Когнитивная терапия депрессии

А. Бек описал свой подход к лечению депрессии в работе Cognitive therapy and emotional disorders («Когнитивная терапия и эмоциональные расстройства»). Депрессивные больные считают себя неудачниками; терапия имеет целью дать им возможность почувствовать себя победителями. Вначале терапевт выбирает нек-рые из проблем пациента — эмоциональных, мотивационных, когнитивных, поведенческих или физиолог. Каждая проблема исследуется на трех уровнях: в аспекте анормального поведения, такого как пассивность или соц. изоляция; в аспекте эмоциональных нарушений, таких как тенденции к бегству, и в аспекте когниций безнадежности и поражения.

Пациентам сообщают, что включение в повседневную деятельность улучшит их самочувствие. Терапевт и пациент вместе разраб. программу ежедневной активности. Поведение градуируется по степени сложности, что мотивирует пациента выполнять последовательность заданий нарастающей трудности, облегчая приближение к решению целевой проблемы. Если степень трудности нарастает медленно, пациент проходит через серию успехов. Терапевт в виде обратной связи комментирует успехи пациента, разрывая т. о. депрессивный порочный круг неудач и отрицательной самооценки.

С целью когнитивной переоценки пациент вместе с терапевтом рассматривает взаимосвязь между депрессивными когнициями и симптомами. Пациент самостоятельно отслеживает мысли, чувства и поведение, имевшие место до, во время и после проблемных ситуаций. С целью коррекции когнитивных процессов терапевт предлагает ему формулировать альтернативные объяснения прошлого опыта, демонстрируя существование других способов интерпретации событий помимо тех, к-рые отрицательно отражаются на самооценке. Терапевт осторожно исследует закрытую систему представлений больного, включающую негативистское отношение к себе и окружающему миру; он выявляет причины появления таких представлений и противопоставляет им свидетельства, подтверждающие более позитивные установки. Когнитивные репетиции состоят в том, что пациент представляет себе последовательность событий, имеющих отношение к области проблем. Выявленные при этом препятствия и конфликты подвергаются обсуждению; при их проработке используются методики когнитивной переоценки и решения проблем.

Резюме

Важность мыслительных процессов как возможных причин эмоциональных и поведенческих проблем издавна признавалась во всех психотер. подходах. Однако отношения между мышлением, эмоциями и поведением часто объяснялись абстрактными теориями, что затрудняло понимание их больными и эмпирическую оценку исследователями. В качестве реакции на этот перекос в сторону невидимых и таинственных процессов поведенческая терапия ограничивалась лишь зримыми внешними событиями. И только позднее К.-п. т. сконцентрировалась на мыслях как поведении чел.

Однако К.-п. т. не представляет собой возвращение к традиционной инсайт-терапии. В отличие от более ранних подходов, К.-п.т. систематически исследует внутренний материал, категоризируя мыслительные процессы и увязывая их с внешними событиями в ходе тщательного наблюдения мыслей, чувств и поведения по ходу времени.

К.-п. т. нацелена на обучение — посредством тренировки — специфическим навыкам, имеющим прямое отношение к существующей проблеме. В К.-п. т. акцент на овладении навыками и собственной ответственности пациента за рез-ты применения этих навыков может способствовать повышению самообладания пациента и его способности справляться с трудностями. Если в конце концов будет подтверждена эффективность К. п. т. как метода лечения, это будет означать успешное применение научного метода к анализу и коррекции наших невидимых мыслительных процессов.

См. также Когнитивные терапии, Современные методы психотерапии, Психотерапия, Систематическая десенсибилизация

Дж. Форейт, К. Гудрик

Когнитивные карты (cognitive maps)

К. к. отображает относительное расположение точек в пространстве, позволяя тем самым животному ориентироваться в направлении точки, не имеющей явных отличительных признаков. Существованием этого термина мы обязаны Толмену, к-рый использовал его для объяснения эффектов научения при прохождении крысами лабиринта. Выдвинутая Толменом гипотеза К. к. получила предварительное подтверждение в его лабораторных исслед., когда были обнаружены резкое снижение совершаемых крысой ошибок при введении пищевого вознаграждения в ранее изученный сложный лабиринт и адекватное реагирование в исслед. т. н. инсайта и альтернативных путей. Сходным образом, успешное решение проблемной задачи о трех площадках Майера тж предполагало знание крысой положения каждой площадки в отношении к двум др.

В дальнейшем Олтон представил более убедительные свидетельства в поддержку гипотезы К. к. Используя восьмилучевой радиальный лабиринт, Олтон и др. изучали пространственную память у крысы путем перемещения шарика нищи после каждой успешной попытки крысы в конец др. коридора. Крысы быстро научались практически безошибочно входить только в тот коридор, к-рый они не посещали ранее. Крысы прекрасно ориентировались по контролируемым ключевым запахам или запаху следов, идентифицируя соотв. пространственное расположение даже после того, как лабиринт поворачивали, и не усваивали фиксированных последовательностей, к-рые могли функционировать независимо от их пространственных образов.

Моррис провел прямую проверку гипотезы К. к., побуждая крыс отыскивать в резервуаре с непрозрачной (закрашенной молоком) водой чуть выступающую из нее целевую площадку лабиринта. Как только путь к площадке с одной стартовой позиции лабиринта оказывался заученным, крысу можно было опустить в воду в любой точке резервуара, и она выбирала б. или м. прямой путь в направлении площадки, что согласуется с гипотезой К. к.

Животное, к-рое несомненно обладает К. к. и, вероятно, даже может превосходить в этом отношении людей, — шимпанзе. Это впервые обнаружилось в исслед. Тинклпо, изучавшего отсроченную реакцию множественного выбора с использованием для этого 16 различных контейнеров, расположенных попарно на равном удалении друг от друга в круговом порядке. В один из контейнеров каждой пары, левый или правый, на глазах у испытуемого (шимпанзе, взрослого человека или ребенка) клался к.-л. предмет. После короткой задержки испытуемому предоставлялась свобода в поиске спрятанного в каждой паре объекта. Дети плохо справлялись с этой задачей, а шимпанзе несколько превзошли в этом взрослых, показав коэффициент успешности свыше 70%, даже когда контейнеры наполнялись случайным образом, что позволяло исключить невольные подсказки со стороны экспериментаторов, ибо они не помнили, в к-ром из двух контейнеров находились предметы.

По-видимому, птицы тж имеют К. к. Напр., болотные синицы обнаруживают хорошую пространственную память при нахождении корма, спрятанного ими в разных укромных местах. Они тж избегают ранее использовавшихся, но теперь пустых тайников. Сохранение в памяти этой информ., вероятно, отражает видоспецифичные формы адапт. Птицы демонстрируют слабую способность в нахождении корма, спрятанного экспериментатором в дуплах, что исключает возможность использования запаха как основы для обнаружения местонахождения корма.

Считается, что пчелы используют характеристики ландшафта вокруг источников нектара, однако недавние исслед. свидетельствуют о том, что эта локальная карта состоит скорее из мнемических образов маршрута, нежели является К. к. знакомой местности, как у людей и др. позвоночных животных. Проведенное Уишоу исслед. латентного научения в условиях затопленных лабиринтов поднимает целый ряд вопросов об использовании крысами К. к., поскольку были получены убедительные доказательства в пользу ассоциативной обработки информ.

Денни предоставляет информ. о том, как формируются К. к. Зрительное узнавание и способность перемещаться с места на место в пространственном плане (in spatial layout)проверялись вслед за обучением одному маршруту или множеству маршрутов перемещения в пространстве исключительно на кинестетической основе (посредством движений руки вслепую вдоль пунктов маршрута на плане). При обучении движению по одному маршруту, несмотря на гораздо большую тренировку прохождения целевого маршрута, достигались худшие результаты, чем при обучении движению по множеству маршрутов, и формировалась гораздо более бедная К. к., о чем можно судить по выполнению испытуемыми задач на кинестетический и зрительный перенос. Это исслед., по-видимому, дает основание для следующих выводов: а) чем более разнообразен первоначальный опыт, тем более абстрактной и менее эгоцентричной (индивидуально привязанной) становится репрезентация пространства, и б) активное исслед. пространства приводит к репрезентации этого пространства как скоординированного целого, к-рое выходит за пределы отдельных связей (путей) между локальными участками. Это целое заведомо больше своих частей.

См. также Абстрактный интеллект, Когнитивные (познавательные) способности, Эффект Креспи, Экспериментальные исследования памяти, Поведение приматов, Подкрепление

М. Р. Денни

Когнитивные стили учения (cognitive learning styles)

Поскольку К. с. является конструктом, репрезентирующим область наблюдаемого поведения, имеют место несоответствия в выборе конкретных образцов поведения, к-рые независимые исследователи включают в исслед. К. с. и его описание. Этими исследователями были разработаны измерительные инструменты, выявляющие специфическое поведение с целью анализа К. с. индивидуума.

Следует проводить четкое различие между К. с. и способностью или достижением. Зачастую их рассматривают как сходные понятия или по крайней мере связанные друг с другом; это ошибочное представление приводит к известной путанице в отношении К. с. К. с. адресуется к поведению и предпочтению; он не содержит в себе ценностной смысловой нагрузки, т. е. не оценивается как хороший или плохой. К. с. касается скорее качественных, нежели количественных различий по ряду измерений.

К. с. индивидуума определяется на основе того, как он принимает во внимание свое окружение, ищет смысл и приобретает знание. В дополнение к определению способов овладения учебными задачами карта когнитивного стиля (cognitive style тар)может ориентировать индивидуума в направлении реалистических карьерных целей. Диагностические рекомендации могут использоваться для восполнения имеющихся дефицитов путем разраб. индивидуализированной образовательной программы, позволяющей учитывать сильные и слабые стороны индивидуума.

См. также Подходы к обучению, Когнитивная сложность

Н. Э. Хейни

Когнитивные теории эмоций (cognitive theories of emotion)

Теории эмоций пытаются объяснить, как вызывается эмоция, какие она производит физиолог. изменения и чем одна эмоция отличается от др. Ответ на первый вопрос отличает когнитивные теории от др. теорий эмоций.

Теоретики всех направлений обычно сходятся в том, что гнев, страх или обе эти эмоции вызываются (возбуждаются) в тех случаях, когда ситуация интерпретируется как раздражающая и/ или опасная. Многие твердо убеждены, что такое возбуждение программируется в НС на протяжении эволюционной предыстории и служит целям выживания вида. По мнению когнитивных психологов, любая эмоция возбуждается получением информ. о чем-то и оцениванием этого. Не вызывает сомнений, что нек-рые оценки оказываются запрограммированными: младенцам нравится все сладкое, что они пробуют на вкус в первый раз. Однако более старшие дети и взрослые оценивают все, с чем они сталкиваются, не только в отношении влияния на их телесное благополучие, но и в плане воздействия на них как на личностей. Ребенок приходит в ярость, когда его дразнят сверстники, а юноша — когда приятели подтрунивают над ним в присутствии девушки. Если эмоции зависят от оценок, то должно быть столько же различных эмоций, сколько оценок. Эмоции можно классифицировать, но они не обязательно должны быть производными друг от друга.

Неудивительно, что когнитивные теории имеют длинную историю. В III в. до н. э. Аристотель в своем трактате «О душе» высказал предположение, что люди и животные способны давать чувственные оценки (благодаря тому, что он называл vis estimativa)вещей как хороших или плохих для них и что эти оценки вызывают эмоцию, удовольствие или неудовольствие. Фома Аквинский в своих «Комментариях на Аристотеля» следовал Аристотелю в этом объяснении возбуждения эмоций.

Декарт утверждал, что все эмоции вызываются непосредственно побуждением к действию «животных духов», или возбуждением врожденных рефлекторных актов, сопровождаемых необходимыми для выживания физиолог. изменениями, — это мнение разделял и Дарвин. Позднее У. Джемс и К. Ланге изменили опирающееся на здравый смысл представление, будто эмоция порождает телесные изменения, на прямо противоположное, утверждая, что телесные изменения — прямой рез-т восприятия возбуждающего объекта, а ощущение нами этих изменений и есть эмоция.

Теория эмоций Джемса — Ланге была безоговорочно принята и вскоре привела к фатальному снижению интереса академических психологов к анализу эмоций.

Между тем заявить, что нек-рые ситуации вызывают врожденные паттерны реакций, вовсе не значит решить проблему. Страх или ярость могут вызывать бегство или нападение, но они все же остаются зависящими от осознания того, что что-то представляет собой угрозу или вызывает раздражение, а это уже оценка, пусть и рудиментарная.

М. Б. Арнольд ввела понятие оценки (appraisal)в академическую психологию. Она определяла эмоцию как «испытываемую склонность к взаимодействию со всем, что интуитивно оценивается как хорошее, или к уклонению от всего, что интуитивно оценивается как плохое для меня здесь и сейчас», к-рая «сопровождается паттерном физиолог. изменений, организованных для специфического акта приближения или удаления». Арнольд различала неск. базовых эмоций как простых реакций на оценку базовых ситуаций: симпатия (любовь), антипатия, желание, отвращение, радость, печаль, бесстрашие, страх, гнев, надежда и отчаяние.

В своей книге «Эмоции и личность» (Emotion and personality)Арнольд показала, что эмоции зависят не только от интуитивной оценки чего-либо как «хорошего или плохого для меня», но тж от спонтанной оценки возможных реакций как подходящих или неподходящих. Что-то угрожающее мне может рассматриваться как нечто, чего трудно избежать, и поэтому вызывать страх, или оно может оцениваться как нечто, что можно предупредить соотв. решительными действиями и победить в ходе дерзкого нападения. Арнольд подчеркивает, что такая интуитивная спонтанная оценка подкрепляется продуманным ценностным суждением по крайней мере у старших детей и взрослых, так же как сенсорное знание дополняется концептуальным знанием. Поскольку мы используем интуитивные и рефлексивные оценки одновременно, даже наши интуитивные суждения, порождающие эмоции, могут подвергаться влиянию воспитания. Т. к. человек един, каждое рефлексивное ценностное суждение будет сопровождаться интуитивной оценкой. Ценностные суждения редко оказываются беспристрастными и объективными: то, что ценится, так или иначе привлекает. Следовательно, эмоции могут подвергаться социализации, влиянию соц. аттитюдов и обычаев.

Как и др. теоретики, стоящие на позициях когнитивизма, Арнольд признает важность физиолог. изменений, к-рые сопровождают эмоцию. Когда эти изменения ощущаются, они, в свою очередь, тоже оцениваются и могут либо усиливать, либо изменять первоначальную эмоцию. Когда чел., испытывающий страх, оценивает учащение пульса как показатель нарушения работы сердца, над его первоначальным чувством страха берет верх чувство страха перед болезнью. По определению, сердечное заболевание ослабляет тело. Отсюда страх, вызванный учащением пульса, диктует оценку того, что, будучи больным, чел. не сможет справиться с данной ситуацией, к-рая еще более усиливает первоначальное чувство страха.

Важные исслед. в области эмоций были проведены Р. Лазарусом и его сотрудниками. Эти ученые сделали оценку краеугольным камнем своей теории эмоции. Лазарус считает, что каждая эмоция основывается на специфическом виде когнитивной оценки, сопровождаемой моторно-поведенческими и физиолог. изменениями. Он различает первичную оценку, вторичную оценку и переоценку. Вторичная оценка — это оценка субъектом своего отношения к конкретному окружению, и потому она ведет к измененной эмоциональной реакции. Переоценка может происходить как простое оценивание значения этого изменившегося отношения к окружению, или она может представлять собой психол. попытку совладать со стрессом. Такая переоценка не обязательно опирается на фактографическую информ. — она может быть попыткой посмотреть на ситуацию с более благоприятной т. зр. Говоря словами Лазаруса, она может быть «защитной переоценкой». Переоценка может тж представлять собой попытку совладания, когда прямое действие невозможно.

Лазарус и др. пришли к выводу, что оценкой ситуации и, следовательно, эмоциональной реакцией испытуемого можно манипулировать в ходе эксперимента. Перед демонстрацией эксперим. группе фильма с жестокими натуралистическими сценами обрезания они зачитывали в одной группе отрывок, в к-ром говорилось о болезненности этой процедуры, в др. группе говорили о том, что снятые в фильме мальчики стремились пройти этот обряд инициации и испытывали чувство гордости от того, что выдержали его. Наконец, третьей группе они давали «интеллектуализированную» информ., в к-рой подчеркивалось антропологическое значение данного ритуала. Наиболее сильное эмоциональное воздействие этот фильм оказал на первую группу, тогда как на эмоции двух др. групп он не оказал существенного влияния.

В то время как влияние когниции на оценку надежно документировано, обосновать необходимость различения между интуитивной и рефлексивной оценкой гораздо труднее. В своей статье «Чувства и мышление: предпочтения не требуют умозаключений» (Feeling and thinking: Preferences need no inferences)P. Б. Зайонц указал на то, что представление о первичности чувств утратило свое значение со времен Вундта. В когн. психол. оно было заменено схемой обработки информ., согласно к-рой аффективная реакция возникает только после соотв. обработки поступающих сигналов. Поэтому осн. работы по когнитивным процессам оставили в стороне аффект или переживание и сконцентрировались исключительно на обработке информ. «Однако, — говорит Зайонц, — аффект... является осн. валютой, имеющей хождение в челов. общении». Следовательно, «чтобы вызвать аффект, об объектах необходимо знать очень мало, фактически иметь минимум информ». При воспоминании, как и при восприятии, аффективная реакция воспроизводится первой. Как замечает Зайонц, из того, что аффект может служить признаком завершения когнитивной активности (в прослушивании шутки, напр.), не следует с необходимостью, что когнитивная активность яв-ся обязательным компонентом аффекта.

Согласно Зайонцу, между аффектом и когницией существует разъединение. Суждения о сходстве и суждения о предпочтении имеют различные измерения (dimensions). В начале XX в. Т. Накашима сообщал в своей работе «Вклад в изучение аффективных процессов» (Contribution to the study of affective processes), что суждения о приятности и неприятности не зависят от сенсорных характеристик и потому не могут опосредоваться ими. Эстетические суждения и предпочтения всех видов не опираются на когнитивный анализ. Эксперим. исслед. показали, что суждения о симпатии и антипатии осуществляются и вспоминаются с большей уверенностью, тогда как суждения о том, что данное стимульное слово яв-ся новым или уже предъявлялось, выносятся с заметной неуверенностью. Отсюда Зайонц делает вывод, что перцептивный процесс, начинающийся с сенсорного опыта, сначала вызывает неосознаваемую аффективную реакцию и затем переходит в распознавание знакомых признаков (тж неосознаваемое), прежде чем начинается их рефлексивная когнитивная обработка.

Т. о., Зайонц указал на слабое место в броне когн. психол. Мышление и рефлексивное суждение, по-видимому, зависят от аффекта в той же степени, как и от сенсорного опыта. Поскольку аффект является осознанным переживанием притяжения/отталкивания, к-рое не генерируется ценностным суждением, он должен вызываться спонтанной (неосознанной) оценкой объектов как хороших или плохих и оценкой реакций как подходящих или неподходящих. Эмоции, к-рые обычно сопровождаются рефлексивными суждениями, могут сами оцениваться как подходящие или неподходящие и изменяться путем др. корректирующих впечатлений, но редко путем рефлексии или убеждения.

См. также Когнитивная сложность, Выученная беспомощность, Нарушения мышления, Бессознательные умозаключения

М. Б. Арнольд

Когнитивные терапии (cognitive therapies)

К. т. — группа слабосвязанных между собой подходов, придающих особое значение когнитивным процессам как детерминантам поведения. Они базируются на утверждении, что поведение и эмоции являются гл. обр. следствием оценки индивидуумом ситуации, и поскольку на эту оценку влияют представления, предположения, образы и внутренний диалог, все эти когниции (т. е. когнитивные процессы и их продукты) становятся мишенями терапии. Хотя эти терапии различаются конкретными методиками, у них имеются общие предпосылки. М. Махони выделил три общие для К. т. предпосылки: а) поведение и эмоции формируются и развиваются через когнитивные процессы; б) процедуры, осн. на теории научения, эффективно воздействуют на когнитивные процессы, и в) терапевт должен выступать в роли «диагноста-педагога», раскрывая дезадаптивные когнитивные процессы и организуя клиентам приобретение опыта их изменения.