичных вариантов депрессии.

Тревожная (ажитированная) депрессия отличается отсутстви­ем выраженной скованности и пассивности. Стеничный аф­фект тревоги заставляет пациентов суетиться, постоянно обра­щаться к окружающим с просьбой о помощи или с требова­нием прекратить их муки, помочь им уйти из жизни. Пред­чувствие неминуемой катастрофы не дает больным спать, они могут предпринимать попытки покончить с собой на глазах у окружающих. Временами возбуждение пациентов достигает степени неистовства (меланхолический раптус, raptus melancholicus), когда они рвут на себе одежду, издают страш­ные крики, бьются головой о стену. Тревожная депрессия чаще наблюдается в инволюционном возрасте.

Депрессивно-бредовый синдром, помимо тоскливого настрое­ния, проявляется такими фабулами бреда, как бред преследо­вания, инсценировки, воздействия. Больные уверены в тяже­лом наказании за совершенные проступки; «замечают» посто­янное наблюдение за собой. Опасаются, что их вина повле­чет за собой притеснение, наказание или даже убийство их родственников. Пациенты беспокойны, постоянно спрашива-

ют о судьбе своих родных, пытаются оправдываться, клянут­ся, что никогда в будущем не допустят оплошности. Такая атипичная бредовая симптоматика более характерна не для МДП, а для острого приступа шизофрении (шизоаффективный психоз в терминах МКБ-10).

Апатическая депрессия сочетает в себе аффекты тоски и апа­тии. Больных не интересует их будущее, они бездеятельны, не высказывают каких-либо жалоб. Единственное их жела­ние — чтобы их оставили в покое. От апатико-абулического синдрома такое состояние отличается нестойкостью, обратимо­стью. Чаше всего апатическая депрессия наблюдается у стра­дающих шизофренией.

Маниакальный синдром

Проявляется в первую очередь повышением настроения, уско­рением мышления и психомоторным возбуждением. Гиперти-мия при этом состоянии выражена постоянным оптимизмом, пренебрежением к трудностям. Отрицается наличие каких-либо проблем. Пациенты постоянно улыбаются, не предъявляют никаких жалоб, не считают себя больными. Ускорение мыш­ления заметно в быстрой, скачущей речи, повышенной отвле­каемости, поверхностности ассоциаций. При выраженной ма­нии речь настолько дезорганизуется, что напоминает «словес­ную окрошку». Речевой напор столь велик, что пациенты те­ряют голос, в уголках рта скапливается взбитая в пену слюна. Деятельность их из-за выраженной отвлекаемости становится хаотичной, непродуктивной. Они не могут усидеть на месте, стремятся уйти из дому, просят отпустить их из больницы.

Наблюдается переоценка собственных способностей. Паци­енты считают себя удивительно обаятельными и привлекатель­ными, беспрерывно хвалятся якобы существующими у них та-' лантами. Пытаются сочинять стихи, демонстрируют окружаю­щим свои вокальные данные. Признаком чрезвычайно выра­женной мании является бред величия.

Характерно повышение всех базовых влечений. Резко воз­растает аппетит, иногда наблюдается склонность к алкоголи­зации. Больные не могут находиться в одиночестве и посто­янно ищут общения. В беседе с врачами не всегда соблюда­ют необходимую дистанцию, обращаясь запросто — «браток!». Пациенты уделяют много внимания своей внешности, пыта­ются украсить себя значками и медалями, женщины пользу­ются избыточно яркой косметикой, одеждой стараются подчер­кнуть свою сексуальность. Повышенный интерес к противо­положному полу выражается в комплиментах, нескромных предложениях, признаниях в любви. Больные готовы помогать и покровительствовать всем окружающим. При этом нередко оказывается, что на собственную семью просто не хватает вре-

мени. Они транжирят деньги, делают ненужные покупки. При чрезмерной активности не удается завершить ни одно из дел, поскольку каждый раз возникают новые идеи. Попытки препятствовать реализации их влечений вызывают реакцию раз­дражения, негодования (гневливая мания).

Для маниакального синдрома характерно резкое уменьшение продолжительности ночного сна. Больные отказываются вов­ремя лечь в постель, продолжая суетиться и ночью. Утром просыпаются очень рано и сразу включаются в активную дея­тельность, однако никогда не жалуются на усталость, утверж­дают, что спят вполне достаточно. Такие больные обычно причиняют окружающим множество неудобств, наносят вред своему материальному и социальному положению, однако не­посредственной угрозы для жизни и здоровья других людей, как правило, не представляют. Мягкое субпсихотическое по­вышение настроения (гипомания) в отличие от тяжелой мании может сопровождаться сознанием неестественности состояния; бреда при этом не наблюдается. Пациенты могут производить благоприятное впечатление своей изобретательностью и остро­умием.

В физическом отношении страдающие манией выглядят вцолне здоровыми, несколько помолодевшими. При выражен­ном психомоторном возбуждении они худеют, несмотря на волчий аппетит. При гипомании может наблюдаться значитель­ная прибавка массы тела.

Больная 42 лет, страдает с 25 лет приступами неадекватно по­вышенного настроения, первый из них возник в период обучения в аспирантуре на кафедре политэкономии. К тому времени женщина уже была замужем и имела 5-летнего сына. В состоянии психоза почувствовала себя очень женственной, обвиняла мужа в недостаточ­но ласковом отношении к ней. Спала не более 4 ч в сутки, с жа­ром занималась научной работой, мало уделяла внимания сыну и домашним заботам. Почувствовала страстное влечение к своему на­учному руководителю. Посылала ему по секрету букеты цветов. По­сещала все его лекции для студентов. Однажды в присутствии всех сотрудников кафедры на коленях просила его взять ее в жены. Была госпитализирована. По завершении приступа 1ак и не смогла закон­чить работу над диссертацией. Во время следующего приступа влю­билась в молодого актера. Ходила на все его спектакли, дарила цве­ты, тайком от мужа приглашала его к себе на дачу. Покупала много вина, чтобы напоить возлюбленного и тем самым преодолеть его сопротивление, сама много и часто выпивала. На недоуменные воп­росы мужа с жаром во всем призналась. После госпитализации и лечения вышла замуж за любовника, перешла на работу к нему в театр. В межприступный период спокойна, алкоголь употребляет редко. С теплом отзывается о прежнем муже, немного сожалеет о разводе.

Маниакальный синдром чаще всего бывает проявлением МДП и шизофрении. Изредка встречаются маниакальные со-

стояния, вызванные органическим поражением мозга или ин­токсикацией (фенамином, кокаином, циметидином, кортико-стероидами, циклоспорином, тетурамом, галлюциногенами и др.). Мания является признаком острого психоза. Наличие яркой продуктивной симптоматики позволяет рассчитывать на полную редукцию болезненных расстройств. Хотя отдельные приступы могут быть достаточно продолжительными (до не­скольких месяцев), они все же зачастую короче приступов депрессии.

Наряду с типичной манией нередко встречаются атипичные синдромы сложной структуры. Маниакально-бредовый синдром, помимо аффекта счастья, сопровождается несистематизирован­ными бредовыми идеями преследования, инсценировки, ме-галоманическим бредом величия (острая парафрения). Больные заявляют, что призваны «спасти весь мир», что наделены не­вероятными способностями, например представляют собой «главное оружие против мафии» и преступники пытаются за это их уничтожить. Подобное расстройство при МДП не встре­чается и чаще всего указывает на острый приступ шизофрении. На высоте маниакально-бредового приступа может наблюдать­ся онейроидное помрачение сознания.

8.3.3. Апатико-абулический синдром

Проявляется выраженным эмоционально-волевым оскудением. Равнодушие и безразличие делают больных достаточно спокой­ными. Они малозаметны в отделении, много времени прово­дят в постели или сидя в одиночестве, могут также часами находиться у телевизора. При этом оказывается, что они не запомнили ни одной просмотренной передачи. Лень сквозит во всем их поведении: они не умываются, не чистят зубы, отказываются идти в душ и стричь волосы. Ложатся в постель одетыми, потому что им лень снимать и надевать одежду. Их невозможно привлечь к деятельности, призывая к ответствен­ности и чувству долга, потому что они не испытывают стыда. Беседа не вызывает у больных интереса. Говорят они моно­тонно, часто отказываются от разговора, заявляя, что устали. Если врачу удается настоять на необходимости диалога, неред­ко оказывается, что больной может в течение долгого време­ни разговаривать, не проявляя признаков усталости. В бесе­де выясняется, что пациенты не испытывают никакого стра­дания, не чувствуют себя больными, не предъявляют никаких жалоб.

Описанная симптоматика нередко сочетается с растормажи-ванием простейших влечений (прожорливость, гиперсексуаль­ность и др.). При этом отсутствие стыдливости приводит их к попыткам реализовать свои потребности в простейшей, не все­гда социально приемлемой форме: например, они могут мо-

читься и испражняться прямо в постели, потому что им лень дойти до туалета.

Апатико-абулический синдром служит проявлением негатив­ной (дефицитарной) симптоматики и не имеет тенденции к обратному развитию. Чаще всего причиной апатии и абулии являются конечные состояния при шизофрении, при которой эмоционально-волевой дефект нарастает постепенно — от лег­кого равнодушия и пассивности до состояний эмоциональной тупости. Другая причина возникновения апатико-абулическо-го синдрома — органическое поражение лобных долей мозга (травма, опухоль, атрофия и др.).

8.4. Физиологический и патологический аффект

Реакция на психотравмирующее событие может протекать весь­ма различно в зависимости от индивидуальной значимости стрессорного события и особенностей эмоционального реаги­рования человека. В некоторых случаях форма проявления аффекта бывает удивительно неистовой и даже опасной для окружающих. Хорошо известны случаи убийства супруга на почве ревности, жестокие драки между футбольными болель­щиками, бурные споры между политическими лидерами. Гру­бому асоциальному проявлению аффекта может способствовать психопатический склад личности (возбудимая психопатия — см. раздел 22.2.4). Все же приходится признать, что в боль­шинстве случаев такие агрессивные действия совершаются осознанно: участники могут рассказать о своих чувствах в мо­мент совершения поступка, раскаиваются в несдержанности, пытаются сгладить плохое впечатление, апеллируя к тяжести нанесенного им оскорбления. Каким бы тяжелым ни было со­вершенное преступление, в подобных случаях оно рассматри­вается как физиологический аффект и влечет за собой судеб­ную ответственность.

Патологическим аффектом называют кратковременный пси­хоз, возникающий внезапно после действия психотравмы и со­провождающийся помрачением сознания с последующей амне­зией всего периода психоза. Пароксизмальный характер воз­никновения патологического аффекта указывает на то, что психотравмирующее событие становится пусковым моментом к реализации имеющейся эпилептиформной активности. Неред­ко у пациентов в анамнезе обнаруживаются тяжелые травмы головы или признаки органической дисфункции с детства. Помрачение сознания в момент психоза проявляется неистов­ством, удивительной жестокостью совершенного насилия (де­сятки тяжелых ран, многочисленные удары, каждый из кото­рых может быть смертельным). Окружающие не в силах кор­ригировать поступки больного, поскольку он не слышит их. Психоз длится несколько минут и завершается тяжелым исто-

щением: больные вдруг валятся без сил, иногда впадают в глубокий сон. По выходе из психоза они не могут вспомнить ничего из происходившего, бывают крайне удивлены, услы­шав о том, что они совершили, не могут поверить окружаю­щим. Следует признать, что расстройства при патологическом аффекте лишь условно можно отнести к кругу эмоциональных нарушений, поскольку важнейшим выражением этого психоза является сумеречное помрачение сознания (см. раздел 10.2.4). Патологический аффект служит основанием для признания больного невменяемым и освобождения от ответственности за совершенное преступление.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Изард К. Эмоции человека. — М.: Изд-во МГУ, 1980.

Нумер Ю.Л., Михаленко И.Н. Аффективные психозы. — Л.: Меди­цина, 1988. - 264 с.

Психиатрический диагноз / Завилянский И.Я., Блейхер В.М., Крук И.В., Завилянская Л.И. — Клев: Выща школа, 1989.

Психология эмоций. Тексты / Под ред. В.К.Вилюнаса, Ю.Б.Гиппен-рейтер. - М.: МГУ, 1984. - 288 с.

Психосоматические расстройства при циклотимных и циклотимоподоб-ных состояниях. — Труды МИП., Т.87. — Отв. ред. С.Ф.Семе­нов. - М.: 1979. - 148 с.

Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. — М.: Про­гресс, 1979.

Синицкий В.Н. Депрессивные состояния (Патофизиологическая харак­теристика, клиника, лечение, профилактика). — Киев: Наукова думк