Костина ладонь все еще касалась ручки двери, но что-то неуловимо изменилось. Погасло, сдулось напряжение, сразу стало легче дышать, словно эти несколько слов помогли выпустить весь пар.

- А ты сам как считаешь? - не поворачивая головы, спросил Костя. Стас глубоко вдохнул, возвращая себе равновесие, и присел на край стола.

- У тебя есть ключи от моего дома, - сухо напомнил он. Пальцы Кости на мгновение дрогнули, сжались в кулак и расслабились. Он повернулся к Стасу.

- Это все из-за того дела. Пальчиков, кажется, понял, что ты его прокатил, и решил действовать грубо.

- Я тебя предупреждал, - Стас выглядел спокойным, но внутри все кипело от злости. - Где они тебя поймали?

- У дома, - скривился Костя. - Я только от подъезда отошел.

- Плохо, - покачал головой Стас, пытаясь быстро просчитать возможные варианты. Оставлять все, как есть, было чревато новыми проблемами. Костю следовало немедленно взять под полный контроль - для его же блага, разумеется, и до тех пор, пока он - Стас - не разберется в происходящем в этом чертовом отделе. - Вот что... Временно переберешься ко мне, пока не разберемся. Понятно?

- А мне казалось, это меня по голове двинули, - попытался пошутить Костя, но вышло не смешно. - Не говори ерунды.

- Это не ерунда, - Стас быстро подошел к нему и легко пихнул кулаком в грудь. - В следующий раз, Костенька, бить не будут. Я разберусь с этим мудаком, но до этого ты переедешь в безопасное место. Заодно за Антоном присмотришь.

На лице Кости неожиданно появилось выражение нестерпимой муки. Он что-то прошептал сквозь зубы, но слов было не разобрать, и эта внезапная, очень искренняя вспышка продрала до последнего нерва. Стаса затрясло.

- Зачем тебе это? - глухо поинтересовался Костя, не глядя на него. - Ты даже сам не знаешь... во что ввязываешься. Не нужно, Стас. Тебе - не нужно. Это все усложнит.

- А до этого все было просто, да? - усмехнулся Стас, которого не отпускала тревога. Костя выглядел странно: довольным и настороженным одновременно, будто он получил то, что хотел, но не был уверен в том, нужно ли ему это. Непонятно. Все это следовало обдумать, проанализировать, но позже, а сейчас...

Ему было наплевать на то, что Костя, без сомнений, испытывал от этого поцелуя больше боли, чем удовольствия. Впрочем, самого Артемьева это тоже заботило мало, судя по той горячности, с которой он отвечал. Его губа снова начала кровить, и вместо уже привычного вкуса табака, Стас ощущал сладковато-соленый привкус, будоражащий самые древние инстинкты. Не нашедшая выхода злость, тревога, беспокойство, раздражение из-за вырвавшегося против воли признания перерождались во что-то другое, не менее разрушительное. Плавился, крушился еще один барьер, а Стас не предпринимал ничего, чтобы этому помешать, наоборот, сам подхлестывал процесс, увязая все глубже. Что он найдет на самом дне? Кто знает.

Стук в дверь заставил их отпрянуть друг от друга. Стас быстро заглянул Косте в глаза и, отодвинув в сторону, отпер дверь. В коридоре обнаружился встревоженный Сорокин, который, вытянув шею, пытался разглядеть что-то за спиной закрывшего собой проем Стаса.

- Э-э-э... протянул он растеряно. - Там Артемьева ждут. Баба какая-то. Говорит, он ее вызвал, а она торопится... Костя! - неожиданно позвал он громче. За спиной раздался приглушенный смех. Костя едва ощутимо тронул его за плечо, и Стас подвинулся, позволяя ему выйти. По удивленному взгляду Сорокина стало понятно, что тот не ожидал, что Артемьев сможет сделать это на своих двоих после того, как его уволокли в кабинет начальника. Видимо, опыт Мухина не остался незамеченным. Стас усмехнулся про себя. Лучше пусть боятся, чем за глаза высмеивают. Это было правильнее.

- Иди, разбирайся со своей бабой, - напутствовал он Костю. - Не напугай, смотри.

Костя только фыркнул в ответ.

В квартиру Стаса он перебрался тем же вечером, взяв с собой всего одну небольшую сумку с вещами. Костя явно не собирался задерживаться здесь надолго, и это вполне устраивало всех. Кроме, пожалуй, Антона.

Едва только стало известно о переезде, как мальчишка буквально просветлел лицом и издал боевой клич во всю силу своих маленьких легких.

- Это на время, - тут же остудил его пыл Стас, но Антон, казалось, его даже не услышал. Он весь был поглощен Костей. Они во что-то играли весь вечер, и даже позвали Стаса в свою дружную компанию, но тот отказался, предпочтя наблюдать за ними со стороны.

Почему-то он не испытывал зависти или обиды. Впервые за долгое время не хотелось выпить, чтобы отключиться до беспамятства, а было просто хорошо и комфортно. Костя, порывшись детской, откопал огромную коробку с дорогущей железной дорогой, которую Стас дарил сыну на позапрошлый новый год. Нераспечатанная, она так и пылилась в шкафу, дожидаясь своего часа. Который, наконец, наступил.

Пол в гостиной покрылся деталями. С дивана Стас мог наблюдать две напряженные спины и два затылка, обладатели которых, перебраниваясь, передавали друг другу нужные части конструктора, выстраивая из них целый комплекс из железнодорожных путей, станций, переездов и развилок. Работа была сложная, кропотливая, но чрезвычайно захватила обоих.

- Хватит, завтра продолжите, - наконец сказал Стас, бросив взгляд на часы. Антон издал разочарованный вздох и с надеждой покосился на Костю. Тот развел руками и поднялся.

- Можно, мы так все оставим? - спросил он у Стаса. Тот равнодушно пожал плечами: устроенный беспорядок его мало волновал. Антон, утративший последнюю поддержку, понуро поплелся в ванную.

- А можно, дядя Костя будет спать в моей комнате? - спросил он, вернувшись, и Стас поперхнулся, подавившись чаем. Костя заботливо постучал его по спине.

- Дядя Костя будет спать в кабинете, - прокашлявшись, сообщил Стас. Антон как-то очень по-взрослому, понимающе и даже немного философски вздохнул и развел руками. А потом застенчиво улыбнулся.

- Но ты же не уйдешь, правда?

Глядя на него, Стас внезапно понял одну вещь: он совершил ошибку. Нельзя было позволять кому-то вторгаться в их пространство. Нельзя было позволять Антону привязываться к Косте, ведь тот действительно однажды уйдет. Не сегодня, но завтра, может быть. Или послезавтра. И что тогда?

Эту простую истину Стас познал очень давно и неуклонно ее придерживался. Минимум близких людей, только те, которые никогда не уйдут - разве что в могилу. Так было проще, легче существовать. Можно было не бояться предательства, не нужно было взваливать на себя чужие проблемы, не было необходимости считаться с кем-то. Много лет этот принцип прекрасно оправдывал себя, но неожиданно дал сбой. Почему? Где пробили его совершенную защиту? И что делать теперь, когда оставлено столько рубежей?

- Мы же не собрали дорогу, - словно сквозь вату в ушах донесся до него голос Кости. - Ты иди спать. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - будто эхо, повторил за ним Антон и повернулся к отцу. - Спокойной ночи, пап.

И унесся к себе.

Сон не шел. Стас, пожалев, что все спиртное осталось в гостиной, ворочался в кровати и никак не мог уснуть. Вставать не хотелось: пришлось бы пройти мимо кабинета, где спал Костя, и Стас не был уверен, что ему хватит выдержки не заглянуть в комнату. Дверь, однако, внезапно приоткрылась сама.