Под общий смех и хлопки горбун лукаво подмигнул Лотти. Та смутилась и отвернулась.

– Начнём же наше представление! Сейчас на эту сцену выйдет выдающийся фокусник и иллюзионист – господин Пьер ле Фурье. Поприветствуем его!

Знаменитый фокусник оказался ужасно худым человеком в чёрном фраке. Он сам и все его черты были какими-то удлинёнными и неестественно заострёнными. Цепкий взгляд чёрных глаз придавал его серому угловатому лицу строгий, весьма недружелюбный вид. Он пригладил тонкие усики и поприветствовал собравшихся гостей:

– Я хочу показать вам, милейшие дамы и господа, мой новый номер.

Через мгновение на сцену вывезли чёрный длинный ящик. Следом вышла симпатичная темноволосая девушка в блестящем купальнике и туфлях на высоком каблуке.

– Поприветствуйте мою ассистентку Сесиль!

Раздались аплодисменты, мужчины у стойки засвистели.

– Так, а теперь внимание! Вы все видите этот ящик. В нём нет никаких потайных отделений или второго дна. Сейчас Сесиль залезет в него.

В подтверждение его слов девушка забралась в ящик. Ле Фурье захлопнул створку. Затем взял шпагу и, показав её зрителям, стал медленно протыкать ящик с девушкой внутри. Оттуда раздался приглушенный не то стон, не то всхлип.

– Следите внимательно за моими действиями, уважаемые дамы и господа!

Однако это напоминание было излишне, так как зрители, затаив дыхание, с превеликим интересом следили за движениями фокусника. Каждый хотел оказаться тем единственным, разгадавшим секрет трюка. К этому моменту ле Фурье уже воткнул в ящик не менее семи шпаг. Уже давно смолкли довольно правдоподобные рыдания Сесиль.

– Вуа-ля! – фокусник проткнул ящик последней, тринадцатой шпагой и поклонился под оглушительные овации.

– Как вы делаете этот фокус? В чём секрет? Ловко вы это! – доносились из зала восхищённые реплики и робкие предположения.

– Что-о-о?! – взревел фокусник. Лицо его стало багровым от гнева. – Фокус?! Какой к чертям фокус? Я воткнул в неё тринадцать шпаг!

Овации.

– Вы все это видели! Я же просил смотреть внимательно! Пьер ле Фурье никогда в жизни не занимался фокусами! Я сроду не умел это делать! Цилиндр и блестящий фрак ещё никого не сделали фокусником! Вы идиоты!

Публика веселилась от души, видя, как ле Фурье очень натурально разыгрывает ярость и негодование, пытаясь скрыть секреты своего фокуса. Рассерженный фокусник покинул сцену под шквал восторженных аплодисментов.

Штефан тоже хохотал как сумасшедший. По его щекам текли слёзы счастья.

Господи! Этот фокусник только что прикончил девку на глазах у всех, а никто этого даже не понял! Он же сам рассказал им об этом! Гениально!

Лотти уже давно сидела, закрыв ладошками глаза. По её щекам тоже текли слёзы, но это были слёзы жалости и страха.

Представление же шло дальше. На сцену вышли карлики, которые стали выделывать удивительные гимнастические трюки. Затем они катались на одном колесе, жонглируя горящими факелами.

Неожиданно фееричное действо на сцене было прервано каким-то громким шумом. Все повернули головы на звуки музыки и смеха, наполнивших шатёр с появлением в нём цыганского табора. Прелестные девушки с тёмными глазами и волосами цвета воронова крыла в цветастых юбках смеялись и хлопали в ладоши в такт музыке, которую исполняли юноши с такими же чёрными как смоль волосами. На них были ярко-красные или ослепительно белые рубахи, поверх которых были надеты чёрные жилеты. Самым последним показался цыганский барон. Он с ироничным прищуром оглядывал собравшихся и с важным видом покуривал сигару. На его шее красовалась золотая цепочка с кулоном, причудливо переливавшимся разноцветными бликами, стоило Барону повернуться к горевшим свечам. По статному виду Барона всякому становилось понятно, что перед ним человек удивительно мудрый, властный, неустрашимый и одновременно дерзкий. Поздоровавшись кивком с гостями, Барон занял место у самой сцены. Присутствующие с восхищением разглядывали табор. Девушки и юноши пели и танцевали, казалось, совсем не замечая публики. Они танцевали для себя, получая несравненное удовольствие от движения своих стройных выносливых тел, слыша тембр своих голосов. Их души пылали страстным огнём, и они щедро дарили его тепло всем, кто находился рядом. Тут юноши заиграли какой-то романс, и из стайки девушек выделилась одна. Штефан безошибочно угадал в ней дочь цыганского Барона. Девушка начала петь на своём наречии, и по залу пронёсся восторженный гул. Голос цыганки был прекраснее всех голосов, которые когда-либо слышали присутствующие. Буквально все обратились в слух, ловя чуть терпкое, волнующее и страстное пение красавицы. О, она была действительно прекрасна. Длинные вьющиеся густые локоны ниспадали на смуглые плечи девушки. Большие карие глаза смотрели с иронией и вызовом, совсем так же, как смотрели глаза её отца.