Показательно улыбнувшись, Нэнси выдохнула сквозь зубы и приступила к поеданию деликатесного окуня.
Они просидели в ресторане более получаса, но так и не перешли к главному вопросу. Их все время отвлекало что-то незначительное, постороннее…
Чтобы события развивались быстрее, требовалось с чего-то начать. Нужно было просто подтолкнуть событие. Данную инициативу взял на себя блондин, затронув тему позорного падения террористической шайки, в которой некогда состояла мисс Гарднер, однако, начал блондин весьма интересно:
- Очень часто после прочтения всевозможной литературы по фэншую люди теряются, но для меня такие книги являются источником неординарных и порой казусных суждений. Например, прошлым утром во время пролистывания очередной энциклопедии, я рефлексировал на тему паритетности… - и ближе к середине спровоцировал в девушке эффект увлечения, - Все в мире взаимосвязано, нет ничего, что могло бы существовать и развиваться самостоятельно.
- С этого момента поподробнее… - попросила умника Нэнси, собирая вилкой остатки салата и кладя их в свой ротик.
Выпятив скулы, джентльмен с радостью просветил её:
- Можно сострадать человеку из признательности! – и сделал свой второй неглубокий глоток, - Я долгие годы существовал, держа лютую обиду на Героймена. И смотри, к чему привела моя ненависть? Я чуть не потерял корпорацию… - затем третий, четвертый и пятый. Губы все чаще ласкали бокал, так как блондин сильно нервничал, и алкоголь – единственное, что могло его выручить, - Но если я самостоятельно сделал свой выбор, хоть и неправильный, то ты вообще была лишена права выбора и чуть не затерялась в тени русского ублюдка. Орден, безусловно, поступил с тобой мерзко и недостойно, а вот ты выбрала единственно верное решение, сдав Фон Дума на корм федеральным бульдогам, да ОПБ-шникам…
Считая, что в данном поступке имелась своя капля благородства, Нэнси улыбнулась:
- Было бы еще хуже - оставить всё как есть. Под неусыпным контролем его величества эликсир и эти знания попросту пропали бы.
И блондин поддержал её словами:
- Искренне жаль, что пришлось так низко с ним обойтись, правда. Но с другой стороны, согласись, он нас вынудил! - опустошив свой бокал одним большим глотком, словно в нем была простая вода, коварный соучастник поднял брови и его холодно-сожалеющий взгляд пронесся по всему ресторану, - Не нужно злобствовать, не надо лютовать, не стоит приходить в бешенство. Нужно попробовать поблагодарить человека, выказать признательность и отпустить. Ведь его лидерские просчеты спасли нас от забвения – меня вернули к жизни, а тебя повысили до титула напарницы самого интеллектуального преступника на свете. За тобой прочно закрепилась репутация вселенской стервы, и все это благодаря Виктору Фон Думу. Ну, разве я не прав?
Нэнси ничего не сказала. Её молчание означало согласие.
Часть 2. Проблемы личности.
Две тысячи двадцать восьмой.
Джон Вэйн, он же Спаун, плохо спал по ночам. Его мучили сны – предвестники конца света, как он считал…
Седьмое января две тысячи тридцать восьмого года.
Грустящий, обволоченный сложнейшими дилеммами, богатый владелец роскошного замка-особняка, мистер Вэйн, не заметил, как выпал снег. Его боль не уходила по снежинкам, как у многих других недавно отпраздновавших Рождество, а наоборот, усиливалась с каждым пережитым днем, с каждым пройденным отрезком долгой и тернистой тропинки.
Излюбленное занятье одинокого хозяина поместья – неотрывно глядеть на портрет покойных предков в каминной, воображать, что они все еще живы и параллельно рассуждать об абстрактном. Чета на него тоже смотрела с любовью, с восхищением, которое может быть лишь у родителей к единственному сыну, поэтому казалась до сих пор живой, только помещенной в стеклянную рамку.
“Ваш внезапный уход... наложил на меня клеймо печали, с которой приходится тянуть непосильную ношу. И совсем скоро мне предстоит потерять еще одного близкого, если не по крови, то по духу. А значит, моя жизнь, ныне напоминающая растянувшуюся цепь, увешанную непонятными знаками, никогда не станет прежней. Я проклят. Я уже больше демон, чем ваш сын”
И после таких неприятных экскурсов в прошлое он начинал говорить вслух:
- Простите меня... - низко кланяясь прекрасному портрету.
Покой Вэйна, этакого современного Влада Дракулы, нарушали крайне редко, словно Джон – вампир, избегающий солнечного света, получающий экстатический кайф от самоизоляции. Но сегодняшний день наиболее печален, чем все предыдущие из жизни замкнутого филантропа, он по-плохому знаменательный и требующий какого-нибудь резкого сдвига.
К Спауну (альтер-эго Вэйна) подъехал парень на инвалидной коляске, его временный сожитель, Кертес Рассел (один из многочисленных носителей костюма Красного Спауна, третий Красный Спаун, повредивший позвоночник во время задержания опасной наркобанды), порядочный и слишком учтивый человек, оповестил о чрезвычайной ситуации в Москве, которую СМИ (средства массовой информации) все больше воспринимали как предвестье Третьей Мировой.
- Зеддериан не помог русским в борьбе с Геройменом, у которого, по всей видимости, выработался иммунитет – Рассел тихо и очень вкрадчиво уговорил босса оглянуться, - Кремль атакован вашим бывшим соратником. Зная силу пришельца, я не думаю, что вояки протянут до завтрашнего дня. Пока вы кормитесь самообещаниями, виня правительство Америки в несбывшихся надеждах, мир с мытарством наблюдает уничтожение нескольких ресурсообеспеченных сверхдержав, которые, возможно, прямо сейчас ждут вашего непосредственного вмешательства!
Приняв к сведению закономерные итоги неудачно проведенных переговоров, вновь обретя желанное уединение (мистер Рассел покинул каминную), известный промышленник уронил слезу в бокал с красным вином. Затем сделал неторопливый глоток, ознаменовавший начало нового периода. Вкус показался чуть-чуть кислым. Из-за угодившей в напиток слезы.
“Мне надоело всех терять. Достаточно и вас” – и неохотно направился в темную пещеру, в тайное “чистилище”, где Спаун обычно запасается амуницией и подводит результаты различных спецрасследований.
Десять часов спустя.
В Москве третий день русские военные и члены Армии Обороны (недавно созданная организация, предназначенная для четкого обозначения протеста против тоталитарного тиранического режима Героймена) отстреливались от бешеных последователей нынче покойного Лэтса Гранда и Бэннери, кардинально сменившего позицию, превратившегося из “гуманного пай-мальчика”, праведника и заступника в беспринципного национального фашиста, действующего по прямому указу президента Соединенных Штатов.
Неудовлетворительная, по мнению США, позиция РФ по отношению к супергероям, непрофессионально положительная, развинтила механизмы компромисса обеих держав. Бэннери долго отсиживался в тени, надеясь, что все недопонимания завершатся миром. Но дерзкий глава государства призвал самого сильного героя на службу и тот, считая волю президента неотложным обязательством, не посмел отказаться. Уже через сутки столица РФ запылала под гнетом безудержно агрессивных фанатиков-антипатриотов и злющих бандюгов, нашедших возможность “проявить себя”, а впереди сей безнравственной толпы летел желто-зеленый парнишка с буквой H (герой) на груди.
Экзальтированные доклады очевидцев и полуагрессивные восклицания толпы не приносили никакого утешения. Выживший беженец, час назад потерявший семью, утверждает, что видел своими глазами, как Героймен поднял грузовик с надписью “Роскосмос” (федеральный орган исполнительной власти в сфере космической деятельности), вознесся к низменному пасмурному небу, с которого сыпался мелкий сухой снег, и швырнул машину вниз. Из-за взрыва, случившегося за миг после падения грузовика, скончались пятеро русских участников конфликта. Какой стороне принадлежали погибшие – до сих пор выясняется.
Спаунплан Вэйна уже приближался к стране ненастья. До назначенного пункта оставалось менее одной сотни миль (это в районе ста шестидесяти километров). Искусный летчик глубинно размышлял о происходящем терроре, предполагая, что удачное осуществление грубого насилия требует преодоления многих общепринятых психологических норм:
“Мой лучший друг больше не он. Им управляют кукловоды, которым финансово выгодно регулярное получение вестей о войне за океаном. Хотя это больше всего напоминает бессмысленную бойню. На войне, как правило, все стороны имеют равное количество шансов на победу. А против Бэннери, вернее, против того, кем стал самый благородный супергерой во вселенной, у России нет никакого эффективного средства.
Если сейчас не вступиться и не предотвратить массовую гибель гражданских в Москве, если не прекратить весь этот хаос, дальше Бэннери будет силой подчинять другие страны и человечество потеряет данную самим Господом свободу выбора”
Спауну предстояло практически невыполнимое задание – победить Героймена!
За Бэннери, лидера, представляющего нынешние интересы Америки, вступился весь негодный молодняк, живущий неподалеку от Кремля. Эти энергичные, но напрочь отбитые тинэйджеры, подобрали своей, с позволения сказать, банде название – грандеры (в честь фамилии недавно убитого коррумпированного бизнесмена Лэтса Гранда).
Большинство приспешников злодея выходили на улицу в совершенном нетрезвом неуравновешенном виде, бывало, падали, но, прикладывая определенные усилия, снова поднимались. Некоторые вообще вмазанные наркоманы, что было заметно невооруженным глазом.
Ко второй половине дня у разрушенного Кремля собралась шумная толпушка грандеров. Неадекваты выкрикивали со слюнными брызгами и выпученными глазами одно единственное слово:
- ГЕРОЙМЕН! ГЕРОЙМЕН! ГЕРОЙМЕН! – размахивали плакатами с изображением американского флага, деревянными табличками и оружейными макетами. Иногда доходило до серьезных потасовок. Неспособные остановиться, бунтари забивали несчастливцев до полусмерти, плевались в лежачих и расстегивали ширинки, чтобы написать на них.
В “центр событий” регулярно проникали российские корреспонденты, сотрудничающие с популярными новостными каналами, чтобы показать гревшемуся в хрущевках народу более наглядную картину бушующего хаоса. Некоторые из них уже лежали мертвыми, так и не добившись желаемого.
Героймен пролетал мимо трупов, ничего не ощущая внутри. Вся его утрированная благодетельность, так долго охранявшая матушку Землю, подчистую испарилась. Совесть пришельца обглодали бесконечные неразрешимые вопросы о государственном долге, о службе отчизне и о его обязательностях, как гражданина США. Все это исковеркало изначальную суть Кэйла Бэннери (фамилия, означающая благородство), он позабыл о своем истинном предназначении и ударился в грязную, отнимающую сострадание политику.
Посередине улицы перевернулся туристический автобус, водитель которого получил пулю в живот и не справился с управлением. Из побившегося транспорта выпали дети. Это работа выпущенного базучного снаряда...
К гражданам, пытавшимся выкарабкаться, подбежали орудующие дубинками грандеры. Они, вероятно, добили бы людей, если б не возникший в сером небе подозрительный летательный аппарат дискообразной формы (новая модель SS – новый дизайн). Отчаявшиеся, уже не надеявшиеся спастись захлопали в ладони, когда увидели Спауна, удачно приземлившегося на своём плаще!
- В атаку! – крикнул грандер, юродивый тип с синим хохолком и выбритым затылком, - Не позволим замаскированному трусу сорвать хэппи-энд!
Ночной мститель, а в данной ситуации настоящий герой, персонифицирующий спасение, честь, отвагу, все-все лучшие человеческие качества, дрался наотмашь, прорываясь сквозь разъяренную кучу недоразвитых отбросов, ломая им руки, нанося увечья, травмы, но при этом не убивая, не доводя до летального исхода...
Героймена, нового царя Руси (так он себя назвал, ликвидировав премного уважаемого президента), оповестили о появлении старого друга лишь через час. Когда мистер Вэйн уже разогнал большую часть грандеров, спас десятерых заложников и воодушевил членов Армии Обороны.
- Вы вмешаетесь или предпочтете ждать, когда его порешат ваши люди? – спросил у Кэйла Бэннери русский вояка. Они стояли неподалеку от обломков бывшей президентской резиденции, дышали воздухом войны.