Др. Х.Ф.С. Ганеманн — отец гомеопатии (1755–1843)

Христиан Фридрих Самуел Ганеманн родился 10 апреля 1755 г. В Мейсоне — в семье художника по фарфору

С 1775–1779 гг. изучал медицину сначала в Лейпциге, потом в Вене и Эрлангене.

Ганеманн был истинным гением в области языков и в течение учебы зарабатывал на жизнь переводами медицинских работ. Он в совершенстве владел латинским, греческим, древнееврейским, английским, французским, итальянским и сирийским языками.

В 1781 г. молодого врача находим в Дессау, где он совершенствовал свои знания по химии и в приготовлении лекарств у аптекаря Геселера. В 1782 г. он женился на Генриетте Леопольдине Кюхлер, падчерице аптекаря, и открыл кабинет в Гоммерне.

Через два года он уже закрыл свой кабинет. Он был разочарован в аллопатии того времени и в ее «варварских» методах. Он не хотел иметь дела с медициной, которая «легко превращает жизнь в смерть, или вызывает новые болезни и хронические жалобы, которые часто труднее устранить, чем первоначальные». Он занимался пока только химией и писательской деятельностью.

В 1790 г. при переводе лекарствоведения Гуллена в описании физиологического действия коры хинного дерева он не увидел взаимосвязи с гулленовским объяснением и решил сам принять кору хины. Вскоре у него развились все симптомы малярийной лихорадки, лихорадки, которая лечится корой хины. Каждый раз, когда он прекращал прием коры хины, симптомы исчезали. Они снова наступали, как только он принимал хину.

Фундамент гомеопатии был заложен: «Подобное лечат подобным». Однако прошло еще шесть лет, пока Ганеманн из этого эксперимента сформулировал теорию гомеопатии.

Он испытывал действие других многочисленных субстанций на себе, на членах семьи и друзьях.

В 1796 г. он впервые сформулировал новое правило лечения: «Подражая природе, которая иногда лечит хроническую болезнь другой, присоединившейся, при излечении болезни (преимущественно хронической) используют такое средство, которое в состоянии вызывать другую, по возможности подобную, искусственную болезнь, и та будет излечена: Similia similibus.»

В 1810 г. он опубликовал свою основную работу «Органон врачебного искусства», в которой он излагает теорию и практику гомеопатии. При его жизни книга выходила в пяти изданиях и была переведена на десять языков. Шестое издание было опубликовано только через 80 лет после его смерти.

Ганеманн неоднократно был вынужден менять свое местожительство, чтобы смягчить немилость своих коллег и аптекарей.

В 1811 г. он переехал в Лейпциг, чтобы читать лекции в университете о своем новом лечебном методе.

Блестящие результаты излечений, которых он достиг при лечении гомеопатическими препаратами, в частности, при эпидемиях холеры и тифа, возбудили ярость его коллег и лейпцигских аптекарей. Он сам изготовлял свои лекарства и сам вручал их своим пациентам, что, само собой разумеется, раздражало аптекарей. В 1819 г. лейпцигские власти запретили ему изготовление и выдачу гомеопатических препаратов. Вследствие этого его дальнейшая врачебная деятельность в Лейпциге стала невозможной.

Вскоре после этого герцог Кетена предложил ему место лейб-медика с разрешением спокойно заниматься своим лечебным методом внутри герцогства и самому выдавать свои лекарства. В 1821 г. Ганеманн переехал в Кетен. Кетенское пребывание было посвящено изучению медицинских трудов, писательской деятельности и лечению больных.

В 1830 г. умерла его 67-летняя жена Генриетта, с которой он прожил 48 лет и с которой вырастили 10 детей. Он продолжал дальше жить в Кетене со своими двумя дочерьми.

В 1831–1832 годах Ганеманн имел большой успех при лечении эпидемии холеры. К этому времени гомеопатия получила большой подъем не только в Германии, но также в Америке, Англии, Венгрии, Франции, Италии и других странах.

В 1834 г. из Парижа в Кетен приехала на лечение некая маркиза Мария Мелани д'Ервилли. Это была 34-летняя художница и поэтесса. Между Мелани и Ганеманном возникла любовь с первого взгляда, и, несмотря на противодействие семьи, через шесть месяцев они поженились. Ганеманну было почти 80 лет. Большую часть своего имущества он завещал своим детям и в 1835 г. уехал в Париж, где вскоре вместе с женой он вел оживленную практику. Он переживал вторую молодость и упорно работал над дальнейшим развитием гомеопатии. Он даже развил новый метод потенцирования LM / Q- потенциями.

В 1843 г. Ганеманн заболел тяжелым бронхитом и 2 июля 1843 г. умер. Когда он лежал на смертном ложе, его жена сказала ему: «Провидение должно было бы освободить тебя от всех страданий, т. к. ты многим другим облегчил страдания и в своей многострадальной жизни претерпел так много трудностей», Ганеманн ответил: «Меня? Почему же меня? Каждый в этом мире действует по дарованию и силам, которые он получает от провидения и имеет больше или меньше места только от суда людей, но не от провидения; провидение мне ничего, это я ему многим, даже всем обязан.»

Ганеманн похоронен на знаменитом парижском кладбище «Cimetiere du Pere-Lachaise».

Понятие «Жизнь»

Невозможно представить жизнь без живого существа. Жизнь сама невидима; поэтому живые существа, имея форму и тело, становятся видимыми. Мы часто склонны к тому, чтобы путать нашу истинную сущность с нашим физическим проявлением. Какими мы себя ощущаем как живые существа, в таком же материальном образе и форме желаем видеть все. Мы с трудом верим в то, чего не можем видеть, трогать, пробовать на вкус или нюхать. Это один из видов потери идентичности. Это внешнее принципиально и неопровержимо зависит от внутреннего. Душа и тело так тесно переплетены друг с другом, что все кажется механическим. Мысли вызывают желание ходить, а то, что мы видим, является координированным движением ног. Однако мысли, к сожалению, мы не можем видеть. Покрасневшее от гнева лицо является лишь отражением многообразных капризов жизни. Глазами, полными слез, выражается вся внутренняя история, которую переживает человек. Слезные железы дают нам лишь возможность выражать эмоции.

По внешнему виду мы можем идентифицировать людей, друзей и врагов. Мы так много трудимся над нашим внешним видом, носим изящную одежду, чтобы казаться красивыми и представительными и часто предпринимаем намного больше для нашей материальной части, чем для нас самих. Если мы все-таки вспомним жизнь необычных знаменитостей, увидим, что они вовсе не были особенно красивыми и одевались очень просто. А когда посещаем могилу любимого человека, не странно ли, что мы говорим: «Что за великолепный человек» и вообще не вспоминаем о его теле?