Маг нерасчетливо пошел на обдуманный компромисс, - Хорошо. Я создам переход.

“Если оставшихся силенок окажется достаточно”

Поставив перед собой задачу, для выполнения которой требовалось собрать волю в кулак, Фрэндж с полугрозным видом, прячущим застарелую хроническую усталь, не имеющую ничего общего с обычной утомленностью, вытянул вперед обе руки. Ведун покрутил кистями, что-то нечетко пролопотал и сезам отворился!

В очередной раз предупредив:

- Попав в темницу королевского замка, ты пожалеешь, что не задохнулся! – акванка взяла ослабшего Джейсона за руку.Эта информация, носящая психологически давящий характер нагнетания, устрашения, и навязывания паники, подтверждала негуманные намерения Нимфы – её готовность выполнить все условия контракта, исполнить волю своего короля.

- Я - Безумный Джек! Я выберусь… - прерывисто сипя, делая судорожные рывочки для возобновления контроля над ослабевающим телом, злодей не переставал кормить публику сущей завиральщиной и клиническим бредом. Вот только принцесса – уже давно не маленькая девочка, и, соответственно, могла различать блеф, не ведясь на все эти “угрозы”.

- Я бы поспорила…

Приготовившись к рисковому прыжку в межпространство, Джейсон выкрикнул бешено:

- Нет! – и затих спустя полмгновения, после чего портал свернулся в точку и исчез.

С Конвергентом покончено. С Новым Безумным Джеком, видимо, тоже. Что дальше – спрашивали себя герои. Очередная опасность из космических глубин? Корпорационный сговор популистов-лоббирщиков, не признающих интересы собственной страны?

Нет.

Сколько Метатели Грома боролись с преступностью на вымышленной Земле-2, эти славные ребята так и не раскусили плотность реальности – всего этого не существует, а Громовержцы – лишь часть чьего-то затянутого сна.

…Слова “я люблю тебя. Иди сюда. Мы будем вместе” звучали без старой искры, будто свеча почти потухла и теплящийся слабый огонек, что остался догорать без внешней поддержки, уже ничего не решал. Ночь, проведенная в обнимку, встала перед большим зеркалом на верхней ступени бесконечной лестницы и, шепча, напомнила – ничего не получится, пора уходить.

- Не смей себя ни в чем укорять, мы хотя бы попробовали… - чувство радости моментально сменилось неким огорчением, что с наглядностью отражалось в голосе Нимфы, которая, ощущая разочарованность Джона, также грустнела и переполнялась тоской. Степень её духовной связи с Землей зависела лишь от отношений с этим человеком. Больше её ничего здесь не держало, - Видимо, плохому танцору фальцетом петь не суждено! Из нас вышли так себе любовники…

Джон счёл важным извиниться и пообещал впредь не беспокоить (не по делу). Для него оказалось открытием то, что с женщиной можно просто дружить! Он полез в информационный справочник, который находился у него в голове, и с удивлением узнал, что подобное редко, но все же случается.

Он не стал тянуть резину, так как не хотел обманывать, обманываться, мучить её напрасными ожиданиями и как-либо грузить.

- А вот убийцы незаменимые. Это, конечно же, минус… - Вэйн по-джентльменски подал ей халат, вспомнив о самостоятельности, об аккуратности, заправил постель и… Спаун и Нимфа снова облизнулись.

Можно было прислушиваться к тому, как ветер качал ветки деревьев за окном, как по стеклам бил надоедливый дождь. Звуки внутри принцессы все равно отвлекали. Но не из-за того, что воительница так желала сама, а потому что не могло быть как-то иначе. На сердце у неё всё кипело, истерические слёзы готовы были выйти из глаз горячим водопадом и затопить всю вселенную.

Сегодняшний вечер – первый вечер, когда её не захотели, когда её компанию отвергли. И кто отверг? Единственный симпатичный ей землянин, ради которого она всё бросила, отреклась от верности воинской традиции, воплощенной в символе акванской Империи божественного происхождения, и предала отца?

Ощущение позора давило на неё очень сильно. Чувства, которые, если и остынут, то очень нескоро, мешали полноценно злиться и обдавали чем-то вязким с головы до пят, в связи с чем её обжигало, охватывало глубочайшее и неутолимое желание прыгнуть в воду, искупаться…

“Бегая за демонами, я чуть не позабыла, что вода – моя родная стихия. Мне нечего делать на суше. Именно поэтому возникло столько трудностей. Каждый должен находиться там, где был создан, и больше нигде”

Миновав искусственное кладбище, дьявольский сад и подойдя к краю скалы, чтобы спрыгнуть, Водяная Нимфа закрыла глаза, что-то прошептала. Её душа стала легче. Затем принцесса упала. Пучина поглотила её.

Звук погрузившегося в воду женского тела не привлек ничьего, даже птичьего внимания. Земля, прославленная частыми посещениями инопланетных существ, с достоинством дала Нимфе понять, что больше в них не нуждается. Подобные навороты доказывают - планеты могут думать, планеты могут чувствовать и выказывают недовольство, оставаясь немыми, но, так или иначе, их слышат все, кого это касается.

“Прощай, Спаун, здесь наши пути расходятся навеки. Мне не стоило врываться в твою жизнь без предупреждения, заходить на твою территорию, да и ты никогда не сможешь зайти на мою” – несвоевременными принято считать рассуждения, делающие попытку объяснить несогласованность, нескладность сердца и ума в тех случаях, когда, казалось бы, все предельно ясно и рассуждать толком не о чем. Вот только это не мешает чувствам прорываться, субъективное оценочное отношение к абстрактным объектам не меняется. Плывя между поверхностью воды и дном, Нимфа по-прежнему мечтала о Спауне…

…Закопав труп, Джеффери окончательно выдохся. Не столько усталость, сколько неуместный сраный стыд морил британца и беспощадно использовал как способ достижения. Брат покойного Фредерика, преданного друга семьи Вэйнов, становился хрупким и ослабленным. Не телом, а душой.

“Я совсем немолод для такой работенки” – эффективность и польза от повторения слов и мыслей были очень и очень сомнительными.

…Дождь стучал по крыше, трепал листья в саду, плескался в широких лужах в мрачно-готичных окрестностях дома. Если судить по активности, наблюдавшейся в самом особняке, то можно предположить, что все, кто в нем находится, забыли, что на дворе стоит поздняя ночь.

Нэнси, проспавшая всю вторую половину дня и весь вечер, маялась бездельно, но все еще соблюдала осторожность и не чувствовала себя в безопасности. Сомнения частично развеялись, когда Джон, в очередной раз постучавшись к ней в комнату с доброй целью осведомиться о её настроении, узнать, не случились ли изменения в лучшую сторону, сказал со всей заботой, на какую только был способен:

- Это место далеко не темница, по крайней мере, теперь. Вы вольны уйти хоть сейчас. Могу организовать отлёт, и вас за сутки переместят в любую точку на Земле, зависит от того, куда вы пожелаете, если это не Нью-Йорк. В нём сейчас небезопасно…

Несмотря на заманчивое предложение, прозвучавшее без толики сарказма, Нэнси не стала торопиться и приняла решение повременить. Он уже больше не держал её. Это её что-то удерживало, не давая улизнуть.

- Нет-нет-нет, не утруждайтесь. До утра я точно пробуду здесь, а там определимся…

Сомкнув губы трубочкой, богач сделал долгий выдох и пообещал:

- Скоро рассвет. Скажу Джеффери сготовить для вас завтрак…

Когда мистер Вэйн уже находился одной ногой в коридоре, постепенно отпуская дверную ручку, Гарднер подбежала к нему и посмотрела на него с плохо скрытым, но тревожным интересом. Она захотела что-то сказать и приоткрыла ротик.

- Признайтесь, у вас в гостях была женщина…

Джона, отнюдь, нисколько не возмутила, а, скорее, приятно удивила необычайная храбрость Нэнси. Считая, что девушка, как никто, заслуживает честности, джентльмен не замедлился с ответом.

- Была или нет, она уже ушла… – но и сам осмелился спросить, - А вы, так понимаю, не одобряете отношения, которые завязываются лишь для расслабления?

Придя в полное замешательство, Нэнси, к сожалению, чуть не утратила способность размышлять и смогла продолжить лишь через минуту, когда прижалась лбом к холодной белой поверхности двери.

- Это сугубо ваше личное дело! – и не без паузы между предложениями, - Но если вам так интересно, я считаю, трудно наслаждаться тем, чего нет. И к любви это относимо в первую очередь…

Хозяин поместья согласно покачал головой, задумчиво глядя на девушку и явно оттягивая свой уход.

- Вы правы. Мне не следовало… - чувствуя себя в некоторой степени виноватым перед ней, Джон больше не вымолвил ни слова, но качания головы было вполне достаточно, чтобы за один присест выразить все сожаления.

“Полицейский убивает, когда преступник оказывает сопротивление оружием или угрожает мирным гражданам” - вы видите, чтобы они стали убийцами, которым нравится убивать? Очевидно, Спаун изначально выбрал неверную дорогу. Пацифизм невозможен на войне.

Кертес Рассел был прав. Безумный Джек, который уничтожил несколько миллионов людей одним махом, а свел с ума сотНи, должен быть казнен за все содеянное. Человек сам придумал законы, которые дадут обществу нормально существовать, но, получается, мы сами же их нарушаем. Набожные люди, священники, монахи, орут, что божья кара нас всех настигнет, но найдется среди них и педофил, и убийца, и даже наркодилер. Так почему же надо вести себя трусливо и говорить, что он не уподобится убийцам? Убил одного - спас тысячи жизней.

Спаун несет полную ответственность за жизни, которые погубил, пока игрался со своими злодеями. И все же, многие согласятся с мнением, что без своих врагов Спаун - ничто.

Он - псих, который стал таким после смерти родителей, который жаждет приключений и тупого пафоса, как маленький ребенок

…Символ отсчета времени, отделяющего человечество от глобальной катастрофы, называется “Часы Судного дня”. Сейчас они остановлены в трех минутах от полуночи, сообщает Reuters со ссылкой на чикагский Бюллетень ученых-атомщиков, изобретших этот своеобычный “метилоранж” международной напряженности. В этом году, в особо тревожном две тысячи двадцать восьмом, ученые не увидели нужды переводить стрелки часов.

Ситуацию в мире они, как и прежде, склонны считать предельно напряженной, хотя и с улыбкой отмечают позитивную динамику, связанную с договоренностями по иранской ядерной программе. Соглашение оценивается как «полновесное дипломатическое достижение», которое, однако, не более чем незаметное светлое пятно на фоне темнеющего мира, близкого к катастрофе. По степени опасности мир недалек от шаткого состояния пятидесятых годов, указывают ученые, когда еще проводились наземные испытания водородной бомбы и когда многие по этому поводу тряслись, словно конец уже настал и что-либо предпринимать бесполезно.

В тысяча девятьсот пятьдесят третьем резко осмелевшие Соединенные Штаты испытали водородную бомбу. Стрелки часов показывали без двух минут полночь, символизирующую Апокалипсис. В тысяча девятьсот девяносто первом году, с окончанием Холодной войны мир пребывал в семнадцати минутах от катастрофы.

В современном мире ученым не дает покоя высокий уровень напряженности между США и Россией, в частности, это относится к модернизации ядерных программ, развитию атомных программ в Восточной Азии, Пакистане, Индии и Северной Корее, а также продолжающиеся конфликты в государствах, выступающих под эгидой США.

Фрэнсис Бэкон, который, может, не идеальный образец главы государства, но точно очень деятельный, не безответственный правитель, с трепетом относящийся ко всему, что касается страны, заверил, что безопасность народа – задача номер один для него и попытался убедить людей в безопасности. Бэкон набрался мужества и вопреки инструкциям Технэка, готовящего мир к уничтожению, поступил в соответствии со своими убеждениями. Ему наскучила роль шестерки робота…

Бэкон склонялся считать, что за время своего первого срока на президентском посту, ему не удалось выполнить ни одно из данных обещаний, и стыд тягуче пытал его душу, осыпая раны солью, не прощал и не отпускал.

“Может, будущее планеты и не зависит от моего умонастроения, может, я хуже всех преступников, вместе взятых”

Выступив на очередной мотивационной конференции, закончившейся, как и предполагалось, громким ликованием, родившем сотни наивных улыбок и радостных мин, Бэкон заперся в своем кабинете с неалчными намерениями посидеть в тишине и умеренно выпить.

Просторный светлый офис, не заставленный лишней мебелью, быстро превратился в тюрьму, выход из которой охранялся самыми сильными чарами. Стаканы опустошались залпом один за другим, было слышно, как вино журчало в глотке. Кое-какие ребяческие понятия, кое-какие незрелые чувства, до ужаса жадные, но не до конца осознанные проносились в голове президента, пока коварное спиртное укрепляло в нем свою власть.

“Может, все не так катастрофично и я зря кипишую? Но ведь в бассейне тепло и влажно, тепло и важно, как на Земле, а бактерии и вирусы в таких условиях отлично размножаются” - жутковатые теории, адски разогретые невеселыми обстоятельствами последних двух недель, били по плешивому затылку больнее алкоголя.

Попытавшись встать со стула, господин Бэкон почувствовал серьезное головокружение, затруднение дыхания, местами даже панику. Понять причину столь резких ухудшений у него получилось лишь спустя несколько секунд, когда он чуть не свалился: неслышное присутствие, безграничное могущество, включающее в себя умение тайно наблюдать за действиями того или иного субъекта, как молния, чуть не убило президента…

Технэк нашел новое тело и довольно быстро привел его в действие.

Это был солидный мужчина пятидесяти пяти лет в сером строгом костюме и с короткой стрижкой. Никто бы жизни в нем не распознал заделанного киборга, на что и был расчет.

- Достоинства отсутствия крепостной зависимости явно преувеличены. Свобода есть утрата всяческих надежд… - привыкнув выражаться, в основном, высокопарно, Технэк порой забывал, что предназначен для верхоглядствующей разрухи, и уже по чистому наитию приплетал философию, - Загадка, отчего же люди так трясутся за неё. Ими правит боязнь рабства, мм?

Бэкону не пришлось долго крутить извилинами, чтобы догадаться, кто этот господин. Лишь одно существо могло рассуждать о подобном, да еще и вслух. И какой бы ни оказалась следующая наружность монстра, его внутреннее зло ничему не переплюнуть, никакая оболочка не сравнится с тем, что гнездилось в сути Технэка. В маленьком, невидимом сердечке...

Засохшие следы мужских скупых слез на полу остались напоминанием о предыдущем визите. Сейчас же, когда Бэкон пришел к убеждению о техническом бессмертии искусственного разума, сполох зазвенел и утроился.

- Мешая мне работать, вы и свои планы подрываете. Я ведь просил не беспокоить по пустякам… - допущенная президентом словесная вольность задела тонкие чувства “живого компьютера”, который, несмотря на сохранившееся спокойствие, все же намекнул:

- Предполагаете, вам станут угрожать? Увольте. Существуют неимперативные способы психологического влияния на человека. Мне о них известно всё… - солидный мужчина в сером строгом костюме и с короткой стрижкой вскинул правую руку и дважды щелкнул пальцами. Мистер Бэкон поспешно посмотрел на него.

В ту же минуту президент снова содрогнулся – в кабинет вошла женщина (вернее, её точно смоделированный образ), воспоминания о которой он тщетно пытался заглушить алкоголем. Технэк за удивительно краткое время выведал о мистере Бэконе больше, чем тот

знал о самом себе:

накопал информацию о мертвой жене, о дорожном транспортном происшествии, закончившемся невосполнимой трагедией, о нескольких годах самоистязаний, вопросов и безрезультатных поисков смысла, о том, скольких моральных вкладов и финансовых жертв стоило Френсису реанимирование, возврат к рабочим корням. Френсис, не излишне многословный, когда разговор заходил о ближних, предпочитал хранить в секрете все нюансы, сочлененные с тем ДТП. Невольное знакомство с внеземным андроидом помогло ему стать чуток раскрепощеннее, чуточку смелее и излить все горе разом, обретя наслаждение, сравнимое с отпуском в предалеком краю, куда не пробраться никому, кто мог бы нарушить этот драгоценный священный покой.

- Милая! – президент чуть не рухнул со стула, увидев жену, абсолютно живую, слегка бледную, но такую же яркую, какой она была все пятнадцать лет брака.

Не имея никаких личных чувств, андроид пытался жонглировать чужими, и надо признать, у него это отлично выходило. Технологии создания трехмерных голограмм Зеддера многократно превосходили земные, и их реалистичность, визуально неотличимая от самой натуральной реальности, оказывала поистине колоссальное воздействие на мозг, заставляя человека верить в возвращение умерших родных, чувствовать их присутствие, ощущать все их запахи.

Президент стал заложником иллюзий, каким в своё время был Зур Элл, который предпочитал сладкую неправду минорной гносеологии и пытался представить, что мать Кэйла жива до сих пор.

Прелестная супруга резко вскинула голову, отвела волосы за уши и кивнула мужу. Френсис повелся, как и всегда. Найти технику, которая помогла бы разобраться в себе, перестать заниматься самообманом, было нетрудно для человека, обладающего крупными активами и тотальной государственной властью. Вся проблема таилась в элементарной неохоте: пока Френсиса всё в себе устраивает, он будет пребывать в сладком оцепенении и отдаваться грезам, близким к неземным, для поддержания спокойствия духа, для бодрости.

- Пожалуй, я оставлю вас наедине. Вспомните былое, поворкуйте… - сделав дело, подарив зрелому политикану несколько минут незабываемого удовольствия, несколько минут в компании любимой жены, Технэк провел ладонью по затылку, затем опустился пальцами к нижней части лица, коснулся подбородка и расползся в интересной гримасе.

“Люди такие доверчивые, наивные, слабые… как питомцы, абсолютно не приспособленные к жизни вне дома, полностью зависящие от своих хозяев.

Их реакция на необъяснимое вызывает сплошное умиление. По сути, они пешки в чужой большой игре” – солидный мужчина пятидесяти пяти лет в сером строгом костюме и с короткой стрижкой последний раз мельком взглянул на супружескую пару, наконец воссоединившуюся после долгой болезненной разлуки, после нескольких лет самоистязаний, вопросов и безрезультатных поисков смысла…

“Спаун жестко обошелся с миром, жестко и даже жестоко, в итоге обозлившись на самого себя. ВЕДЬ ТОЛЬКО КОНЧЕНЫЙ ПСИХ, повернутый на дешевом маскараде, не сдерживаемый сознанием ответственности, и под конец бессердечный не захочет убить кого-то вроде Джека Хэлвана.

Полицейский убивает, когда преступник оказывает сопротивление оружием или угрожает мирным гражданам, СОЛДАТЫ НА ВОЙНЕ ТРАТЯТ ПАТРОНЫ. МНЕ КАЖЕТСЯ, БЫЛО БЫ СТРАННО НАБЛЮДАТЬ ОБРАТНУЮ СИТУАЦИЮ. Но ничего невозможного нет. И именно супергерои, которых все привыкли восхвалять, одолели новые грани маразмА, поскольку история показала, что страх — непозволительная слабость в смертельной схватке.

Быть сильными – вот гарантия национальной безопасности, да и любой другой безопасности вообще.

Типичный Нью-Йорк, типичный мрак, типичный ливень…

Демон использовал в качестве опоры скользкую от дождя кирпичную стену, ухватываясь за неё резиновыми пальцами, будто бы порываясь зацепиться за незримый козырек. Попытавшись подняться на ноги вот уже в третий раз, демон лишь согнулся в коленях, неприятно свалился на влажные мрачные плиты улицы.

- Твою мать… - пробормотал демон шёпотом. Подняв глаза, он посмотрел вперёд, но из-за дождя дальше пары метров ни хрена не было видно, а в последние минуты залило как из сосуда канонической формы.

Демон задыхался, жадно хватая воздух от терзающей неумолимой тоски, только что ударившей и разразившейся. Это абсурдно, устало подумывал демон. В обыкновенное время он бы наслаждался соблазном сломать пару ребер, да зубы повыстеклить, но не сейчас, когда все перевернулось вверх дном, не сейчас, когда от сосредоточенности зависит, сколько раундов ты протянешь, сколько продлится оттягивание – минуту или час.

Эти сукины дети предали Бога, думал Спаун, эти вероломные псы, чья жизнь сводится к одним только убийствам, идут чередом по сценарию в ад. Не видать им обширнейшего сада, преисполненного всякого рода плодовитыми и прекрасными для вида древами, взятыми с земли, не видать им рая…

Да и Спаун со своим кипучим характером и хроническим неумением уступать их туда просто не пропустит. Будет до последнего отстаивать позицию, но добьется того, чтобы Бог закрыл ворота прямо перед их угрюмыми носами, перед исковерканными рожами расплавленных терминаторов!

Но сейчас перед ним стояла цель, которая была важнее суеты ночного мордобития: спасти барабанные перепонки от постапокалиптического шума, образованного агонией, после какой допустимо лишь полубредовое-полуобморочное существование нравственного паралитика. Грандиозный выход, коего не случилось из-за появления превосходящего во всех смыслах противника, без сомнения, сопроводит его следующую дарковую вылазку, ну, а сейчас демону-защитнику не до грандиозности.

“Позорнее всего сдохнуть, получив пулю от какого-то стрелка, пусть и наторевшего в нападениях с тыла” – произнес Спаун в мыслях. Ситуация выглядела малообещающей.

После одного удачного (не для мстителя) выстрела раздалось еще три таких же пушечных. Раз до сих пор получается ходить, раз мозги кипят, а злость перебарывает страх, то, скорее всего, в спешке думал Джон, смерть еще только играется.

“Старуха отказывается меня принимать” - осторожно заглянув за угол дома в поисках какого-нибудь слабого укрытия, демон вспомнил, как совсем недавно, может, минут шесть назад, может, пять назад, при атаке на подпольную фабрику по изготовлению оружия он убил четырех несговорчивых нравственных уродов и… сам чуть было за ними не проследовал.

Шесть минут назад.

- Мистер Вэйн… - Джеффери уже давно мечтал сыграть в авиа-симулятор, и сегодня ему представилась возможность вживую погонять на спаунплане, так как британец мог похвастаться соответствующими навыками и вовремя подкинул данную идею, - Если верить тепловизионному сканеру, на втором этаже этой милой кирпичной постройки вас ожидает встреча с